На вопросы отвечает Председатель Федерального Совета Союза Гражданское оружие Андрей Василевский

Вопрос: Почему Вы уделяете такое внимание именно оружию? Разве перед нами не стоит множество гораздо более актуальных проблем?

Ответ: Лишение права на оружие это, по сути, лишение права на самозащиту. Если Вы не супермен, то вряд ли сможете противостоять группе преступников или хотя бы и одному, но хорошо вооруженному молодчику. Для людей же физически слабых, больных, пожилых, женщин хрупкого телосложения шансов защитить нет практически никогда. В 99 случаях из 100 нападающий значительно превосходит их по физической силе. Только огнестрельное оружие позволит превратить конституционное право на самозащиту из пустой декларации в реальность.

Право же на самозащиту одно из самых важных, самых базовых человеческих прав. Без него теряют реальное наполнение и все остальные. Можно ли говорить о Вашем праве на жизнь, если Вы лишают практической возможности защитить ее? Существует ли у Вас право на собственность, если Вы не в силах попытаться помешать грабителю? Существует ли у Вас надежно обеспеченное право на свободу, если при попытке отобрать ее силой, Вы будете иметь шанс сопротивляться только собственным языком?

Вопрос: Не лучше ли все-таки вместо того, чтобы вооружаться улучшить работу правоохранительных органов.

Ответ: Одно ни в коем случае не заменяет полностью другое. Улучшать работу правоохранительных органов, разумеется, необходимо, Но никакие, даже идеально эффективные, полностью очищенные от коррупции правоохранительные органы, В ПРИНЦИПЕ, неспособны сделать излишней самозащиту и гражданское оружие. Преступления в 99 % случаев из ста не совершаются на глазах у милиционера. Сотрудники правоохранительных органов никогда не будут дежурить в каждом парадном, ездить с каждым автобусом и вагоном метро. Почти всегда они прибывают на место преступления уже после того, как оно совершено. Конечно, очень важно, чтобы качество расследования преступлений стало выше, но если Вы уже в могиле или в инвалидном кресле, то самые лучшие следователи не дадут Вам того, что могло бы дать личное оружие — шанса на спасение.

Ситуацию удобно продемонстрировать, используя аналогию. Благодаря естественному иммунитету наш организм сам успешно справляется с большинством инфекций, которые в него попадают. Но иногда собственного иммунитета оказывается мало, и чтобы побороть инфекцию мы прибегаем к антибиотикам. Теперь, предположим, что мы подавили естественную сопротивляемость организма иммунодепрессантами. Теперь любая, самая банальная инфекция, каждый насморк, каждый чих становятся для нас смертельно опасными. Мы непрерывно принимаем антибиотики, все более и более сильные. Мы испытываем их побочные действия, Инфекции развивают устойчивость все к новым лекарствам из-за их слишком частого применения. Проходит год-другой и Вы инвалид.

То же самое происходит с нашим общественным организмом. Запрещая ношение оружия, мы подавляем естественный механизм сопротивления преступности, тщетно пытаясь переложить всю Ответственность за свою жизнь и безопасность на правоохранительные органы. Их численность все растет. (По числу милиционеров на душу населения мы уже давно и многократно превзошли все развитые страны!) Их эффективность все падает. Не пора ли остановиться на этом пути в никуда?

Вопрос: Но ведь уже существует масса нелетального оружия самозащиты: газовые пистолеты, электрошокеры, бесствольное оружие? Почему Вы так настаиваете именно на летальном огнестрельном оружии? Ведь цель не убить, а остановить нападение.

Ответ: Целей на самом деле две. Остановить нападение и предупредить нападение. Что касается предупреждения, то никогда бандита не испугает перспективы чихнуть от слезоточивого газа или получить синяк от резиновой пули. Т.е. профилактическое действие нелетального оружия мало отличается от нуля.

Возможность остановить с его помощью уже начавшееся нападение тоже на порядок меньше, чем у огнестрельного оружия. И здесь даже необязательно знать технические детали или печальную практику попыток применения газовых пистолетов для самообороны.

Просто задайте себе вопрос: если это нелетальное оружие действительно столь эффективно, как об этом говорят высокие чины МВД, то почему они не вооружают им блюстителей порядка? Думается, ответ очевиден. Потери среди сотрудников милиции и так чересчур высоки. Если оставить их беззащитными, снабдив лишь пародией на оружие, то они возрастут многократно. То же касается и нас с Вами. Но можно ли ожидать внимание к нашим проблемам у высоких чинов, живущих в охраняемых домах и коттеджах и уже имеющим привилегию ношения оружия!

Оружие и насилие

Вопрос: Как Вы можете предлагать узаконить внесудебную расправу, фактически суд Линча, выдавать лицензию на убийство?

Ответ: Право на оружие не имеет ничего общего с казнью, то есть с лишением жизни уже обезвреженного и захваченного преступника. С тем успехом можно обвинить в линчевании милицию, когда она вынужденно убивает оказывающего сопротивление злоумышленника. Оружие не предоставляет его владельцу ровным счетом никаких дополнительных юридических прав в отношении преступника. Его от применения оружия кто-либо пострадает, то действия его владельца будут расследоваться в обычном порядке, для выяснения того действительно ли речь шла о необходимой обороне.

Вопрос: Разве можно победить насилие насилием?

Ответ: К сожалению, до воцарения рая на земле обойтись без него вряд ли удастся. Во всяком случае, мне не известны страны, которым удавалось бы обходиться без полиции и тюрем. Ставя вне закона гражданское оружие, запретители поощряют, а не искореняют насилие, связывая руки его жертвам. Массовое гражданское владение оружием, напротив, служит мощным профилактическим фактором для преступлений с применением насилия. Известно, что легализация гражданского оружия ведет к снижению насильственной преступности (убийства, грабежи, изнасилования), при которых преступник контактирует с жертвой. При этом уровень менее опасных преступлений (таких как воровство или угон автомобилей, например) может и не изменяться существенно.

Вопрос: Насилие со стороны государство это одно, а прибегать к насилию лично совсем другое. Люди в форме выполняют свой долг. Отказываясь от права на насилие даже при самообороне, мы улучшаем моральный уровень наших сограждан.

Ответ: Представление о том, что применение людьми силы в любой форме и в любой ситуации всегда зло разделяют далеко не все. Точнее сказать подавляющее меньшинство наших сограждан. Мнение, что, “то, что для человека в форме здорово, то для штатского смерть” и вовсе кажется довольно далеким от общепринятых представлений о морали и справедливости. Мне, например, не дано понять, почему, например, милиционер, застреливший, преступника, который взял в заложники ребенка, герой. А отец этого ребенка, сделай он то же самое, злодей. Но и самые крайние сторонники непротивления злу насилием, отрицающие даже государственное насилие, не обязательно поддерживают антиоружейное законодательство. Можно убеждать людей, что добровольная готовность кротко принять увечье или смерть, благословляя мучителей, сделает их образцом высокой морали и силы духа. Но эта проповедь, как бы к ней не относиться, не имеет ничего общего с тем, чтобы, предоставить жертву на произвол преступника, связав ей перед этим руки против ее воли.

Мы вовсе не хотим запретить кому-то не иметь оружие. Но и хотим, чтобы нам никто не запрещал владеть им. Если кто-то, категорически отрицая возможность применения оружия для самообороны, в то же время готов для поддержания этого запрета применять государственное насилие против добропорядочных владельцев оружия, то эта позиция не имеет ничего общего с воспитанием морали. Речь идет лишь о желании любой ценой навязать другим свою волю.

Вопрос: Оружие предназначено для совершения убийства. Разве само его присутствие, не делает убийство потенциально приемлемым, не роняет в души людей зерно, которое прорастет потом в готовность прибегнуть к насилию?

Ответ: К умствованием стоит прибегать, если у нас в руках нет фактов. А факты твердо свидетельствуют, что нет связи между склонностью отдельных граждан и общества в целом к насилию и доступностью оружия. Скажем, Швейцария и Финляндия страны самого массового распространения оружия. (В этом отношении они заметно обгоняют США.) А уровень насильственной преступности в них очень невелик. Обратных примеров не счесть. Чтобы не ходить далеко вспомним хотя бы о себе.

То же самое касается отдельных граждан. Частота правонарушений среди владельцев оружия в России, так же как и среди владельцев лицензий на право ношения оружия в США меньше, чем в среднем по всему населению.

Последствия владения оружием и применения оружия для обороняющегося

Вопрос: Какой смысл в оружии, если оно все равно не может гарантировать безопасность? Ведь преступники всегда лучше подготовлены для схватки.

Ответ: Абсолютных гарантий безопасности не существует, в принципе. Даже главы государств, которых охраняют тысячи агентов и то становятся периодически жертвами покушений. Так что правильно задать вопрос иначе. Повышает ли владение оружием Вашу способность дать отпор преступнику? А здесь ответ однозначен. Несомненно, кардинально повышает. Для многих из нас сегодня шансы защитить себя не сильно отличаются от нуля. Владея элементарными навыками стрельбы, Вы представляете смертельную угрозу даже для физически более сильного или вооруженного преступника, даже для группы преступников.

Кстати, профессиональную «квалификацию» простой уличной преступности не стоит преувеличивать. Если Вы уделите достаточное время занятиям в тире с квалифицированным инструктором и будете периодически поддерживать полученный навык, то вероятно, по меткости стрельбы, окажетесь подготовлены заметно лучше. Ветераны спецназа редко становятся мелкой уличной шпаной. А именно с ней мы обычно и сталкиваемся.

Если же говорить о практике, то в странах, где ношение оружия разрешено, в 9 случаях из 10 его эффективного применение при самообороне сводится к выстрелу в воздух или простой демонстрации оружия. Поскольку нападающие обычно ищут вовсе не сильных ощущений, этого оказывается достаточным для того, чтобы остановить нападение. (Хотя, заметим в скобках, при всем том в США законопослушные граждане иногда убивают за год при самообороне больше преступников, чем полиция.)

Статистический анализ того, как часто жертвы нападений терпят ущерб, показал также, что защита с оружием дает гораздо больше шансов остаться целым и невредимым, чем пассивное принятие своей судьбы.

Вопрос: А Вы не подумали, что если придется применять оружие и при этом нападающий будет убит, то это может нанести стрелявшему тяжелую психологическую травму?

Ответ: Нападение в любом случае способно нанести Вам психологическую травму. Причем, у подвергнувшихся насилию она обычно гораздо серьезнее, чем у тех, кому пришлось застрелить обидчика. Это, даже не говоря о том, что лишь в одном из нескольких сот случаев успешной самообороны дело доходит до смерти нападающего. В большинстве случаев дело ограничивается демонстрацией оружия, а в случае стрельбы речь обычно идет о предупредительном выстреле или о промахе. Ну и, наконец, при попадании из короткоствольного оружия в 85-90 % случаев дело ограничивается ранением.

Вопрос: А как же правило: “Достал оружие – стреляй“?

Ответ: Оно относится только к ситуации, когда нападающий сам держит в руках оружие или находится так близко, что Вы рискуете быть обезоруженным, не успев сделать выстрел. В большинстве реальных случаев эффективной самообороны дело до стрельбы на поражение не доходит.

Вопрос: Вы не думает, что применять оружие при самообороне себе дороже? Ведь, если не дай бог попадешь в кого-то, затаскают по следствию, по судам.

Ответ: А Вы предполагаете, что есть страны, где, застрелив или ранив кого-нибудь, не требуется доказывать оправданность своих действий? Конечно, приятного в этих процедурах мало, но обойтись без них никак нельзя.

Теперь, когда с прошлого года в Уголовный Кодекс, внесены правки, устранившие при наличие угрозы жизни, требование соразмерности применяемых при самообороне средств характеру нападения, у Вас есть все основания надеяться, что в конечном итоге Ваши действия будут признаны правомерными. Конечно, наша правоохранительная система неповоротлива и коррумпирована, но чаще всего она дают сбои, когда встречается с людьми богатыми и влиятельными. В случае с напавшим на улице «гопником» Вас чаще всего не ожидает особая предвзятость.

В любом случае, Вы в каждом конкретном случае или раз и навсегда можете выбирать: или риск смерти, увечья или неприятные разбирательства. Если Вы выбираете первое, то имеете на это полное право. Но признайте тогда и право других людей сделать другой выбор и предпочесть защищать себя и своих близких. На эту тему, кстати, есть старая английская пословица: «Лучше стоять перед двенадцатью (имеются в виду присяжные), чем лежать на руках у шестерых (т.е. в гробу)».

Вопрос: Приходилось слышать от представителей МВД, что ношение оружие, может не предотвратить, а, наоборот, спровоцировать нападение на того, кто его носит. Вы же не станете отрицать, что преступники могут попытаться завладеть этим оружием?

Ответ: Оружие сегодня легко доступно на черном рынке. Так что его приобретение всего лишь вопрос денег. Пистолет тут может быть привлекателен и больше и меньше, чем дорогая шапка или шуба, дорогие часы, мобильный телефон, сережки или перстень. Все зависит от их цены.

Но есть и существенное различие. Пистолет, в отличие от украшений и мехов обычно носится скрытно. И пистолетом в отличие от швейцарских часов себя можно защитить.

Так что позвольте не поверить, что этот аргумент подсказан трогательной заботой запретителей о нашей безопасности. Если бы это было так, то ношение золотых украшений, как и езда на дорогостоящих иномарках уже давно были бы вне закона.


Значимость права на НОШЕНИЕ оружия и права на владение именно КОРОТКОСТВОЛЬНЫМ оружием (пистолетами и револьверами)

Вопрос: Почему Вы настаиваете именно на праве ношения оружия? Ведь право владеть огнестрельным оружием и использовать его для защиты своего дома у нас уже есть.

Ответ: Девять из десяти нападений происходят вне дома. Значит, ныне действующий Закон об оружии в 9 случаях из 10 лишает нас права на реальную самозащиту. Потому и настаиваем.

Вопрос: Почему Вы хотите легализовать именно короткоствольное оружие — пистолеты и револьверы? Ведь ныне действующее законодательство уже позволяет нам владеть ружьями.

Ответ: Такое оружие более компактно, более практично в городских условиях. В первую очередь потому, что позволяет скрытое ношение. Кроме того, им легче и быстрее пользоваться. Его могут использовать люди с физическими недостатками, затрудняющими стрельбу из ружья.

И, наконец, в последнюю очередь, короткоствольное оружие более гуманно. В последнюю, поскольку интересы преступника, на наш взгляд, всегда должны рассматриваться как второстепенные при сопоставлении с интересами жертвы нападения. В стрельбе с расстояния в 3-4 метра, а это и есть наиболее распространенная дистанция при самооборонной стрельбе в городе, попадание из дробовика наносит смертельное ранение в 80-90 % случаев, а попадание из пистолета лишь в 10-15 % случаев.

Вопрос: Почему Вы рассматриваете возможность скрытого ношения как преимущество? С какой статьи законопослушному гражданину нужно скрывать свое оружие, если он не собирается злоупотреблять им? Может быть, наоборот, если и разрешить ношение, то только открытое, в наружной кобуре?

Ответ: Открытое ношение оружия дает преступнику гораздо больше шансов разоружить Вас при внезапном нападении. Но дело не только и даже не столько в этом. Скрытое ношение оружия создает для потенциального преступника ситуацию неопределенности. Он не может знать, вооружена ли его возможная жертва. Поэтому от скрытого ношения оружия выигрывают не только его владельцы, но и все общество в целом. Часть преступников может и не станет примерными гражданами, но предпочтут заняться деятельностью не связанной с насилием: например, кражами вместо грабежа и убийств.


Ограничения на продажу оружия

Вопрос: Вы действительно считает, что оружие должно продаваться свободно, как булочки в магазине?

Ответ: Мы выступаем за право на ношение оружия только для совершеннолетних, дееспособных, законопослушных граждан. Мы считаем, что вполне оправданы существующие сегодня запреты на владение оружием для преступников и лиц, страдающих психическими заболеваниями.

При этом существующая система лицензирования, несомненно, может и должна совершенствоваться, становиться более удобной для владельцев оружия. Ограничения же должны становиться более дифференцированными. В частности, продолжительность лишения права на владение оружием должно быть связано с характером правонарушения. Оно должно быть очень жестким при преступлениях, связанных с насилием, но не при, например: нарушении авторских прав, хакерстве или, скажем, незаконной торговле.

Вопрос: Все шире распространяется практика профотбора в органы внутренних дел с помощью психологического тестирования, проверки m` полиграфе и т.д. Вы не думаете, что, граждане, хотящие иметь и носить оружие, должны проходить подобный жесткий отбор? В результате возникнет довольно большой слой вооруженных людей, что-то вроде добровольной народной дружины, которые не являются официальными сотрудниками органов, но которые, тем не менее, способны своими силами пресечь правонарушения

Ответ: Не думаю. Неправильно распространять профессиональные требования на простых граждан. Цель наша вовсе не формирование нового привилегированного слоя, а восстановление права на эффективную самооборону для всех дееспособных, законопослушных граждан. И уж тем более мы не хотели бы создавать новую кормушку для коррупционеров. А при сомнительной точности, помянутых Вами методов, и общем стиле нашей жизни нет никаких сомнений, что такое тестирование немедленно привело бы к массовому вымогательству. И при этом ни от чего бы не гарантировало. (В чем Вы легко можете убедиться, наблюдая результаты этого хваленого профотбора.)

Право на самозащиту одно из самых базовых человеческих прав. Лишать его можно лишь по очень серьезным основаниям: когда речь идет об ограниченной дееспособности или фактически о дополнительном наказании за совершенное преступление (лишение права на оружие для судимых). А вовсе не потому, что кто-то оценил Ваш характер, как недостаточно покладистый. Практика применения действующего законодательства, основанного, в основном, именно на таком понимании дела, доказывает, что этого вполне достаточно. Среди миллионов владельцев длинноствольного огнестрельного оружия лишь малые доли процента совершают правонарушения. И даже среди этих немногих основную массу составляют нарушители драконовских правил хранения и транспортировки да еще правил охоты.


Гражданское оружие и профессиональная преступность

Вопрос: Зачем принимать закон, который позволит преступником вооружиться?

Ответ: Для того чтобы вооружиться преступникам закон не нужен. Они и так прекрасно вооружены. В стране, по оценкам криминологов, в незаконном обороте находится МИЛЛИОНЫ! стволов украденного со складов или ввезенного контрабандой огнестрельного оружия. Ежегодно только изымаются правоохранительными органами свыше трехсот тысяч нелегальных стволов. А это ведь только верхушка айсберга. Купить нелегальное оружие очень просто. Были бы деньги. ЗАПРЕТ НА ОРУЖИЕ СУЩЕСТВУЕТ ТОЛЬКО ДЛЯ ЗАКОНОПОСЛУШНЫХ ГРАЖДАН. Так что речь сегодня идет о том, чтобы закон, наконец, перестал мешать вооружаться честным людям для защиты от преступников.

Вопрос: Но все-таки стоит ли позволять преступникам свободно вооружиться еще и легально?

Ответ: Конечно, этому следует по возможности препятствовать. Но меры ограничивающие преступников должны быть точно направленными, а не бить по всем нам. В частности, мы считаем оправданным действующее правило, по которому разрешения на оружие получают только несудимые граждане. Вполне возможно также введение лишения права на ношение оружия, как отдельной формы наказания. Продолжительность такого поражения в правах может быть и дольше нынешнего срока снятия судимости. В первую очередь, если речь идет о правонарушениях, хотя и не самых тяжких, но связанных с применением насилия или с принадлежностью к организованной преступной группе. Однако значение этих мер не стоит преувеличивать. Бандиты легко приобретут криминальное оружие.

Вопрос: Но при таком подходе есть возможность того, что преступники еще не бывшие под судом получат легальное оружие. Пусть нелегальное у них есть и так, но нынешний закон хотя бы не дает преступникам возможности свободно носить это оружие. Они находятся под угрозой задержания за владение им.

Ответ: Возможность легально носить оружие они имеют и сегодня, фиктивно оформляясь охранниками в ЧОП. Возможность приобрести его напрямую лишь несколько снизит цену вопроса. Но главное здесь другое. Планировать пользоваться легальным оружием в преступных целях все равно никто не станет. При продаже оружие отстреливается. Информация о результатах хранится в пулегильзотеках. Воспользоваться отстрелянным оружием для совершения преступления — это все равно, что оставить визитку на месте преступления.

И международная и российская практика однозначно свидетельствует: преступники идут на “дело” именно с нелегальными стволами, в которых у них недостатка нет. Правонарушения с использованием легального оружия совершают лишь доли процента от числа зарегистрированных владельцев огнестрельного оружия. Да и то подавляющее большинство из них, составляют случаи незаконной охоты и нарушения драконовских правил хранения и транспортировки.

Вопрос: При массовом ношении оружия наверняка будут случаи его утери, кражи. Не пополнятся ли таким образом арсеналы преступного мира?

Ответ: Эти арсеналы давно полны. По оценкам криминологов сегодня по России в нелегальном обороте находится до 5 миллионов незарегистрированных стволов. Появление на черном рынке еще нескольких тысяч или даже десятков тысяч ничего здесь не изменит. Все, кто хотел нелегально вооружиться, невзирая на закон, уже вооружены. В отличие от нас с Вами.

Вопрос: Но не лучше ли все-таки отобрать оружие у преступников, а не вооружаться поголовно?

Ответ: Можем, конечно, досуже порассуждать об этом. И надо сказать, что доводы в защиту оружия и тут никуда не исчезают. Это и защита от угрозы тирании, и выравнивание возможностей слабого при защите от нападения физически более сильного, хотя и невооруженного огнестрельным оружием преступника, и, наконец, аморальность самого запрета на естественное право осуществлять эффективную самооборону.

Но по сути дела все эти разговоры беспредметны. Осуществлять массовое “разоружение” тех, кто не отличается законопослушностью, может только тоталитарный режим, наподобие коммунистического режима в СССР или фашистского. Продвинуться этой цели можно только, используя жесточайшие репрессии, полностью плюя на презумпцию невиновности, на все права и свободы граждан и затратив не один десяток лет.

Когда попытки запретить владения оружием предпринимаются в даже относительно свободных странах, они неизменно заканчиваются провалом. Оружие изымается у честных граждан, а число нелегальных стволов только возрастает. Города США, где существуют ограничения на ношение оружия гражданами — Вашингтон, Нью-Йорк, Лос-Анджелес — отличаются максимально высоким уровнем преступности. В штатах вводивших недискриминационное право получать разрешений на скрытое ношение оружия, наоборот, наблюдалось после этого статистически значимое снижение преступности, связанной с применением насилия — убийств, нападений, изнасилований.

Положа руку на сердце: Неужели Вы можете хоть минуту поверить, что наши правоохранительные органы, настолько лучше, умнее, некоррумпированнее, добросовестнее, квалифицированнее, трудолюбивее всех прочих, чтобы впервые в мировой истории справиться с такой задачей?

Возможности выбирать между вооружением честных людей и разоружением преступников у нас просто-напросто нет. Реальный выбор это или вооруженные преступники среди беззащитных граждан или доступность оружия для всех.


Гражданское оружие и бытовая преступность

Вопрос: Может быть, Вы и правы в отношении профессиональных преступников. Легализация им только во вред. Но ведь есть еще убийства, совершаемые в порыве гнева, есть бытовая преступность, когда убивают жену, мужа, собутыльника. Она и должна будет возрасти, наверно?

Ответ: Это глубокое заблуждение. Оружие само по себе не может никого убить. Убивают только люди. Росту числа насильственных преступлений может способствовать обострение социально- психологического климата, рост алкоголизма и наркомании, разрушение семейных устоев, безработица и многое другое. Все, что сильно и негативно влияет на умы людей.

Оружие в этот список не входит. Это всего лишь полезный инструмент. В нем нет ничего магического. У владельцев оружия не наливаются кровью глаза, не начинает расти густая черная шерсть. Точно также ничего ужасного не происходит и с их сознанием. Кому-то оружие может придать чуть больше уверенности, кому-то чуть больше ответственности. Не более того.

Вы можете спросить: Почему Вы должны верить этому мнению, а не тем, кто раз за разом с экранов телевизоров грозят нам массовым взаимоистреблением простых граждан, которые сорвутся с цепи после легализации оружия. Ответ прост. Их прогнозы, если они искренни, отражают всего или их собственные глубинные комплексы, неуверенность в себе, спрятанный страх перед окружающими или представление об оружии, сформированное просмотром боевиков и досужим чтения криминальной хроники. Мы же говорим то, что доказано практикой.

Мы точно знаем, что легализация гражданского ношения оружия не превращает нормальных законопослушных граждан в преступников. Мы знаем это и по опыту США и по опыту стран Центральной Европы и, что ближе нам, по опыту Молдавии и Эстонии, с ее районами, заселенными русскоязычным населением. Но гораздо более важно мы знаем это по нашему собственному опыту. “Если ружье висит на стене, то оно обязательно выстрелит” — говорят нам эти мудрецы, забывая, что жизнь это не театр и не боевик.

Обратимся к фактам. В Москве сегодня более четырехсот тысяч владельцев легального огнестрельного оружия. В том числе более 250.000 владельцев ружей. Сколько же из них выстрелило? На этот вопрос есть ответ. За 2001 год с использованием этого оружия было совершено 8 (да это не опечатка — ВОСЕМЬ!) бытовых преступлений.

Оружие это хранится на дому. То есть именно там, где и происходят застолья, где и случается всякого рода бытовуха. Владельцы этого оружия не бескрылые ангелы, не особо отобранные, доверенные люди, в 99 случаях из 100 не трезвенники. Они также вовсе не обязательно охотники. По ныне действующему Закону об оружии многозарядное ружье сегодня может приобрести для самообороны на дому любой здоровый (в частности психически здоровый и не страдающий наркозависимостью) и законопослушный гражданин России. Легальное оружие НЕ СТРЕЛЯЕТ зря! Это не мнение. Это факт. Для того чтобы вести себя достойно и ответственно нам с Вами не нужна смирительная рубашка.

Вопрос: Эти цифры так малы, что поражают воображение. Как могло оказаться, что в сотнях бытовых убийств, совершаемых ежегодно, легальное оружие было задействовано всего восемь раз? Ведь цифры оказываются для владельцев оружия гораздо ниже, чем в среднем по всему населению!

Ответ: Когда мы говорим о бытовом убийстве, то нередко подразумеваем, что оно совершается в среде обычных, нормальных людей. В действительности же в подавляющем большинстве случаев это не так. У любого нормального, социально адаптированного человека существует колоссальной прочности барьер перед убийством себе подобного. Даже в состоянии сильнейшего гнева, ярости, алкогольного опьянения он удерживает нас от преступления. Чтобы преодолеть запрет требуются очень сильные стимулы: чувство самосохранения, желание защитить близких, воинская дисциплина.
Бытовые убийства в большинстве случаев совершаются людьми, принадлежащих к одной из специфических групп риска. В первую очередь это алкоголики, наркоманы и те же самые профессиональные преступники. Просто, убивающие не “по службе”, а в личное время и по личному поводу. А именно для этих категорий людей доступ к легальному оружию и ограничен.

Вопрос: Но ведь не все алкоголики и наркоманы состоят на учете. Разве Вы можете дать гарантию, что в руках у них не окажется оружия?

Ответ: Конечно, теоретически легальное оружие может к ним попасть. Но, как мы видим, на практике нечасто попадает. По- настоящему деградировавший человек и процедуру получения лицензии не одолеет с начала до конца и денег на оружие не соберет. Так что, оружие у них, если и оказывается на руках, то преимущественно нелегальное.

Вопрос: Значит, Вы абсолютно уверены, что число убийств с использованием огнестрельного оружия не возрастет?

Ответ: Вполне возможно, что часть бытовых убийств, которые сейчас совершаются кухонным ножом, топором или сковородкой, будут совершены с помощью пистолета. Т.е. даже при уменьшении общего числа преступлений ДОЛЯ преступлений, с применением огнестрельного оружия возрастет. Нам от этого не горячо ни холодно. Задача же не в том, чтобы сохранить за кухонным ножом позицию основным оружия убийства в стране! Наша цель — увеличить собственную безопасность! Ее мы и достигаем. А коли так, то вопрос о доле преступлений, приходящихся на то или иное оружие, интересен только криминологам.


Злоупотребления правом на ношение оружия

Вопрос: Что бы Вы ни говорили, но уроды всегда найдутся и случаи злоупотребления оружием все-таки будут. Разве государство не обязано предотвратить их?

Ответ: Любым правом и любой возможностью можно злоупотребить и всегда найдется кто-то, кто это сделает. Но требуется при этом ясно понимать одно: Если равнять свою жизнь на уродов, то жизнь эта может быть только уродской.

Давайте подумаем. Точно известно, что часть водителей сядут за руль, хорошенько приняв на грудь. Означает ли это, что нужно не выдавать любительские водительские права всем? Свобода печати неизбежно означает, что в прессе время от времени будут появляться лживые и клеветнические статьи. Означает ли это, что нам следует вводить тотальную цензуру? Одна из самых частых причин пожаров это курение в постели. Означает ли это, что мы должны прекратить продажу спичек и сигарет? Очевидно, что одна из самых привлекательных профессий для педофила — это педагог. Означает ли это, что нам не следует посылать детей в школу? Иногда милиционеры, прикрываясь мундиром, совершают преступления и даже образуют преступные сообщества. Означает ли это, что милицию следует разоружить или даже распустить? По почте нередко присылают анонимные угрозы. По ней же посылались бомбы, бациллы сибирской язвы. Должны ли мы запретить теперь частным лицам пользоваться почтой? Основное оружие массового поражения в России сегодня — кухонные ножи. Означает ли это, что их нужно изъять из обращения и заменить пластиковыми?

Этот список бесконечен. Вам не составит труда продолжить его самим. С огнестрельным оружием ситуация абсолютно та же. Нельзя лишать человека его прав потому, что кто-то, когда-то и где-то может злоупотребить ими. Нельзя наказывать за несовершенное преступление.

Вопрос: Но есть же вопиющие случаи! Как, например, немотивированные массовые расстрелы в людных местах.

Ответ: Все с точностью до наоборот. Для того чтобы устроить побоище право на ношение оружия не нужно. Вы же не думаете, что человека, решившегося на массовое убийство остановит запрет на ношение оружия? Он без всяких проблем использует нелегальный ствол или легальное самозарядное ружье, которое донесет до места использования в чехле с соблюдением всех установленных законом правил транспортировки оружия.

А вот, что действительно очень нужно ему для “успеха”, то есть для того чтобы убить как можно больше людей, так это их беззащитность, невооруженность. Если шанс бесславно схлопотать пулю после первого выстрела очень велик, то весьма возможно, что преступник и не пойдет на дело. Ну а если все же пойдет, то от его рук пострадает меньше людей. Заметьте, что никто из них не выбирал полицейские участки и стрелковые фестивали для своих подвигов!

Широкое распространение ношения оружия предотвращает массовые расстрелы. И это, кстати, не наши рассуждения. Это факт, доказанный практикой. В начале интифады среди палестинских боевиков был поначалу очень популярен такой вид терактов, как стрельба боевиков-одиночек на автобусных остановках и в других людных местах. Сейчас он практически перестал практиковаться. Почему? Практически во всех, случаях эти террористы были на месте застрелены прохожими или солдатами, находящимися в увольнительной. Это позволило сохранить множество жизней. Не то, что уйти невредимым, дожить до приезда правоохранительных органов не удавалось практически никому! И пришлось террористическим организациям менять тактику и делать ставку “живые бомбы”. Другой пример. По данным профессора Лотта, проанализировавшего статистику массовых расстрелов в США в штатах, принявших законодательство о недискриминационном праве на ношения оружия наблюдалось после этого снижения числа жертв такого рода преступлений.

Так что теоретическая возможность массовых расстрелов это довод за право ношения оружия, а не против него. (Теоретическая, поскольку этот вид преступлений крайне редок. И лишь особое искажение картины мира, возникающее у людей, склонных получать информацию об окружающем преимущественно через падкое на сенсации телевидение, может заставить думать, что эта проблема действительно актуальна.)

Вопрос: Ну а вашингтонские снайперы? Ведь жертвы их не видели, а значит, и защититься не смогли бы?

Ответ: При использовании легального отстрелянного и зарегистрированного оружия милиция сможет опознать и арестовать такого снайпера после первого же выстрела. Который он, зная это, скорее всего не сделает.
Вашингтон, кстати, город с самым жестким антиоружейным законодательством в США, исключающим и легальное ношение оружия, и легальное владение пистолетами. И, что не удивительно при таком отношении к праву на самозащиту, город с высочайшими цифрами преступности.


Применимость зарубежного опыта к России

Вопрос: Вы часто приводите примеры из практики других стран. Но ведь нельзя не учитывать высокую степень высокую социальной напряженности, в которой живет наше общество сегодня. Разве можно применять для такой ситуации закономерности, выведенные в куда более спокойных местах?

Ответ: Можно. Потому, что эффект от легализации оружия опробован и в таких условиях. Скажем, в США, которые издалека представляются нам морем благополучия, есть заселенные этническими меньшинствами городские районы, в которых отсидел срок каждый второй мужчина. Где треть молодежи до 28 лет не работает и никогда не работала, если не считать работой хождение за пособием, торговлю наркотиком и бросание под неосторожного автомобилиста с целью вымогательства компенсации. Есть и такие, у которых уже и родители, что такое честный труд не знали и знать не хотели. Собственно за счет таких гетто и образуются несообразно высокие цифры преступности в США.

Профессор Лот провел статистический анализ того, как изменился уровень преступности в штатах США, где были введены в действие законы о праве на скрытое ношение оружия. (Ранее в большинстве из них полиция могла по своему усмотрению дать или не дать такое разрешение.) Причем анализ проводился по отдельным муниципальным районам. И выяснилось, на первый взгляд, парадоксальная картина. Снижение насильственной преступности (убийств, изнасилований, нападений) происходило везде, но наиболее сильный выраженный эффект был отмечен в самых криминальных районах, где начальные цифры были максимальны.

Негритянские районы выиграли в среднем больше, чем белые, в городах эффект оказался сильнее, чем в сельской местности. Если задуматься, то он не такой уж парадоксальный. Именно в этих районах получить разрешение на оружие было труднее всего. Именно жители таких районов сильнее всего страдали от преступности, от беззащитности, именно там труднее было дождаться помощи от полиции

Отличный результат дала легализация оружия и в Эстонии, где перед ее введением регистрировалось существенное повышение уровня преступности. Так что именно в наших условиях социального неблагополучия и слабости правоохранительных органов положительный эффект от гражданского вооружения будет особенно силен.

Вопрос: Владение оружием требует определенной культуры обращения с ним. Не лучше ли вначале создать соответствующие условия, систему обучения, тиров, стрельбищ, обществ, а уже потом ставить вопрос об изменении законодательства.

Ответ: Очень хотелось бы. Но в жизни так не бывает. Для того чтобы научиться плавать в бассейн придется-таки залить воду. Оружейная культура без массового владения оружием не разовьется никогда.

Вопрос: В России пьют как нигде. И вовсе не только зарегистрированные в наркодиспансере алкоголики, которых можно отсеять. У нас застолье часто кончается потасовкой. А ведь алкоголь и оружие несовместимы. Допустимо ли в таких условиях допускать людей к оружию?

Ответ: Вы просто, видимо, плохо себе представляете, как пьют финны, норвежцы, датчане. А ведь именно в этих странах оружейное законодательство весьма либеральное. Финляндия, вообще занимает первое место в мире по распространенности владения оружием, далеко обгоняя США.

А еще позвольте спросить: как Вы думаете, часто блюдут сухой закон наши охотники? Однако что-то не слышим мы леденящих душу историй о перестрелках в охотхозяйствах. Далее, у нас в стране сегодня почти пять миллионов единиц легального огнестрельного оружия. Его владельцы в большинстве своем вовсе не трезвенники, не специально отобранные люди. И “употребляют” они чаще всего именно на дому, где оружие и хранится. Но лишь один из нескольких тысяч (это не описка — ОДИН ИЗ ТЫСЯЧ) владельцев такого оружия совершает убийство.

Давайте оставим досужие рассуждения! Практика уже однозначно доказала: подавляющее большинство нормальных людей не станет спьяну расстреливать товарищей из пистолета. А тем немногим, кто способен на это, пистолет вовсе не обязателен. Они прекрасно обходятся кухонным ножом. На сегодняшний день это главное оружие массового поражения в нашей стране. Но что-то не слышно от запретителей призывов изъять его из обращения и заменить пластмассовыми ножичками.

Вопрос: Соответствует ли личное оружие нашим нравственным ценностям? Подходит ли нам принцип “Каждый только за себя”?

Ответ: Оружие не определяет жизненные принципы, оно всего лишь инструмент в руках человека. Сегодня на Вас могут напасть средь бела дня при множестве свидетелей. И очень много шансов, что никто не вмешается, не придет на помощь. Не всегда из-за равнодушия. Очень часто люди просто чувствуют себя абсолютно беспомощными, считают (иногда даже не без оснований), что ничем не смогут помочь Вам, а лишь пострадают сами. Если бы на улицах оружие было в руках добропорядочных граждан, а не только у бандитов, то наши шансы получить в критический момент поддержку резко выросли бы.

Вопрос: О каком ношении оружия можно говорить, если у нас сейчас стреляют даже при простых дорожно-транспортных происшествиях?

Ответ: При ДТП стреляют сегодня вовсе не все подряд, а, в основном, бандиты. И стреляют естественно из нелегального оружия, по пулям и гильзам которого их невозможно идентифицировать. Добропорядочный человек первым обнажать свое зарегистрированное и отстрелянное оружие в такой ситуации естественно не станет. Если речь, конечно, не идет о самозащите. А если идет, то можно только радоваться тому, что он перестанет быть безгласной жертвой. Со временем, и бандиты уверенные сегодня в своей полной безнаказанности, постепенно начнут остерегаться пытаться применить силу.

Вопрос: Вы не забываете об особенностях российского менталитета? Мы не США, у нас другой исторический опыт, другие традиции. Личное оружие подразумевает высокую ответственность за свои решения, уравновешенность, правовую культуру. Где Вы их у нас видели? Не может ли то, что хорошо срабатывает в США привести у нас к прямо противоположным последствиям?

Ответ: Менталитет, конечно, шибко умное слово. Но от его употребления комплекс национальной неполноценности, которым, к сожалению, многие из нас страдают, к счастью не становится явью. Начнем с того, что до прихода к власти большевиков, легальное владение личным оружием в Российской империи имело самое широкое распространение. Причем во всех социальных группах, включая и крестьянство. Во многих регионах (север Европейской России, Сибирь, казачьи поселения) оно было практически всеобщим.

Практика показывает, что 70 лет советской власти не лишили россиян способности ответственно владеть оружием. Пять миллионов легальных стволов практически не стреляют зря. По-прежнему, у нас в стране остаются зоны массового владения оружием (север, Сибирь, Северный Кавказ). При этом речь частично идет об оружии хотя и нелегальном формально, но в то же время по большей части некриминальном, на существование которого местные власти разумно предпочитают закрывать глаза.

Владение и ношение короткоствольного оружия уже давно легализовано в Эстонии с ее огромным и, в значительной степени, компактно проживающим на северо-востоке русскоязычном населением. По свидетельству эстонской полиции поведение русскоязычных владельцев легального оружия ничем не отличается от их эстонских сограждан.

Население Израиля уже на четверть состоит из выходцев из СССР, но это не мешает солдатам (а там ими ежегодно оказывается каждый мужчина призывного возраста) в обязательном порядке ходить в увольнительную с автоматами.

За последние 15 лет это не первый раз, когда ссылками ссылаясь на “менталитет” нам предлагается смириться с разного рода дрянью. Многие из нас прекрасно помнят, как на заре Закона о кооперации ученые мужи всерьез толковали о том, что предпринимательство в России возродить невозможно. По крайней мере, сейчас. Может лет через пятьдесят, говорили они, и удастся вывести нового российского предпринимателя. (Очевидно в пробирке путем скрещивания.) Многие помнят, как то же самое говорилось о свободе печати, о многопартийных выборах, о суде присяжных. И много о чем другом.

Если же попытаться оценить то, как введение права на ношение короткоствольного оружия скажется на уровне преступности в России исходя из объективных различий, а не из презумпции собственной ущербности, то вывод будет прямо противоположный. Положительный эффект у нас скорее всего окажется гораздо сильнее.


Этому есть несколько причин.

В США штаты, принимавшие законы, гарантирующие право несудимых граждан получить лицензию на скрытое ношение оружие и до того, в большинстве случаев, такие лицензии выдавали. Только полиции предоставлялось право самой решать, кому выдать лицензию, а кому нет. Самые очевидно благонадежные и законопослушные, самые нуждающиеся в оружии в силу своей профессии оружие уже имели. Соответственно некоторое положительное влияние на уровень преступности они уже оказывали и статистический эффект от введения право на ношения для всех остальных оказывался меньше.

В большинстве штатов США выдается лицензия именно на право ношения. Само оружие не регистрируется и не отстреливается. Даже при этом оказывается, что владельцы лицензий на право ношения крайне редко совершают правонарушения, связанные с применением оружия. В России с нашим законом, требующим всеобщей регистрации и отстрела легального оружия, возможность его использования для совершения преступлений оказывается еще меньше.

В США действует относительно эффективные и относительно малокоррумпированные правоохранительные органы, практически некоррумпированная судебная система. Разумеется, как было сказано ранее, никакие правоохранительные органы не способны полностью гарантировать нашу безопасность и сделать самооборону излишней. Но значение ее тем больше, чем в меньшей степени мы можем рассчитывать на государство в обеспечении нашей безопасности. А то, как мало можно на него рассчитывать в России сегодня многие из нас знают не с чужих слов. Раз так, то и эффект от введения права на эффективную самооборону за пределами собственного дома может оказаться у нас гораздо выше, чем в странах с эффективной полицией и судом.


Оружие и интересы отдельных групп населения

Вопрос: Вам не кажется, что Ваши предложения не учитывают интересов женщин? Ведь они же не станут ходить по улицам с оружием! А опасности от окружающих для них станет больше.

Ответ: Все с точностью до наоборот. Именно нынешнее законодательство, запрещающее честным людям владение эффективным оружием, ставит в неравноправное положение тех, кто физически слаб и не владеет навыками драки. Сегодня видя женщину, инвалида, пожилого человека преступник практически на 100 % убежден в беззащитности своей жертвы, в том, что его жизни и здоровью при нападении ничего не угрожает. Оружие великий уравнитель. Даже если Вам 70 лет, и Вы перемещаетесь только в инвалидной коляске с пистолетом Вы представляете с собой СМЕРТЕЛЬНУЮ угрозу для нападающего.

Кроме того, вовсе не все женщины так уж плохо относятся к оружию. Я лично знаю многих, которые приобретут его немедленно после того, как закон предоставит им такую возможность. А уж по меткости при равной подготовке женщины сплошь и рядом обгоняют мужчин, что хорошо известно инструкторам по стрелковой подготовке.

Вопрос: Я в любом случае не собираюсь носить оружия и, думаю, что большинство не будет. А попасть под пулю мы сможем. Зачем же менять законодательство в интересах меньшинства?

Ответ: Не обязательно носить оружие, чтобы испытать преимущества от его легализации. Пусть у Вас и нет с собой пистолета. Но это знаете Вы, а вовсе не преступник. Со дня его легализации у Вас не будет написано на лбу большими буквами. «Я беззащитна или Я беззащитен».

Кроме того, у нас появится больше шансов на помощь окружающих. Сегодня преступления нередко совершаются средь бела дня и в людном месте. И даже люди неравнодушные порой не приходят на помощь, чувствую себя совершенно бессильными. Если бы у них было оружие, то жертве преступления гораздо чаще приходили бы на помощь. Практика показывает, что после легализации оружия преступники начнут в большей степени избегать нападений и часть из них переключится на преступления не связанные с насилием.

Вопрос: Подумали ли Вы о детях? Ведь они тоже будут гибнуть от применения оружия.

Ответ: К сожалению, дети становятся жертвами преступлений ежечасно. Каждый год сотни их погибают от рук преступников. Часто их убивают вместе с родителями, чтобы не оставлять свидетелей. Наша цель √ получить, наконец, возможность их защитить.

Вопрос: Но ведь возможны и несчастные случаи, связанные с попаданием в руки ребенка?

Ответ: Эксплуатация этого аргумента — это одна из самых грубых и нечестных манипуляций со стороны запретителей. И вовсе не потому, что такие случаи крайне редки. Хотя они действительно редки. Этот ход рассчитан на использование лучших человеческих чувств, на то, что когда речь заходит о благополучии и безопасности ребенка, мы зачастую теряем способность рассуждать здраво.

Дело в том, что, к сожалению, мир взрослых, в принципе, не безопасен для ребенка и почти каждое его изменение наряду с плюсами приносит и новые опасности. Взрослые строят новые дома, и дети начинают выпадают из окон и балконов, разбиваясь насмерть. Мы ездим на автомобилях, и дети попадают под колеса. В квартиры проводят газ, и теперь простой поворот вентиля может создать смертельную угрозу и для самого ребенка и для всех окружающих. Мы начинаем пользоваться электричеством, и дети гибнут от ударов тока. Мы ставим во всех квартирах ванны, и ежегодно в них тоже тонут дети.

Отличается ли чем-то от рисков всех этих благ цивилизации риск, который несет в себе для детей наличие оружия в доме? Несомненно, отличается, поскольку лучше поддается контролю. Мы имеем возможность полностью устранить риск, который несет оружие, выполняя простейшие правила безопасности и аккуратно запирая оружие в недоступное для ребенка место. Как этого и требует российский Закон об оружии. Второе отличие от многих потенциально опасных для ребенка достижений цивилизации в том, что оружие в руках у родителей в отличие от газовой плиты и ванны может спасти жизнь их детей.

Однако мы что-то не видим энтузиастов введения запреты на ванны, с поголовной заменой их на душевые кабины ни у нас в стране, ни за рубежом. Хотя, между прочим, в США, с их сотнями миллионов стволов на руках у населения, малолетние дети тонут в ваннах заметно чаще, чем становятся жертвами неосторожного обращения с оружием. И это заставляет с уверенностью утверждать, что благополучие детей в этом вопросе интересует запретителей в самую последнюю очередь.

Вопрос: Вы не думаете, что при принятии подобного закона, представители националистических партий, скинхеды и другие экстремисты совсем распоясаются?

Ответ: Никто из них не стремится сесть. Использовать зарегистрированное оружие в своих акциях значит оставить визитку на месте преступления. Далее, оружие будет не только у них, но и у их потенциальных жертв. И именно для них (для жертв) оно важнее. Погромщики выбирают время и место, и выбирают его так, чтобы обладать численным превосходством и подручным оружием. Группа погромщиков не нужен пистолет, чтобы насмерть забить свою жертву ломом. А вот пистолет у жертвы нападения разом делает ее положение не безнадежным и, уж во всяком случае, резко повышает риск для погромщика.

Наконец, ударная сила многих экстремистских группировок — это несовершеннолетние подростки, не несущие уголовной ответственности в полном объеме. А они легального оружия, в любом случае, получить не смогут.


Гражданское оружие и национальная безопасность

Вопрос: Может ли широко распространение гражданского владения оружием сыграть решающую роль в борьбе с терроризмом?

Ответ: Решающую не сможет. Основная тяжесть борьбы с терроризмом в любом случае будет приходиться на правоохранительные органы. При каких-то терактах оружие и вовсе помочь не способно. Например, если речь идет о взрыве бомбы в людном месте. Но свою лепту в борьбу с терроризмом народное вооружение все же внесет. В частности, широкое распространение владения и ношения оружия создаст менее благоприятную обстановку для вылазок в пограничных районах, наподобие тех, которые имели место в Дагестане, для случавшихся у нас одновременных захватов сотен или тысяч людей заложниками, для стрельбы одиночек в людных местах. (С последним видом терактов мы еще не сталкивались в России, но боюсь, что это вопрос времени.)


Позиция властей

Вопрос: Почему же тогда МВД так решительно выступает против легализации оружия? Разве им не виднее что к чему?

Ответ: К сожалению, интересы чиновников и госслужащих далеко не всегда совпадают с интересами общества, на благо которого они по идее должны работать. В частности, ограничение права на владение оружием создает дополнительные возможности для получения дохода, как легального, через вневедомственную охрану, так и, на низовом уровне, нелегального. Помимо этого запретители создают прекрасную возможность фальсифицировать уголовные дела недобросовестным следователем. Достаточно “найти” в бардачке автомобиля или ящике стола несколько патронов и можно открывать уголовное дело, сажать в КПЗ.

Никакими общественными интересами не объяснишь также почему значительная часть криминальной статистики до сих пор скрывается под грифом ДСП и лишь время от времени приоткрываясь удобным кусочком в выступлении милицейского начальника.

Вопрос: Не думает ли Вы, что власть не хочет дать нам право на оружие, поскольку боится собственного народа?

Ответ: Кто-то, вероятно, боится, но не думаю, чтобы это было основным мотивом всех представителей власти. Нет у нас реальной почвы для народных восстаний. А главное как раз полуавтоматические винтовки на базе Калашникова и прочее оружие уличных боев у нас вполне легальны. А простой дамский пистолетик, для свержения власти явно не слишком приспособленный, до сих пор находится вне закона.

Так что скорее можно говорить об инерции мышления людей выросших в обществе, лишенном оружейной культуры, где оружие в руках человека не одетого в униформу автоматически вызывает ассоциации с криминальными сводками и боевиками. По нашему впечатлению политическая власть всерьез еще и не задумывалась над этой проблемой. Формулирование государственной политики в этом вопросе в значительной мере отдано на откуп МВД. А МВД, к сожалению, исходя из своих узкокорпоративных интересов, пытается направить ее в запретительное русло.

Если нам удастся поместить проблему в центр общественного внимания, сделать так чтобы миллионы людей проявили к ней живой интерес, то политическая власть волей не волей должна будет заняться вопросом гражданского владения оружием уже всерьез. И, как нам кажется, существуют вполне реальные шансы, на изменение ее позиции. Ведь сколько-нибудь серьезных, выдерживающих минимальную критику обоснований для запрета ношения оружия просто не существует.
www.samooborona.ru