На самом деле, критическо малое количество русских патриотов хотят быть русскими. Большинство из них хочет быть европейцами. Конечно лучше "первыми", но согласны и на любое призовое место. Россия и русскость для них - это определенный актив, который можно и нужно разменять на место в Европах, причем, желательно, повыше.

Именно в этом разгадка как повальной любви патриотов к Путину в первые годы его правления, так и последующей повальной ненависти. Пердполагалось, что Путин, играя на русском патриотизме сделает то, чего не сделал дурачок-Ельцин, а именно прикупит для России и русских место в европах - попрестижней и поуютней. И за это его были готовы любить. Потом выяснилось, что место покупается не для России и даже не для этой категории патриотов, а для очень узкой прослойки элиты. И начался приступ ненависти. Если завтра появится новый Путин или анти-Путин, который пообщает закупиться Европой более основательно, то они падут в ноги ему. На этом, кстати, строится не только расчет власти, но и долгосрочный "оранжистский" расчет.

При этом русские националисты, для которых "всем" является именно Россия, соотносящие её только с нею самой и ставящие на развитие её своеобразия были и остаются меньшинством даже в составе патриотического движения. Другое дело, что это творческое меньшинство. Остальные, в значительной степени, паразитируют на них, как паразитировали идеологи конца XIX нач. ХХ века на Данилевском и Леонтьеве. Но все-таки меньшинство.

Как меньшинством в составе государевых людей всегда и везде являются те, у кого воля к власти преобладает над волей к обогащению.