Несмотря на очевидные результаты восстановительного экономического подъёма последних лет, в России из года в год воспроизводится известный феномен, именуемый сырьевым перекосом. Анализ структуры производства в экономике и, в частности, в промышленности, свидетельствует, что, даже с поправкой на  фактор роста  нефтяных цен, доля топливно-энергетического комплекса (ТЭК) в общем объёме производства не уменьшается.

Нельзя сказать, что проблема сырьевого перекоса не осознается руководством России. Немало внимания уделяется вопросу и в средствах массовой информации. Предлагались разные версии причин сырьевого перекоса и разнообразные способы его исправления. Так или иначе, решение данной проблемы видится в дополнительном налогообложении ТЭКа, в первую очередь, нефтяной и газовой отраслей.
При этом, проблема налогообложения сырьевых отраслей и цен на энергоносители обсуждается в России не первый год, и единодушного мнения о наиболее предпочтительной политике так и не сформировалось. Общее впечатление от таких обсуждений – как сторонники, так и противники увеличения налоговой нагрузки на нефтегазовиков обладают достаточным влиянием и набором аргументов,  которые в совокупности не позволяют  прийти к общему знаменателю и перевести проблему в практическую плоскость. Главная причина состоит, видимо, в том, что участники обсуждения представляют различные социальные, профессиональные, отраслевые, географические и национальные группы, каждая из которых заинтересована во вполне определённом распределении национального богатства или во вполне определённой линии развития российской экономики. Казалось бы, зафиксировав противоречивые интересы и взвесив их значимость для России, можно выработать компромиссную политику, ведущую к достижению согласованных целей. Но даже достичь единства в прогнозировании последствий, к которым приведёт реализация того или иного проекта, экспертному сообществу не удаётся. Связано это не только с неполнотой теоретического аппарата, используемого экспертным сообществом, но и с методологической неготовностью комплексно проанализировать влияние всей налогово-ценовой системы на общеэкономическое состояние страны и стимулы для её последующего развития. Так, воздействие налоговой политики на ту или иную отрасль, как правило, анализируется в отрыве от судьбы дополнительно собранных или недобранных в бюджет средств и не учитывает воздействия, которое оказывает на экономику и особенно на другие отрасли изменения госрасходов. Последствия изменения цен или условий внешней торговли для отраслей народного хозяйства просчитываются сами по себе, без учёта возможных изменений налоговой политики и государственных расходов. Не предлагаются критерии, которые позволили бы выбрать определённую политику (ущемляющую положение отдельных отраслей и социальных групп) на том основании, что выгода от этой политики с точки зрения общероссийских интересов превышает значимость потерь проигрывающей части общества. Преодоление такой односторонности становится важной задачей экономической политики российского государства. Целью настоящей работы является предложить одновременную реформу налоговой системы и ценовой структуры народного хозяйства, которая позволила бы уйти от сырьевой ориентации российской экономики и, в сочетании с новыми принципами бюджетной и внешнеторговой политики, создать условия для ускоренной экономической модернизации России. Эта мера является ключевым элементом комплексной программы выхода России на траекторию догоняющего развития, разработанной в [1].

Оценка обстановки
Обладая сравнительными преимуществами в добыче углеводородов и энергетике, российская экономика не может сосредоточиться только на добывающей промышленности. Во-первых, интересы безопасности и стратегические соображения диктуют необходимость иметь внутри страны широкий спектр отраслей и «уметь делать всё», даже если это влечёт дополнительные расходы. Во-вторых, долгосрочные экономические интересы требуют учесть конечность запасов сырья и подготовиться к исчерпанию ресурсов, развив другие виды экономической деятельности. В-третьих, даже если бы запасы углеводородов были неограниченны, сосредоточение на их добыче позволило бы поднять выработку на одного работника только до определённого предела – в то время как достаточное развитие наукоёмких и высокотехнологических отраслей позволяет достичь ещё более высокой производительности труда. Наконец, как показывает российская и зарубежная экономическая история, надежда увеличить краткосрочное и среднесрочное благосостояние страны через использование сравнительных преимуществ часто оказывается несбыточной: ресурсы, высвобождающиеся в неконкурентоспособных отраслях при открытии мировому рынку, могут не найти применения в тех видах деятельности, в которых страна обладает сравнительным преимуществом; в результате омертвление ресурсов приводит к сокращению производства в неконкурентоспособных отраслях, но не компенсируется адекватным увеличением производства в конкурентоспособных отраслях. Например, высвобождение работников в российской перерабатывающей промышленности в 1990-е годы не позволило увеличить производство в нефтедобывающей промышленности путём перевода трудовых ресурсов. По сравнению с 1990 г. производительность труда в нефтедобывающей и газовой отраслях уменьшилась почти в три раза. Численность работников в нефтедобывающей промышленности выросла со 137 тыс. в 1990 г., до 347 в 2001 г., газовой – с 27 до 66 соответственно. Если в нефтедобыче уменьшение производительности можно хоть как-то списать на ухудшение условий добычи (хотя на самом деле это очень незначительный фактор – хотя бы с учётом того, что основной прирост занятых пришёлся на непроизводственный аппарат), то объяснить двойное падение производительности труда в энергетике какими-то природными катаклизмами очень непросто. В электроэнергетике в 1990 г. было занято 545 тыс. человек, а в 2003 г. – 901 тыс. 
А объясняется данный феномен очень просто – у некоторых отраслей имеется определённый жирок, на делёжку которого и нанимаются родственники, знакомые, родственники знакомых и знакомые родственников. Организуются новые службы, отделы и департаменты. Создаются новые фирмочки, покупающие друг у друга нефть и алюминий. У обрабатывающих отраслей подобных жировых отложений нет, поэтому численность занятых там чётко коррелирует с объёмами производства. Только возможностью более лёгкого, чем в перерабатывающей промышленности, получения денег, можно объяснить огромный переток в сырьевые отрасли рабочей силы, которая, однако, ничуть не помогла увеличить производство в этих отраслях.
Опережающий рост внутренних цен на углеводороды по сравнению с ценами товаров обрабатывающих отраслей, спровоцированный отменой монополии внешней торговли и усиленный ростом нефтяных цен на мировом рынке, резко повысил доходность сырьевых отраслей российской промышленности за счёт обрабатывающих отраслей, вплоть до разорения последних, но не послужил увеличению благосостояния страны, потому что дальнейшее расширение привилегированных сырьевых отраслей имеет свои пределы, а инвестировать в малорентабельные обрабатывающие отрасли, едва выживающие в конкуренции с импортом, никто не будет. Во многих случаях даже повышение внутреннего спроса не способствует росту не-нефтяной части экономики сверх уже имеющихся мощностей: дополнительные деньги либо провоцируют инфляцию, либо уходят на закупку импорта. Даже нынешний уровень производства несырьевые секторы экономики могут поддерживать только благодаря проводимой правительством политике заниженного обменного курса рубля, облегчающего конкуренцию перерабатывающей промышленности с импортом. Привилегированное положение сырьевиков сохраняется и воспроизводится из года в год, несмотря на громкие декларации об уходе от сырьевой ориентации российской экономики. В результате отраслевых и распределительных перекосов половина выручки, полученной за счёт экспорта сырья, не возвращается в страну, страдающую от недостатка инвестиций и недопотребления слоёв, оказавшихся за чертой бедности.

*   *    *
Традиционным способом корректировки подобных межотраслевых перекосов является использование системы экспортных и импортных пошлин, разнообразных квот и экспортных субсидий, выравнивающих производительность и рентабельность отраслей, имеющих неравноправный доступ к доходам монопольного, рентного характера. Но к настоящему времени, из-за резкого усложнения экономики, задача объективного назначения таможенных пошлин, которая одновременно способствовала бы максимизации текущего национального дохода и ускорению технологического роста, стала практически нерешаемой. Всегда есть опасность назначить столь высокие пошлины, что Россия потеряет возможность специализации в международном разделении труда, а защита от конкуренции ряда отечественных товаров повлечёт самоуспокоенность их производителей и отказ от участия в технологической гонке. Относительно низкие цены на энергию и прочее сырьё не поощряют ресурсосбережение. Поэтому простое увеличение и уточнение тарифов не решает проблему. Само по себе сосредоточение рентных доходов в сырьевых отраслях делает возможным мощное лоббирование интересов сырьевиков в органах власти, что ещё более усугубляет проблему нахождения оптимального пути протекционистской поддержки с точки зрения общенародного благосостояния.
Можно утверждать, что система ограничения сырьевого перекоса, построенная на использовании экспортных пошлин на углеводороды с одной стороны, и импортных пошлин на готовую продукцию, с другой, за прошедшие годы показала свою бесперспективность. В связи с этим возникает вопрос, нельзя ли повысить текущую конкурентоспособность обрабатывающих отраслей и создать стимулы для преимущественно несырьевого развития не путём экспортно-импортных пошлин, а путём альтернативного распределения налоговой нагрузки между отраслями экономики?

Суть налогово-ценовой реформы
В экономической литературе практически всего концептуального спектра распространён один миф, ставший почти аксиомой. Этот миф гласит, что российская экономика и так называемые «мировые» цены на топливо и энергию несовместимы в силу геоклиматических особенностей России и технологического отставания, влекущих, в частности, повышенную ресурсозатратность. Мы полагаем, что это не так, и доказываем на фактических данных российского Госкомстата, что российская экономика и «мировые» цены на углеводороды вполне уживаются друг с другом при условии кардинального изменения налоговой системы.  Для подтверждения своей идеи мы использовали простейшую имитационную межотраслевую модель, описанную в [2]. По нашему мнению, большинство сформулированных выше проблем решаются следующей комплексной реформой ценовой структуры и налоговой системы, суть которой сводится к тому, чтобы максимально приблизить внутренние цены на топливо и энергию к ценам мирового рынка, компенсируя при этом потери перерабатывающих отраслей, проигрывающих от увеличения относительных цен на сырьё, за счёт уменьшения налоговой нагрузки на них, и возмещая с избытком потери бюджета за счёт изъятия образовавшегося излишка от цены энергоресурсов. При этом образовавшийся профицит бюджета будет направлен на резкое увеличение инвестиционной активности. Конкретные параметры могут быть определены в зависимости от критериев желаемой системы. Если целью первого этапа реформы положить выведение основных отраслей российской промышленности на примерно одинаковую среднюю величину рентабельности по затратам (13-16%), то реформа будет заключаться в следующем изменении экономических параметров (рассчитано в иллюстративных целях по данным 2000-2001 гг.):
1. По плану, в несколько этапов, отменяются все экспортные пошлины и многие импортные пошлины, так чтобы в результате соотношение внутренних оптовых цен на товары, участвующие во внешней торговле, максимально приблизилось к соотношению цен на соответствующие товары на мировом рынке. В частности, внутренняя цена на энергоносители, чёрные и цветные металлы доводится до уровня экспортных цен. Тарифы на электроэнергию устанавливаются на таком уровне, чтобы в ситуации с подорожавшим топливом обеспечить в энергетике рентабельность на уровне средней по экономике. По нашим расчётам, при переходе к новой системе цен, для данных 2000 г. цены на электричество должны вырасти в 1,8 раза, для данных 2001 г. – в 1,5 раза. (Попутно заметим, что, как показывает динамика цен по годам, процесс перехода на «мировые» цены медленно идёт и без специальных программ). В случае значительного снижения мировых цен на энергоносители в будущем их внутренняя цена оставляется на прежнем высоком уровне, но вводится запрет на их импорт и субсидии на экспорт, покрывающие вновь возникшую разницу цен и позволяющие экспортировать излишки.
2. Устанавливается новый порядок налогообложения сырьевых отраслей, основанный на изъятии в бюджет той дифференциальной и монопольной ренты соответствующих компаний, которая возникнет при новом соотношении цен. В основном это коснётся нефтедобывающей, газовой, добычи руд цветных металлов (налог на добычу полезных ископаемых), в меньшей степени угольной промышленности, заготовки леса, пищевой промышленности, строительства (плата за участки), торговли (налог на собственность). Одновременно резко снижаются ставки остальных видов налогов. Фонды социального страхования формируются за счёт рентных поступлений, существующая практика отчислений  в фонды социального страхования от начисленной зарплаты отменяется. Сохраняется 13%-ный подоходный налог. Налог на добавленную стоимость устанавливается на уровне 7%, при этом он взимается не со всей добавленной стоимости, а только с той её части, которая превышает установленный минимум добавленной стоимости на одного работающего. (Эмпирически этот минимум определён в размере 110 тыс. руб. на 1 работающего по данным 2000-2001 гг.). Кроме того, с предприятий взимается налог на прибыль по ставке в 15%.
3. Кроме описанных выше налогов с производящих отраслей, устанавливаются налоги на недвижимость, которые взимаются с торговли и населения. Первоначально ставки данных налогов будут невелики (0,25-0,5% в год от рыночной стоимости объекта), на этом этапе главная задача – включить в систему налогообложения все объекты недвижимости. Впоследствии, ставки налогов на недвижимость возрастут до уровня, соответствующего принятым в большинстве развитых стран, то есть 1-1,5% или выше, в случае, если в России возобладает точка зрения о преимущественном налогообложении рентных доходов.
4. Относительно отдельных отраслей – для чёрной металлургии, как показывают расчёты, не понадобятся никакие дополнительные налоги. В результате роста цен на газ и электричество и одновременного снижения основных налогов рентабельность в этой отрасли останется примерно на нынешнем уровне. Машиностроение, лесная промышленность, промышленность стройматериалов, лёгкая и химическая промышленности после внедрения новой системы даже немного увеличат рентабельность. Отдельно коснёмся жилищно-коммунального хозяйства и доходов населения. Зарплаты бюджетников и пенсии будут проиндексированы так, чтобы в целом компенсировать рост цен и частично налог на недвижимость. При этом цены на услуги ЖКХ возрастают до уровня, обеспечивающего номинальную рентабельность в этой отрасли при новых ценах на энергию и топливо (по расчётам в 2000 г. по сравнению с фактическим уровнем – в 2,2 раза, в 2001 г. – в 1,9 раза. Снова обращаем внимание на динамику сближения фактических цифр с предлагаемыми в нашей модели). Государственные дотации жилкомхозу в несколько этапов сводятся на нет. При этом рост потребительских цен и соответствующее изменение зарплат работников закладываются в модельные расчёты уровней рентабельности во всех отраслях. Поэтапно устанавливается минимум заработной платы в размере двух прожиточных минимумов.
5. В силу того, что почти все деньги резко возросшего консолидированного бюджета теперь будут собираться в федеральном бюджете через изъятие рентных и, отчасти, квазирентных доходов, устанавливается новая системы распределения собранных рентных платежей между регионами, так чтобы обеспечить финансирование расходов на образование, здравоохранение, пенсионное обеспечение, правоохранительную деятельность, госуправление, поддержание инфраструктуры и т.д.. Параметры распределения по регионам определяются один раз (после обсуждения и согласования с представителями региональной законодательной власти) и после этого не меняются.
6. После перехода к новой ценовой и налоговой системе постепенно вводятся дополнительные налоги, преимущественно на доходы рентного характера (налог на недвижимость, земельная рента  и др.). Со временем возможно даже повышение внутренних цен на энергоносители сверх экспортных, с тем чтобы было как можно легче собирать дополнительные налоги и дополнительно стимулировать ресурсосбережение и технологический рост. Образовавшийся дополнительный профицит бюджета (даже несмотря на рост некоторых расходов) используется для широкомасштабной инвестиционной деятельности государства. Разделим объекты государственного инвестирования на несколько категорий:
·      Коммерческие проекты, предполагающие прямую окупаемость инвестиций (предприятия, торговые объекты, рестораны, платные дороги и т.д.) и финансируемые через низкопроцентный государственный кредит под полную личную ответственность заёмщика. Возможны две альтернативные политики низкопроцентного государственного кредитования: увеличение предложения капитала на рынке финансов за счёт государственных средств с тем, чтобы добиться снижения текущего процента, либо распределение ограниченной суммы госкредита среди предприятий под нерыночно низкий процент с лимитами, определёнными как   процент от налогооблагаемой добавленной стоимости, задекларированной предприятием.
·      Общеэкономические инфраструктурные и социальные неприбыльные проекты (обычные дороги, благоустройство, экология, спортивные сооружения, объекты образования и здравоохранения и т.д.), финансируемые из госбюджета.
·      Объекты, связанные с национальной безопасностью и обороной (военные базы, военная техника и т.д.), финансируемые традиционным способом.
·      Долгосрочные проекты приоритетных направлений технологического прорыва, которые будут финансироваться Министерством технологии исходя из необходимости долгосрочной высокой прибыльности если не каждого в отдельности из выбранных проектов (в силу их высокой рискованности), то, по меньшей мере, их совокупности.

При принятии форсированного (мобилизационного) варианта программы догоняющего развития возможны другие критерии для выбора налоговой системы. Например, с целью облегчить положение пенсионеров и многодетных семей, отменяется подоходный налог с доходов, не превышающих 200 000 рублей в год (а далее вводится быстро растущая прогрессивная шкала), и платежи в пенсионный фонд и фонд социального страхования. Вместо этого вводится 25%-ный демографический налог, из которого по 5% направляется напрямую обоим родителям плательщика (либо, если родителей нет, в специальный фонд поддержки одиноких престарелых) и из оставшихся 15% вычитается по 5% дохода за рождение каждого ребёнка. В перспективе нескольких лет предлагается увеличить демографический налог вдвое (с тем же целеназначением долей). Далее, в мобилизационном варианте реформы возможно введение 50% налога на прибыль, в котором из налогооблагаемой суммы вычитается реинвестируемая часть. Цены на энергоносители при этом поднимаются до уровня выше мировых, но средства, выплачиваемые предприятиями в виде НДС (7-10%), поступают в Инвестиционный фонд на счёт данного предприятия. Собственники предприятий могут расходовать эти средства на обновление основных фондов или новые инвестиции или получать процент по вкладу в Инвестиционный фонд, который будет выдавать промышленности коммерческие кредиты на инвестиционную деятельность. Тем самым будет обеспечено рефинансирование предприятий из собственных средств, что уберёт трудности с получением кредитов, и в то же время сделает возможным переток капиталов между производствами и отраслями, когда дальнейшее инвестирование в данной отрасли или на данном предприятии невыгодно.

Реальность реформы

Одно из возможных теоретических обоснований наших предложений коротко описано в приложении и более подробно будет дано в работе [3], в которой будет показано, что новые принципы формирования вектора внутренних цен позволяют как улучшить текущее размещение ресурсов, так и усилить стимулы для экономического развития. С точки зрения влияния реформы на текущие финансовые показатели предприятий, основной эффект реформы для перерабатывающих отраслей основан на том, что их потери от повышения внутренних цен на энергию, сырьё и, в меньшей степени, оплату труда будут с лихвой компенсированы снижением налоговой нагрузки и расширением рынка сбыта, обусловленным облегчением конкуренции с иностранными производителями из-за снижения относительных цен на их продукцию к стоимости экспортируемого сырья. Увеличение налогов на сырьевые отрасли перекроет рост их доходов в результате роста цен. В то же время, перенос налоговой нагрузки на преимущественно рентные доходы сырьевых отраслей не повлечёт в них снижения производства, но позволит увеличить активность в перерабатывающих отраслях. Тем самым, выравнивая условия и стимулы экономической деятельности в  различных секторах народного хозяйства за счёт дополнительной нагрузки на сырьевиков, можно будет, с одной стороны, заставить сырьевые отрасли увеличить производительность труда путём сокращения избыточного персонала и оптимизации издержек, с другой – увеличить предложение высвобождающихся факторов производства для несырьевой деятельности. Значительное увеличение при новой системе вознаграждения, которое можно будет получить за приложение труда и капитала в несырьевой деятельности (по сравнению с вознаграждением за альтернативное приложение тех же факторов производства в сырьевой деятельности) приведёт к успехам в модернизации перерабатывающей промышленности и к появлению новых направлений специализации России в международном разделении труда, теперь уже основанных не на природной ренте, но на знаниях и умениях. В перспективе экспортировать начнут продукцию тех обрабатывающих отраслей, в которых сейчас Россия не имеет сравнительных преимуществ, но получит после того, как добыча и экспорт углеводородов станут менее лёгкими и доходными (не для страны, а для людей, занятых в добыче).
Кроме того, на основании данных межотраслевого баланса за 1997-2001 гг. нами построена простая имитационная модель [2], на которой были посчитаны параметры рентабельности основных отраслей российской экономики при приближении вектора внутренних цен к мировым с одновременным проведением предложенной реформы налоговой системы, но с сохранением основных натуральных параметров экономики. Ряд упрощений показался нам достаточно адекватным для первичного анализа предложенной реформы. Экзогенное задание цен в модели оправдано возможностью правительства, не нарушая баланса спроса и предложения, влиять на цены товаров, участвующих в международной торговле, через неодинаковое и постепенное снижение таможенных пошлин, а на цены большинства других отраслей – через регулирование тарифов естественных монополий. Поскольку рентабельность большинства отраслей (кроме сырьевых) при сохранении прежних натуральных параметров повышается, тем самым гарантируется неухудшение производственных показателей в этих отраслях при новой системе: возможная эволюция их производственных планов и распределения ресурсов будет идти только в сторону повышения рентабельности. Для сырьевых отраслей неухудшение производственных показателей гарантируется грамотным распределением налоговой нагрузки на рентные доходы.
Расчёты по модели показали, что с точки зрения основных макроэкономических показателей  новая налоговая система, во-первых, позволяет собрать в бюджет больший объём средств, во-вторых, позволяет выровнять уровни доходности по отраслям (что должно привести к оптимизации объёма и структуры инвестиций), и в-третьих, обладает достаточной степенью адекватности относительно экономической динамики – неизменные основные ставки налогов оказались применимы как для 2000, так и для 2001 года. Основные параметры расчётов приведены в таблице:

Предполагается, что рост расходов семей на жилищно-коммунальные услуги и транспорт, обусловленный подорожанием энергоносителей, будет компенсирован для подавляющего большинства населения за счёт роста социальных выплат, зарплат бюджетников и роста зарплат в обрабатывающей промышленности, что станет возможным благодаря уменьшению налоговой нагрузки. Снижение доходов работников сырьевых отраслей не повлечёт катастрофических социальных последствий в силу того, что эти доходы и так существенно превышают прожиточный минимум; кроме того, этот эффект можно ослабить сокращением избыточной занятости в сырьевых отраслях, с высвобождением рабочей силы для перерабатывающих отраслей. Рост расходов на энергию и транспорт в розничной торговле не повлечёт в ней заметного спада, потому что её высокая рентабельность сохранится и при новых ценах. Предполагается, что постепенность проводимой реформы, в результате которой темпы изменения относительных цен на продукцию отраслей будут лишь ненамного превышать текущие  конъюнктурные колебания, защитит от спада из-за шоковых эффектов; по этой причине краткосрочные результаты переходного периода не воспрепятствуют реализации долгосрочных планов. Более детальное изложение программы перехода к новой системе предложено в [1].

Цели, достигаемые реформой:
1.    Создание системы нетарифной защиты перерабатывающих отраслей и особого приоритета высокотехнологическим производствам глубокой переработки, в наибольшей степени выигрывающих от перехода к новой системе. Перемена стимулов развития в пользу несырьевого роста и выравнивание конкурентного давления во всех отраслях российской экономики.
2.    Предоставление перерабатывающей промышленности, ранее нуждавшейся в защите через импортные пошлины, возможности сразу приступить к экспорту своей продукции (по меньшей мере, по ценовым показателям, т.к. при новой системе цен товары глубокой переработки станут зачастую дешевле импортных аналогов) и расширить рынки сбыта. Как правило, консолидированный бюджет (включающий центральный, региональные и местные бюджеты) составляет не менее трети ВВП, а в Дании, к примеру, достигает половины ВВП. Следовательно, с помощью одной лишь налоговой системы можно, грубо говоря, как минимум на треть изменить финансовые показатели любой отрасли.
3.    Создание условий для формирования внутри страны целостных технологических пирамид, без необходимости импортировать ключевые компоненты с переплатой.
4.    Преодоление инфляционных последствий, к которым, из-за слабости собственной промышленности, приводит повышение спроса при нынешней системе. Борьба с завышением цен рядом монопольных производителей путём постановки их в равноправные начальные конкурентные условия с импортом (с обеспечением, через новую налоговую систему, низких начальных цен на отечественную продукцию, достаточных для успешной конкуренции в первое время).
5.    Усиление стимулов для энергосбережения и ресурсосбережения.
6.    Максимизация текущего национального дохода через улучшение распределения ресурсов при переходе к мировым ценам и приближении налогообложения к нейтральному. (Нетрудно увидеть, при рентном характере налогообложения максимизируется  национальный доход, потому что становится выгодным использовать ресурсы, которые раньше были невыгодны из-за использования ненейтральных налогов, зато налогообложение рентных доходов с более выгодных ресурсов не снижает их использования.) В случае поднятия внутренних цен на сырьё и энергоносители выше мирового уровня (по-прежнему, при условии сбора всей ренты в бюджет) текущий национальный доход несколько снизится, но усилятся стимулы для технологического развития и ресурсосбережения.
7.    Выравнивание географической и социальной дифференциации. Создание условий для развития регионов, не имеющих существенной природной ренты.
8.    Значительное увеличение доходов бюджета, которые можно будут использованы для резкого роста инвестиций. Тем самым, появляется возможность резко увеличить долю накопления за счёт внутренних источников, а не уповать только на частных и зарубежных инвесторов, которые всё никак не приходят в достаточном количестве. Увеличение государственных инвестиций за счёт налогов на сырьевых отрасли позволит с лихвой перекрыть возможное снижение частных инвестиций в этих отраслях, обусловленное снижением их доходности.
9.    Для государства значительно упростится проведение таможенного контроля и назначение пошлин по разным видам продукции. Даже при полной отмене пошлин наши сырьевые отрасли не разоряются, а перерабатывающие получают шанс подняться на ноги. Возможно, что потребуется введение относительно небольших импортных пошлин для корректировки по ограниченному ассортименту товаров, что позволит проконтролировать некоррупционное использование пошлин централизованно, на уровне правительства.
10. Для нефтяных и газовых компаний продавать энергоносители внутреннему потребителю становится так же выгодно, как и отправлять на экспорт. Это позволит создать условия для обеспечения отечественной экономики углеводородами и исключит стремление нефтяных и газовых компаний продать нефть и газ за рубеж в ущерб отечественному потребителю.

Приложение 1. Оптимальное планирование и «мировые» цены
Возможность управления вектором внутренних цен через изменение правительством условий внешней торговли и налогообложения будет подробно рассмотрена в [3], здесь же мы анонсируем некоторые теоретические результаты этой работы.

Принцип отмены пошлин. Возможна такая система перераспределения добавленной стоимости (реформа налоговой и бюджетной системы), что при приближении вектора внутренних цен страны к вектору внешних цен распределение ресурсов, максимизирующее национальный доход, совместимо с конкурентным равновесием и безубыточно для фирм, приобретающих и продающих ресурсы по новым ценам. Это неверно для случая ненулевых таможенных пошлин, когда распределение ресурсов, максимизирующее национальный доход, может оказаться убыточным для части фирм или не быть оптимальным по Парето.

Конкретизировать этот принцип можно, остановившись на какой-то из математических моделей экономики. Для этого рассмотрим несколько видоизменённую модель оптимального планирования. Разобьём условно все экономические блага (ресурсы, товары и услуги) на внешнесовместимые, участвующие в международной торговле, и внутренние, не допускающие экспорта и импорта (последние включают, например, жилищно-коммунальные услуги, государственное управление, право на использование природных ресурсов, находящихся внутри страны, капиталовложения в условиях запретительных ограничений на вывоз капитала). В модели принимается, что внутренние цены внешнесовместимых благ определяются мировыми ценами, таможенными пошлинами, транспортными расходами и торговой наценкой, связанными с экспортом и импортом, а цены внутренних благ формируются эндогенно, исходя из баланса внутренних спроса и предложения. Каждое из благ экономики можно произвести одним из нескольких технологических способов, требующих определённого количества остальных экономических благ «на входе»; зависимость необходимых входных ресурсов от плана выпуска в каждом технологическом способе предполагается линейной, что отражает долгосрочное и среднесрочное приспособление количества предприятий в каждой отрасли к условиям международного разделения труда. Все ограничения возможностей экономики учтены в ограничении запаса внутренних благ на начальный момент планового периода (например, конечность мощностей, позволяющих использовать ту или иную технологию, учтена в ограниченном количестве соответствующего капитального блага, право на использование которого предполагается расходовать при производстве продукции по данному технологическому циклу, установлен лимит капиталовложений и т.д.).
Требуется построить оптимальный план – найти такие величины использования технологий производства внешнесовместимых и внутренних благ, чтобы найденное распределение ресурсов максимизировало «национальный доход по внешнесовместимым  благам» в ценах, заданных мировым рынком (при нулевых пошлинах и без ограничений на внешнюю торговлю), при соблюдении ограничений на входящие внутренние блага, запас которых на начало планового периода ограничен, и при условии производства в течение планового периода не менее заданного количества внутренних благ. Цены внутренних благ не входят в максимизируемый функционал национального дохода, а ограничений по ресурсам и плановых заданий для внешнесовместимых благ нет (следовательно, для них не требуется выравнивать производство и потребление).
Стандартными методами теории экстремальных задач (см. образец в [4]) показывается, что оптимальный план для данной модели обладает следующими свойствами:
– цены, по которым отрасли приобретают для производства внешнесовместимые блага или продают произведённые внешнесовместимые блага, совпадают с ценами мирового рынка (ценами, соответствующими нулевым пошлинам);
– цена оптимального плана, по которой отрасли приобретают для производства внутреннее благо, и себестоимость производства этого внутреннего блага в периоде планирования при полной оплате ресурсов по ценам оптимального плана, могут отличаться, что делает возможным сбор налогов за счёт разницы при последующей продаже внутреннего блага внутри страны, либо делает необходимым покрытие разницы субсидиями;
– все задания оптимального плана равнорентабельны (имеют нулевую рентабельность после полной оплаты всех задействованных ресурсов по ценам оптимального плана), а технология производства убыточна тогда и только тогда, когда использование соответствующего технологического цикла не предусмотрено оптимальным планом. Следовательно, оптимальный план отвечает состоянию конкурентного равновесия.
Дальнейшее развитие модели в приложении к российской  действительности показывает, что невыгодные условия существования обрабатывающих отраслей, вызванные сравнительно слабым налогообложением рентных источников доходов сырьевых отраслей по сравнению с доходами обрабатывающих отраслей, с одной стороны, обусловливают неоптимальное распределение ресурсов с точки зрения наилучшего использования существующих мощностей экономики для максимизации национального дохода (неиспользование части мощностей обрабатывающей промышленности и использование избыточных рабочих рук в сырьевых отраслях вместо использования в обрабатывающей промышленности), с другой –  обусловливают низкие доходы на факторы производства в обрабатывающих отраслях, делая невозможным их воспроизводство, что ещё больше снижает стимулы развития этих отраслей в дальнейшем, не предоставляя адекватной замены в виде развития сырьевых отраслей.

Приложение 2. Краткий обзор возражений
Идея налоговой реформы часто критикуется экспертным сообществом, но авторам не известно моделей, которые бы доказательно обосновали бы негативные последствия именно такой реформы, которую мы предлагаем – с резким увеличением инвестирования за счёт госбюджета при одновременном существенном перекраивании соотношения цен, изменении налоговой системы и условий внешней торговли. Можно, однако, ожидать, что критика наших предложений будет повторять наиболее частые аргументы критики предложений об изъятии сырьевой ренты в добывающих отраслях. Не имея возможности рассмотреть все такие работы, разберём возражения, предложенные в [5].