21/06
21/06
17/06
10/06
08/06
07/06
05/06
03/06
29/05
22/05
15/05
13/05
12/05
10/05
05/05
28/04
24/04
18/04
13/04
11/04
08/04
07/04
06/04
04/04
01/04
Архив материалов
 
От притока до оттока

 

Трансграничное движение частного капитала — одна из наиболее значимых формальных характеристик современных открытых экономик. И хотя более 85% иностранного частного капитала, приходящего в нашу страну, традиционно представляет собой кредиты и инструменты краткосрочных спекуляций (и даже среди так называемых прямых иностранных инвестиций доля кредитов превышает 40%), это правило сохраняет свою актуальность и для России.

Приток частного капитала свидетельствует об улучшении хозяйственной репутации страны относительно других стран, отток — о ее ухудшении. Конечно, в распахнутой настежь либеральными реформами экономике это отнюдь не всегда вызвано изменениями ее собственных характеристик. Весьма часто относительная привлекательность национальной экономики существенно изменяется под влиянием факторов, не имеющих к ней ни малейшего отношения, но значимых для глобальных спекулянтов.


Факторы привлекательности страны для капитала

Простейший пример — укрепление доллара: при прочих равных условиях оно способствует снижению мировых цен на нефть и другое сырье, цены на которое номинируются в долларах; это снижает экспортные доходы российской экономики, ухудшает ее перспективы и повышает нервозность спекулятивных капиталов. С другой стороны, укрепление доллара способствует приходу глобальных спекулятивных капиталов на американские рынки, а уходят они из неразвитых экономик, в том числе и из российской.
Однако влияние такого рода факторов, как правило, краткосрочно; при рассмотрении длительных движений частного капитала на первый план, как правило, несмотря на глобализацию, выходят факторы, связанные с соответствующей страной. При этом необходимо учитывать, что в силу спекулятивного характера основной массы капиталов их движение отражает изменение относительной привлекательности той или иной национальной экономики не для бизнеса как такового, а именно для спекулятивного бизнеса. В Россию приходят в основном спекулятивные капиталы, а покидают ее капиталы производительные. Так, чистый приток банковского капитала наблюдался в 1995—1997 годах, возобновился в 2001 году и продолжался вплоть до кризисного 2008 года, в то время как приток нефинансовых капиталов в Россию наблюдался лишь в течение двух лет: в 2006 и 2007 годах.

 

90-е годы: бегство из России

По оценкам российского правительства, сделанным по горячим следам в 1996 году, чистый вывоз капитала из страны за предшествующие 10 лет (то есть за 1986—1995 годы) составил 265—285 млрд долларов, в том числе за 1986—1993 годы — 247—267 млрд. Понятно, что основная часть этого оттока пришлась на период не только разрушения валютного контроля, но и распада самой государственности, то есть на 1990—1993 годы. Именно тогда были осуществлены наиболее масштабные злоупотреб­ления, намного превышающие по масштабам (хотя и нисколько не оправдывающие их) пресловутую ваучерную приватизацию, залоговые аукционы и лихорадочное разворовывание бюджета, приведшее в конечном итоге к дефолту 1998 года.
В силу спекулятивного характера основной части частных капиталов разрушение производства, широкомасштабная утрата технологий и обнищание населения в первой половине 90-х годов сопровождалось заметным снижением чистого вывоза капитала: достигнув максимального уровня, как указывалось выше, в 1990—1993 годы, в 1994 году он снизился до 14,4, а в 1995-м — до 3,9 млрд долларов, или до 1,2% ВВП ! Этот минимум оставался непревзойденным в последующие семь лет, просто потому что угроза поражения реформаторов на президентских выборах 1996 года была вполне реальна, что смертельно напугало спекулятивные капиталы.

После победы Ельцина наступило время расплачиваться с организаторами этого триумфа — олигархами, которым практически отдали в пользование федеральный бюджет. Масштабы злоупотреблений и примитивность использовавшихся в то время схем поражает воображение, достаточно указать на так называемое кредитование бюджетополучателей. При использовании этой схемы бюджет, ссылаясь на якобы испытываемую им нехватку средств, отказывал в предоставлении средств бюджетополучателям, предлагая им получить соответствующие средства у олигархических банков, которые таким образом кредитовали бюджет. После перечисления средств из банка бюджетополучателю бюджет быстро погашал свою задолженность перед олигархическим банком. Прелесть схемы заключалась в том, что стоимость кредита — до 30% от его суммы — заранее вычиталась банком из направляемых бюджетополучателю средств. То есть вместо необходимых и предусмотренных в бюджете 100 рублей больница, например, получала лишь 70, а бюджет вскоре перечислял банку 100 рублей. Если же бюджетополучатель отказывался принимать участие в подобном предприятии, его финансирование задерживалось иногда на неопределенный срок.

После президентских выборов 1996 года бюджет буквально рвали на части, как стая пираний рвет упавшую в воду добычу. Откровенно грабительский характер осуществляемых спекуляций вел к колоссальному выводу денег из страны, так как «победители» прекрасно осознавали разрушительность своих действий и, соответственно, непрочность своего положения. В результате в 1996 году чистый отток частного капитала составил 23,8 млрд долларов (6,1% ВВП), а в 1997 году, когда финансовая сфера несколько стабилизовалась, а инфляция снизилась до 11%, — 18,2 млрд долларов (4,5% ВВП).

Разграбление бюджета весьма быстро — уже в 1998 году — привело к дефолту. Низкие мировые цены на нефть сыграли в этом второстепенную роль. Дефолт и последовавшая за ним сначала трех-, а затем и четырехкратная девальвация создали в прямом смысле слова критическую ситуацию, поставив экономику на грань коллапса. Достаточно вспомнить, что в течение двух недель в стране почти не ходили грузовые поезда. Разочарование участников финансового рынка, свято веривших в справедливость и эффективность олигархической модели капитализма, сложившейся в России, также трудно передать. Один из иностранных спекулятивных инвесторов заявил: «Я лучше буду жрать горящие ядерные отходы, чем еще раз вложу средства в Россию!»

Продолжавшиеся до самого дефолта разнузданные спекуляции и в особенности общая паника после него привели к увеличению оттока капитала в 1998 году до 21,7 млрд долларов, или 8,0% ВВП. После стабилизации положения правительством Примакова-Маслюкова оно было отправлено в отставку в мае 1999 года как заслужившее слишком большое уважение населения. Результатом стал тяжелый политический кризис. Этот кризис продолжался до самого конца 1999 года и передачи власти от Ельцина Путину; его отражением в сфере движения капиталов стало сохранение их оттока на высоком уровне — 20,8 млрд долларов, которые в условиях постдефолтного сжатия экономики составили 10,6% ВВП.

В середине 1999 года начался рост мировых цен на нефть. Увеличение притока валюты в Россию и начавшееся восстановление экономики обеспечивали достаточно широкие возможности заработка. С другой стороны, постдефолтный шок и воспоминания о политическом кризисе второй половины 1999 года еще довлели над российскими и иностранными бизнесменами — они не верили в российскую стабильность и в то же время имели в России значительные доходы. Результатом стал рекордный для того времени уровень чистого оттока частного капитала из России — 24,8 млрд долларов (9,5% ВВП).


2000-е: трудное возвращение веры в российскую экономику

По мере притока нефтедолларов, восстановления российской экономики и роста коммерческого оптимизма в отношении России масштабы оттока капитала стремительно падали, пока не достигли в 2003 году минимального за все время реформ уровня в 1,9 млрд долларов (0,4% ВВП). Существенно, что трудности 2002 года, когда временное снижение мировых цен на нефть (до 15 долларов за баррель) создало для российской экономики болезненные проблемы, выразившиеся в резком замедлении роста и практическом прекращении прироста инвестиций, никак не отразились на замедлении оттока капитала: у финансовых спекулянтов все было прекрасно.

Локальным переломом стало «дело ЮКОСа», которое смертельно напугало бизнес и объявило ему новые правила игры с бюрократией. В результате в 2004 году чистый отток частного капитала подскочил до 8,9 млрд долларов (1,5% ВВП), превысив уровень 2002 и 1995 годов. Однако крупные корпорации быстро поняли, что силовые акции власти носят избирательный характер и служат выгодным для коллаборирующих с ней коммерсантов инструментом монополизации рынков, а сама эта монополизация обеспечивает дополнительные доходы, которых хватает не только на растущие взятки, но и на высокую прибыль, оправдывающую все неудобства.

Поэтому уже в 2005 году чистый отток частного капитала из России упал до символических 0,1 млрд долларов, после чего начался галопирующий его приток: в 2006 году он составил рекордные 41,4 млрд долларов (4,2% ВВП), а в 2007-м увеличился почти вдвое — до 81,7 млрд (6,3% ВВП).

Принципиально важным представляется то, что в «тучные нулевые» наблюдался одновременный рост и притока, и оттока частного капитала из России. Вплоть до самого перехода кризиса в открытую фазу отток капитала (здесь имеется в виду исключительно легальный капитал, без учета «пропусков и ошибок») неуклонно возрастал — с 11,8 млрд долларов в 2001 году до 119,7 млрд в 2007-м. Общее улучшение картины было вызвано лишь тем, что приток частного капитала увеличивался значительно быстрее — с 6,4 до 214,7 млрд долларов за тот же промежуток времени.

Это свидетельствует о сложной структуре движения частного капитала: привлечение и выдавливание из страны касалось разных его групп — в то время как одни капиталы триумфально входили в Россию, другие панически бежали из нее. Причины этого, как представляется, многогранны и носили как политический (близость к правящей бюрократии), так и чисто хозяйственный, а в ряде случаев и сугубо психологический характер.

Весьма интересной представляется внутренняя динамика кризиса: первый его толчок, задевший и Россию, произошел в августе 2007 года — и за один месяц из страны ушло 6,8 млрд дол­ларов «чистыми». Однако устойчиво увеличивавшийся тог­да приток нефтедолларов на время действительно превратил нашу страну в подобие пресловутого островка стабильности — и в сентябре чистый отток сократился до 2,1 млрд долларов, а затем чистый приток возобновился, составив в целом за весьма сложный для российской экономики IV квартал (когда резко подскочили кредитные ставки) басно­словные тогда 21,3 млрд долларов.

Затем настроения инвесторов менялись, подобно маятнику: чистый отток I квартала 2008 года в размере 24,5 млрд долларов был с лихвой компенсирован рекордным притоком II квартала в размере 40,2 млрд, продолжившимся еще и в июле, когда в страну пришло 17,2 млрд долларов «чистыми».

Однако затем мировой кризис перешел в открытую фазу, и чис­тый отток капитала начал стремительно нарастать — с 7,7 млрд долларов в августе до 28,6 млрд в сентябре и рекордных 53,5 млрд долларов в октябре! В ноябре и декабре чистый отток составил, соответственно, 31,8 и 45,1 млрд долларов, благодаря чему он достиг 130,5 млрд за IV квартал, который один с лихвой съел весь приток предыдущих двух тучных лет!

В целом в 2008 году отток легальных капиталов подскочил почти вдвое — до 229,7 млрд долларов, а приток упал более чем вдвое — до 107,2 млрд. В 2009 году они резко сократились: отток капиталов — до 103,4, а приток — до 47,7 млрд долларов.

Чистый отток капитала держался на высоком уровне и в январе 2009 года — 24,3 млрд долларов, но затем по мере стабилизации ситуации резко снизился, а в мае и июне даже сменился чистым притоком, составившим соответственно 0,6 и 5,3 млрд долларов. Июльская дестабилизация валютного рынка вызвала резкий отток капитала в III квартале, составивший 34,2 млрд долларов, однако уже в IV квартале 2009 года он сменился чистым притоком капитала в 8,3 млрд. Правда, к концу года прошлого года чистый приток частного капитала в Россию вновь сменился оттоком. Если в октябре 2009 года наблюдался максимальный месячный чистый приток за все время после перехода кризиса в острую фазу (с июля 2008 года) — 9,5 млрд долларов, то в ноябре он снизился до 3,0 млрд долларов, а в декабре чистый отток составил 4,3 млрд долларов.

Это было связано не с собственно внутрироссийской ситуацией, но прежде всего с колебаниями глобальных рынков, менявших относительную привлекательность России вне всякой связи с ее собственным состоянием — такова участь стран, открывающихся внешним влияниям, не будучи способными не только корректировать, но даже и просто учитывать их.

 

 

В I квартале 2010 года чистый отток составил 12,9 млрд долларов, однако практически весь он (около 13 млрд) пришелся на январь; небольшой отток февраля был компенсирован столь же небольшим притоком марта. При этом банковский сектор, увеличив иностранные пассивы на 1,5 млрд долларов при росте своих иностранных активов лишь на 0,7 млрд, обеспечил чистый приток капитала в 0,8 млрд долларов.

Отток капитала был связан не с банковским, а с нефинансовым сектором. Принципиальной, практически не встречавшейся раньше особенностью минувшего I квартала 2010 года является то, что легальные операции нефинансового сектора также примерно сбалансировали друг друга: увеличение иностранных активов на 11,9 млрд долларов было в целом компенсировано ростом иностранных пассивов на 10,1 млрд долларов.

Определяющий вклад в динамику движения частных капиталов в этот период внесли целиком и полностью нелегальные, «черные» операции. В отличие от «серых» операций, связанных с невозвратом экспортной выручки, фиктивным импортом и фиктивными же операциями с ценными бумагами, непосредственно отражаемых в платежном балансе, эти операции не наблюдаемы государством даже частично. В результате регулирующие органы могут учитывать лишь их суммарный результат, сальдо в виде статьи платежного баланса, политкорректно именуемой «пропуски и ошибки».

В I квартале 2010 года чистый отток «черных» капиталов из нашей страны составил 11,8 млрд долларов. Это максимальная квартальная величина за весь наблюдаемый период (то есть с 1994 года), которая превышает и все годичные показатели, кроме 2007 года: тогда — за целый год — чистый отток нелегальных капиталов из России составил 13,3 млрд долларов.

То, что в январе — марте текущего года характер движения частных капиталов в Россию и из нее впервые за все время реформ всецело определялся движением полностью нелегальных капиталов, не может не тревожить. Это новое явление свидетельствует как о существенном снижении управляемости государством сферы капитальных операций, так и о растущей склонности бизнеса к нелегальным операциям. Последняя вызвана, вероятно, ростом административного давления и общей неуверенности в завтрашнем дне.


Европейский кризис бьет по России

До обострения кризисных явлений в экономиках Южной Европы в апреле-мае 2010 года прогнозы движения капитала во II квартале были в целом радужными. Предполагалось, что укрепление рубля обеспечит по итогам квартала заметный приток капиталов, и лишь в III квартале под влиянием вынужденной поддержки ликвидности банковской системы начнется некоторое ослабление рубля, которое оттолкнет от России спекулятивных инвесторов.

Однако негативные изменения произошли значительно раньше — уже в начале мая. Падение курса евро вызвало бегство европейских капиталов в доллар, привело к его укреплению и способствовало соответствующему перетоку спекулятивных капиталов из неразвитых рынков, включая Россию. Кроме того, укрепление доллара способствовало снижению мировых цен на нефть, что также уменьшило привлекательность России и спровоцировало отток спекулятивных капиталов.

Весьма существенно, что ослабление евро поддержало конкурентоспособность европейского производства (хотя и ценой бегства капиталов из еврозоны) и улучшило тем самым краткосрочные перспективы стран зоны евро, имеющих преимущественно производящую экономику.

В то же время приток спекулятивных капиталов укрепил положение по-прежнему развивающихся по спекулятивной модели США. Гармонизация моделей развития американской и европейской экономик позволяет предположить, что происходящее является переходом мировой экономики на новый равновесный уровень — не очень благоприятный для России с точки зрения привлечения частных капиталов.


Бессмысленность спекулятивных капиталов

История всего пореформенного периода лишний раз подтверждает крайнюю неустойчивость экономической стабильности, основанной на привлечении частных спекулятивных капиталов, и, строго говоря, свидетельствует о бессмысленности связанной с этим традиционной либеральной стратегии «повышения инвестиционной привлекательности и привлечения иностранных капиталов».

Не только модернизация и устойчивое развитие, но и простая стабилизация экономики может быть достигнута только за счет решительного перехода от привлечения любых капиталов (что с учетом сравнительной простоты задачи неминуемо вырождается в привлечение капиталов именно спекулятивных) к привлечению производительных капиталов в реальный сектор экономики.

Но этот переход требует кардинального изменения всей со­ци­аль­но-экономической поли­ти­ки, проводимой Россией на про­тяжении последних 20 лет, и глу­бокой реструктуризации ее системы управления, даже на институциональном уровне ориентированной на привлечение прежде всего именно спекулятивных капиталов.

 

Автор: Михаил ДЕЛЯГИН, директор Института проблем глобализации

 

публикуется в сокращении, полностью текст здесь:

http://www.odnakoj.ru/magazine/main_theme/ot_pritoka_do_ottoka/


0.092317819595337