Произошедшее уже неделю назад на Манежной площади, а затем и дальнейшее развитие событий, включая бунты школьников – наверное, это главное, к чему приковано сейчас всеобщее внимание. И оценки ситуации совершенно противоположны: как по существу, так и по действиям и реакции властей. Попробую сформулировать свой взгляд, и в конце статьи постараюсь ответить на те вопросы, на которые обещал ответить ранее.

При этом заранее оговариваюсь, что проблему безнаказанной преступности в нашей стране, в том числе, молодежной и подростковой преступности, я рассматриваю как проблему совершенно самостоятельную. Конфликт цивилизаций – это другая проблема. Третья проблема – варварская экономическая и политическая система страны. Перемноженные друг на друга эти три проблемы дают на выходе то, что мы сейчас наблюдаем.

Первое. Вспомните, сколько еще недавно копий было сломано правозащитниками вокруг вопроса об отнесении того или иного убийства или более мелкого преступления к категории совершенных «по признаку национальной вражды» или без таковой? И ради чего – чтобы доказать, что у нас преступления по национальному признаку бывают - чтобы набрать статистику и получить финансирование на «борьбу за толерантность»? И ведь добились того, что убийство в силу этнической неприязни у нас как будто больше убийство, нежели то же убийство в силу неприязни междворовой, межрайонной и т.п. И это цивилизованный путь? Да и точки отсчета каковы? Это ведь абсурдный по степени своей ложной гуманности спор о том, давать ли «от шести до пятнадцати» или «от восьми до двадцати», да еще и с ныне возникшей инициативой осуществлять затем УДО (условно-досрочное освобождение - через две трети срока) безо всякого суда – просто по представлениям тюремного начальства…

Надо ли объяснять, что человеческая жизнь, мир человеческого сознания – это целая абсолютно уникальная вселенная. И если она кем-то намеренно уничтожается, то мерить нюансы, по каким именно мотивам она уничтожена – по злодейским или же по еще более и более злодейским – уже кощунство. При этом, допускаю, что обстоятельства, смягчающие вину, все-таки могут быть, например, даже праведная месть за иное серьезное преступление - за иную жизнь или поруганную честь. Но обстоятельства, отягчающие вину, кроме как в противовес смягчающим, реально изменять наказание уже не должны – просто потому, что вина и так уже безмерна, и, соответственно, наказание должно быть абсолютным. Это как бесконечность: математики знают, что ее с чем ни складывай и что от нее ни отнимай – все равно получится бесконечность. Но при таком подходе за любое умышленное убийство, неважно, по признаку ли национальной вражды или без такового, должна применяться высшая мера наказания – такая, чтобы добавить к ней, например, за «межнациональную вражду» было уже нечего.

Со мной не согласятся. Со мной не согласны – и это мы видим вокруг себя. Но у всего есть свои плоды: умышленное убийство в нашей нынешней стране, стоит подчеркнуть, в отличие и от «цивилизованного мира», и от «государств-изгоев», и от прежнего Советского Союза, превратилось в весьма обычное, просто заурядное преступление. «Что угодно, но на мокрое не пойду», - это уже предания старины глубокой…

Второе. Кто не слышал фразу: «Изувечили так, что уж лучше бы убили»? Лучше или не лучше – не нам решать. Но почему же такая принципиальная разница в санкциях между убийством - с летальным концом и практически тем же действием, но по какой-либо причине не доведенным до конца? У нас же полный абсурд: стрелял в человека (из «травматики») или избивал ныне модной бейсбольной битой, проломил череп, сделал инвалидом – и лишь хулиганство и причинение телесных повреждений? Это – не подход. Мог убить? Принял ли все возможные меры, чтобы, не дай Бог, не убить? Не принял, избивал, мог убить – санкция должна быть жесткой и жестокой. Пусть это будет жестоко по отношению к тому, кто чинил насилие, но именно это человечно по отношению ко всем остальным.

Третье. Что там у классиков было со «слезой ребенка»? И сколько взрослых слез умиления над этим пролито? Но у нас и здесь, с одной стороны, «гуманизм» (к явным уродам) абсолютно зашкалил. С другой стороны, дети абсолютно беззащитны перед бандитствующими сверстниками и детскими же практически бандитскими группировками, включая группировки этнические. Мол, ерунда – дети всегда дрались. У нас, у взрослых, вроде, милиция плохая. Но детям-то вообще не к кому за помощью обращаться… И что из этих порядков и понятий затем естественно, просто уже неминуемо вырастает?

Сколько психологи и педагоги рассуждали об акселерации – еще и сорок лет назад, а воз и ныне там. И уже вполне физически здоровые малолетние негодяи сызмальства знают, что «детство – счастливая пора»: им можно все, и безнаказанно. И сколько уже было эпизодов открытого хвастовства перед сверстниками в Интернете: «Я сегодня убил двоих, и, даже если поймают, то ничего мне за это не сделают!».

Может быть, хватит готовить, пестовать и лелеять таким образом сырье для оргпреступных группировок?

В цивилизованном обществе принцип должен быть один: есть преступление – должен быть конкретный виновный. И если убийца или насильник даже и двенадцати- или тринадцатилетний, то можно спорить о том, каким должно быть наказание и в каких условиях виновный должен его отбывать. Но должно быть полноценное уголовное дело, и затем не «комиссия по делам несовершеннолетних», а полноценный суд. И наказание должно быть не административное, не полушуточное, а жесткое уголовное. А не согласны - мол, с детьми так жестко нельзя? Тогда, пожалуйте, за решетку родители. Повторю: не административно, как за переход улицы в неположенном месте, а по полной программе – преступно безответственно отнеслись к воспитанию собственного ребенка и тем нанесли обществу непоправимый ущерб – косвенно отняли жизнь у ни в чем не виновного человека..

Кстати, напомню: например, в США, кроме того, что уголовное наказание применяется к малолетним преступникам, так там еще и есть обязанность родителей не оставлять детей до двенадцати лет без присмотра – с соответствующими весьма жесткими санкциями к родителям за невыполнение этого требования. И, таким образом, для пробелов в ответственности за преступления места не остается.

Четвертое. О проблемах воспитания и образования молодого поколения, а также о том, что в цивилизованном обществе каждый должен иметь право на нормальную осмысленную и прилично оплачиваемую созидательную работу – об этом даже не говорю. Собственно, этому косвенно, в той или иной степени, было посвящено значительное количество других моих статей, ранее в «Столетии» уже опубликованных.

Пятое. Напомню: убийство, спровоцировавшее события на Манежной, было совершенно из «безобидного» оружия. Что ж, цикл жарких дискуссий о безусловном вреде и чрезвычайной опасности «травматического» оружия мы совсем недавно прошли – и что? Казалось бы, из всех этих дискуссий вывода можно было сделать два – на выбор.

Вывод первый: травматическое оружие, как практически не менее опасное, чем боевое, прямо смертоносное, но к тому же еще и не оставляющее следов конкретного ствола, категорически запретить, а имеющееся на руках изъять в кратчайшие сроки.

Вывод второй: разрешить нормальное строго регистрируемое нарезное (оставляющее следы ствола) огнестрельное оружие, а гладкоствольное и травматическое категорически запретить – как провоцирующее использование не для самообороны лишь в самой критической ситуации, а из «хулиганских» соображений. Плюс, повторю, в силу облегчения сокрытия следов и возможности ухода от ответственности.

Казалось бы, выбор есть. Но какой же вывод сделали наши власти? Все оставили так, как есть. То есть, пусть страна захлебнется в «мелко хулиганской» кровавой стихии с применением «травматического» оружия...

Шестое. Коль уж конфликт (который, кстати, еще вовсе не обязательно война) цивилизаций налицо, то обычно мы слышим предложения в рамках двух простых альтернативных решений.

Одна крайность: Россия для русских. Но тогда сразу и вопрос: это будет Россия в каких границах?

Другая крайность: нам гордо сообщают, что «мы уже даже в протоколах о задержаниях в связи с преступлениями национальность не пишем». Но велико ли достижение - сознательно умалчивать о том, что является существенным обстоятельством. Существенным не для наказания конкретного виновного. Но в ряде случаев чрезвычайно существенным - для принятия системных мер. А если мы видим дерево, но не видим леса, если сознательно отказываемся видеть конкретное преступление в цепи других аналогичных, то о каком системном реагировании можно говорить? Не видим проблемы, и ее как будто уже и нет?

Седьмое. Конфликт цивилизаций – явление объективное. И никакой волшебной палочки, способной его исключить, не существует. Но есть решения, снимающие остроту и позволяющие не дать конфликту перерасти в войну. И первое среди них, как это ни покажется кому-то неприятным или даже «устаревшим» - ни в коем случае не замалчивание проблемы, а, напротив, ее обнажение и выработка набора публичных правил. Среди которых, кто-то опять со мной не согласится, но я настаиваю – квотирование.

Ведь представительная демократия (хотя у нас о ней вообще можно говорить лишь в насмешку) – это, по существу, именно система квотирования. То есть, представительства, причем именно по тому признаку, который не сверху навязан начальством или умными профессорами, но который сами граждане считают для себя важным. И сколько угодно их можно убеждать, что важна не национальность или религия, а, например, идеологические взгляды. И вы можете думать, что кого-то в чем-то убедили, но если выборы минимально честные, то люди все равно проголосуют по тем признакам, которые они сами считают существенными. И то, что было важно вчера, завтра может оказаться для людей второстепенным. В том числе, второстепенным и по сравнению с… национальностью – неважно, указываете вы ее в протоколах о задержаниях или же тщательно скрываете.

А есть ли способ сделать так, чтобы национальность и вероисповедание все-таки не выходили при голосованиях на первый план? Разумеется, есть. И он давно и хорошо известен. Создать условия, при которых никто не чувствует себя ущемленным по национальному признаку. При этом, без иллюзий: полного равенства при неравной численности быть не может и не должно – тот, кто количественно больше, практически должен оказаться во главе. Любое иное решение – абсурдно и губительно. Но далее уже важно другое: во главе – не означает, что может ущемлять меньшинство. Для меньшинства - и свои квоты, и гарантированная защита. Но и жестко по рукам при малейшей попытке «наглеть». И, аналогично, на территориях, где большинство в масштабах страны оказывается локально меньшинством: оно должно быть точно так же гарантированно защищено, чего сейчас у нас, как известно, нет и в помине…

И, подчеркну, это относится не только к власти формальной политической, но и к власти реальной – экономической, имущественной, финансовой. И все сказочки о том, что «уж кому что досталось…», «кто умнее и предприимчевее …» и т.п. – оставьте при себе. Разумеется, если действительно хотите межнационального мира.

И это касается равно и такого, казалось бы, далекого от темы вопроса, как право на труд и дискриминация по национальному признаку. Ладно, банки сейчас отставим в сторону: много, что все знают, но это хотя бы не то, что столь явно бросается в глаза. А разве у нас не известно, например, кто «держит асфальт»? И не надо рассказывать о том, что им якобы «просто удобнее работать, когда все говорят на одном языке» (не на русском). По существу речь идет о превращении таким образом коммерческих структур в этнические криминальные. И логика проста: этническая сплоченность – недопущение чужаков – система откатов на подрядных работах – «коммерческая тайна» – закатывание в асфальт тех, кто угрожает раскрытием «коммерческой тайны» или ограничением монополии на подряды. Не хотите, чтобы в стране были этнические преступные группировки – начните с жесточайшего пресечения этнических коммерческих структур, в которые чужакам вход заказан.

Тем более, если речь о структурах, работающих на государственные и муниципальные подряды. Жесткое, публичное и неукоснительно контролируемое квотирование рабочих мест в них по национальному признаку, на первый взгляд может показаться примером уже совсем абсурдного бюрократического зарегулирования бизнеса. Но это – только на первый взгляд. Попытайтесь вникнуть в суть и масштаб проблемы и, полагаю, быстро измените свое мнение: издержки от «бюрократической зарегулированности» (а они, разумеется, действительно будут) окажутся совершенной мелочью по сравнению с нынешними проблемами по существу финансирования этнических криминальных группировок прямо из региональных и местных бюджетов. И, тем более, по сравнению с тем, что нас еще ждет впереди, если срочно ничего не предпринимать. Особенно, после реализации преступно безответственного плана массового переселения кавказской молодежи в Центральную Россию, при том, что ничего из описанного мною выше, жизненно необходимого для обеспечения реальной возможности мирного сосуществования народов, пока не предпринято...

Восьмое. Вроде все, если не просто, то, во всяком случае, понятно. Так почему же так не делается, что не работает?

А вот здесь ответ уже банален: потому, что вся наша нынешняя экономико-политическая система никоим образом не ориентирована на защиту кого-либо от какого-либо ущемления. Сила у нас не в правде, а исключительно в самой силе - по формуле «власть – деньги - власть». Но если можно безнаказанно ущемлять людей по любому произвольно выбираемому критерию, то почему же именно по национальному вдруг нельзя?

Все, круг замкнулся. И в рамках нынешней откровенно бандитской экономической и политической системы никакого выхода на самом деле, надо признать, нет. Кроме одного: самоопределение по национальному признаку доминирует тогда, когда уже деваться некуда, когда все остальное отнято. Соответственно, если ущемления по всем прочим признакам так и остаются безнаказанными, то, в конечном счете, все прочие обиды концентрируются и кристаллизуются в самоощущении национальной ущемленности. И быстро «отработать назад» уже невозможно – правда-то кажется столь ясной и очевидной…

Девятое. Предположим, во власти есть «наши» (не путать с известными прокремлевскими движениями) – я имею в виду тех, кто на самом деле за наши интересы. И, предположим, они разрабатывают политику, направленную на сохранение и мирное развитие страны. Тогда надо помнить: если одна из конфликтующих цивилизаций (предположим, лишь одна, и я даже сознательно не говорю, какая именно) делает ставку на прямую силу, то и второй все сказочки про силу «мягкую» стоит отложить для международных конференций. К сожалению, аргумент силы в межцивилизационных диалогах и конфликтах еще никто не отменял. Значит, сила должна быть своевременно применена. Как, на каком этапе?

Вот здесь обратите внимание на необходимость очень трудных и ответственных решений: сила должна быть применена упреждающе, безо всяких оговорок о «пропорциональности» ответа. Очень жестко – и по каждому случаю ущемления интересов (включая, в том числе, и дискриминацию в России русских (!) при приеме на работу), не говоря уже о преступлениях против здоровья и жизни.

Сила чрезвычайно жестко должна применяться и к своим – самым что ни на есть русским. Например, к тем же следователям и милиционерам, покрывающим преступность с этническим оттенком. Вот здесь об отягчающих вину обстоятельствах говорить более чем уместно… А также и к руководителям управляющих компаний, и муниципальных образований, массово нанимающих, например, дворников по этническим признакам – чтобы в ведомостях на зарплату писать одно, а на руки выдавать другое. Что такое «запретительные» пошлины на ввоз автомобилей теперь все знают? Умеем, когда хотим. Так и здесь: сроки наказания должны быть за подобные преступления абсолютно «запретительные» - хоть по сорок, хоть по пятьдесят лет реальной тюрьмы. Сколько нужно точно, я не знаю, но это тот случай, когда исключительно практика – критерий истины: нужно ровно столько, чтобы никому и в голову не приходило…

Кто-то возмутится: как можно? Но объясню: нужно и вот, почему. Не в шутку, а всерьез: им же самим так будет лучше.

Когда конфликт цивилизаций перерастет в полномасштабную войну, массированное применение силы будет представляться уже, безусловно, оправданным. Но, к сожалению, никто еще не научился вести войну так, чтобы от оружия гибли только «плохие немцы - фашисты», а все хорошие гарантированно оставались бы для наших пуль неуязвимыми.

И в подтверждение - такой «наивный» вопрос: кто-то действительно верит в то, что во время войн в Сербии и в Абхазии с обеих сторон все были сплошь либо негодяи, либо варвары – просто нецивилизованные и не понимающие ценностей гуманизма и дружбы народов? Или же они все в общей массе были не глупее и, в общем, не хуже нас, но логика межнационального и межрелигиозного противостояния, развившегося до масштабной войны, сама неминуемо привела к известным ужасам и варварству, включающему в себя и «этнические чистки», а уж лидеры-то на такое дело всегда найдутся…

На такой безрадостной ноте заканчивать не хочется. Но мы и не заканчиваем – есть ведь еще вопросы, на которые я уже ранее пообещал ответить.

Один комментатор задал два вопроса: о том, считаю ли я, что экспансия Китая лучше, чем экспансия США, а затем просил высказаться про «Транснефть» (надо понимать, в связи с отчетом Счетной палаты, размещенным известным «блогером» Навальным).

На первый вопрос ответ прост: мне казалось, до сих пор я не давал ни малейшего повода для подобных предположений. И напомню то, что цитировалось в нашей прессе уже неоднократно: один из китайских лидеров когда-то уже давно честно заявил кому-то из наших примерно так: «России совершенно не стоит опасаться Китая, если Россия будет сильной и самостоятельной». И я его хорошо понимаю: отдавать огромную приграничную территорию (самую большую сухопутную границу в мире), да и, более того, вообще одну восьмую суши Земли со всеми запасами полезных ископаемых под контроль кому-то из известных самым недвусмысленным образом врагов Китая (как минимум, весьма недоброжелательных конкурентов, например, США) – это просто глупо и даже безответственно. И как мы когда-то делили, например, Польшу, точно так же, если мы за свою страну не возьмемся, через некоторое время вполне смогут разделить и нас. С той только разницей, что в новых реалиях никому и в голову затем не придет через полвека посылать голову пеплом и признавать это аморальным. Напротив, подо все будет подведена моральная база. Например: Сибирь должна принадлежать человечеству, а не какому-то одному, да еще и «несостоявшемуся» государству…

Поэтому у нас пространство выбора чрезвычайно ограничено: слабыми и зависимыми, например, от американцев, мы свой суверенитет даже и формальный долго точно не сохраним.

В части же скандала с «Транснефтью» и блогером Навальным, прежде всего, стоит попытаться отличать чей-то «проект» (чей-то, значит, организованный и тщательно «разогнанный» - для чего-то, нам пока не известного) от просто личной инициативы, естественным порядком заслужившей доверие и поддержку граждан. Давайте попробуем разобраться.

Первое. Почему в центре скандала оказалась именно «Транснефть», а не, например, «Роснано»? Я уже не говорю про Минфин и Центробанк… Притом что в «Транснефти» как раз руководитель с той поры, к которой относятся описанные преступления, насколько мне известно, сменился. Но рельсы расследования почему-то немедленно не ведут к следующему объекту преуспевания бывшего «топа» «Транснефти» – к «Олимпстрою». Не ведут рельсы расследования почему-то и к тем, кто таких незаменимых работников поддерживает и покрывает. Но «стрелки» почему-то упорно переводятся назад – снова на «Транснефть».

Второе. Масштаб вопроса. Конечно, четыре миллиарда долларов или даже один миллиард долларов (о масштабах хищений, вроде как, спорят) – это очень много. Даже и сейчас – когда федеральный годовой бюджет составляет две с половиной сотни этих миллиардов. Но, надо признать: по нынешним временам это – вполне рядовое хищение. Мы-то в свое время (в Счетной палате – изначальной, еще настоящей) выявляли хищения - очевидно противозаконные изъятия из нашего федерального бюджета - в существенно больших объемах. Попробуйте отследить несколько отличий, например, по сравнению с одной только историей заведомо мошеннических «компенсаций спортивным организациям…» из федерального бюджета в 1995 гг.:

а) целых девять миллиардов долларов – как минимум, вдвое больше, чем в нынешней истории с «Транснефтью», даже и по абсолютной сумме;

б) и это лишь за один год, да еще и когда весь годовой бюджет составлял сумму, всего в три раза большую; то есть по удельному весу от бюджета выявленное нами тогда лишь одно это преступление было в два десятка раз весомее нынешнего с «Транснефтью», в два десятка раз вреднее, катастрофичнее!

в) наконец, тогда преступление осуществляла не коммерческая компания, пусть и под госконтролем (как это ныне с «Транснефтью»), а напрямую правительство – высшие должностные лица государства;

г) но никто из тех, кто сейчас так «искренне» раскручивает этот проект «русского Викиликс», тогда упорно не интересовался выявленным нами – наверное, исходили из того, что «главное – реформы…»…

Отличия отследили? Сами объяснить можете? Применимо ли здесь что-нибудь вроде «Скажи мне, кто тебя раскручивает, и я скажу, кто ты»?

Кстати, другим комментатором моих статей ставился вопрос о разоружающей нас сделке с США по урану. Так Счетная палата более десяти лет назад (!) установила, что эта действительно катастрофичная для нас сделка по урану принципиально невыгодна России – мы продаем уран существенно дешевле, чем нам же стоит его затем вновь произвести. И кого это заинтересовало? Что, поколение сменилось? Никоим образом: хвалу герою-блогеру по фактически контролируемым государством СМИ сейчас поют в точности те же голоса, что нам десять-пятнадцать лет назад пели хулу.

Наконец, когда мне пришлось в 1997 году буквально в одиночку вести войну фактически против всей коллегии Счетной палаты – прежде всего, именно по вопросу о свободе доступа к информации по результатам контроля (попытки закрывать информацию, разумеется, были и тогда), я, признаться, рассчитывал на поддержку «свободных СМИ», «журналистского сообщества» и т.п. И абсолютно просчитался. Поддержки не получил ни малейшей. По одной простой и очевидной причине: тогдашним хозяевам «свободных СМИ» и «журналистскому сообществу», несмотря на все буквально истерические крики о противоположном, тем не менее, на самом деле никакой прямой и равный доступ к информации (в тогдашнем случае – прямой доступ к отчетам Счетной палаты – без каких-либо посредников, но и без «любимчиков» - для всех равно и одновременно) был абсолютно не нужен. А что было нужно? Объясню на примере.

Знаете популярную радиожурналистку, еженедельно «открывающую нам глаза» просто с потрясающими воображение подробностями – думаешь: какой труженик – и как же она до всего этого докапывается? Так вот: чуть более десяти лет назад один известный олигарх, позднее ставший министром экономики в не совсем дружественной нам стране, обращался ко мне с просьбой принять его вместе с молодой и талантливой журналисткой. При непосредственном же общении в моем кабинете выяснилось, что эту журналистку «они сейчас раскручивают», для чего нужно предоставить ей возможность не просто вникнуть в механизм работы Счетной палаты и затем уже более квалифицированно, чем другие, кто не вникал, оперировать этими материалами (на такую просьбу я всегда, естественно, отвечал одобрением и направлял журналистов далее к соответствующим сотрудникам), но получать «эксклюзив» - то, чего у других журналистов не будет. Каков был мой ответ, можно догадаться. Но, судя по нынешнему преуспеванию этой протеже олигарха, таковым был лишь мой ответ. Иные же должностные лица в иных госорганах и организациях, судя по стремительной карьере «расследователя», этой «молодой и талантливой», вопросом равенства доступа СМИ к информации госорганов не обременены.

Вывод. Скандал именно с «Транснефтью», мало чем отличающейся от всего прочего, что есть в стране, явно целенаправленно разогнан. Для чего именно – есть версии, но точно не знаю. К «блогеру» Навальному, так системно раскрученному, в том числе, на радиостанции, принадлежащей Газпрому, присматриваюсь, но, по совокупности вышеизложенного, с изрядной долей осторожности.

Несколько раз уже задавался вопрос об СРП – не пересмотрел ли я за эти пятнадцать лет свое отношение, особенно, как указывает автор комментария, с учетом того, что в законе об СРП была хотя бы норма о 70-процентном участии российского производителя, и в сравнении с нынешней практикой Приразломной и Штокмановского проектов. Мне казалось, я уже высказывался на эту тему несколько раз – не в подробностях, но по главному. Повторю это главное: борясь против предательства здесь и сейчас, ты можешь мысленно допустить или даже предсказать, что завтра свои же руководители окажутся по существу действий не меньшими врагами и даже оккупантами, чем те очевидные внешние враги, чьи атаки ты сейчас отбиваешь. Но это еще не основание сдать оружие или, тем более, самому влиться в ряды предателей.

Итак, главное я сейчас повторил, о деталях же не распространялся, так как если слишком часто будешь сам ссылаться на свои же книги, наверное, можешь быть не вполне правильно понят. Но, коли уж возникла потребность (а вопрос в комментариях ставился уже неоднократно, и моего ответа по-крупному оказывалось недостаточно), вынужден это сделать – отослать к моей книге «Похищение Евразии». Денег платить не обязательно - в сети она пиратски кем-то выложена, в связи с чем я претензий к «пиратам» не имею, скорее, благодарю. И отсылка это не дежурная – на уровне, мол, сами читайте и разбирайтесь. Просто в книге как раз описана вся история вопроса. Ознакомившись с ней, Вы, уважаемый комментатор Михаил, в силу, может быть, искреннего незнания деталей, формулировками своего вопроса сейчас вводящий иных читателей в заблуждение, надеюсь, уже более делать это не будете.

В частности, Вы узнаете, что изначальный законопроект (даже закон – уже принятый Думой), против которого нам пятнадцать лет назад пришлось бороться, никакой протекции российскому производителю никоим образом не предполагал. Напротив, даже содержал нормы, создававшие прямые преференции зарубежному производителю. И лишь в ходе борьбы и абсолютно вопреки авторам и лоббистам исходного варианта закона, протекцию зарубежному производителю удалось исключить, а на следующем этапе удалось добиться и включения в закон прямой нормы о протекции российскому производителю – той самой, которую Вы упоминаете. Которая, впрочем, как Вы, наверное, знаете, автоматически прекращает свое действие (в закон уже записана специальная норма) с той секунды, как мы вступим в вожделенное нашими властителями и олигархами ВТО…

Возвращаясь же к предлагаемой Вами переоценке прошлого, надо понять, что мы тогда боролись не против чего-либо вообще под кому-то нравящимся, а кому-то не очень нравящимся названием «соглашения о разделе продукции» (и, тем более, не против закона в той редакции, которой - как компромисса - мы же сами тогда и добились), но против исходного совокупного набора совершенно конкретных норм закона, прямо направленных против интересов России. Во всяком случае, в моем тогдашнем и нынешнем понимании наших интересов. Понимании, которое, как это выяснилось позднее – в ходе глубокого изучения зарубежного опыта, - абсолютно полностью совпадает с пониманием своих национальных интересов законодателями американскими, английскими и прочими.

И последнее – специально для тех, кто стоит на позиции иной, нежели у Михаила. То есть, для тех, кто считает, что никакой протекции своему национальному производителю высокотехнологичной продукции и не должно быть - что практически и свершится, повторю, как только мы вступим в вожделенное ВТО. Недавно, правда, с некоторым запозданием, мне попался на глаза рекламный ролик новой американской ракеты, которой, вроде бы, нипочем любые наши системы противоракетной и противовоздушной обороны (даже если бы они не только числились, но и реально производились бы и ставились бы массово на боевое дежурство). И как вы думаете, какой всемирно известный брэнд высвечивался на экране по окончании рекламного ролика? Тот самый, которым мы все теперь послушно пользуемся, когда надо куда-нибудь слетать – «Боинг». Так есть ли понимание, что в результате целенаправленной политики по уничтожению своего национального авиапрома с каждого купленного нами билета определенная сумма идет напрямую на разработку и создание этих самых новых американских ракет, специально разработанных для преодоления российской защиты?

В общем, скорее-скорее в ВТО. Чтобы далее даже сама мысль о возможности возрождения собственного высокотехнологичного производства могла у нас приходить в голову только в виде фарса – вроде идеи производства в Сколково «оздоравливающих мобильных телефонов»…