Имеет опыт профессиональной подготовки элитных спецподразделений Минобороны, ФСБ, МВД и других силовых структур, а также сотрудников служб безопасности и частных охранных предприятий.

 — Есть области, где я единственный специалист, это настоящая психологическая подготовка людей к экстремальным условиям, то есть к действиям в экстремальных условиях. Сначала я провожу психологическую подготовку, психотренинг, потом ставлю их в реальные экстремальные ситуации. У меня на тренингах пули летят над головой, а человек говорит себе: «я бессмертный, я же говорил себе, что всегда побеждаю, я сверхчеловек».

- Это легально?

- Абсолютно, законов, которые бы запрещали это делать, я не знаю. Выезжаю за город, на обычный армейский полигон, а стрелять из огнестрельного оружия я имею легальное право не менее, чем 200 м от черты города. А там от черты города 25 километров от этого полигона. Запрета стрелять над головой из своего карабина тоже я не знаю. Значок этот (мастер спорта) я ношу не зря, одно из прав – стрельба из винтовки. А вот еще один из приемов, которые я применяю. Люди цепляются веревками за альпинистские пояса, висят вниз головой и кричат: «я люблю свой страх, бояться – это приятно, страх делает меня сильнее, я – хозяин своего страха. Естественно этому предшествует колоссальная психологическая подготовка, которую я делаю в достаточно короткие сроки.

- То есть вы берете обычного человека, и он делает то, что даже внутри себя не мог предположить, например, прыгнуть с парашютом.

- Да. Легко. Кстати, последние занятия половина моей группы как раз и отправлялась прыгать с парашютом.

- Были ли смертельные случаи?

 — Такого нет. Смертельных случаев, которые касаются подготовки обычных людей, пока нет. То, что касается подготовки спец. подразделений в России, и странах СНГ, я говорить ничего не могу. Обычно у нас ни смертельных, ни травм различных серьезных не было. Люди расслаблены и находятся в состоянии эйфории, где-то даже в легком трансе.

- То есть вы вводите человека в транс?

- Я учу его самого входить в транс.

- И человек дальше может выполнять любое свое желание без вашей поддержки?

- Да

- В одном из своих интервью вы сказали, что люди в состоянии ярости – это самое эффективное средство борьбы с терроризмом. А наш сегодняшний средний человек труслив и подавлен. Говорят, что у нас в последние несколько десятков лет полностью разрушено нормальное воспитание мальчиков, как мужчин. Вы не могли бы поподробнее объяснить, когда это произошло, как, и что теперь делать?

- Началось это после войны. Людей стали бояться, у них стали отбирать оружие. Ведь до 1946 года каждый мог таскать пистолет, а в 46 отобрали у всех. Именной револьвер моего деда сохранили лишь после того, как сточили боек, то есть как сувенир, как игрушку хранить револьвер разрешили, но не больше. Почему кавказец с кинжалом ни у кого не вызывает недоумения, узбек или киргиз с ножом ни у кого не вызывает недоумения? А почему я, когда прихожу в правительственное учреждение по поводу подготовки населения, буквально шокирую окружающих тем, что у меня на поясе висит кинжал? Почему человек в костюме спокойно не может носить на поясе кинжал, на который у него есть специальное разрешение? Я был в одной из общественных организаций, объединяющей военнослужащих специального назначения в запасе и им проще получить разрешение на многие вещи. Что в этом такого? Да и вообще чем свободный человек отличался от раба во времена всех народов? Клинок на поясе, любое оружие: меч, кинжал или шпага — вот отличие. Поэтому я настоятельно рекомендую моим ученикам всегда носить при себе нож.

- Мы на нашем сайте опубликовали ряд статей в поддержку легализации ношения огнестрельного оружия, пришло очень много откликов, несколько сот, а в значительной части люди не воспринимают эту идею, никак не воспринимают.

- Неудивительно! Это плоды неправильного воспитания. Людей к милитаризму надо приучать с детства! Надо, естественно, приучать детей к милитаризму. Что плохого в слове милитаризм? У нас должна быть воинская элита. Есть воины, и есть военные – это абсолютно разные люди. Военный – такой же работяга, только носящий форму, а воин – это совсем другое. Воин может никогда и форму не надеть в своей жизни, но при необходимости стать великим бойцом.

- Кстати, М. Калашников предлагал создать полувоенные лагеря для молодых ребят.

- Абсолютно согласен. Я вот своего сына определил в кадетский класс.

- Кадетский класс это ж суррогат! Это совсем не то.

- Суррогат, но это лучшее из того, что есть.

- Нет ли желания сделать свое?

- Есть и пока я это делаю со своим сыном, но хотел бы, конечно, в большом масштабе. Я отдал его в секцию боевого самбо, где учат очень хорошим приемам, я таскаю его в стрелковый клуб, где изучают стрелковое оружие раз в неделю, я выезжаю со своей женой и сыном за город, где он стреляет по мишеням. В свои 14 лет он умеет стрелять и драться. Я его воспитываю, таким образом, чтоб он умел стрелять, драться, водить машину и танцевать вальс – это то, что должен уметь делать настоящий мужчина в моем понимании.

- Возможно, эта идея и стала бы новой идеологией в России, которая потянула бы за собой здоровые силы общества.

- Возможно. Кстати, шутки ради я придумал такую интересную вещь: Церковь Христа Разгневанного! Христос разгневанный, как Шварценеггер накаченный, грозит кулаком. Ему есть на что гневаться в этом мире и девизом становятся слова не «возлюби ближнего своего», а «не мир он принес, но меч».

- Эта идея вообще интересная и не вы первым ее высказываете.

- В 92 году я сказал эту идею одному известному писателю, и он включил ее в одну свою книгу. А идея эта даже не старая, а древняя. Например в Древнем Риме была замечательная религия, которая задержала распад римской империи на века. Это митраизм.

- Это модификация зороастризма.

- Да, это упрощенный зороастризм. Очень красивая идея. Добро должно быть с кулаками, а в наше время — с автоматом, иначе его может поставить на колени любое зло.

- Для части общества это — очевидные вещи, но возникает вопрос, как же это все популяризировать.

- Да, это проблема. Мало людей готовых взять на себя ответственность. Посмотрите вокруг – кругом опустившееся, отупевшее стадо. Чтобы в этом стаде разбудить опять человека, нужно прилагать силы. Людям даже стыдно иметь имперские взгляды. Я вот всегда говорю, что я великорус империи. Мне говорят, что не может быть великоруса с такой фамилией. Я великорус немецко-татарско-казацко-еврейского происхождения. К этим народам принадлежали мои дедушки и бабушки. Немка, еврейка, татарин, казачка – они все воевали. Дедушки воевали в парашютных войсках и в разведке, бабушки в полевом госпитале. Они все воевали, были очень достойные люди, я ими всеми горжусь. У меня был интересный разговор с политиками. Я говорю русский – прилагательное. Какого хрена оно прилагательное? Должен быть великорус, скажем, татарского происхождения, но он великорус, или еврейского или немецкого, а не обязательно россиянин. Это должно стать национальной идеей. Мы должны гордиться этим. Например, если итальяшка любой в Америке получил гражданство, то он уже не итальянец, он уже американец.

- На нашем сайте мы опубликовали цикл статей Р.Скорынина в которых излагалась идея ограничения некоторых людей в правах. Там, например, человек, не отслуживший в армии, должен иметь меньше голосов при голосовании или вообще не голосовать. Те, у кого есть дети, получают голоса своих детей и так далее. То есть отказ от равенства по принципу один человек  — один голос.

- Я абсолютно согласен с этим. Ведь, кто имеет право голосовать вообще? Голосовать должны иметь право те, кто прослужил отечеству в вооруженных силах. Второе – люди, которые платят налоги, даже не очень большие, но все-таки это некоторый имущественный ценз. У кого нет ребенка – значит, рано тебе еще голосовать, что ты можешь знать в стране, если не имеешь ответственности за ребенка?

- Здесь есть проблема. Вот вы говорите о службе в армии, но сейчас это не служба стране, это служба дегенератам-садистам, ворью, самодурам генералам и так далее. Нельзя изменить отношение к армии, не изменив самой армии. В одной элитной дивизии деды занимались поборами, а «духи» занимаются попрошайничеством на улицах в пользу дедов. Это полностью убивает в людях желание служения отечеству, это унижение. Еще в школе нужно людей готовить к служению в армии. Надо армию как-то менять.

- Правильно. С дедовщиной надо бороться путем организации настоящей, реальной боевой подготовки. Не убирать кровати вовремя, или отполировывать детали механизма — такая «подготовка» на хрен не нужна. А нужно чтобы солдаты буквально пахали, тогда им будет не до издевательств друг над другом. Это лишь одна мера, и она на поверхности, но, конечно, тут нужен комплексный подход. А уж использование солдат в качестве рабсилы, продажа солдат в коммерческие фирмы — это чудовищное преступление, которое надо наказывать жесточайшим образом. Но повторюсь, главная проблема это деградация народа и личности. Надо оздоровить народ, восстанавливать нормальное воспитание гордости, силы, уверенности в себе. Смотрите, ведь людям тяжело бремя достоинства взять на себя, оружие взять на себя, ведь это всегда обязывает. Людям тяжело нести бремя достоинства, им гораздо проще, как америкашкам, взять и перевалить это на других. Кстати, Запад в этом отношении деградировал еще сильнее, чем Россия. Вот пример. Лондон, деловой квартал, а в центре города, прилично одетый молодой человек, в тонких очках (без диоптрий), стоит в центре толпы и, глядя прямо в глаза, дает пинок под зад прохожим. Если европеец поворачивается, то получает в лицо оскорбление: fuck off. Реакция европейца: он говорит excuse me или sorry и уходит. Два часа продолжался эксперимент. Двое решили отстоять свое достоинство. Первый способ – подойти к полицейскому. Полицейский спрашивает документ у нарушителя и обнаруживает, что тот русский  — психолог кандидат наук, по западному «доктор». Второй стал кричать «за что вы меня обижаете, я сам вас побью», на что ему отвечают: «go away», и он уходит. И вот, наконец, появился третий. Третий, сжав руку в кулак и с рыком «ты охренел, урод» набрасывается на обидчика. Это единственный за 2 часа, кто реально защищал сове достоинство, он из Москвы.

- Этим экспериментатором вы, наверное, были.

- Неважно кто, важно то, что такой эксперимент не пройдет в Исламабаде.

- Ясно, что голову оторвут.

- Почему такой эксперимент не пройдет даже на Старом Арбате, на Невском? Если в Исламабаде это закончится проникающими ножевыми ранениями, то на Старом Арбате или на Невском проспекте это закончится отшибанием головы. То есть у нас хоть и очень плохо, но у них совсем беда. Ведь если в Европе это спокойно делается, то есть они потеряли честь, достоинство, они даже размножаться уже перестали. Кстати, чем сложнее вид, тем больше дифференциация мужчин и женщин, у амеб вообще пола нет, а на Западе процветает эта зараза: унисекс, феминизм и прочее тому подобное

- Ну, это известно, что у человека самая большая половая дивергенция. Кстати, говорят, унисекс, например, это спланированная акция.

- Правильно, врагами народа, врагами человечества это сделано.

- А конкретнее сформулируйте, кому это нужно.

- Это необходимо тем, кто сам деградант, и кому нужна деградация всего остального человечества. Уродам, трусам выгодно, чтобы люди не носили оружия, извращенцам выгоден юнисекс, и так далее. И вот эти люди как раз везде прорываются в политическую элиту стран, они и обладают рычагами власти и прочими возможностями для того, чтобы навязывать свои взгляды обществу. Почему такие люди сплошь во власти? Потому, что вершина социальной пирамиды давит на тех, кто на более низких ступенях, а на вершине оказываются те, кто больше всего боится этого давления. Вот эти деграданты и боятся, вот они туда и рвутся.

- Кстати русские в Чечне страшно деградировали.

- Да, до такой степени, что пропала сила духа. Это то, как раз, что я возрождаю на тренингах. Люди потеряли честь, достоинство, мы сейчас уже превратились в homo-общечеловекус. Поклоняются каким-то общечеловеческим ценностям, хотя дерьмо все эти общечеловеческие ценности. Трясутся за свою жизнь, хотя, если вдуматься, не важно, когда мы умрем, потому что сколько бы мы не прожили – 80, 100, 20 лет, это всегда пролетит, как один миг. Важно как мы умрем.

- Но, если вы не верите в Бога, то какая разница как умирать?

- Я разделяю идею о последнем сне разума. Суть ее в следующем в последнее мгновение жизни мозг создает виртуальную вечность. Я постиг виртуальную вечность, последний сон разума в 15 лет. Я занимался дзюдо, и выступал в финале, так вот противник меня поймал на удушающий прием и я начал терять сознание. Я был динамовец, и судьи сами динамовцы не дают команды остановить поединок, ждут и надеются, что я еще выиграю, а я уже понял, что не вырвусь, и в какой-то момент я уснул. Мне приснился долгий, красивый сон, там были люди, там были события, для меня сон длился десятки минут, может быть, часы. Проснулся я от удара коленями об пол, то есть реально сон длился секунды, а для меня сон продолжался долго. Когда мозг признает, что мы умрем, мы засыпаем. Самурай, который прыгает с криком «банзай» и разбивается, он победил же, уж точно не проиграл. Последнюю четверть секунды мозг создаст виртуальную вечность, и он будет рождаться, становиться самураем и умирать за славу императора. А те, кто погиб со словами «За Родину, за Сталина», они куда уйдут? В последнюю четверть секунды подползут санитары, их оживят, вернут к жизни, они откроют реалистическое бессмертие, будут органы выращивать в пробирках и друг другу пересаживать, они полетят к звездам устанавливать коммунизм на других планетах. Это будет их рай, то, о чем они мечтали. Но может быть и ад, если человек умрет, терзаемый сомнениями, что не победил, а проиграл. Это моя концепция. Мне, например, больше всего нравиться рай древних викингов, когда на восходе солнца все надевают доспехи и идут в битву. Кто-то умирает, кто-то остается живым, в полдень все умершие оживают и ведут с живыми беседы до самого заката. Начинается спокойная жизнь до восхода. А на восходе все опять надевают доспехи и идут вперед. Это в моем понимании рай. Сейчас люди боятся за свою целостность, их приучили бояться с детства, воспитанные женщинами: воспитательницей детского садика, учительницы в школе. Все время боятся, как бы чего не вышло, пусть тебе лучше плюнут в лицо, главное, чтобы у тебя не было синяков под глазом и разбитых носов – это женская логика. Неисламский мир становится женским миром. Я безумный противник эмансипации и сторонник патриархата. И лишения вообще женщин избирательных прав. Вот ислам победно шествует по миру, потому что не признает у женщины наличия бессмертной души. План победного шествия по миру – не принимать наличия у женщины бессмертной души. Западные мужчины перекладывают с себя всю ответственность на женщин. У детей появились права, какие у них на хрен права? Я считаю, что права должны быть только у старшего мужчины в роду. Смотрите, ведь мусульмане чувствуют свое превосходство перед европейцами. У них за прелюбодеяние – смертная казнь, за рюмку алкоголя – удары палкой по спине. Тяжело? Тяжело. Но они чувствуют свое превосходство. С презрением смотрят они на других. Так смотрит бегающий по утрам на того, кто все утро в постели валяется. Так смотрит тот, кто напрягал мозги на того, кто мозги не напрягал. Это превосходство, он и должен смотреть с превосходством. Я надеюсь и даже уверен, что у великорусского фундаментализма найдутся сторонники. Для развития же идеи нужно, чтобы это было: а) – круто, б) – прикольно, в) – приносило деньги. А более конкретно я сказать не могу. Я психолог-тренер, а не лекарь социальных недугов, да и окончательной подсказки вам не даст никто. На какие-то мысли вас натолкнул я, на какие-то мысли вас натолкнут другие.

- В Москве у вас нет центра, только в Питере?

- Пока да. В Москве очень много людей интересуется, но нет людей, которые организовали бы наш семинар.

- На чем основаны ваши методики, на знании психологи, на всяких тестах? А ведь часто говорят, что психология — это шарлатанство.

- Шарлатанство. Вообще психология – это лженаука. Я признаю в психологии только диагностику. Лучшая книга по диагностике (считка информации с человека) «Как задавать вопросы». Типография народного комиссариата внутренних дел, 1936 г. Моя же методика шире всяких психологических приемов. Я упражнение делаю первым, за мной делает вся группа, создаются условия, при которых не сделать упражнение становится аморальным.

- Например?

- Пример я приведу, который использовал по отношению ко мне великий мудрец в звании Гвардии Капитана. Он говорил: «Человек может все, вперед обезьяны». Я постепенно подвожу людей, с разных сторон, с имиджевых сторон, то есть человек меняет немного свой облик в первые дни семинара в соответствии со своей жизненной ролью, меняется отношение, меняется все.

- А что вы делаете, если у человека не получается?

- С разных сторон повторяем одну и ту же задачу. Заставляю. Например, в одном занятии мы закапывали ученика под землю на полметра, одна водолазная трубка торчит. Или вот, есть семеро мужчин. Каждый тянет одеяло на себя. Мне, как тренеру, хочется сделать команду из них. Седьмого, например, все по очереди спускали с веревки остальные вниз головой с 10 этажа. Он висит, раскачивается, а ему внушается: мы команда, которая не бросит, мы тебя отовсюду вытащим. 6 человек вытягивают обратно. Это повлияло на людей. Я же делаю не только такой экстрим. Я начинаю с метафор. Один из моих любимых метафорических тренингов – это танк. Вы уснули, вы спите и видите сон, во сне вы танк, по бокам железные гусеницы, внутри ревет могучий мотор, все обращается в щепки и пыль под вашими гусеницами, броней. Таких метафор у меня очень много. Они ведут к обретению силы, могущества, а человеку, почувствовавшему могущество, уже легко все это сделать.

- Говорят, что человек, подвергнувшийся гипнозу раз, становится более внушаемым.

- Это не гипноз, в том то и дело. Это психотренинг.

 — Видимо, так и шахидов накручивают.

- Так и накручивают! Методика не изменилась за тысячи лет. В племенах сидели у костра и говорили: «мы самые сильные, чужое племя для нас ничто, они все слабые». Сравните это с отжиманиями от пола и криками: «что есть воздушно-десантные войска? Это меч Родины, а все остальные войска? – дерьмо, дерьмо, дерьмо». Узнаете? видите, что ничего не изменилось? Террористов тренируют также, направление только другое.

- Понятно, что абсолютное число людей на ваши тренинги не попадет.
Какие у вас есть общие рекомендации для остальных людей?

- Для мужчины важно, что у него есть честь и достоинство. Помните об этом, и не забывайте никогда.