Вчера французское правительство, наконец, одобрило применение закона 1955 года о чрезвычайном положении, подразумевающего введение комендантского часа. На этом решении уже несколько дней настаивали главы муниципалитетов и полицейские профсоюзы. «Похоже, больше ничто не способно положить конец гражданской войне, которая с каждым днем распространяется все дальше по стране, - говорилось, в частности, в заявлении профсоюза Action Police CFTC, призывавшего власти также и подключения к подавлению восстания армейских частей. Полицейские Франции уже признали, что не могут справиться с ситуацией. Теперь в них летят не только проклятия на арабском языке, но и пули. Накануне в городе Гриньи к юго-востоку от Парижа в результате обстрела из огнестрельного оружия пострадали 30 полицейских, двое из них получили серьезные ранения. Появилась и первая жертва беспорядков, которые продолжаются в стране уже без малого две недели – шестидесятилетний Жан-Жак ле Шенадек, избитый повстанцами (в уподобление европейцам назовем их именно так) за попытку потушить подожженный ими мусорный бак. Волна погромов и поджогов дошла до центра французской столицы – только возле площади Республики сгорело позавчера четыре автомобили. Бунтующие арабы и негры грабят и избивают прохожих, в числе которых есть и русские туристы, поджигают и забрасывают камнями пассажирские автобусы, среди пострадавших есть годовалые младенцы.

Стихийный поначалу бунт принимает организованный характер – действиями погромщиков начинают руководить наркоторговцы и исламистские организации, организовывая беспорядки посредством интернета и мобильной связи. Тем, кто опять все проспал, напомним, что беспорядки начались 28 октября в африканских кварталах северных пригородов Парижа. Поводом стала смерть двух подростков от удара током в трансформаторной будке, где они прятались от якобы преследовавших их полицейских.

Итак, закат Европы, о котором предупреждал в свое время еще Освальд Шпенглер, в самом разгаре. И прогрессивные европейцы сами приближали его, как могли, с увлечением играя в политкорректность и «права человека». Не удивительно, что французские города напоминают сегодня арабские базары. Почти каждый десятый житель страны – эмигрант из Северной Африки. Большинство из них живет в пригородных кварталах, в которые боятся лишний раз совать свой нос даже полицейские. Здесь практически в свободном обороте находятся оружие, наркотики, взрывчатка. Здесь работают «кружки любителей чтения Корана», членам которых фанатичные муллы внушают, что Франция – это земля Аллаха, а стало быть, их земля. Те же, кто не желает с этим согласиться, подлежат уничтожению.

В свою очередь, коренные французы не могут даже назвать араба арабом – неполиткорректно. Надо: «выходец с Ближнего Востока». Не по европейским понятиям защитить себя от издевательств этих «выходцев» на улице – можно прослыть расистом. По словам О. Осетинского, «учителя до такой степени задурили головы детям пресловутой «политкорректностью», что французские девушки не решаются отказать хулиганам в случае откровенного насилия, чтобы не прослыть расистками. «Ну как я могла им отказать, – объясняла мне фактически изнасилованная школьница, – ведь их отцы и деды так страдали при колониализме. Мы теперь должны расплачиваться за вину наших дедов и отцов»».

Даже сейчас, когда вроде бы уже сам Аллах велел французам принять жесткие меры, их журналисты и политические деятели пытаются найти оборзевшим хамам какое-нибудь оправдание. Традиционно популярные во Франции левые силы продолжают уверять публику, что воинствующий исламизм – это принявшее религиозную форму революционное движение угнетенных бедняцких масс. И вызывать оно должно не гнев, а сочувствие и понимание. Не отстает в своих апологиях и американская газета The Financial Times, написавшая сегодня, что, дескать, жестокая ярость юных бунтовщиков является продуктом их изолированности и заброшенности. Они чувствуют, что общество их отторгает, и разве можно их винить в том, что они хотят его разрушить?

Европейцев жгут, колотят и насилуют, а им это будто бы даже нравится. Ну, раз нравится, не будем возражать – постоим в сторонке, посмотрим. Но вот украинцы, да грузины с молдаванами – они-то не понимают что ли, куда рвутся с таким энтузиазмом? Ну, прямо не терпится им поскорее встать в очередь на вымирание.