Предмет рассуждений - взаимоотношения современной западной цивилизации с наукой. Основной вопрос: как сложатся эти взаимоотношения в будущем?

Не секрет, каковы место и роль науки и научных знаний в формировании и развитии новоевропейской, а позднее и всей западной культуры и общественно-политической практики. С момента своего зарождения, с XVI-XVII веков, новоевропейская наука повела непримиримую борьбу с церковью за европейское мировоззрение и уже в XVII веке, в ходе первых буржуазных революций в Нидерландах и Англии одержала свои первые, чрезвычайно важные победы. К концу же XIX века наука, научные знания уже практически полностью овладели умами европейцев и превратились в локомотивы общественного развития всей западной цивилизации.
По сути, западная цивилизация превратилась в цивилизацию наукоцентричную, каковой остается по сей день. И более того, сегодня многие исследователи, как, например, большая группа известных специалистов в области социальной философии, экономики, социологии, политологии, среди которых Мануэль Кастеллс, Жак Деррида, Юлия Крыстева, Пьер Рикер, Алэн Турен и другие, в конце 2005 года подготовивших Всемирный доклад ЮНЕСКО «На пути к обществам знаний», считают, что наука, научные знания и в будущем будут играть ту же роль, то есть, выступать в качестве фундамента западного мировоззрения и основной движущей силы общественного развития, только теперь уже в глобальном плане.

Точка зрения, согласно  которой взаимоотношения науки и западной цивилизации в будущем ожидает радужная перспектива, вполне имеет право на существование. Но только если мы будем рассматривать эти взаимоотношения с позиций позитивистской философии, согласно которой наука развивается линейно, как постепенное накопление неких неопровержимых истин. В этом случае  наука, несмотря на все многочисленные сдвиги в ходе своего развития, все же кардинально не изменяет своей траектории и сохраняет ядро своих фундаментальных представлений и принципов.
Согласно этой точке зрения современная наука, по существу, видит мир таким, каким его видела наука в XVII или  в XIX веках. А выглядел этот мир, если можно так выразиться, в черно-белых красках, то есть четко разделенным между двумя фундаментальными началами, между хаосом и порядком. Соответственно, и мир для современной западной цивилизации, как и для науки, оказывается сегодня таким же, каким его видели отцы-основатели западной цивилизации, то есть также поделенным на два непримиримых лагеря – на мир порядка, мир разумных либерально-демократических установлений, и мир хаоса, мир архаичной культуры, дикости и варварства, постоянно угрожающий гибелью всему человечеству и природе в целом.
При этом природа, общество и человек в естественном состоянии рассматриваются точно так же, как и триста лет назад. В качестве примера можно вспомнить представления о мире в естественном состоянии английского философа XVII века Т. Гоббса, выразившего их в формуле: «война всех против всех», и сопоставить их с современными интерпретациями основных глобальных угроз человечеству как производных от культурной отсталости и безграмотности, чтобы убедиться, что в отношении естественного состояния мира представления современной западной цивилизации ничем не отличаются от воззрений Т. Гоббса.
В мировоззрении современной западной цивилизации господствуют, как и прежде, с одной стороны, безграничный оптимизм в отношении способностей человеческого разума, а с другой, не менее безграничный скепсис в отношении естественных форм существования человека, общества и природы в целом. В этих условиях западная цивилизация оказывается жестко ориентированной на прогрессивное развитие, понимаемое как развитие в сторону максимального упорядочивания хаотической, естественной среды, в сторону снижения уровня энтропии.

Соответственно, наука, как покорительница природы, оказывается единственным союзником западного человека и его мощнейшим орудием в борьбе с мировой энтропией. Поголовное образование, желательно высшее, массовое внедрение результатов научных исследований в общественную, экономическую и политическую практику, всемерная поддержка развития науки и образования и т. д. – вот единственно возможный путь прогресса в контексте противостояния хаоса и порядка, противостояния западной цивилизации и архаичных, традиционных, и тем более варварских обществ.

Напомним, что изложенная выше точка зрения оправданна, если мы встанем на позиции позитивистской философии. Но если мы изменим нашу исследовательскую позицию, если мы будем опираться не на позитивистскую, а на постпозитивистскую философию, в частности на результаты современной отечественной школы философии науки (В. С. Степин, Л. А. Микешина, Ю. В. Сачков, М. А. Розов, В. М. Розин и др.), то картина в корне меняется. И причина этих изменений в том, что постпозитивистская философия иначе трактует специфику развития науки. Согласно постпозитивистской философии, наука развивается нелинейно, скачкообразно.

Здесь важно то, что при нелинейном развитии наука может довольно кардинально изменяться и то, что сегодня представляется нам вполне очевидным, завтра может оказаться досадным недоразумением. Таким образом, если отталкиваться от постпозитивистской философии, от представлений о нелинейности развития науки, то западную цивилизацию можно рассматривать в качестве продукта не науки вообще, но продукта уникальной, в некотором отношении, науки, а именно науки классической, фундаментальные представления о мире которой как раз и легли в основу новоевропейской культуры и общественно-политической практики. Что, в конечном итоге, для самой западной цивилизации и ее взаимоотношений с наукой и представляет серьезную угрозу – угрозу возникновения отставания от развивающейся науки и превращения западной цивилизации в замшелого противника науки.

Западная цивилизация поверила достижениям науки XVII – XVIII веков и, что самое главное, сделала из них абсолютную, непререкаемую истину. Но тем самым она ограничила себя и отрезала пути к дальнейшему развитию. Поэтому если кто-либо завтра уйдет слишком далеко от науки классической и представит результаты исследований, которые будут в корне противоречить фундаментальным представлениям и принципам классической науки и западной цивилизации, то вполне вероятно, что его работы будут рассматриваться как вызов всей западной культуре, а он сам будет обвинен во всех смертных грехах, в некомпетентности, шарлатанстве и т. п. И такая реакция будет тем жестче, чем дальше уйдет в своей работе ученый от принципов классической науки и чем ближе он будет к научной элите – к нобелевским лауреатам, академикам и докторам наук. Таким образом, можно сказать, что дремучий обскурантизм, софистика и догматизм – это вполне вероятная перспектива будущих взаимоотношений западной цивилизации и науки. И не менее вероятно также появление новых мучеников науки – новых Джордано Бруно, Коперника и Галилея.  

Климов С.В.