Мировой опыт интеграционных процессов свидетельствует, что они успешно развиваются при условии, когда в рамках интеграционного объединения обеспечивается баланс национально-государственных интересов всех участников интеграции. Этот баланс за последние 15 лет так и не был достигнут ни в рамках Сообщества Беларуси и России, ни в Союзе Беларуси и России, ни при строительстве Союзного государства. Сейчас мы все наблюдаем, что проект создания Союзного государства превратился для правящих кругов двух стран в тот "чемодан без ручки", который тяжело и некомфортно нести, а бросить не позволяет общественное мнение наших родственных народов. Ведь у нас, у русских и белорусов, еще не угасла надежда на единение.

Интеграция интеграции – рознь

В мировой практике различают механическую (насильственную) и органическую (свободную) формы интеграции национальных экономик и объединения государств. Первая предполагает использование средств принуждения, подчинения, экономического и силового давления, обмана и шантажа более слабого партнера, дискредитацию его высших руководителей, подкуп элитных групп, политическую и финансовую поддержку оппозиционных сил, репрессии, запреты, например в торговом обмене, стремление к ассимиляции меньшего партнера, идеологическую и психологическую обработку населения. Таковы в истории все империи, тоталитарные режимы и современные псевдодемократии.

В современном мире по мере усиления интернационализации всех сфер общественной жизни, именуемой ныне глобализацией, возможность механической интеграции государства резко снижается. Поэтому на первый план вышла органическая интеграция. Она представляет собой добровольное и взаимовыгодное объединение дифференцированных частей (субъектов) в целостность и включение новых дополнительных членов в уже существующую общность.

В отличие от механического объединения органическая интеграция обладает стимулирующим, синергическим эффектом, позволяющим целому быть больше простой суммы частей. Это значит, что интеграция по этому варианту действительно позволяет получить такие материальные, интеллектуальные и иные средства, каких ни один из участников не имел бы, действуй он автономно. По крайней мере, такой положительный эффект от подобного взаимодействия государств в экономической сфере обосновывается теоретически учеными Российской академии наук при интеграции России с Белоруссией, а также с другими странами СНГ, а на практике самым ярким доказательством такого утверждения следует считать пример функционирования Европейского Союза.

Основные принципы органической интеграции:

- добровольность и постепенность объединения и вхождения в сообщество (союз, союзное государство) каждого из самостоятельных субъектов;

- взаимовыгодность соединения национальных хозяйств как основной мотив интеграции;

- сохранение субъективности (суверенности) каждого из членов новой целостности;

- субсидиарность, то есть принятие ответственности за свое положение членами объединения, а вместе с тем подконтрольность сообществу и его помощь, но не в виде благотворительности, а исходя из принципа "помощь для самопомощи".

Когда интеграцию толкуют как единое государство, то в этом случае акцент переносится на ее состояние без учета того, что не всякое сообщество, союз или союзное государство представляет собой интегрированную общность. Не принимается во внимание также то, что реальными субъектами органической интеграции могут быть только самостоятельные и дееспособные государства. К примеру, когда речь идет о СНГ, то именно экономические, политические, социальные проблемы бывших союзных республик, ставших самостоятельными, но не самодостаточными в экономическом плане государствами, сдерживают создание новой межгосударственной общности. Иначе говоря, для полной и эффективной интеграции постсоветских стран, помимо воли и интереса, не хватает пока того, что представляется антиподом данного процесса, а именно – полной и фактической суверенности. В этих условиях призывы к воссозданию единой страны, с которыми выступают некоторые политики, объективно действуют не во благо, а во вред постсоветской интеграции, поскольку рождают в новых государствах серьезные опасения за свой еще не окрепший суверенитет.

С нашей точки зрения, Россия и Белоруссия выделяются среди постсоветских стран, имея главную предпосылку для развертывания успешной интеграции и объединения в Союзное государство по конфедеративному принципу (по примеру стран, формирующих Европейский Союз): их стартовые условия для интеграции и объединения, по оценке специалистов Российской академии наук, считаются наилучшими в СНГ. К сожалению, несовпадение интересов правящих кругов России, отражающих и защищающих прежде всего интересы олигархического меньшинства, с одной стороны, и высшего руководства Белоруссии, стоящего на страже интересов большинства белорусского народа, с другой, фактически блокирует продекларированную 15 лет назад российско-белорусскую интеграцию.

На основе анализа межстрановых противоречий предлагаем уважаемому читателю рассмотреть основные причины искусственного торможения российско-белорусской интеграции, проследить ее генезис с объективных позиций, то есть мы будем использовать небезызвестный и единственно правильный, на наш взгляд, классовый подход.

Влияние российских групп интересов на союз с Белоруссией

Главная причина торможения экономического взаимодействия России и Белоруссии, не слишком внушительных успехов в их двусторонней интеграции заключается в следующем: как и в случае, имеющем место в Содружестве Независимых государств, российско-белорусское интеграционное объединение с самого начала происходило в условиях перманентного системного кризиса. Главными его признаками и характерными чертами можно считать превалирование политики над экономикой, а в странах с рыночной экономикой должно быть всё наоборот. По определению ныне покойного академика РАН Н.Н. Моисеева, "системный кризис проявляется тогда, когда государственный аппарат не имеет целей обеспечить благополучие и развитие государства, а стремится лишь обеспечить собственную стабильность" (см. "Эксперт", 29 июня 1998, с. 78).

Как подтверждение указанного авторитетного мнения, мы в России в течение 15-летнего интеграционного периода с Белоруссией наблюдаем явное преобладание над целями интеграции личных целей высшей чиновничьей номенклатуры, стремящейся любыми способами остаться во власти. Особенно рельефно кризисные черты проявлялись, по моим наблюдениям, например, в России в периоды подготовки и заключения Договора о Союзе Беларуси и России (2 апреля 1997 г.) и Договора о создании Союзного государства (8 декабря 1999 г.), когда под жестким прессом либеральных реформаторов из основополагающих интеграционных документов целенаправленно выхолащивался нормативно-правовой "стержень" государственного единения двух народов. Правда, в те годы, надо признать, Россия фактически выпадала из интеграционного процесса на всем постсоветском пространстве.

Следует отметить, что после развала СССР интересы Москвы в отношении независимой Республики Беларусь сильно эволюционировали. На начальном этапе (с декабря 1991 года до прихода к власти в Минске в 1994 году Александра Лукашенко) Кремль был поглощен внутренними проблемами. Для радикально-реформаторских политиков во главе с Е.Т. Гайдаром, задававших тогда тон в России, Белоруссия особого интереса не представляла. Вопреки заявлениям об укреплении дружбы с белорусским народом, на деле стремились дистанцироваться от Минска, отдавая предпочтение прозападной политике.

В 1994–1999 годах (до отставки Бориса Ельцина) интерес России к сотрудничеству с Белоруссией заметно вырос. Александр Лукашенко стал главой государства под лозунгом единения с Россией и недвусмысленно развернул свою страну на Восток. Эта радикальная переориентация внешней политики объяснялась среди прочего резким ухудшением состояния белорусской экономики, сильно пострадавшей от разрыва кооперационных связей с Россией. Референдум 14 мая 1995 года зафиксировал волю белорусского народа к всестороннему сближению с Российской Федерацией. В ответ усилились интеграционные настроения и в самой России. В 1997 году в Москве за объединение высказалось 92% респондентов, а в Белоруссии – более 80%. Начавшееся сближение было закреплено рядом договоров: о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, о создании Сообщества двух государств, о Союзе Беларуси и России и, наконец, о создании Союзного государства.

Но одновременно возникли значительные трудности. Радикальные реформаторы, возражавшие против создания Союзного государства, обладали сильными позициями в исполнительной власти, в то время как левые и левоцентристские силы, поддержавшие российско-белорусскую интеграцию, пытались оказывать давление на Ельцина и его администрацию через парламентское большинство. Ельцин все время лавировал и сдерживал радикальные инициативы Лукашенко.

Самое яркое и, на наш взгляд, самое драматичное проявление системного кризиса, его кульминационный момент во взаимоотношениях руководства двух стран мы, специалисты Исполкома Союза Беларуси и России, наблюдали в течение 1999 года, когда "утрясались" узловые моменты Договора о создании Союзного государства. Тогда официальный Минск посчитал предложенный российской стороной проект практически ничем не отличающимся от действовавшего Договора о Союзе Беларуси и России. Белорусский лидер не раз отмечал, что российский вариант проекта Договора по своей сути и содержанию не соответствует своему названию, и даже в сердцах обозвал его "посмешищем".

Александр Лукашенко предлагал более радикальный вариант, который предлагал введение поста единого президента и парламента на основе всеобщих выборов, формирование общего союзного правительства, то есть формирование полноценной государственно-политической надстройки Союзного государства с едиными органами власти. Кроме того, по мнению белорусского президента, такое государство должно иметь единую валюту, бюджет, армию и другие атрибуты верховной власти. В конце концов, в символический день – 8 декабря 1999 г. – долгожданный Договор был все-таки подписан в Кремле двумя президентами стран-союзниц.

Заключение Договора о создании Союзного государства, несомненно, создало предпосылки для преодоления системного кризиса в двухсторонних отношениях. Однако, как показали дальнейшие события, этого не произошло, и подписанный Договор превратился в иллюзию. Поведение Москвы и Минска, их воззрения на модель двусторонней интеграции после ухода с политической сцены одряхлевшего Б.Н. Ельцина и прихода ему на смену молодого В.В. Путина кардинально изменились. Если во времена правления Бориса Николаевича двустороннюю интеграционную идею все время инициировал Александр Григорьевич, то с приходом к власти прагматичного Владимира Владимировича владение "мячом интеграционного процесса" не сразу, но постепенно перешло к Кремлю. Это стало ясно после того, как Москва предложила Минску три известных сценария межгосударственного объединения на основе принципа "отделения мух от котлет" и получила в свой адрес адекватный "любезный" ответ. После этого интеграционное взаимодействие фактически зашло в тупик и до сих пор переживает затянувшуюся фазу системного кризиса. "Процесс строительства Союзного государства на сегодняшний день застопорился", – заявлял не раз Лукашенко в последнее время. Белорусский лидер, как Председатель Высшего Государственного Совета Союзного государства, также не раз констатировал, что нынешний этап в союзном строительстве следует назвать "замороженным этапом".

Если вспомнить о формах интеграционного объединения, о которых речь шла выше, то мы можем сделать вывод, что Кремль при новом лидере сменил интеграционный вектор, категорически отверг органическую форму интеграции и предложил Минску без всяких возражений принять механическую (насильственную) форму объединения. При этом в Москве позабыли о национально-государственных интересах союзника и эгоистически исходили прежде всего из исключительно критических обстоятельств зависимости Минска от двустороннего сотрудничества в топливно-энергетической сфере. Ведь Белоруссия импортирует 85% энергоносителей и практически весь объем природного газа из России, что по стоимости превышает 28% ВВП республики.

Таким образом, Россия поставила Белоруссию перед альтернативой: либо полное объединение, либо ничего. Путин фактически предложил Минску закончить играть в псевдосоюз и объединиться в единое государство, то есть Белоруссия должна влиться в состав России с потерей национального суверенитета. Лукашенко же настаивает на равных правах для своей страны в рамках Союзного государства, то есть настаивает на органической форме интеграции. Этот вариант, в свою очередь, не устраивает Кремль из опасения превратиться из федерации в конфедерацию с непредсказуемыми политическими последствиями для судьбы России. Кроме того, против создания Союзного государства с равными правами для Белоруссии выступают российские этнонациональные территориальные образования. Их лидеры, помнится, еще на стадии обсуждения Договора о создании Союзного государства заявляли: "Мол, что нам делать в славянском Союзном государстве?"

Иными словами, Россия приняла окончательное решение в отношении Белоруссии: либо объединение в одно государство на условиях Москвы, либо новые отношения с Белоруссией – не как с союзником, а как с любым другим иностранным государством, без особых поблажек и преференций. Были отменены "специальные условия" в торговле с Минском, в отношении которого Москва заняла сугубо прагматичную рыночную позицию: "Утром деньги – вечером стулья". Хотя в принципе Россия не очень-то и нуждается в тех дополнительных рублях, которые платят белорусы за поставки российских энергоносителей по новым ценам. По мнению белорусской стороны, в новом подходе Москвы к отношениям с их республикой преобладает чисто политический мотив.

Судя по всему, белорусское руководство не рассчитывало на такой стремительный пересмотр отношений. Как объяснил А.Г. Лукашенко, "текущие проблемы в белорусско-российских взаимоотношениях – это не более чем неприятный эпизод в великой истории двух братских народов". Конечно, хотелось бы согласиться с подобным заявлением белорусского лидера. Однако обстоятельства, когда на карту поставлена судьба российско-белорусского союза, заставляют нас анализировать данную проблему далеко не однозначно, не столь оптимистичным образом и сделать другой вывод.

Следует признать, что интеграционное взаимодействие России и Белоруссии определяется двумя главными действующими политиками: нашими президентами. Если до выборной кампании в пятую Государственную Думу РФ В.В. Путин был президентом всех россиян – надпартийным лидером страны, то во время данной кампании (3 ноября – 2 декабря 2007 года) он стал фактически лидером политической партии власти – партии "Единой России". Следовательно, его деятельность на посту президента Российской Федерации необходимо рассматривать с классовых позиций и научно анализировать, в том числе по проведению внешней политики в отношении Белоруссии, только с позиции "Realpolitik" (реальной политики).

Являясь представителем и защитником, как показал финансовый кризис, интересов крупного российского капитала, Путин в течение восьми лет президентства продолжал проводить либерально-монетаристскую политику, доставшуюся по наследству. Отдавая приоритет в своих симпатиях западноевропейским ценностям и слывя германофилом, российский президент пользовался сначала немалой политической поддержкой со стороны руководителей стран Запада, рассчитывавших на закрепление России в качестве сырьевого и топливно-энергетического придатка Евросоюза и финансового стабилизатора экономики США за счет складирования за океаном Стабилизационного фонда и валютных резервов нашей страны. Правлению Путина и сменившего его Медведева благоприятствовали и сейчас благоприятствуют, главным образом, высокие мировые цены на нефть и природный газ, от которых, как всем известно, по-прежнему мало проку народу России. Поэтому многие пришли к выводу, что социально-экономическая система, существующая в России, несмотря на громадные природные богатства, не способна использовать эти Богом данные преимущества на благо большинства народа и в интересах укрепления системы национальной безопасности. Наоборот, белорусская экономическая модель убедительно продемонстрировала свои неоспоримые преимущества перед российской либерально-монетаристской рыночной системой при отсутствии в стране сколько-нибудь значимых природных ресурсов. В результате для многих идеологов российского капитализма Белоруссия стала бельмом на глазу. По-видимому, чтобы избежать сравнения неэффективности существующей в России социально-экономической системы с белорусской, часть российских правящих кругов в жесткой форме продемонстрировала стремление "удушить" Белоруссию, угодив заодно своим западным партнерам.

"Смена караула" в Кремле 8 мая 2008 года и приход Д.А. Медведева на президентский пост в России внушали некоторые надежды у россиян на позитивные изменения внутренних реформ, а у белорусов – на позитивные перемены в нашем союзном строительстве. К сожалению, этого не произошло и преемник Путина продолжил прежний внутренний и внешнеэкономический курс, в том числе в отношении Белоруссии. Против Лукашенко образовался фактически кремлевский "тандем".

Следует заметить, что доверительных отношений не наблюдается также и между российским крупным бизнесом и руководством Белоруссии по ведению предпринимательской деятельности на территории республики. Белорусская экономическая модель никак не стыкуется, например, с предложениями российских олигархов по приватизации крупной госсобственности республики по чубайсовскому варианту, т.е. за бесценок. Например, за приватизацию Минского автомобильного завода (известного МАЗа) автохолдинг "Русавтопром", принадлежащий бизнес-группе "Базовый элемент", предложил всего 50 миллионов долларов. Если учесть, что в Белоруссии таких предприятий-гигантов насчитывается порядка 30, то, следовательно, весь белорусский "сборочный цех" оценивается упомянутыми олигархами в сумме 1,5 млрд долл., то есть это составляет продажную цену самой мелкой нефтяной компании России.

Российские противники в лице правых и правоцентристских сил ("Единая Россия" и ЛДПР), а также олигархических структур вместе с подвластными им СМИ в отношении нынешнего официального Минска выступают на словах "за союз с Белоруссией, но без Лукашенко". Однако дело заключается не в самой фигуре белорусского лидера. Попробуем ответить на вопрос, кого и за что "мочат" в рамках строительства Союзного государства.

Почему Кремль "мочит" союзника

19 декабря 2010 года – это день выборов президента Республики Беларусь. Уже за несколько месяцев до выборов Кремль фактически выступил против избрания А.Г. Лукашенко на высший пост в республике.

Особо выделим и подчеркнем, что искреннюю поддержку сегодняшней Белоруссии оказывают главным образом те россияне и те политические партии, которые не разделяют точку зрения Кремля и его партии "Единая Россия" в отношении нашего союзника в Минске. Действия российского руководства и, соответственно, ответные демарши официального Минска, которые мы наблюдаем последние 15 лет, исходят из одного-единственного обстоятельства: высшее руководство двух стран как не имело, так и сегодня не имеет элементарного доверия друг к другу. Об этом, в частности, откровенно сетует Лукашенко, что "руководство России просто не готово к нормальным, равноправным союзническим отношениям". Хотя, как представляется многим специалистам по российско-белорусскому союзу, союзнические доверительные отношения должны быть выстроены в кратчайшие сроки, если мы не хотим дальнейшего осложнения жизни России в современном глобализирующемся мире.

Казалось бы, в нынешних условиях Белоруссия для России остается единственным доверенным партнером и самым надежным союзником. Так считает, по крайней мере, почти половина россиян, согласно известному опросу ВЦИОМ, но далеко не все представители российской власти. Политическое руководство Российской Федерации вынуждено принимать во внимание нескрываемые симпатии многих россиян к Лукашенко (это показал, например, известный и нашумевший опрос общественного мнения, проведенный в 2006 году на радиостанции "Эхо Москвы", когда 85% опрошенных россиян хотели бы видеть белорусского лидера в качестве будущего главы Союзного государства) за его крепость духа и политическую волю в защите славянства и отстаивании национально-государственных интересов своей маленькой республики в противостоянии Западу.

Подрывая союз с Белоруссией, политика Москвы способствует разрушению постсоветского пространства и ослабляет нашу восточнославянскую цивилизацию. Следует согласиться с мнением известного немецкого политолога Александра Рара, который считает, что невосприятие белорусского лидера со стороны Кремля заключается в том, что "у Лукашенко очень глубокие корни в славянской психологии, которую он хорошо понимает". Он ее понимает, по заключению политолога, "даже лучше, чем лидеры соседних славянских государств – России и Украины" (см. Рар А. Москва поставила на одну карту. "Трибуна", 2 марта 2007 г.).

Таким образом, если принять во внимание подрывной курс правящих кругов Украины по отношению к духовным славянским ценностям (Янукович пока не проявил себя защитником славянства. – Ю.Г.) и пренебрежение этими ценностями со стороны правящей российской "элиты", то выходит на поверку, что главным знаменосцем этой цивилизации сейчас стала маленькая Белоруссия, а ее истинным защитником – Александр Лукашенко. При таком политическом раскладе, по-видимому, можно ставить "крест" на создании Союзного государства, пока в Белоруссии у власти находится неугодный Кремлю лидер, а в России у руля стоит политическая партия "Единая Россия". Поясним, в чем же дело.

Сегодня Лукашенко "мочат в сортире" так, как не "мочили" даже чеченских бандитов. Его обвиняют в предательстве и отступлении от союзнических обязательств.

Например, высказанное белорусским лидером обещание на одном из заседаний ОДКБ признать независимость Южной Осетии и Абхазии Кремль превратил в публичную порку на международном уровне, когда А.Г. Лукашенко попросил Москву "подставить плечо", так как после его заявления незамедлительно в Минск прибыл эмиссар из Евросоюза и пообещал обрезать Белоруссии ее внешнюю торговлю с Западом (на страны которого сегодня приходится наибольшая ее доля торговли по сравнению с Россией) и кредиты от западных банков.

Как известно, во время недавнего финансового и экономического кризиса Россия не откликнулась на просьбу Минска предоставить кредиты хотя бы даже на невыгодных условиях (как обычно, 7–8% годовых). Белоруссия вышла из трудного положения, получив кредиты от МВФ под 2,5–3%, а также от Китая – почти беспроцентный многомиллиардный кредит.

Поскольку Москва постоянно уменьшает долю белорусских товаров на своем рынке и к тому же отказалась помочь Белоруссии (в случае признания последней независимости двух известных республик), чтобы преодолеть угрозу блокады со стороны Запада, посчитав это политическим торгом со стороны белорусского президента, то надо быть руководителем-смертником при таких обстоятельствах, чтобы всё делать так, как требует Москва. По признанию Лукашенко, "в сухом остатке" после признания Республикой Беларусь этих двух территорий наша страна-союзница осталась бы "без штанов". Другими словами, экономику Белоруссии постиг бы коллапс, а ее президента – незамедлительное смещение. Следует заметить, что когда кивают на пример Венесуэлы, которая обещала и признала независимость Южной Осетии и Абхазии, то надо иметь в виду, что Каракас обладает высоколиквидным товаром своего экспорта на мировом рынке – высококачественной нефтью, которую в основном покупают США, несмотря на антиамериканскую позицию и риторику Уго Чавеса.

Что касается известной и нашумевшей краткой встречи А.Г. Лукашенко с Саакашвили, то, по имеющимся сведениям, разговор касался поставок нефти в Белоруссию из трубопровода Баку – Тбилиси – Джейхан, чтобы загрузить мощности Мозырского и Новополоцкого НПЗ. В условиях обструкции, создаваемой Москвой вокруг персоны белорусского президента, последний, по-видимому, не должен отчитываться за свои действия даже перед Кремлем (как союзником поневоле), а должен действовать в интересах обеспечения экономической безопасности своей страны и избравшего его народа.

Что бы сейчас ни говорили в Москве или Брюсселе о неприятии фигуры и образа Лукашенко, его "сдача" означала бы окончательный крах объединительной идеи двух родственных народов и торжество белорусской оппозиции, которая в случае своей победы развернет, без всякого сомнения, страну на 180⁰, прочь от России. Таким образом, ситуация, продолжающаяся вот уже более пятнадцати лет, такова, что открытая (со стороны российских правых и правоцентристских сил, крупного капитала и подчиненных им СМИ) и скрытая (в исполнительной и законодательной властях) неприязнь к белорусскому президенту многократно укрепляет шансы белорусской оппозиции на выборах главы белорусского государства 19 декабря 2010 года, дает Западу знак одобрения на травлю Лукашенко и его команды. На провал на этих выборах нынешнего белорусского лидера направлена также откровенно грязная кампания, развязанная телекомпанией НТВ по соответствующей указке с показом криминальной заказухи под названием "Крестный батька". Это беспрецедентный случай в мировой практике, чтобы так "мочить" своего союзника. Всё это наносит огромный ущерб российским интересам.

Антилукашенковская кампания, поддерживаемая российской открытой и скрытой оппозицией официальному Минску, противоестественна с точки зрения обеспечения национальной безопасности России и недальновидна. Немногочисленные, но влиятельные политические силы в РФ своими действиями против избранного белорусским народом главы республики фактически закрывают нам белорусское "окно в Европу", подрывают систему национальной безопасности, под какими бы лозунгами это ни преподносилось в отношении союза с Белоруссией.

Белорусская модель развития – главный раздражитель реформаторов России

Две модели социально-экономического развития в странах-союзницах отличаются друг от друга так же, как две основные ветви христианства: католическая во главу ставит человека богатого (по-нашему – олигарха) и презирает бедного, а православие чтит в первую очередь человека юродивого (как свидетельствует история Руси, зачастую умного), убогого и бедного, а богатых призывает каяться и делиться с бедными. Но это не для российских олигархов, большинство из которых нерусского происхождения и не православные по вероисповеданию. Как свидетельствуют почти 20 лет существования новой России, они совсем не озабочены судьбой нашего народа, не скрывают даже своих откровенных воззрений, называют нашу страну заповедником для добывания сверхприбылей. Кстати, в Белоруссии есть богатые люди-предприниматели, но нет ни одного олигарха. Вся валютная выручка от экспорта товаров возвращается в республику, а у нас третья Госдума приняла закон о необязательном возврате валютных доходов от вывоза товаров за рубеж, что и способствует во многом утечке капитала из российской экономики, тем самым ее обескровливая.

Россия и Белоруссия осуществляют рыночную трансформацию в рамках смешанной экономики, однако между ними сохраняются существенные различия. В странах-союзницах внедряются разные экономические модели: в РФ делается упор на экономический либерализм, а в Белоруссии – на государственное регулирование экономики. Обе модели опираются на реально существующие современные императивы, которые по-разному понимаются в Москве и Минске.

В России исходят из неолиберального понимания механизма рыночной экономики, используют принцип "шоковой терапии", упраздняют многие ключевые функции государства в экономической и социальной сферах, которые переориентируются на принципы свободного функционирования в условиях стихии рынка. При этом предполагается, что частный капитал берет на себя ответственность за судьбу общества.

В России структурные реформы, основанные на этих принципах, привели к сильнейшему социально-экономическому расслоению общества, усилению сырьевой специализации промышленности и, соответственно, структуры отечественного экспорта, к чрезмерной импортной зависимости внутреннего рынка, угрожающему росту сначала государственного, а теперь государственно-корпоративного внешнего долга, сопровождающемуся неконтролируемой утечкой российского капитала за рубеж. Рыночная трансформация проводится в течение уже почти двух десятков лет при полном игнорировании рекомендаций авторитетных экономистов Российской академии наук. Этот курс получил название "Вашингтонский консенсус". Его изначальные параметры имеют схожие черты с монетаристской теорией, в соответствии с которой функции государства ограничиваются главным образом регулированием денежной сферы, то есть сферы обращения, в ущерб производству и социальной сфере.

Если сравнивать воззрения российских реформаторов, определяющих экономическую политику России, и подходы Минска к реформированию белорусской экономики, то различия видны, как говорится, невооруженным глазом. Речь идет в конечном счете о разном понимании роли государства в реформаторском процессе и в экономике в целом, а также в социальной ориентации реформ. Признание ключевого значения государства – одна из основных характеристик белорусской модели. В России, к примеру, некоторые обозначают ее как командно-административную, вкладывая в это понятие негативный смысл, чтобы опорочить экономический и социально-политический курс нынешнего руководства в Минске. Таким образом, ставится знак равенства между существующим в Белоруссии экономическим механизмом и директивной плановой экономикой советского образца. Это неверное утверждение. Белорусский экономический механизм – это механизм переходной экономики, как и в России. Но модели перехода разные, с серьезными отличиями.

По нашему мнению, белорусская экономическая модель вобрала во многом в себя черты развития неоиндустриальных развивающихся стран региона Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии – от Индии до Южной Кореи. Как известно, в 1970–1980-х годах эти страны активно включились в мировой трансформационный процесс благодаря высоким темпам экономического роста и индустриализации, осуществлению коренных структурных сдвигов и прорывов на мировые рынки. Указанная группа развивающихся стран имеет три отличительные черты.

Во-первых, у них наблюдается относительно высокий уровень ВВП на душу населения по сравнению с другими развивающимися странами.

Во-вторых, для данной группы стран характерна в основном промышленная, не сырьевая структура экспорта.

В-третьих, в ходе форсированного и индустриального развития эти страны использовали специфические механизмы государственного экономического регулирования, и прежде всего меры эффективной промышленной политики, направленной на поддержку отраслей, находящихся на основных направлениях научно-технического прогресса и обеспечивающих экспортную ориентацию национальной экономики.

Ускоренная модернизация стран Южно- и Восточно-Азиатского региона стала возможной благодаря органическому соединению современных форм организации хозяйства с социальными институтами этих стран, основанными на национальных традициях и оказавшимися восприимчивыми к общемировым тенденциям социально-экономического прогресса.

С приходом к власти Александра Лукашенко экономические реформы в республике дополняются мерами социальной политики, направленными на рост реальной заработной платы, развитие социальной сферы. Достигнуты успехи в борьбе с инфляцией с помощью развития реального сектора экономики, наполнения внутреннего рынка товарами отечественного производства, постоянного роста платежеспособного спроса населения, стабильного национального согласия, предотвращения вопиющего социального расслоения народа, которое по-прежнему усугубляется в России.

Другая причина выбора Белоруссией нынешней модели перехода к рыночной экономике – результаты российской модели развития. Россия, как безусловный лидер среди стран СНГ, не может не оказывать своим примером большое влияние на выбор стратегии рыночной трансформации экономики и общества, особенно в то время, когда страны СНГ еще не накопили достаточного опыта собственной государственности. Как известно, результаты российских реформ, мягко говоря, оставляют желать лучшего и вряд ли могут служить образцом для подражания. Глубокое падение производства и очень высокая социальная цена реформ являются очевидными фактами. И это при огромных природных ресурсах и большом экспортном потенциале России на базе топлива и сырья, что давало возможность смягчать негативные последствия социально-экономических катаклизмов. Таких ресурсов у Белоруссии нет.

С учетом современных тенденций мирового экономического развития в Белоруссии была разработана стратегия устойчивого развития, в основу которой положена модель социально-ориентированной рыночной экономики.

При всей противоречивости и неоднозначности белорусского социально-экономического развития за последние 16 лет (1995–2010 гг.) его результаты следует все же признать более благоприятными, чем в России: по темпам роста ВВП, промышленности, сельского хозяйства, капиталовложений, по ситуации на рынке труда, уровню социальной защищенности населения. Они хуже с точки зрения финансовой стабильности и состояния торгового баланса, но все же плюсы в сфере реального производства и социального развития, на наш взгляд, перевешивают указанные серьезные минусы белорусской экономики.

Каковы же результаты реализации отличающихся экономических моделей России и Белоруссии?

ВВП России только к 2006 году составил около 100% от уровня 1991 года, промышленное производство – 78%, реальная зарплата – 72%. В Белоруссии современные показатели превышают уровень 1990 года по ВВП на 41%, по промышленной продукции – в 1,4 раза, по уровню реальной зарплаты – на 72%. Урожайность зерновых в России – 18,5 центнера, а в Белоруссии – 28 центнеров с гектара. Потребление мяса и мясопродуктов на душу населения в России – 49 килограммов в год, в Белоруссии – 59 килограммов в год, молока и молочных продуктов в России – 233 килограмма, в Белоруссии – 246 килограммов. На 100 семей в России приходится 33 собственных легковых автомобиля, в Белоруссии – 53. В расчете на 10 тысяч жителей в России строится в год 33 квартиры, в Белоруссии – 41 квартира. В Белоруссии более благоприятные демографические показатели. В России уровень смертности на одну тысячу человек населения – 16,8 человека, в Белоруссии – 14,5. Средняя продолжительность жизни в России – 65 лет, в Белоруссии – 69 лет. В Белоруссии существенно ниже уровень преступности. Если в России на 10 тысяч человек приходится 248 преступлений в год, то в Белоруссии – 197. При этом уровень тяжких преступлений в Белоруссии в 3,5 раза ниже, чем в России. В России на одну тысячу жителей приходится 75 тяжких преступлений, в Белоруссии – 21. По оценкам экспертов ООН, в Белоруссии уровень так называемого индекса развития человеческого потенциала (показатель, учитывающий душевой уровень производства ВВП, уровень образования и продолжительность жизни) заметно выше, чем в России.

В Белоруссии наблюдается один из самых низких уровней имущественного расслоения населения. Доходы 10% самых богатых превышают доходы 10% самых бедных всего в четыре раза, а в России – более чем в 27 раз.

Таким образом, белорусская экономическая модель по всем основным показателям демонстрирует свои неоспоримые преимущества перед российской неолиберальной монетаристской системой, которая, несмотря на имеющиеся у России громадные сырьевые и топливно-энергетические ресурсы, не способна вывести нашу страну на уровень, которого достигла маленькая Белоруссия. Тупиковость и пагубность нынешней либеральной рыночной системы, существующей в России, и яркий демонстрационный эффект белорусской модели становятся всё более очевидны для большинства россиян, особенно для тех, кто в последнее время побывал в Белоруссии. Для нас, российских специалистов по российско-белорусской интеграции, также очевидно, что система в значительной степени блокирует усилия по созданию Союзного государства. Указанный фактор больше всего раздражает кремлевских управленцев и немногочисленный богатый класс в России. Поэтому и дана команда "мочить" Лукашенко за его неоднозначную рыночную модель, а Белоруссию – как "союзное государство" – за одобрение и следование этой модели, то есть за стремление белорусов жить по-людски даже при капитализме.

Юрий Фёдорович Годин,

доктор экономических наук, профессор

экономист-международник, в 1973–2010 гг. работал в высших структурах государственной власти советского и постсоветского периодов, в том числе консультировал первых должностных лиц государства. В 1997–2001 гг. "делал" аналитику для президентов Б.Н. Ельцина и А.Г. Лукашенко перед заключением Договора о создании Союзного государства, в 2002 году защитил вторую докторскую диссертацию по теме "Усиление интеграционного взаимодействия России и Белоруссии в условиях становления Союзного государства". Автор более 200 научных трудов, включая монографии по проблемам международной экономической безопасности и внешнеэкономической безопасности России.

http://www.eifgaz.ru/godin48-10.htm