Не говорил ему за строй. Ведь сам я - не в строю.
Да строй - не строй. Ты только строй.
А не умеешь строить - пой.
А не поешь - тогда не плюй.
Я - не герой. Ты - не слепой.
Возьми страну свою.

Александр Башлачев, "Случай в Сибири"

Эта статья была задумана мной после споров с рядом коллег по поводу российской действительности и дальнейших перспектив. Среди моих визави были люди разных политических взглядов, в том числе те, кого принято называть либералами, левыми и "русскими фашистами". Так вот все они, как выяснилось, не сходясь ни в оценках прошлого, ни в прогнозах на будущее, считают, что Владимир Путин на деле, а не только PR ради отрекся от наследия Бориса Ельцина и радикально переформатировал все институты и практики, сформированные при предшественнике. Соответственно, нынешний политический режим они считают отличным от существовавшего в 1990-е гг. При этом многие допускают, что в России неизбежны и даже желательны события, аналогичные "революции роз" и "оранжевой революции", а некоторые даже хотели бы поучаствовать в их приближении.

На самом деле "путинизм" как явление есть совершенно закономерное продолжение "ельцинизма". Путин делает примерно то, ради чего российская элита в 1999 году и решила завести "царя". Различия между режимами (а не стилями правления, не надо путать!) поверхностны и несущественны, а кроме того - искусственно раздуты. Что до "революции", то идея это столь же продуктивная, как уборка замусоренного помещения посредством пожара.

Взгляды и оценки, представляющиеся мне не только ошибочными, но и прямо вредящими осмыслению происходящего, распространены довольно широко. Я не питаю иллюзий по поводу возможности повлиять на нынешний интеллектуальный мейнстрим, но написать то, что изложено ниже, посчитал необходимым.

1.

Общим местом у критиков режима уже давно стали утверждения, что де Путин "уничтожил политику", а также заодно и "демократию". Однако при знакомстве с их аргументами в 99 случаях из 100 выясняется, что под "политикой" они имеют в первую очередь участие - собственное или друзей-приятелей - в "государственных делах", а точнее - допуск к креслам, трибунам, телеэфиру. А разговор про "демократию" на второй минуте сводится к ностальгии и плачу по порядкам 1990-х гг. В общем, "молодость моя, ты была или нет?"

Разумеется, не нужно подробно разбирать здесь, что такое "политика" и "демократия" на самом деле, об этом давно написаны сотни и тысячи статей и книг, вряд ли что-то можно к ним добавить. Однако очевидно, что в сюжетах вроде "Гриша с Борей днем заседали в Думе, а вечером поехали с "папой Зю" на НТВ" речь идет не о столько о политике, сколько о тусовке. Мне могут возразить, что политика-де прежде всего есть коммуникация, а следовательно автоматически подразумевает "тусовочный" принцип. С этим можно согласиться только частично. Политическая коммуникация так или иначе преследует некие внешние цели, не суть важно какие именно - "возвышенные" или сугубо шкурные. Например, если утрировать, построить в России капитализм, или спровоцировать войну Монголии и Китая, или, на худой конец, переделить какую-нибудь собственность. В то время как политтусовка, особенно в том виде, в каком она сложилась к 1999-2000 годам, всего лишь воспроизводила саму себя. В этом смысле политика в России никуда не делась, просто стала закрытее и скучнее. И вовсе не факт, что от этого пострадал кто-то, кроме все той же тусовки.

Пора давно уже и вспомнить, что под демократией со времен Аристотеля и Полибия понимается форма политической организации общества через народное представительство. Все остальное - надумано. В новейшей российской истории относительно адекватное структуре общества и массовым настроениям представительство интересов населения имело место только в конце 1980-х - начале 1990-х, после объявления свободных выборов в советы. Советы разогнал Ельцин и его союзники в 1993 году, а спустя полтора-два года в России вовсю стали применятся политтехнологии, в сочетании с добрым старым административным ресурсом позволяющие в значительной степени управлять выборами.

Нельзя без смеха наблюдать среди рыдающих по "демократии", якобы растоптанной "чекистским сапогом", аплодировавших 4 октября 1993 года расстрелу здания Верховного Совета и призывавших страну "голосовать сердцем" летом 1996-го. Особенно когда рыдают они в компании тех, кто в 1993 года сидел в Белом доме. Вряд ли любой нормальный человек, у которого все в порядке с памятью, разделит горе неудачников и жуликов, давно доказавших, что не имеют ни убеждений, ни совести, ни стыда.

Не менее смешно слушать обвинения в адрес Путина по поводу его неподобающего отношения к ельцинской Конституции. Уж как в свое время Ельцин обошелся с Конституцией РФ, и как разрабатывалась и принималась его Конституция, лучше не вспоминать. Это пострашнее производства колбасы...

Разумеется, за последние годы в России не стало больше демократии. Но и меньше - тоже не стало. Вообще то, чего не было и нет, исчезнуть не может.

2.

В середине 1990-х в России сложился антидемократический политический режим, который можно определить как соревновательную олигархию. Он предполагал существование определенного количества в известной степени независимых друг от друга кланов, коалиций, клиентел и отдельных деятелей, соперничавших за политическое влияние, собственность и иные ресурсы. При этом ни один из них не занимал доминирующего положения, что является основой нестабильности, которую при некотором затемнении ума можно принять за динамичность.

Я не согласен со Станиславом Белковским и его соавторами по докладу "Государство и олигархия" и другим работам, которые определяют олигархов как непременно физических лиц, число которых "неизменно во времени", и проводят параллель между российской действительностью и историей Венецианской республики XIII-XVIII веков (с ее "Советом десяти" и пр.). Современность сложнее и динамичнее, олигархами могут быть и были как физические лица, так и коллективные субъекты ("группа Вяхирева" в "Газпроме", к примеру), а состав олигархата время от времени менялся и меняется, наиболее серьезная ротация произошла по итогам "дефолта" 1998 года. Кроме того, олигарх - вовсе не обязательно крупный капиталист.

Российские олигархи могут иметь официальный статус, вплоть до государственного поста, и легально контролировать (как руководители или владельцы) определенные структуры и ресурсы, а могут управлять ими полулегально или неформально. Главное, что определяет олигарха, это: а) обладание подконтрольной крупной собственностью (частной, государственной, смешанной) или властью, позволяющей такую собственность перераспределять или хотя бы самостоятельно включаться в передел; б) участие в управлении государством, преследующее главным образом собственные интересы; в) представительство, возможно и опосредованное, в публичном пространстве (через СМИ, партии, общественные организации и пр.)

Соревновательная олигархия на словах и бумаге может показаться вполне допустимым эрзацем демократии, то есть "свобода немногих" как пролог к "свободе всех". Хотя уже после выборов 1996 года стало ясно, что введение "свободы для всех" откладывается на совсем неопределенный период (это я не к тому, что Зюганова надо было выбрать, а к тому, что надо иметь смелость называть вещи своими именами). К тому же эпоха отметилась запредельными вещами вроде залоговых аукционов, рынка ГКО, "информационных войн" на национальных телеканалах и практически открытых признаний Березовского в причастности к назначениям и отставкам министров. Большего позора страна не переживала со времен Гражданской войны. Олигархи (в том числе и "государственные" - вроде Лужкова или Чубайса) в конфликтах друг с другом создавали видимость апелляции к общественному мнению, пытаясь им на самом деле манипулировать, естественно, расцвела "медиакратия", нагло выдававшая себя за "свободу слова", и т.д. На все это налагались особенности личности первого президента Ельцина, взявшего себе царские полномочия, но по целому ряду причин подчас не пользовавшегося ими и наполовину.

Ясно, что бесконечно этот "диснейленд" продолжаться не мог. Нужен был арбитр, точнее, шериф, а еще правильнее - царь, который бы, с одной стороны, навел порядок внутри элиты, а с другой - выступил бы ее легитиматором. Так считали в первую очередь сами олигархи, многие из которых к тому времени окончательно поняли, что западная элита за равных их еще долго не признает, другой "этой страны", а точнее, другой "земли больших возможностей" у них нет и на ней следует поддерживать хотя б видимость порядка. Конечно, и тогда находились "пророки свободы", подобно библейскому Самуилу объяснявшие, что царь "сады ваши лучшие возьмет [...] и от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим". Но российская элита отвечала подобно древним евреям: "Нет, пусть царь будет над нами". Коллективный олигархический разум решил отказаться от части "свободы немногих" ради стабильности. Иначе как объяснить, что практически все олигархи тогда поучаствовали в проектах двух претендентов на трон - кандидата ельцинской "семьи" Путина и тандема Примаков-Лужков, в котором первому, по остроумному замечанию Дмитрия Быкова, отводилась роль "гарнира".

Надо ли объяснять, что в таких условиях вне зависимости от исхода борьбы прекращение публичных олигархических "состязаний" было предрешено, только Лужков стилизовал бы процесс "вертикализации" куда кондовее и пошлее?

3.

Описывая путинский режим, публицисты и политологи часто используют термин "управляемая демократия". При этом употребляют его в самом прямом смысле, имея в виду, что Кремль, то есть Путин и его администрация, прикрываясь высоким рейтингом и результатами на выборах, стянули себе все полномочия и ресурсы, иначе говоря, создали властную монополию. Особо впечатлительные комментаторы уже заговорили о диктатуре.

Внешне вроде бы все так и есть. Под непосредственное руководство Кремля заведен практически весь дееспособный силовой ресурс. За последние полтора года внедрен единый порядок лицензирования участия в политической деятельности, основным оператором которого выступает партия "Единая Россия". Через нее же оформлено пропрезидентское большинство в Госдуме, а также создано подобие вертикали законодательной власти - практически во всех региональных парламентах образованы фракции "единороссов". Отменены прямые выборы глав регионов и выборы депутатов Госдумы по мажоритарной системе, что облегчает управление политическими процессами и снижает до минимума риск прорыва во власть несистемных деятелей. Сопротивления региональных глав и депутатов-одномандатников эти инициативы не встретили. А еще перед этим регионалы проглотили невыгодное для себя перераспределение доходных источников и расходных полномочий. Недавнее одобрение Высшей квалификационной коллегией судей назначения на пост председателя Высшего арбитражного суда "газпромовца" Антона Иванова, который ни дня в жизни не работал судьей, символизирует отказ судей от корпоративной автономии. Национальные телеканалы жестко контролируются. Введены новые правила регистрации политических партий и проведения референдумов, которые позволяют прикрыть не нравящийся властям политический проект на любой стадии.

Но действительно ли это монополия или даже диктатура? Действительно ли всем правит Путин вместе со своими помощниками?

Во-первых, Путин получил высшую власть, мягко говоря, неожиданно, он не проходил аппаратного тренинга и отбора (того, что в советские времена называли "школой"), как тот же Ельцин, и не наделен слепой волей последнего. Возможно, прав Белковский, считающий, что Путину власть в тягость. Но, скорее, суть здесь в том, что он к этой власти не был готов и не совсем понимает (до сих пор), что с ней надо делать.

Во-вторых, есть пределы возможностей отдельно взятого человека. Путин правит не Сиракузами, не древним Римом и даже не Парагваем, где одному еще как-то можно за всем уследить. В российских условиях возьмись он, пусть даже вместе с помощниками, действительно решать все и за всех, дело бы кончилось физическим и психическим истощением. Впрочем, некоторые комментаторы, особенно западные, уверены, что нечто подобное и произошло, появились даже тексты про "паранойю Путина". Не очень верится, но даже если бы это было и так, то тем более говорить об опасности властной монополии затруднительно.

В-третьих, не стоит, разумеется, преувеличивать интеллектуальный уровень и степень командности кремлевцев: у них нет и никогда не было согласованных планов действий, а многие решения, даже вполне удачные, явно принимались в реактивном порядке.

Так что никакой монополии нет. Тем более нет диктатуры. Ее в России можно поддерживать только посредством террора, что доказывает опыт Сталина, который диктатором был, а также всех его преемников, которые диктаторами не были. Террор предполагает жертвы, причем многочисленные. В то, что Путин - "диктатор", я готов поверить только при предъявлении его жертв. Березовского и Бабицкого просьба не предлагать.

В России, несмотря на наличие царя, отталкиваясь от Аристотеля, нет и не может быть "правления одного", то есть тирании, автократии и т.п., поскольку в современном, да еще специфически российском контексте такое в принципе невозможно. Осталось "правление немногих", причем большинство этих самых немногих вылупились и оперились еще в предшествующий исторический период. Новые питерские кланы, как и было сказано про "евнухов своих", получили свою "десятую часть". Но если отбросить шутки, то ничего в этом странного и страшного нет, если вспомнить, каким объемом ресурсов в свое время располагала ныне распавшаяся ельцинская "семья". Можно сколько угодно возмущаться, но между Абрамовчем и Сечиным нет содержательных различий, есть только стилистические, да и те вполне могут нивелироваться.

Новый политический режим, который выстроил Путин, можно определить как консенсусную олигархию или олигархию лоялистов. Это система корпораций, клиентел, коалиций чиновников, крупных бизнесменов, топ-менеджеров, объединенных негласной хартией лояльности президенту, которому они делегировали разработку рамочных идей развития государства, форматирование институтов и поддержание порядка, в том числе внутри олигархического community. Но решение большинства повседневных вопросов, в первую очередь - по перераспределению ресурсов, было и остается в руках олигархов и субъектов, вовлеченных в их орбиты. Многие даже эти самые орбиты расширили. Никто никого не "равноудалял" от власти (как тонко пошутил В.Прибыловский, "олигархи, равноудаленные от власти, - это хоккеисты, равноудаленные от хоккея"), изменились лишь правила игры, которые стали более технологичными.

Сказать, что все участники "путинской хартии" вступили в нее добровольно, означало бы погрешить против истины. Ведь не все в 1999 году бились на стороне Путина. Но тот же Лужков как правил Москвой, так и правит и, судя по его последним заявлениям, ничего не боится. На одного пострадавшего Ходорковского приходятся Алекперов ("ЛУКОЙЛ"), Потанин ("Интеррос"), Дерипаска ("Базовый элемент", "Русский алюминий", "Руспромавто"), Фридман ("Альфа-групп", ТНК-ВР), Вексельберг ("СУАЛ-холдинг", ТНК-ВР, "Ренова"), Богданов ("Сургутнефтегаз"), Мордашов ("Северсталь"), Рашников (ММК), Евтушенков ("Система"), Мельниченко (СУЭК) и пр. крупные предприниматели, которые за путинскую пятилетку упрочнили свои позиции на рынках, приобрели новые активы и увеличили, а многие существенно, свои личные состояния. Без Путина и его гарантий как главы государства ни один из них не смог бы вести "большие дела" с зарубежными партнерами. Искать добра от добра они не будут. И дело не только в каком-то страхе повторить судьбу отказавшихся присоединиться к хартии (Гусинский) или спровоцировавших свое исключение из нее (Березовский, та же группа Ходорковского).

Олигархат делом занят. Им не нужны ни великие потрясения, ни великая Россия. Путин - гарант того, что не будет ни того, ни другого. И дело тут не в персоналии даже. Сама по себе смена Путина не изменила бы принцип. Любой другой, кто окажется на этом месте, пока существует и воспроизводит себя, пусть с некими внешними мутациями, та самая олигархия, будет проводить в целом путинскую политику. Это как в той сказке про мальчика, который победил дракона, но потом сам в такого же превратился.

Между участниками "путинской хартии", разумеется, идет внутренняя конкуренция, в том числе политическая. Простейший пример: на выборах в Госдуму у того же "Газпрома", насквозь путинского, был свой список кандидатов-одномандатников, которых он финансировал по согласованию с определенными чиновниками администрации президента, и он далеко не по всем позициям совпадал со списком одномандатников, выдвинутых или поддержанных "Единой Россией". Известно множество сюжетов, когда крупные корпорации финансировали на региональных выборах соперников кандидатов-"единороссов". А уж какая возня устраивается вокруг дележа министерских постов... Между путинскими олигархами могут быть не просто конфликты, а открытые столкновения, вроде "лесной войны" Дерипаски с Коганом против "Илип Палпа" или войны за "Мегафон" между "Альфа-групп" и министром Рейманом со товарищи. Но это нисколько не отменяет стратегического консенсуса по основным вопросам.

Лоялистов устраивает и нынешняя Госдума с "Единой Россией", и Совфед, и в целом даже правительство Фрадкова, в которых они имеют свои квоты и представительства. Они приняли и новый порядок выборов глав регионов. Сильных глав-олигархов вроде Ишаева, Чуба или Тулеева менять никто не станет, им дадут переизбраться по новому порядку, причем при этом обнулится количество сроков их полномочий. Чем не повод порадоваться? А что до слабых глав, то многие из них тоже благополучно переизберутся, они благодарят Путина за то, что избавил их от выборов, которые они могли бы проиграть, как архангельский Ефремов либо псковский Михайлов. Придется уйти только уж совсем одиозным фигурам или тем, кто накопил слишком много системных оппонентов, как, например, Титов. Но они и так были практически обречены. Те, кто давно зарился на их регионы, теперь сможет "порешать вопрос", не тратясь на избирательные кампании. Ясно, например, что при подборе кандидатуры на пост губернатора Ямала будет как минимум учтена позиция "Газпрома", давно мечтающего избавится от Неелова.

4.

Закон о политических партиях 2000 года ввел серьезные ограничения на политическом рынке, пожалуй, наиболее существенное из них - требование подтвердить членство в партии не менее 10 000 человек (в конце прошлого года "партминимум увеличили в пять раз). С самого начала эти меры подавались властями как необходимые для культивирования массовых общефедеральных партий. По этому поводу Михаил Афанасьев в своей статье "Пять причин голосовать против всех партий", опубликованной в сентябре 2003 года в "Эксперте", совершенно справедливо заметил, что "массовые партии - вчерашний день мирового политического процесса" и "в развитых странах происходит как раз "размораживание" прежде устойчивых партийных систем, размывание идеологических идентификаций, сокращение числа членов партий, увеличение флуктуации голосов на выборах, маркетизация публичной политики". "Наши "просвещенные" бюрократы маршируют под флагом прогресса, но в обратном направлении", констатирует Афанасьев.

С моей точки зрения, сделать массовую партию в России еще можно попробовать. Другое дело, что это никому даром не нужно, в том числе властям. Во-первых, это весьма дорогое удовольствие, а во-вторых, в случае успеха рискуешь повторить опыт раввина Лева и доктора Франкенштейна. Так что все разговоры по поводу "сильных", то есть массовых общефедеральных партий ведутся в действительности в пользу бедных.

На самом деле те же власти хотят иметь дисциплинированную и хорошо управляемую оргструктуру, накрывающую всю страну, которую можно было бы оперативно мобилизовывать на избирательные и пропагандистские кампании. Ее и разворачивают с переменными успехами на базе "Единой России". Никакого отношения к массовым партиям индустриальной эпохи этот проект не имеет, кто бы что, входя в раж, ни заявлял. Вполне возможно, что кто-то из лидеров "единороссов" вдруг поверит в то, что действительно восстанавливает КПСС. Но его, как незадачливого первого генсека "единороссов" Беспалова, быстро уберут с глаз долой. Уж тем более Кремлю не нужна массовая партия на основе "Родины".

Все последние годы администрация президента вместе с вешняковским ЦИК проводила линию на сокращение числа участников партийного и выборного сегментов политического рынка и концентрировала в своих руках максимум регулирующих полномочий. Чтобы не было никаких неожиданностей. Чтобы все было под контролем. Именно этой цели служили запрет на создание региональных партий, лишение общественных объединений права на участие в выборах органов госвласти, установление "партминимума" и пр.

Однако даже эти ограничения на практике оказались вполне преодолимыми для профессионалов, и к выборам 2003 года по новым правилам было зарегистрировано около 40 партий, большую часть из которых язык не повернется назвать политическими; скорее, это сугубо коммерческие проекты. В Госдуму они, разумеется, не попали, но кому-то удалось собрать деньги с недалеких инвесторов, кто-то развернул торговлю своим брэндом для желающих участвовать в региональных выборах, создавая конкуренцию "серьезным" партиям. Но эта лавочка теперь все же закрывается. При 50-тысячном "партминимуме" перерегистрировать "пустышку", реально состоящую из лидера партии, пары его помощников и набора людей с печатями региональных отделений, практически невозможно. Да и в условиях 7-процентного барьера для прохождения в Госдуму и запрета на создание блоков, в том числе на региональных выборах, такие предприятия становятся нерентабельными.

5.

Афанасьев также писал, что постиндустриальная социальность и новые коммуникации "определяют новый тип политических предприятий, ориентированных не на инерционную идеологию, а на динамичные идеи...", и "партия из стабильной организации [...] превращается в интерактивный PR-проект, который задумывается, продвигается и переформатируется в зависимости от конъюнктуры политического рынка". Все так, только тут же непонятно, почему Афанасьев обрушился с жесткой критикой на российский партийный рынок, участники которого поставляют не "политику", а риторику, выполняя при этом PR-подряды администрации президента и олигархов и торгуя брэндами, местами в списках и региональными отделениями. Ведь получается, что Россия впереди планеты всей, тому же Западу еще предстоит вкусить плоды "постиндустриальной социальности"...

Подавляющее большинство политических предприятий в новейшей истории России в реальности были и есть не идеологическими, то есть не левыми и не правыми, не консервативными или либеральными, а сугубо конъюнктурными, а потому идейно эклектическими. И КПРФ, и "Единая Россия", и "Родина", и СПС с "Яблоком" - это в первую очередь PR-проекты, которые запускались и форматировались под федеральные выборы профессиональными политиками и чиновниками, а также частными инвесторами и политконсультантами. Они действительно производят и продают риторику - разнообразные популистские "миксы", рассчитанные на соответствующие группы электората. Основные компоненты - популизм патриотический ("Россия - великая держава!"), социальный ("Отнять и наказать!") и либеральный (Go West!). Так было при Ельцине, так есть при Путине.

Было бы неправильно подозревать политический класс России в том, что он, подобно девочке Пелагее из гоголевских "Мертвых душ", не знает, где право, а где лево. Все они знают, а выпускают тот продукт, который продается. Настоящие левые, настоящие правые, настоящие либералы, настоящие националисты не пользуются спросом и вытеснены в маргиналию.

6.

Протестников, как нынешних, так и потенциальных, можно условно разделить на три группы. Первая - это протестники-иждивенцы, то есть пенсионеры, бюджетники, мелкие чиновники, рабочие, служащие, военные, иначе говоря, те, кого политконсультанты цинично именуют "простыми народными людьми". Они стонут от постоянного роста цен и коммунальных тарифов, по ним жестоко ударила монетизация льгот, они с нескрываемым ужасом ожидают реформ здравоохранения и образования, поскольку знают, что пострадают от них.

Вторая группа - протестники-патриоты - частично пересекается с первой. Среди них много успешных людей, хорошо вписавшихся в современность, относящихся к "среднему классу", а то и к элитам. У патриотов совершенно разное отношение к православию, национализму, отдельным периодам отечественной истории, разные представления о "великом будущем"; для одних тот же Сталин - святой, для других - дьявол. Но всех их объединяет возрастающее неприятие настоящего. Особенно патриоты недовольны международным положением страны, они возмущены тем, что Путин слишком много и часто уступает Западу, закрывает военные базы за рубежом и делает территориальные уступки, проводит недостаточно жесткую политику в отношении "неблагодарных" стран Балтии и СНГ. Их злит, что он до сих пор не замирил чеченцев, не борется с миграцией кавказцев, азиатов и китайцев и т.д.

Третья группа количественно существенно меньше первых двух. Протестники-либералы ненавидят Путина за то, что он якобы уничтожил "демократию", не проводит радикальных реформ, потворствует "патриотью" и стилизует свое правление под "поздний совок". Не все они, но подавляющее большинство идеализируют 1990-е годы, практически все сходятся в поклонении тому, что считают "Западом" и "западными ценностями".

Если судить по текущей политике властей и озвученным планам, к 2007 году они предоставят всем трем группам достаточно поводов для недовольства. Я не социолог и не стану жонглировать цифрами, но без опросов и расчетов очевидно, что протестников, в первую очередь среди иждивенцев и патриотов, станет больше, чем сейчас. Если преемником Путина будет объявлен Грызлов, о чем все больше говорят, то протестников станет еще больше.

Кто и посредством каких проектов будет собирать протестников? Ответ на вопрос "кто" зависит от того, удастся ли Кремлю не допустить раскола "путинской хартии". Или же разыграются сценарии, в которых мультиплицируются сюжеты столкновения ельцинской "семьи" с примаковско-лужковской коалицией 1999 года и "оранжевой революции" 2004-го? Однозначного ответа нет и пока быть не может. Слишком много переменных - цена на нефть, террор, позиция США и Евросоюза и т.д.

Можно примерно представить, на кого поставит Кремль. Из всех политических проектов наиболее эффективно с иждивенцами и патриотами могут работать ЛДПР (которая, как известно, "за бедных и за русских") и "Родина" (которая и к богатым хорошо относится). Показательно, что ЛДПР из успешных политических брэндов - самый старый, а "Родина" - самый новый. Есть еще Аграрная партия и Российская партия пенсионеров, у которых недавно сменились хозяева и менеджмент; они показали хорошие результаты на последней серии региональных выборов. Если этого окажется недостаточно, то можно попытаться помириться с КПРФ - Зюганов злопамятен, но договороспособен. Можно накачать ресурсом проекты "раскольника" Семигина - ВКПБ и "Патриоты России". Можно в конце концов и новые проекты запустить, благо есть перспективные деятели вроде краснодарского губернатора Ткачева, вице-спикера Совфеда Торшина или астраханского думца, борца с монетизацией Шеина. Или дать зеленый свет проекту подмосковного губернатора Громова по превращению его ветеранского "Боевого братства" в общероссийскую партию. Можно наконец создать какую-нибудь "Российскую партию Реванша" или "Партию бедных"...

Я допускаю, что ту же "Родину" действительно сделают главным спарринг-партнером "Единой России" в 2007 году, а Рогозина, соответственно, выведут на президентские выборы, чтобы он собирал голоса бедных и русских, а в конце лег под наследника.

При этом надо четко понимать, что в случае раскола "путинской хартии" многие из перечисленных проектов могут быть перекуплены оппонентами Кремля. Консервативный Владимир Вольфович, скорее всего, дергаться не станет, а вот уже с той же "Родиной" и остальными надо держать ухо востро. В этой связи показательны заигрывания Рогозина с Ющенко, даже если они и изначально санкционированы Кремлем. И когда шутят по поводу портретного сходства лидера "Родины" с Саакашвили - в этом только доля шутки... Хотя, конечно, шансов на успех у "перебежчиков" объективно немного.

Не будем дальше фантазировать по поводу персоналий. Впереди еще два с половиной года, и за это время многое поменяется. Что бы сделали с тем, кто бы в начале 2001-го взялся предсказать, что Сечин через два года будет именоваться "новым нефтяным царем", а Ходорковский фактически добровольно сядет в тюрьму и переквалифицируется в публициста?

Что касается протестников-либералов, то, полагаю, партийные проекты для них будут находиться на периферии внимания как Кремля, так его гипотетических оппонентов. Количественно либералов значительно меньше, чем иждивенцев и патриотов, а на выборы они ходят хуже.

Старые проекты - "Яблоко" и СПС - тяготит имидж неудачников и склочников, под лицемерные разговоры об объединении практически открыто использовавших друг против друга "черные технологии". "Яблоко", эволюционировавшее к 2003 году в вождистскую партию с монопольным спонсором, переживает вместе с Явлинским его личный кризис. Он еще делает вид, что не поступится принципами, но если в ближайшее время его кто-то не подберет (с разрешения Кремля, разумеется), то "Яблоко" к следующим выборам окончательно превратится во что-то среднее между сектой и фан-клубом.

Чуть больше шансов дотянуть до 2007 года у правых, которые хвалятся, что смогли недавно провести несколько депутатов в региональные парламенты. Правда, заплаченная за это цена заставляет сильно задуматься о том, можно ли еще считать СПС даже формально партией западников и рыночников. Правые пустились во все тяжкие, сделав ставку на социал-патриотический популизм. Например, в Иркутской области СПС объединился с Народной партией в блоке "За родное Приангарье", который выступал с патриотическими лозунгами и социальными требованиями. В Тульской, Брянской и Курганской областях блоков не создавалось, но избирателям все равно обещали пересмотр незаконной приватизации и обильные региональные льготы. А в Архангельске правые вместе с "яблочниками" прошли в блоке "Наша родина - Архангельская область" (!). Видимо, если б можно было назваться просто "Родиной", то и это бы проделали, глазом не моргнув. В общем, цирк с переодеваниями, да и только.

Гипотетическое возвращение в политику Чубайса, которое грезится некоторым как шанс на возрождение СПС, на самом деле ничем не поможет. Битая карта. Чубайс сам и через своих людей руководил кампанией 2003 года и проиграл ее, после чего ушел в отставку с поста сопредседателя партии, чем фактически признал поражение. К тому же его многолетнее соглашательство с Путиным, усугубляемое фантазмами "либеральной империи", удручило даже многих преданных партийцев, не говоря уже об избирателях-либералах.

Очевидно, что если новые либеральные проекты и появятся, то их будут позиционировать как социал-либеральные или либерально-патриотические. Те, кто пытается делать новые проекты: братья Шмелевы со своими "Новыми правыми", Хакамада с "Нашим выбором", Рыжков-младший, - декларируют именно такие "синтетические" замыслы, при этом отмежевываясь от "либерального большевизма" 1990-х. А "правые либералы" бесперспективны, их место в кунсткамере.

7.

"Революция роз" в Грузии и "оранжевая революция" на Украине, как утверждают многие, опровергли миф о невозможности политических перемен в России, о том, что на постсоветском пространстве живут утратившие пассионарность люди, готовые ради сомнительной стабильности терпеть любую власть. Задвинутые деятели 1990-х годов, интеллектуалы, обиженные на Кремль за невостребованность, обуянная смердяковским комплексом околополитическая богема и просто недалекие романтики зашлись в восторге. Мол, надо б и у нас!.. Да поскорее бы!..

Вряд ли имеет смысл напоминать о том, кто и какими технологиями выводил людей на улицы Тбилиси и Киева, а еще раньше Белграда. За последние месяцы в печати и Интернете вышло достаточно текстов об этом; кто хотел, тот прочитал и все понял. Кто не понял - увы ему. Стоит только напомнить, что революция - это коренной переворот в государственном и общественном строе страны, а не едва прикрытый легальными процедурами захват власти, сопровождавшийся народными гуляниями. Поэтому события в Грузии и на Украине можно называть "революциями", только смирившись с бахвальством их организаторов и ангажированностью и невежеством комментаторов.

Из либеральных публицистов, пожалуй, только Дмитрию Бутрину удался беспристрастный и достаточно объективный прогноз-проекция "революционного" сценария на Россию. В своей статье на www.gazeta.ru Бутрин справедливо отмечает, что если на первом плане "идеологического единства" сторонников "оранжевой революции" были гражданские свободы и стремление любой ценой ликвидировать коррумпированный режим Кучмы, то на втором - национализм и борьба с социальным неравенством и олигархами вроде донецкого Ахметова. Кстати, примерно того же требовали и грузинские "революционеры". Учитывая массовые настроениями в России, можно сформулировать и повестку "русского майдана". Бутрин, не скрывая сожаления, пишет, что если "революция" произойдет, то под лозунгами "социал-демократии с изрядной долей национализма", причем национализма имперского, и "под руководством умеренного представителя патриотов" (Рогозин? Глазьев?). Будут и призывы к расправе с олигархами и национализации стратегических предприятий, и антизападные, антиамериканские речевки, и обсуждение территориальных претензий к той же Украине по Крыму. "А теперь вообразите себе, что на одной стороне эта самая каша и идея гражданской свободы и народовластия, а с другой стороны - [...] Путин с верным Грызловым", - пишет Бутрин, тут же признаваясь, что ему не хотелось бы ни к Путину, ни к таким "плохим" революционерам.

Понятно, что перспективы социал-патриотической, то есть "розовой" революции вряд ли понравятся западным friends, даже если их вдруг достанет Путин, и они могут не вложиться в такой проект, по крайней мере всерьез. Но главное даже не это, и не то, что реальных кандидатов на место российского Ющенко пока не видно (Касьянов в таком амплуа - это смешно). Отчего-то забывается, что "революциям" в бывших союзных республиках предшествовали выборы, на которых оппозиция сумела эффективно выступить. А чтобы выступить на выборах, надо в них поучаствовать. Иначе никак не запустить тему "у народа украли победу". Кремль не зря в последнее время подзатянул гайки, потенциальных бунтовщиков и бузотеров он постарается на пушечный выстрел к выборам не подпустить.

Предположим, однако, что тот же Запад согласовал или сам подобрал лидера для российской оппозиции, продавил разрешение зарегистрировать под него партию "Объединенные демократы России" и допустить ее к выборам, или прямо в ходе избирательной кампании из-под контроля Кремля вырвалась его марионетка, собирающая "протестников", та же "Родина". Нынешняя Россия не Украина, где олигархия "соревнуется" пошустрее, чем "наши" гусинские-березовские в 1990-е, и где действующий президент с переменным успехом "разводил" и собственного "наступника", и оппозицию, что исключало консолидацию административного ресурса. И не Грузия, где сроду не было порядка. Набрать популярности, а тем более - столько голосов, чтобы можно было потом кричать об "украденной победе", никакой оппозиционной партии не дадут.

Но допустим, что даже при таком раскладе "революцию" нам все же сорганизуют. Надо четко отдавать себе отчет, что она вряд ли получится бескровной, опыт событий 1993 года тому залог. И где гарантия, что на определенном этапе почуявшая вкус крови толпа не выйдет, пусть только на время, из-под контроля "революционеров"? То, что какой бы слабой ни была власть, она способна быстро подавить мятеж, продемонстрировал тот же 1993 год. Она его подавит снова, можно не сомневаться (только если не будет крупного предательства "силовиков"). Но если в том же 1993 году ответственность за кровопролитие еще можно было разделить между Ельциным и Хасбулатовым с Руцким, то за все возможные жертвы новых буйств, не дай им Бог случиться, в ответе окажутся только те, кто сейчас, обмотавшись в оранжевые шарфы, "приманивают будущее потепление" ((C) В. Шендерович).

Теоретики оппозиции лелеют идею "гражданско-общественного" сопротивления режиму посредством тех же акций прямого действия. Практически это означает, что любой мало-мальски заметный протест следует немедленно объявлять антипутинским и античекистским - будь то выступление жильцов старых домов против "инвесторов", застраивающих их детскую площадку, или забастовка не получающих зарплату рабочих, или штурм сторонниками одних карачаевских кланов Дома Правительства республики, в котором засели представители других кланов, или флеш-моб студентов, встревоженных слухами о реформе ВУЗов. Слов нет, в нынешней жизни случается много вещей, против которых надо бороться, выходить на улицы и даже устраивать action. Но одно дело, когда люди отстаивают свой конкретный интерес, не важно, справедливо или нет, добиваясь чего-то или оставаясь с носом. Другое дело, когда протест провоцируют и раздувают искусственно, а тем более пытаются искусственно объединять протестующих по совершенно различным поводам, навязывая всем в качестве "общих" идеи, которые ни одну их конкретную проблему никогда не решат. Я не против политтехнологий в принципе. Но никто меня не убедит, что расшатывание государства, а тем более свержение Путина автоматически избавят страну от недобросовестных работодателей, коррупционеров и бандитов.

В чем точно можно быть уверенным, так это в том, что недостатка в "приманивающих потепление" в ближайшее время не будет. Они явно намерены действовать по принципу "не догоню, так хоть согреюсь", то есть денег и паблисити заработаю. Уже нашлись те, кто предлагает себя в российские аналоги сербского "Отпора", грузинской "Кхмары" и украинской "Поры". Последние акции национал-большевиков Лимонова (надо отдать должное их последовательности - они с 2000 года занимали непримиримую позицию по отношению к Путину), особенно захваты кабинета министра Зурабова в августе и помещения в общественной приемной президента в декабре, выглядят, как это ни цинично, "заявкой на грант". И хотя потенциальные зарубежные спонсоры исторически связаны с либеральной тусовкой и еще помнят "хунвейбиновский" визит лимоновцев на съезд гайдаровского "Демвыбора России" в 1999 году, забрасывание помидорами генсека НАТО Робертсона в 2001-м и кандидата в "русские Ющенки" Касьянова в 2003-м, лозунги вроде "Сталин, Берия, ГУЛАГ!" и пр. милые пакости, - особого выбора ни у тех, ни у других нет. На сегодняшний день в России нет другой организации с многолетним опытом акций прямого действий, креативным руководством, а главное - активом, искренне считающим себя революционерами и готовым на самопожертвование. Аналогичные коммунистические структуры, вроде "Авангарда коммунистической молодежи", хуже организованы и не имеют и половины послужного списка нацболов.

Показательно, что либеральная общественность, еще недавно считавшая "Эдичку" и его поклонников опасными "фашЫстами" и одобрявшая репрессии против них, резко осудила приговоры лимоновцам, захватывавшим кабинет Зурабова, который, кстати, проводит как раз ультралиберальную социальную реформу. Либералы - и старые и молодые - сидеть в тюрьмах не хотят, да и не смогут, иной человеческий материал. А это актуально, поскольку российские "силовики" уже дали понять, что будут не миндальничать, а выслуживаться. "Этап на Север - срока огромные", одним словом. Кроме того, хулиган Лимонов более-менее "понятен" западным интеллектуалам, как и он, идейно вышедшим из 1968 года. Так что может состояться и русская "Пора", и даже химерическая "право-левая оппозиция", о которой сейчас много говорят.

Если что все эти начинания и сгубит, так это в первую очередь цинизм. В частных беседах либералы не скрывают, что хотели бы попользоваться нацболами, а также прочими "красными" и "фашиками" как "пехотой". А те в свою очередь оправдывают сотрудничество с презираемыми "демками" необходимостью проторить дорожку к серьезным спонсорам и СМИ. И, хихикая, рассказывают историю "дедушки Ленина, который, придя к власти, кинул немцев, давших ему бабки на революцию"...

Они открыто признаются, что мечтают о падении цен на нефть. Скоро, подозреваю, договорятся до того, что надо бы "Беслан повторить", прости Господи. Известный большевистский принцип: "чем хуже - тем лучше"... Ничего не меняется...

Пожелаем им всем неудачи.

Хочу, чтобы меня поняли правильно. Я не являюсь поклонником российской действительности и Путина в частности. Но наша проблема не в Путине, и не в "чекистах", и не в прочих олигархах персонально, а в самом олигархическом режиме, даже олигархическом способе мышления, давно распространившемся на значительную часть общества. И решать ее нужно не "революцией", которая, как и в Грузии, и, очевидно, на Украине, неизбежно завершится лишь ротацией правящего слоя. В лучшем случае. А в худшем - можно страну разнести в пух и прах, и это не метафора. Как решать - вот об этом и нужно серьезно думать. А не заниматься ерундой.