21 мая состоится референдум, на котором жители Черногории будут решать, быть ли их родине отдельной страной, или же она останется в государственном союзе с Сербией. Всё это время Подгорица (столица Черногории) так усиленно выражала желание отделиться, что когда за месяц до референдума соцопросы показали, что половина черногорцев, возможно, проголосует против, уже в Белграде заявили, что теперь отделиться может Сербия.

На самом деле, Черногория по многим параметрам уже давно является отдельным государством: вместо сербских динаров в качестве денежной единицы здесь используется евро — отчасти для финансовой стабильности, отчасти — чтобы подчеркнуть евроориентацию Черногории.
Есть в Черногории и все необходимые политические и социальные институты, не связанные с Белградом; недавно части югославской армии, расположенные в Черногории, стали черногорскими.

Черногорцы также пытаются утвердить свою церковь, автокефальность которой приходится защищать черногорской полиции (во время религиозных праздников сербская православная церковь празднует на одной стороне улицы, черногорская — на другой, а полиция празднует посередине — так, на всякий случай). Кстати, черногорцы сейчас активно знакомятся с дипломатической деятельностью, потому что места в иностранных представительствах для них были тем компромиссом, на который Белграду пришлось пойти, чтобы сохранить федерацию.

Те параметры, по которым Сербия и Черногория еще остаются одной страной, такие как, например, существование единой тарифной сетки на таможне, постоянно оспариваются Подгорицей, что все больше и больше утомляет Белград. Если позвонить в посольство Сербии и Черногории в Москве, то можно с удивлением узнать, что если для въезда в Сербию россиянам виза нужна, то в Черногорию — не нужна. Хотя вроде бы это пока еще одна страна, и посольство у нее одно.

Абсурдности добавляет то, что на обложке паспортов сербов и черногорцев по-прежнему существует... Югославия. Эта надпись ставит в тупик московских милиционеров, которые останавливают на улицах сербов, работающих на многочисленных стройках российской столицы, и получают в руки документ уже несуществующей страны.

Политическая элита Черногории, во главе с Мило Джукановичем, настолько заинтересована в положительном результате майского референдума, что готова нарушить права своих же сограждан, настаивая на том, что участвовать в волеизъявлении будут только черногорцы, проживающие на территории Черногории. Однако 250 тысяч черногорцев (из общего числа в 700 тысяч) живут в Сербии, и, соответственно, принять участие в референдуме не смогут. Это хорошо известно в Подгорице, и их исключение — намеренное, потому что голоса живущих в Сербии черногорцев явно будут отданы за сохранение их родины в союзе с Сербией.

Лидеры Черногории, осознавая это, заранее делали заявления о том, что число черногорцев в Сербии якобы незначительно. В ответ сербский премьер Коштуница предоставил соответствующие бумаги об их числе в Евросоюз. Тем не менее, правила не изменились, и голосовать 21 мая будут только те, кто живет в самой Черногории, чья независимость будет признана Евросоюзом при наличии не менее 55% положительных голосов и не менее чем 50%-ной явке.

Решив одну проблему, Подгорица столкнулась с другой: соцопросы показывают, что сторонникам независимости не удается набрать необходимых 55% голосов — черногорцы по отношению к независимости разделились почти пополам. В связи с этим Джуканович, который отработал два президентских срока и сейчас является премьер-министром республики, пригрозил, что если Черногория не станет независимой, он уйдет в отставку. Правда, это обещание может ему «выйти боком»: лишившись неприкосновенности, он имеет все шансы попасть в тюрьму в связи с обвинениями в контрабанде сигарет, которые выдвигает против него Италия.
В Белграде фигура Джукановича давно вызывает отрицательные чувства. Он был соратником Слободана Милошевича — однако, это не помешало ему заявить во время бомбардировок Югославии в 1999 году, что Черногория не имеет никакого отношения к политике Сербии. Самолеты НАТО, правда, все равно долетели до Подгорицы, а Джуканович после этого вновь изменил свою позицию, встав в 2000 году на сторону свергнутого Милошевича.

Почему значительная часть черногорцев не хочет отделяться от Сербии? Во-первых, многие из них живут за счет пособий, которые платит Белград. Во-вторых, потому что при устройстве на работу, во время путешествий они будут уже гражданами другой страны, а многие из них связаны с Сербией родственными связями. В-третьих, те черногорские студенты, которые учатся на бюджетных отделениях сербских вузов, должны будут автоматически перейти на платную основу. Сейчас черногорские студенты, выступающие против отделения, организуют автобусы, которые в день голосования должны будут развести всех студентов по их родным населенным пунктам.
В-четвертых, потому, что черногорская экономика существует, в основном, за счет сезонного туризма, чего явно недостаточно для полноценного развития. И, в-пятых, потому, что быть черногорцем в Сербии выгодно — Белград старается не нарушать их права и способствовать тому, чтобы черногорцы не были обделены руководящими постами. Поэтому часто черногорец может без проблем получить ту должность, о которой серб с аналогичными профессиональными данными может лишь мечтать. Эта ситуация характерна для всех стран, где права меньшинств защищаются так рьяно, что это нарушает права большинства.

Осознание того, что Черногория после референдума, возможно, останется в союзе с Сербией, толкнуло сепаратистские элиты Подгорицы на крайнюю меру — подкуп избирателей. В эти дни в Сербии со страниц газет не сходит скандал, разразившийся после того, как была обнародована пленка, на которой зафиксировано, как силы, выступающие за независимость, пытались купить голос черногорского крестьянина, предложив покрыть его задолженность за электричество. В результате, некоторые общественные деятели выступили с заявлениями о том, что они готовы заплатить по счетам бедного старика, лишь бы он голосовал, как хочет.

Одновременно с внутренним расколом ситуация стала ухудшаться и с неожиданной для Подгорицы стороны. Дело в том, что последние несколько лет в Сербии появилась возможность смотреть черногорское телевидение, полное антисербской пропаганды. После этого общественное мнение в Сербии стало однозначно склоняться в сторону «развода». Недавно небольшая Христианско-демократическая партия, которую возглавляет Владан Батич, выступила с инициативой о проведении в самой Сербии референдума об отделении от Черногории. «Инат», или дух противоречия, — одна из основных черт сербского характера — работает на всех уровнях общества. Официальный Белград уже заявляет, что если Черногория останется внутри Сербии, то она, безусловно, потеряет свой современный статус.

Это противостояние, больше похожее на ссору между близкими родственниками, искусно поддерживается импульсами извне. Как заявил «Росбалту» источник, близкий к сербскому правительству, дробление Балкан на множество маленьких «феодов» находится в непосредственных интересах США и Евросоюза, которые иначе не могут управлять этим непредсказуемым регионом. Поэтому, если Черногория все-таки станет независимой, то от нее недалеко и до независимых Косово, Санджака, Воеводины и прочих балканских провинций.

Осознание этого факта заставило Белград сделать на прошлой неделе заявление о том, что Сербия вот-вот может выдать разыскиваемого Гаагским трибуналом Ратко Младича, подчеркнув, что за это белградские власти хотели бы сохранить Черногорию. Остается только один вопрос без ответа — насколько элиты Черногории осознают, что являются всего лишь пешками в чужой большой игре?

Юлия Нетесова, ИА Росбалт, Москва-Белград