«Мы – лучшие, и мы победили!» – так было встречено решение о проведении зимней Олимпиады 2014 года в Сочи. Что ж, можно искренне всех поздравить. Но чтобы победа не стала предвестником будущего поражения, стоит всё-таки разобраться: кто победил, в чём победил и кого победил?

Право принять Олимпийские игры – честь. Но является ли решение о предоставлении этого права свидетельством выдающихся достижений? Напомню: такое решение принимается каждые два года. И в отличие от спортивных соревнований, где лучший может подтверждать свой титул на каждых соревнованиях, право принять Олимпийские игры дипломатично не предоставляется подряд повторно. При этом каждый победитель в борьбе за право принять Олимпиаду – вроде как лучший. Так не стоит ли к такой победе относиться с долей самоиронии?
В дополнение сопоставим факты: проигравшие нам основные конкуренты (Австрия и Республика Корея), во-первых, практически способны принять эти Игры уже хоть сейчас, то есть вся инфраструктура (как для международных спортивных мероприятий, так и для массового спорта) у них давно готова; и, во-вторых, достигли такого экономического и социального развития, что предоставляют своим гражданам возможности несопоставимо более высокого уровня жизни (включая доступ к здравоохранению, здоровому образу жизни и массовому спорту), нежели мы. И в чём же тогда мы лучшие? Ведь всё, что было представлено на суд жюри, – это лишь проекты, которые ещё нужно реализовать. Получается, что мы – лучшие в искусстве подавать (ещё не существующее) и убеждать (не вообще, а конкретно Международный олимпийский комитет), то есть – в некотором «пиаре».

Действительно, мы среди первых по развитию зимних видов спорта и по спортивным достижениям, по количеству олимпийских побед. Это у нас пока не отнять, причём, что важно, независимо от того, предоставляют нам право провести зимнюю Олимпиаду или нет. Но надо признать, что этим наши достижения пока и исчерпываются. И когда «Мы – лучшие!» кричали, обнявшись вместе выдающиеся спортсмены и члены нашего правительства, у одних-то были для того основания, а у других – ни малейших.

По сообщениям СМИ, в австрийском городке-претенденте решения ожидали на площади около двух сотен человек, в городке корейском – уже около двух тысяч, а нас же в Сочи на площади собралось чуть ли не шестьдесят тысяч человек. Что это – свидетельство патриотического подъёма?

Задолго до исторической победы нам было объяснено, что проведение Игр – это инвестиции в развитие региона, создание в стране курорта международного класса. И это можно было бы приветствовать, не будь одного «но»: если бы мы с вами не жили в стране, проводящей политику… ограничения развития – под предлогом борьбы с инфляцией и необходимости «стерилизации излишней денежной массы». А ведь подготовка к Олимпийским играм – это инвестирование не в массовое производство товара, компенсирующего своим появлением на рынке рост денежной массы, но вложение как минимум на первых порах чисто инфляционное: деньги вкладываются, работы ведутся, зарплаты выплачиваются, но товара больше не становится – вот он, раскручиваемый самой властью вроде как наш самый страшный враг.

В подготовку сочинской Олимпиады будет вложено двенадцать миллиардов долларов, включая семь – из федерального бюджета. Рад за сочинцев, но насколько вложение госресурсов в инфраструктуру отдыха и далеко не массового спорта является для страны первоочередным? При нынешней финансовой политике власти получается, что это – либо раскручивание инфляции, но без оправдывающего инфляцию импульса технологического развития, либо, ещё более вероятно, на каждый миллиард, вложенный в Олимпиаду, такой же миллиард будет (не мытьём, так катаньем) изъят из товаропроизводящей экономики и направлен за рубеж…

Напомню: та же Корея (которая по сравнению с нами вроде как «худшая») шла другим путём: сначала – вложение всех сил и ресурсов в науку, высокие технологии и передовое производство, а лишь после этого – Олимпиада в Сеуле, открывшая миру новую Корею. Мы же – что собираемся открыть миру? Олимпиаду в Сеуле обслуживали автомобили полного корейского производства, а не отвёрточной сборки. А мы на чём собираемся возить гостей? На дособранном у нас зарубежном…
Ещё более удивительным всё это выглядит на фоне какой-либо здравой концепции регионального развития.
Да, бывают регионы – локомотивы развития. Но для крупной страны в качестве таковых островки туризма выступать уж никак не могут. Локомотивами могут быть центры науки, образования, технологий, передового или массового производства, к числу которых Краснодарский край отнести можно, но район Сочи – вряд ли.
Если же речь о социальном аспекте, о вложении госресурсов в выравнивание экономического развития территорий, то и здесь концы с концами не сходятся: отнести район Сочи (равно как и весь Краснодарский край) к числу депрессивных, испытывающих отток населения, нуждающихся в первоочередной заботе – никак не получается. Напротив, в связи с переизбытком населения там приходится принимать искусственные меры по сдерживанию миграции.

При этом Сочи выбран для проведения Олимпиады как уникальный природный заповедник. Но ведь не менее уникальные места есть у нас и в глубинке страны, взять для примера хотя бы Горный Алтай. Да, чтобы создать там инфраструктуру спорта и отдыха, может быть, требуются средства большие, чем в Сочи. Но зато такой проект служил бы важной цели региональной политики – развитию депрессивных регионов, правда, если бы такая целенаправленная политика у нас была…

Да, победы нам нужны – и большие, и малые. Взялись за Олимпиаду – надо справиться с честью. Но не менее важно и расставить приоритеты. Куршевели в мире уже есть, и, если всё ограничится появлением очередного на нашей территории, вряд ли это посодействует общенациональному сплочению. При том, что до бассейна в каждой школе (что сегодня – норма в ряде стран, оставшихся среди «худших») нам останется не просто далеко, а бесконечно далеко.

Ю.Болдырев

http://www.lgz.ru/article/id=828&top=26&ui=1184612860348&r=570