В Беларуси «силу» оппозиции измеряют успешностью различных протестных акций, которые она устраивает, и уровнем поддержки этих акций среди населения. Поэтому главным критерием успеха протестных акций 28 сентября должно стать количество их участников. Однако в связи с этим приходится констатировать, что даже сами устроители митинга, которые призывают людей после закрытия участков для голосования выйти на центральную площадь Минска и «выразить свою гражданскую позицию», не имеют уверенности в успехе предприятия.  Чтобы прояснить ситуацию, мы специально побеседовали с оппозиционными лидерами.

«Не думаю, что это будет внушительный митинг, у людей нет достаточно мотивации», говорит председатель оппозиционной коммунистической партии Сергей Калякин. Его соратник по Объединенным демократическим силам (коалиция, включающая в себя основные оппозиционные партии и движения), лидер Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько тоже не выражает оптимизма: «В отношении массовости не знаю, но мы должны быть последовательны. Если мы говорим, что эта кампания нелегитимная, мы должны идти до конца. И мы пойдем. Не важно, сколько нас там будет. Были случаи, когда на улицу выходило 5 человек, и история сохранила их имена».

В связи с подобными заявлениями обращает на себя внимание и замечательный анализ белорусских реалий, проведенный оппозиционными аналитиками. В своей недавней публикации Андрей Егоров и Татьяна Водолажская, отмечают, что политические партии в Беларуси потеряли «пространство для деятельности», поскольку «все было занято государством» еще в середине 1990-х гг. По их мнению, деятельность оппозиции после этого переместилась в сектор независимых от государства субъектов с собственными политическими интересами, где функционируют «свернутые до уровня НГО политические партии». Однако после президентских выборов 2006 года пространство для маневров оппозиции свернулось до такой степени, что реальную альтернативу государственному пути развития могут предложить уже только отдельные личности - «диссиденты»: «В данных условиях влиять на развитие страны можно, только предлагая «самый лучший продукт» в плане мышления, идей, произведений искусства и образцов личности. Причем такой продукт, который невозможно будет не признать ни сторонникам, ни противникам. В тоталитарной системе на это способны лишь личности». Дискурс, весьма знакомый по перестроечным временам, не так ли?

В нормальных условиях настоящая «сила» оппозиции, конечно – это не только, да и не столько демонстрации и шествия. Главное – насколько адекватно она вписана в действующую политическую систему, может ли она влиять на государственные решения по важнейшим вопросам жизни страны и предлагать свои проекты развития, способна ли она быть «проводником» желаний и настроений народа, которые власть по какой-то причине не видит и не слышит. В Белоруссии оппозиция однозначно не обладает ни одним из этих признаков.

Сейчас белорусские оппозиционные организации влачат своеобразное «номинальное» существование на зарубежные гранты. Они настолько плохо вписаны в существующую политическую жизнь Белоруссии, что у них практически нет шансов попасть в парламент страны и влиять на государственные решения. Вот как об этом пишет Юрий Шевцов: «Влияние оппозиции столь мало в обществе, что даже 5 человек могут не пройти в парламент. Это комичная, но серьезная проблема для Беларуси: Запад, похоже, действительно хочет убрать оппозицию в сторону от большой политики, но для этого надо, чтобы в парламенте было хотя бы несколько знаковых оппозиционеров. Тогда примирение с Режимом свершится легко и просто. Но возможно для этого нужны такие большие фальсификации, что их совершить будет невозможно даже при белорусской «диктатуре». Тем более при таком огромном количестве наблюдателей, которые прибыли в РБ со всего мира. Это – серьезная текущая проблема».

Таким образом, оппозиция оказывается «в стороне» от жизни страны и от политики как таковой. Из-за этого она теряет не только сторонников среди населения, но и своих собственных активистов, разочаровавшихся в целях и задачах своей деятельности. Один из таких активистов, бывший лидер могилевского отделения молодежного движения Белорусский народный фронт («Моладзь БНФ») Александр Вертейко объясняет: «Я вступил в БНФ только потому, что эта партия позиционировала себя как борца за возрождение  белорусской культуры, истории. Но потом выяснилось, что слова одни, а дела другие: вместо реальных образовательных и культурных программ устраивались лишь шествия и митинги «за свободу Козулина». Какое отношение Козулин имеет к белорусской культуре? Те люди, которые приходят на них, просто отрабатывают деньги. Или Винцук Вечорка, он филолог по образованию. И я знаю, что он когда-то преподавал. Я думаю, ему и не надо заниматься политической деятельностью. Преподавая белорусский язык в университете он мог бы сделать для развития белорусской культуры гораздо больше, чем оставаясь в политике. А когда человек просто выкрикивает лозунги, возникает вопрос, а на самом деле ли ему это нужно».

Эксперты называют разные причины такой слабости оппозиции – от жесткости «авторитарного режима» А.Лукашенко до несоответствия идеологии оппозиции мировоззренческим установкам белорусского народа. Однако судя по всему, настоящая причина намного проще и в то же время – масштабней. Эксперты полагают, что в Беларуси сегодня заложена основа общественного консенсуса. И в качестве этой основы выступает осознание безусловной ценности белорусской государственности для белорусов. Всякий, кто самоопределяется вне этих рамок, оказывается без общественной поддержки и вне реальной политики.

Это значит, что в ближайшие годы разделения и конфликты в общественно-политической жизни Беларуси будут возникать на этой платформе. И это уже будут совершенно новые разделения, не похожие на «политическую борьбу» предыдущих лет. Готова ли Беларусь к этому вызову? Ответ на этот вопрос мы получим совсем скоро – не позднее 2011 года в стране должны состояться президентские выборы.

Виктор Андреев