Длительное время характерной особенностью отечественных СМИ являлась идеологическая зашоренность, господство оценки над фактом.

Типовая журналистская статья состояла из отвратительного хлебова абстрактных рассуждений, невыносимых для культурного читателя. Последнее время в хлёбово стали добавлять гренки фактов.

Это шаг в правильном направлении. Ведь читатель открывает газету или включает новостную программу, чтобы получить «массовую информацию», а не «массовые рассуждения». Ушли в прошлое времена безумной воспитательницы детского сада, заполнявшей эфир «Вестей» идиотскими сентенциями: «сказка ложь, да в ней намек», «возьмемся за руки, друзья», «без труда не вытащишь рыбку из пруда». Однако с фактической насыщенностью СМИ дела обстоят еще туго. Сыпануть пригоршню жареных фактов мало. Факт раскрывается при сопоставлении, при наличии исторических аналогий и смысловых параллелей.

Общий уровень информационной культуры в РФ по-прежнему низкий. Чтобы показать, как информационный текст, помещенный в контекст истории, приобретает совсем иное значение, приведу один пример.

Все мы знаем историю Саввы Морозова, экстравагантного мецената, финансировавшего театр Станиславского и партию Ленина, а затем окончившего жизнь самоубийством.

В последнее время картина дополнена красочными деталями. Например, объяснена фантасмагорическая связь между труппой МХТа и труппой РСДРП(б). В революционно-театральную деятельность Савву Тимофеевича вовлекла актриса МХТа Юрковская (Андреева), она же агент Ленина под кличкой Феномен. Также более логичным стал уход Морозова из жизни. Скорее всего он был застрелен другим ленинским агентом – Красиным. Ужаснувшись революционному террору, Морозов отказался финансировать большевиков. Тогда Феномен уговорила своего поклонника застраховаться на ее имя. Остальное понятно. Убить человека Красину, террористу и фальшивомонетчику, не стоило ничего.

«Старообрядцы принимали активное участие в революционном подполье начиная с его зарождения» Но новая информация не меняет общей картины. Купчина-старообрядец, понабравшись европейского лоску, пустился во все тяжкие и погиб. Не вынесла простодушная натура русского бородача декадентщины Серебряного века.

Однако давайте посмотрим на историю с Морозовым в контексте. Прежде всего, что такое старообрядчество? Старообрядчество – это разновидность христианства. Сама по себе христианская церковь вненациональна. Те или иные национальные церкви могут поддерживаться государством и приобретать националистический оттенок. Например, англиканство, французский католицизм, русское православие. Но старообрядчество всегда испытывало гонения от государства. С точки зрения раскольников, русский царь – это антихрист, а русские, исповедующие официальное православие, – зловредные еретики. Еретики номер один гораздо опаснее, чем католики, протестанты или даже мусульмане. То есть старообрядчество – это антирусская космополитическая секта. Ничего специфически русского, кроме исторически сложившегося контингента, в этой секте нет. В принципе раскольником может быть и китаец, и негр. А вот русскому монархисту путь в раскольники был заказан. «Романовы продались антихристу».

Савва Морозов

Отсюда соответствующая политическая практика. Герцен в «Былом и думах» так описывает свою встречу с раскольничьим гуру, главою некрасовцев Осипом Гончаром (дело было во время очередного польского восстания):

«Не зная ни одного слова, кроме по-русски и турецки, он отправился в Марсель и оттуда в Париж. В Париже он виделся с Чарторижским и Замойским (руководители польской эмиграции), говорят даже, что его возили к Наполеону III <…> Мы жили тогда в Теддингтоне – без языка не легко было добраться до нас, и я поехал в Лондон на железную дорогу встретить его. Выходит из вагона старый русский мужик, из зажиточных, в сером кафтане, с русской бородой... подал мне руку. Кафтан распахнулся, и я увидел на поддевке большую звезду – разумеется, турецкую <...> Он постоянно оговаривался, употреблял уклончивые фразы, тексты из священного писания, делал скромный вид, очень сознательно рассказывая о своих успехах, и если иногда увлекался в рассказах о прошлом и говорил много, то, наверное, никогда не проговорился о том, о чем хотел молчать.<...> В успех польского дела он уже не верил и говорил о своих парижских переговорах, покачивая головой.

- Нам, конечно, где же сообразить: люди маленькие, темные, а они, вон, поди как, – ну, вельможи, как следует; только эдак нрав-то легкой... Ты, мол, Гончар, не сумлевайся: вот как справимся, мы и то и то сделаем для тебя, например. Понимаешь?.. Ну, все будет в удовольствие. Оно точно, люди добрые, да поди вот, когда справятся... с такой Палестиной».

Следует учесть, что Герцен писал свои воспоминания для русских и многое в «светлом образе» сглажено. Ключевое слово тут «Палестина». Старообрядцы так ненавидели Россию, что само это слово не употреблялось, было ругательством. Ну и помогали «добрым людям». Старообрядцы принимали активное участие в революционном подполье начиная с его зарождения. Революционер Кельсиев в своих мемуарах более подробно описывал связи со старообрядцами. Пароли, явки, сходки, тайники, связь с зарубежьем. И удивительная, необыкновенная «любовь» к русским.

Фабрика Морозовых в Орехово

Спору нет, из-за отсутствия государственной поддержки старообрядцы сильно отставали в культурном отношении от православных. Но к концу XIX века в России вполне сформировалась старообрядческая интеллигенция. Старообрядцев в эпоху Морозова надо уподоблять соответствующим классам православного населения. То есть старообрядца крестьянина сравнивать с православным крестьянином, старообрядца мещанина – с православным мещанином. А старообрядца с университетским образованием – с православным интеллигентом.

Иначе говоря, старообрядец – это не реликт XVII века в средневековом кафтане, а человек, придерживающийся определенных религиозных верований и, шире, определенных взглядов и бытовых норм. В джентльменский набор взглядов и норм входила органичная ненависть к русскому государству. Собственно, образованный раскольник – это образованный человек, ненавидящий Россию и сам уклад русской жизни.

К кому же раскольники испытывали симпатию? Ко всем противникам России, включая турок (раскольники-некрасовцы составляли особый отряд телохранителей султана). Но особым расположением старообрядцев пользовались две страны. Во-первых, Австро-Венгрия. На ее территории находился главный центр раскольников – монастырь в Белой Кринице. Именно отсюда с 40-х годов XIX века распространилась общая организация раскольничьей иерархии. Царское правительство относилось к этому факту крайне болезненно, раскольники австрийского толка были вынуждены постоянно маскироваться, но авторитет Белой Криницы был очень высок. Разумеется, австрийское правительство широко использовало раскольников-мирян и раскольников-священников для шпионажа на территории России.

Вторым «раскольничьим» государством была Великобритания. Первые контакты с раскольниками англичане установили в самой Москве.

Считается, что непропорционально большое число старообрядцев среди крупных русских предпринимателей вызвано какими-то особыми добродетелями раскольников – бережливостью, трезвостью, корпоративной взаимовыручкой. Однако у раскольников была и масса черт, препятствующих серьезному бизнесу. Прежде всего – недостаточная культурность и косность, к которым добавлялись фискальные ограничения со стороны государства. Реально раскольникам удалось сделать финансовый рывок лишь благодаря поддержке англичан, которые сознательно выбирали своими деловыми партнерами людей, максимально враждебных официальной власти.

Людвиг Кноп

В начале 40-х годов в Россию приехал молодой агент манчестерской фирмы «Ди Джерси и Ко» Людвиг Кноп. Кноп вел светский образ жизни, сорил деньгами, пьянствовал в ресторанах. И собирал ИНФОРМАЦИЮ. Вскоре в его руках была обширная картотека на основных деятелей нарождающейся российской промышленности. Одновременно в купеческих кругах столиц он приобрел репутацию доброго рубахи-парня. После рекогносцировки «рубаха-парень» начал действовать. Во-первых, бойкотировать или прямо разорять предпринимателей дворян или крупных чиновников, во-вторых, создавать сверхблагоприятные условия для старообрядческой общины.

Не выдержав бесчестной конкуренции, в 1845 году распалась огромная «Нарвская мануфактурная компания», членами которой были министр иностранных дел Нессельроде, начальник III отделения Бенкендорф, банкир А.Л.Штиглиц и другие цивилизованные российские предприниматели. Ведь это гнилая сказка, что «феодальный николаевский режим не понимал необходимости развития отечественной промышленности». Все русские понимали. Только к сороковым годам Великобритания ушла в глубокий технологический отрыв даже от самых развитых стран Европы. Капиталы и бесценный экономический опыт у Лондона были невероятные. Поэтому Петербург (или хоть Париж) предполагал, а Лондон располагал. Захотел – и разорил зарождающуюся текстильную промышленность Российской империи. Одной рукой. А другой – открыл кредитную линию малограмотным сектантам, укомплектовал их мануфактуры самым современным оборудованием, предоставил в распоряжение английских техников и управленцев.

Одним из главных фаворитов Кнопа стал второстепенный русский купец-старообрядец Морозов. В 1846 году Кноп «под ключ» оборудует малограмотному Савве Васильевичу, хозяину ручной бумагопрядильни, первоклассный текстильный завод. Таких заводов Кноп построит СОТНИ, к нему в контору выстроится длинная очередь слабоумных раскольников. Некоторые будут заикаться: «Дык, в газете читал сынок наш, что новые станки в Англии изобрели. Нельзя ли, господин хороший, новые чтоб».

Кноп, превратившийся в абсолютного диктатора цен на текстильном и хлопковом рынке России, грубо обрывал: «Не твоего дела, урод. В Лондоне не дураки сидят. Сами дадим деньги, сами спланируем, сами построим, сами работать будем. Кредит вернешь долей в деле. Тебе ничего не надо делать. Ходи в церковь. Можно картины коллекционировать».

Он имел свою долю в 122 фабриках. Народ говорил: «Где церковь, там поп, где фабрика, там Кноп». Но не нужно демонизировать мистера Кнопа. За ним стояла Организация, и организация эта была не частной фирмой «Ди Джерси». Речь шла о суммарной мощи британской экономики и о государственном штабе, на десятилетия вперед планирующим социально дефектное развитие правящего класса вражеского государства. А «Ди Джерси» что же?.. В 1847 году ОБАНКРОТИЛАСЬ. При этом до сих пор считается, что текстильная промышленность России поднялась благодаря кредитам этой несуществующей фирмы.

КАК старообрядцы относились к раздающим заводы англичанам? Раздающим, заметьте, без ужасов уголовной приватизации, без отстрела конкурентов, без криминальной бухгалтерии, без разрушения национальной экономики. Есть только добрый Кноп, все дела ведущий УСТНО, и у Кнопа есть КАРТОТЕКА, где старообрядческие Чубайсы и Гайдары занесены в черный список, по которому им не дадут ни копейки. И все. Не попал в черный список, есть рекомендация с Рогожского кладбища – получай ЗАВОД. Им даже управлять не надо – есть на то иностранный менеджер.

Дача Морозовых

Так как Мамонтовы, Рябушинские, Морозовы относились к англичанам? А так. По сыновьям-внукам клан Морозовых разделился на четыре ветки: Викуловичей, Захаровичей, Абрамовичей и Саввичей. Набожный глава старшей ветви, Викула Елисеевич, брал на свои заводы только старообрядцев, ходил с лопатообразной бородой и личной ложкой. Чтобы не оскоромиться. И… годами жил в Англии, на своей мануфактуре построил целый городок для спецов-англичан. На его предприятиях были лучшие в России футбольные стадионы, можно сказать, что русский футбол здесь и зародился. Основную массу футболистов составляли британские подданные… В том числе резидент английской разведки Брюс Локкарт, перед революцией работавший под крышей консула, а в 1918 основавший советское ЧК. «Эй, вратарь, готовься к бою…»

Теперь Захаровичи. Глава – Николай Давыдович, годами жил в Англии, полностью интегрировался в английское общество. Печатался в островной прессе, был членом местных профсоюзов. Под Москвой построил английскую виллу. Эмигрировав после революции, переменил фамилию на Фрост (т.е. по-английски «мороз»). Второй глава этой ветви – Арсений Иванович. Получил образование в Англии, несколько лет жил в Манчестере. Говорил по-английски без акцента. Рядом со своим предприятием в Ногинске построил английскую улицу для технического персонала. Как нетрудно догадаться, одновременно Арсений Иванович был фанатичным старообрядцем, участвовал в богословских спорах.

Абрамовичи. Один из наиболее известных представителей – Михаил Абрамович – в кругу московской элиты имел прозвище Джентльмен. Без комментариев. Его сын, Михаил Михайлович, – известный советский театровед, специалист по Шекспиру.

Саввичи. К этой ветви принадлежит наивная жертва коварного Ленина, Савва Тимофеевич. В свете вышеизложенного биографию можно не упоминать, и так все ясно. Скажу из педантизма – после Московского университета прослушал курс лекций по химии в Кембридже, жил в Манчестере. Отца Саввы называли Англичанином. Систематического образования он не получил, но одно усвоил крепко: знаешь английский – Человек. Нет – ноль без палочки. За невыученные уроки английского порол маленького Саввушку собственноручно и страшно.

Такие вот «люди древлего благочестия», истинно русская черноземная силушка. Опора отечественной экономики. Отсюда звериная ненависть русских промышленных партий и вообще русского капитализма к России. Ненависть именно в русской своей части. Не евреев, немцев или армян, а коренных: Гучковых, Третьяковых, Коноваловых, Рябушинских, Морозовых. Ибо «коренные» на самом деле принадлежали к религиозной секте, составлявшей три процента населения. С натяжкой. И эти три процента контролировали половину промышленности.

Дмитрий Галковский

http://www.vz.ru/columns/2005/10/18/10171.print.html