Научная фантастика возникла как жанр, описывающий последствия внедрения какого-нибудь технического устройства в ширнармассы. Вот есть такая штука, вот как она меняет социальную структуру. «Штука» может быть любой – от нового сорта удобрений до антигравитатора. Но вообще-то, если быть ближе к классике, она должна быть технически реализуемой на нашем уровне знаний хотя бы в принципе. Антигравитатор непонятно как делать – а вот, скажем, пятисотэтажный небоскрёб или пассажирский самолёт-амфибию сделать можно. Ну просто пока не хватает каких-то чисто технических приблуд, которые обязательно будут сегодня-завтра. Или экономически невыгодно. Или просто ненужно. ПОКА невыгодно и ненужно. А чуть подешевеет то-то и то-то, или изменится конъюнктура туда-то и туда-то – и сделают.

Так вот. Среди технических устройств, которыми фантасты двадцатого века оснащали будущее, была такая приблуда – видеофон. То есть телефон с видеокамерой и телевизором. Чтобы не только, значит, говорить, но и видеть собеседника. Обычно видеофоны изображали на столах у героев, а на улице – в кабинках… Иногда – с голографией, чтобы уж совсем поразить воображение читателя.

И что же? Сейчас видеофон и в самом деле существует. Это не очень востребованная, но вполне работающая вещь. В скайпе, например, это дело имеется. Фантасты не ошиблись.

Вот только досада: передача видеоизображения оказалась мелкой фишечкой, деталькой, появившейся по ходу совершенствования очень сложной и абсолютно никем не просечённой системы: компьютеров и интернета. Ну не предполагал никто в те времена укромные, что даже слово «работать» в двадцать первом веке в развитой стране будет означать в основном «висеть над клавиатурой».

Похоже, сейчас аналогичная ошибка делается в отношении уже компьютерных технологий.

Я имею в виду идею «виртуальной реальности», понимаемой как «виртуальное пространство».

То, что комп рано или поздно срастят с человеческим мозгом напрямую, уже не является дискуссионным вопросом. Сделают. Хотя бы потому, что выяснилось: мозг – довольно пластичная штука, и свою архитектуру способен менять в очень широких пределах. Сейчас, скажем, сделать штуку, позволяющую двигать курсор «силой мысли», несложно: = можно засунуть в двигательную зону электроды, можно и без таких ужасов, просто биотоки снимать. Причём мозг адаптируется к электродам: нейроны, сцуки, учатся, отращивают дендриты и вообще. В башке появляется чуть ли не центр движения мышью.

Предвидеть это было, в общем-то, несложно. Дальше мысль идёт понятной дорожкой: научиться работать не только на передачу, но и на приём. То есть не только передавать сигналы от мозга в комп, но и получать.

Стандатный ход мысли дальше – «полностью виртуальное пространство». Люди, лежащие в этаких саркофагах, а  все сигналы, в норме идущие от глаз, ушей, кожи и так далее, эмулируются компьютером. Сидишь в специальной клетке, а тебе через проводки гонят виртуальный мир, прекрасный и ужасный. Куда и провалится всё прогрессивное человечество.

На эту тему написано множество всяких романов, начиная от классика нашего Гибсона и кончая потоковым производством. Пересказывать не будем – «все читали», ага-ага.

Возникает, однако, вопрос. А является ли этот самый «виртуальный мир» - понимаемый именно как «виртуальное пространство», куда человек с головой ныряет – таким уж востребованным?

На первый взгляд кажется, что да. Играют же люди годами во всякие игрули. Значит, спрос именно на это. Экстраполируя…

Вот-вот. Экстраполируя. А с экстраполяциями вообще нужно осторожнее быть.

Вообще-то игроманы составляют хоть и заметную, но не столь уж большую часть потребителей тактовых частот. Большинство топчущих клаву играют в игрули вполне умеренно, и гораздо больше времени проводят в самом обычном общении, которое интернет столь облегчает. Ни в какую виртуальную реальность они особенно не хотят – им и здесь неплохо. Не нужны им чужие пространства. Посмотреть можно, а с катетером – нет.

А вот чего они хотят – так это пакета услуг, который можно назвать ВИРТУАЛЬНЫМ ВРЕМЕНЕМ.

Например. Сейчас крайне обесценилась эрудиция. Очень многое можно посмотреть в вики, если нет – нагуглить, если гугль не берёт – пошерстить руками. Через какое-то время найти можно будет «ваще любую инфу».

Так вот. Чрезвычайно востребованной вещью может стать «искусственная память». То есть – гугль, подключённый непосредственно к голове. Чтобы запрос посылался непосредственно через мозг в сеть, а найденное- тексты-картинки-звуки - всплывало не на экране, а непосредственно в памяти.

Возникает, конечно, вопрос, а как это будет работать, если механизмы работы мозга и сейчас не особо известны. Ответ может быть довольно неожиданным: вполне возможно, что при достаточно толстом канале связи с мозгом он начнёт настраиваться на этот канал сам. Как именно он это будет делать – «а чёрт его знает». Но вполне может оказаться, что достаточно подвести трубу, а уж там оно само всё прирастёт.

Понятно, что в таком случае через какое-то время ВСЯ мозговая активность будет восприниматься как непрерывный «запрос к сети». Что может привести к неожиданным эффектам. Человек задумался, не посолить ли ему бифштекс – а у него в голове вспыхивает реклама тибетской соли с ароматизатором, медицинские сведения о вреде натрий-хлора, ссылка на форум, где обсуждается несолевая диета, содержание соли в консервантах и так далее.

Тут возникнет потребность во внутренней баннерорезке, фильтрах намерений, и так далее. Не исключено, что появится комплекс духовных упражнений – скорее всего, их разработают буддисты – которые позволят концентрировать запрос и отсекать ненужные сущности. Не исключено и появление механизированных фильтров: кроме Гугля и Яндекса появится какой-нибудь Оккам или Отстой-Барьер. Настройки отказов станут не менее важными, чем настройки запросов.

Через какое-то время содержимое мозгов польётся непосредственно в сеть. Без дешифровки. Будут лежать на файлообменниках огромные файлы непонятно с чем: то ли хеш-таблицы соответствий запросов, то ли линки на какие-то ассоциации, то ли хрен знает что. Какое-то время это будут даже исследовать – и узнают много интересного о работе мозга. Потом забросят: «да хрен с ним, как оно там работает, главное что работает». Зато обмен этими файлами окажется очень полезным делом. «У меня тут ассоциативка к средневековой музыке, покрути. А ты мне обещал ключи к Хайдеггеру, скинь, если найдёшь?»

Последствия повсеместного использования такой подключаемой памяти окажутся очень значительными. Например, будет наконец-то решена лингвистическая проблема. Для начала на каждое слово чужого языка в голове будет вспыхивать спектр значений, а вот грамматику придётся «самому соображать». По мере самосовершенствования системы и грамматические правила будут всасываться по ходу. Через какое-то время на освоение, скажем, базового английского будет уходить где-то неделя ненапряжённого слушания попсы и новостей. То же произойдёт со всеми остальными знаниями. Они будут усваиваться по мере ознакомления, очень быстро. При этом «проблема образования» не исчезнет, но очень сильно трансформируется.

Почему подключение внешней памяти я назвал «виртуальным временем», думаю, понятно. Но и пространство тоже будет освоено. Только по-другому.

Так, появится спрос на виртуальное восприятие РЕАЛЬНОГО мира. Не виртуального, а именно реального.

Самый простой пример: человек идёт по улице. Его зрение корректируется на уровне мозга – он может видеть всё происходящее настолько чётко (или настолько нечётко), насколько ему это нужно. Он может заглянуть за угол, подключившись к телекамере на углу – причём не так, что изображение в глазах померкнет и он увидит пространство за углом, а как будто он испытал острейший приступ дежа вю: в голове вспыхнет, что секунду назад за тем углом было то-то и то-то. Кстати, посмотреть-вспомнить, что было на улице секунду, день или год назад – если такая информация есть, он тоже сможет. А также сможет посмотреть градостроительные планы, уточнить, где тут ближайший переход и сортир, сделать покупку в соседнем магазине, не заходя в него – и при этом вовсе не выпадая из реальности, а наоборот, ГЛУБЖЕ в неё погружаясь.

Прямой контакт сети с мозгом, разумеется, принесёт и проблемы. Например, с приватностью: уже сейчас анализ запросов, выдаваемых с определённого компа, может дать о человека всю или почти всю интересную информацию, «а то ли будет». Соответственно, расцветут всякие внутренние анонимайзеры, закрытые сектора хранения данных и много чего ещё. Одним из косвенных следствий будет чрезвычайное развитие субличностей, «виртуалов», заточенных под определённые специализации. То, что сейчас является всего лишь игрой – хотя иной раз она далеко заходит – станет чем-то вроде контролируемого диссоциативного расстройства идентичности. «То-то будет весело» - сплошные Билли Миллиганы.

Тут прокладывается мостик к ещё более интересному. Подключение внешней памяти и манипуляции с мозгом могут, наконец, позволить интенсифицировать вполне «естественные» его способности. Люди получат прямой доступ к тому, чтобы натренировать определённые участки мозга, буквально «лепить» его. А поскольку возможности этой штуки мы используем не так чтоб уж очень интенсивно – результаты могут быть самыми неожиданными…

Полностью виртуальные миры ТОЖЕ будут. Причём сделают это так, по ходу дела, занимаясь куда более интересными вещами.

К. Крылов

http://krylov.livejournal.com/2061524.html