- Сергей Александрович, на днях сообщили о создании экспертно-консультационного совета при комитете Госдумы по делам СНГ, его уже окрестили «контрреволюционным мозговым центром». По неофициальным сведениям, эксперты будут обсуждать роль иностранных НПО как инструмента «цветных революций», роль сетевых технологий в организации протестного движения, влияние блогосферы и социальных сетей на массы. Наверно, многие ожидали создания такого «мозгового центра», однако не поздновато ли?
- Мы запаздываем по многим направлениям. К сожалению, наша политика, как внешняя, так и внутренняя, носит реактивный характер. Мы дружно бросаемся на образовавшиеся дыры, не работая для того, чтобы не допустить появления «пробоин». Подобная реакция связана с послеродовыми болезнями «новой России» девяностых годов. Концепция руководства страны, по сути своей, вторична. Она отталкивалась от перестроечных посылок о необходимости, как говорили раньше, да и утверждают теперь, закончить с попытками изобретать велосипед. Следует лишь, выстояв очередь, постучать в двери западной цивилизации, ведь врагов у России больше нет... Двери эти широко распахнутся, и уже готовый «велосипед» выдадут каждому, желающему его получить. После этого дела в нашем государстве пойдут не просто хорошо, а очень хорошо. Так что о собственной стратегии думать и не надо, зачем, голова может заболеть... Более того, нам настоятельно рекомендовано исходить из того, что у России больше нет никаких врагов.
Эта болезнь нашу страну терзает достаточно давно, вылечиться мы не можем – или не хотим. Вот оно, главное препятствие на пути выработки собственной политической стратегии развития России. Согласимся: появились некоторые зачатки стратегии экономической, вроде той же «подушки безопасности», но политической составляющей как не было, так и нет. Соответственно, мы продолжаем латать дыры – как в случае с созданием упомянутого экспертного совета. Уверен: не было бы выступлений оппозиции в Москве в декабре и январе, так и созданием подобного «контрреволюционного мозгового центра» никто бы не озадачился.
При этом не совсем понятно, чем конкретно новорожденная структура станет заниматься, ведь она создается при комитете Государственной Думы по делам СНГ. Но в странах содружества всевозможные «цветные революции» уже состоялись. Над чем будут работать сегодня российские эксперты – сказать трудно. Полагаю, мы все время, как и в этом случае, имеем дело с некоей раздвоенностью, использованием эзопова языка и банальной недосказанностью. При заявленных самых благих намерениях...
- Да, образование подобного экспертного совета многими рассматривается как вынужденный ответ на самоорганизацию оппозиции, а не как упреждающий шаг. «Лига избирателей» уже существует, теперь к ней добавился возглавляемый Алексеем Кудриным «Комитет гражданских инициатив». Только теперь проанализировали тактику оппозиции и готовы вырабатывать контрмеры?
- Опять же, отсутствует стратегическая оценка ситуации. Видимо, выработка стратегии – не призвание нынешних российских лидеров. При всем признании их определенных заслуг не видно у них полного понимания происходящих процессов. Они их или не понимают, или недооценивают, или, на самом деле, их все устраивает. Вот три предположения, какое из них соответствует действительности – не знаю. Возможно, неготовность создать стратегию объясняется всеми тремя причинами сразу.
Ну почему власть принимается реагировать так поздно? Потому что начинает действовать, только когда лично тебя, как говорится, «припрут». А пока меня это не задевает – мне никакого дела до происходящего и нет. Не угрожает моей личной власти – моя хата с краю. Да и не будем забывать: примат денег серьезно довлеет над мировоззрением властей предержащих, им кажется, что тот, у кого есть деньги, способен справиться с любыми задачами и решить самые сложные проблемы. Вот он, признак отсутствия широкого горизонта планирования.
Насколько мне известно - а проблемами постсоветского пространства я занимаюсь давно - никто специально вопросы стратегии не разрабатывал. И никто ни перед кем никаких четких задач никогда не ставил. Никто не требовал от специалистов создания стратегий. Возникла проблема? Мобилизуются ресурсы для ее решения. Пробоину залатали? Все свободны, происходит разукомплектация мозгового центра. Это идет из некоего экономического подхода, который исповедуют «эффективные российские манагеры»: есть прибыльный проект – пашем, нет – дело закрываем. Как будто само явление исчезло. В действительности, необходима длительная системная работа, в которую надо вовлечь большое количество специалистов и структур. Они должны постоянно заниматься поставленной перед ними проблемой. Ключевое слово – «постоянно». Какие-то попытки более системного подхода в последнее время появляются, но и они часто тонут в текущей конъюнктуре и бюрократических согласованиях.
Ведь американцы берут не своей сверхгениальностью. У них есть система, и в нее они вкладывают деньги. Система день изо дня занимается мониторингом той или иной проблемы, и так же регулярно выдает пакет рекомендаций. Какие-то из них власть берет на вооружение, какие-то остаются невостребованными, но факт остается фактом: конкретный вопрос постоянно находится в поле зрения специалистов. А у нас такого нет, хотя в советские времена подобные мозговые центры трудились, по крайней мере, в сфере международной политики. Сегодня в наличии разрозненные точечные усилия отдельных ведомств. Мы продолжаем жить по известному «пока гром не грянет…» Эта народная мудрость четко отражает суть происходящего сегодня в области стратегических экспертных разработок. Точнее – не происходящего.
- Вас знают как авторитетного специалиста в области технологий «цветных революций». Скажите, а можно ли считать нашу оппозицию подлинной «оранжевой угрозой»? Сравнимой, скажем, с украинской?
- Да. Во-первых, тактика отечественной оппозиции скопирована с технологий, которые использовались у наших соседей. Это позволяет с большой долей уверенности предполагать: лидеры наших «белоленточников» задействовали механизмы работы, которые уже применялись на постсоветском пространстве. Не стану утверждать, будто для российской оппозиции эту стратегию создали специально и написали сценарий. Просто уже апробированные наработки были использованы для организации недавних акций у нас в стране. Многие шаги оппозиции буквально совпадают с действиями «революционеров» в бывших советских республиках.
Во-вторых, суть большинства так называемых «цветных революций», а также событий «арабской весны» укладывается в такую формулу. Определенная часть элиты, будучи неудовлетворенной своим положением и борясь за собственные перспективы, начинает стимулировать наиболее активные слои общества к недовольству и дестабилизации ситуации в стране, шантажируя власть угрозой переворота. Если власть на уступки не идет, то события развиваются по нарастающей. При этом, естественно, в качестве одной из опор «революционеры» используют внешнюю поддержку. Потому как зарубежные доброжелатели в подобном случае всегда найдутся. Их цель – либо полностью поменять власть в другом государстве, либо скорректировать ее политику в сторону «демократизации».
Протестные события в России полностью соответствуют данной формуле, что никак не противоречит неким романтическим настроениям отдельных участников акций. Ведь аналогичные сценарии всегда разворачиваются под лозунгом борьбы добра со злом. Или даже лучшего с хорошим… Так всегда было, и так всегда будет.
- Вся технология смены власти уже давно известна, книга Джина Шарпа «От диктатуры к демократии» оппозицией зачитана до дыр. Что нового в действиях наших «революционеров» можно ожидать?
- Нового – ничего. Я не верю в обещания «нарастающей волны протеста», некоего «народного цунами», которые раздают лидеры оппозиции. Пока масштабы акций идут на спад, и давайте скажем открыто: на данном этапе «белоленточники» проиграли. Да, что-то они от власти получили, и сегодня оппозиционеры пытаются минимизировать потери от своего проигрыша, но факт остается фактом: они потерпели поражение. Переоценили свое влияние в виртуальном мире и недооценили реальную ситуацию в российском обществе.
- А вы представляете себе – хотя бы в общих чертах – сценарий развития событий, который составляет сегодня российская оппозиция?
- В ближайшее время, полагаю, ожидать великого размаха протестного движения не следует. Даже «астраханское дело», которому власть по своему недомыслию дала развиться в какой-то скандал, получит свое решение и перестанет интересовать журналистов. Конечно, кто-то продолжит – или начнет, как Алексей Кудрин - демонстрировать свою активность. Сегодня бывший министр финансов убеждает самого себя – и пытается убедить в этом Владимира Путина - в неизбежном нарастании протестов.
Реально же оппозиция сможет организовать масштабные мероприятия при наличии трех условий.
Первое. Возможный экономический кризис, массовая потеря работы людьми или снижение зарплат, падение цен на нефть и рост цен на товары первой необходимости.
Второе. Может наступить время, когда граждане разочаруются во Владимире Путине – если он попытается «слить», как говорят, свои предвыборные обещания, которые были достаточно интересными и привлекательными. Попытается он о них забыть – и через два-три года избранному президенту придется столкнуться с серьезными испытаниями.
Третье. К тому моменту, когда в процессе бурно формирующихся сегодня новых партий начнут выделяться реальные лидеры, они вступят в борьбу за передел политического поля. Но, по моим прогнозам, это может произойти ближе к следующим выборам в Государственную Думу. Они примутся бороться друг с другом и с крупными оппозиционными партиями, которые сегодня представлены в нижней палате нашего парламента. Не столько даже с «Единой Россией», сколько с коммунистами, либерал-демократами и «справороссами».
- Но вернемся к вопросу о создании экспертно-консультационного совета, к его задачам...
- Трудно сказать, о чем идет речь. Если это экспертный совет, который должен в обстановке секретности анализировать положение дел в нашей стране, то смысла создавать его в виде отдельной структуры просто нет. Начни он давать рекомендации по поводу ситуации в России - его примутся топтать и говорить, что ему следует заниматься делами международными, поскольку он создан при думском Комитете по делам СНГ. Если же он примется заниматься делами международными, то зададимся вопросом: а что он может сделать? Собирать экспертов, анализировать информацию, поступающую из других стран, выдавать доклады – тайные или открытые, может, рекомендации по части позиционирования России на постсоветском пространстве. Это ему по плечу. Но серьезно влиять на ситуацию подобная структура не способна, тем более что она создается при Государственной Думе, которая подобными вещами, в действительности, не занимается.
Кстати говоря, что касается всевозможных выборов, происходящих в государствах на постсоветском пространстве, то мы реагируем на них примерно следующим образом: «В стране «А» грядет голосование. Нам нужно срочно-быстро выбрать из всех имеющихся там кандидатов наиболее лояльного России человека, которого обычно рекомендуют наши чиновники и дипломаты, работающие в этой стране. Так давайте поможем ему победить! А уж он нас не забудет, в долгу не останется и будет лучшим другом России!». Честно говоря, при подобном подходе мы уже несколько раз наступали на одни и те же грабли. Победители не считают себя связанными какими-то обязательствами перед Москвой, а о той помощи, которую получили, быстро забывают. Не откажемся от этой замечательной тактики – снова набьем себе шишку, после чего примемся громко сетовать на человеческую неблагодарность.
Дело в том, что у нас отсутствует четкое понимание: зачем нам нужна та или иная страна, чего мы от нее хотим в ближайшие годы, и что нам следует сделать для реализации поставленных задач. Это самое отсутствие стратегических целей приводит, в свою очередь, к отсутствию долгосрочного планирования, непонимания, какими инструментами мы можем достичь желаемых целей. Действовать следует совершенно иначе: формулировать долгосрочные стратегические цели в отношении того или иного государства, затем разрабатывать набор инструментов для их достижения, а уж после этого вести «кастинг» политиков, с которыми можно работать. Нужно сделать так, чтобы не Россия искала «хорошего человека», а претенденты во власть приходили к нам и становились в очередь на просмотр – в поисках нашей поддержки. Что касается последнего пункта, то отчасти так происходит и сейчас. Но стратегического, согласованного всеми ведомствами подхода к разработке региональной политики категорически не хватает.
Думаю, это связано с болезнями роста и с тем, что Россия, отказавшись от одного своего проекта - советского, не приступила к следующему. Поясню: в 1991-м мы сознательно забросили собственный геополитический проект, и сегодня пытаемся найти какую-то золотую середину. Стараемся выбрать между «не делать ничего» и «делать что-то, за что нас не будут ругать». Или же – имитировать бурную деятельность. Потому что, когда мы постоянно говорим о своем движении в Европу, сразу возникает резонный вопрос: а зачем тогда нам вообще такие проекты, как Единое экономическое пространство, Таможенный союз, ЕврАзЭС и Шанхайская организация сотрудничества? Вот желание «широко шагать», согласно русскому присловью, не порвав штанов, и лишает нас способности к стратегическому планированию.
России следует не просто перестать уговаривать других отказаться от выбора европейского вектора развития. Ей необходимо, в первую очередь, самой категорически отказаться от деклараций и намерений двигаться в Европу! Нам надо дружить со Старым Светом, сотрудничать с ним - но при этом не надо нам никуда «двигаться», Россия обязана оставаться на своем месте. Давайте поймем: мы – альтернативный центр влияния, который имеет собственную внешнюю политику и у которого собственные внешние интересы. Все остальные? Кто хочет сотрудничать с нами – будем рады, записывайтесь на прием. У нас же еще с конца восьмидесятых годов никак не пройдет обострение «западофилии», которая, на самом деле, никак не дает нам нормально развиваться. У нас все время заявляют: «Мы тоже идем в Европу!». Тогда с чего мы запрещаем двигаться туда другим? И зачем нам все проекты на постсоветском пространстве?
Я не врач, но, думаю, можно говорить о классическом раздвоении личности, шизофрении, которая терзает и российскую элиту, и все наше общество на протяжении многих последних лет. Этакая попытка быть не самим собой, так как быть самим собой требует слишком большой ответственности и постановки масштабных задач, что, в свою очередь, требует большого труда и самоограничения ради достижения цели. А вот этого уже никому не хочется... Причем, эта болезнь имеет массовый характер и поразила все слои общества - снизу доверху.
- На постсоветском пространстве оппозиция вербует сторонников под лозунг «Хотим настоящей западной демократии!». Мы можем добиться того, чтобы подавляющее большинство населения этих стран в ответ говорило: «Нет, мы хотим, как в России»?
- Да, можем, но для этого нам требуется сформулировать собственную модель развития. Начать следует с утверждения простейших вещей. Первое: мир многополярен и по-другому быть не может. Второе: нам следует создавать собственный полюс развития. Единственный иной вариант - оставаться вечным прихлебателем у других.
Что касается модели нашего существования, то она не должна конфликтовать с европейской, но и не должна ее копировать. Нам следует найти собственные, привлекательные тезисы и предложить их постсоветскому пространству. Здесь мог бы сыграть свою роль некий сплав идей о развитии, о справедливости, и, скажем, о наших традициях. В том числе – традиций внешнеполитических. Потому что для большинства стран, входивших в свое время в орбиту нашего влияния, это, в итоге, стало спасением от поглощения и полной ассимиляции конкурирующими центрами влияния.
Вот так должен выглядеть российский проект – которого пока в реальности нет. В наличии – лишь экономические связи. Но и в этой сфере мы должны заявлять о простых и понятных вещах: ни на Западе, ни на Востоке никто нас не ждет. Разве что на почетную должность посудомойки или заправщика на бензоколонке. Любые мечты о том, что «евроинтеграция», или иное движение на Запад решит все проблемы стран постсоветского пространства – миф. С ним следует бороться самым серьезным образом, поскольку он широко распространен и в России. Нам говорят, что когда мы станем частью «большой Европы», проблемы наши решатся автоматически. И это убеждение настолько глубоко укоренилось в головах сограждан, что представляет сегодня угрозу национальной безопасности России. Ведь никаких подтверждений рекламируемого процветания в случае присоединения к «еврозоне» нет! Ни опыт Прибалтики, ни даже стран Восточной Европы не дают никаких доказательств этой легенде. Наоборот, для многих «евроинтеграция» обернулась обострением старых проблем и появлением очень больших проблем новых. Нам надо декларировать простые вещи: «Или мы деградируем до уровня наций-посудомойщиков в наших мечтах о райской жизни вместе с Западом, или мы выбираем по-настоящему амбициозное будущее и для себя, и для наших детей». Тогда нам необходимо развивать собственные научные, технологические проекты – это обеспечит занятость и перспективу.
Беседу вел Виктор Грибачев
http://www.stoletie.ru/rossiya_i_mir/sergej_mihejev_my_zapazdyvajem_po_mnogim_napravlenijam_859.htm
| © Интернет против Телеэкрана, 2002-2004 Перепечатка материалов приветствуется со ссылкой на contr-tv.ru E-mail: |