Печать: Промытые мозги

Никак не выходит у меня из головы одна жизненная сценка. Сижу я однажды в парикмахерской, жду очереди. Рядом со мной — мужчина лет сорока-пятидесяти. Типичный постсоветский интеллигент: поношенный костюм, полуразвалившиеся ботинки, очки в дешевой оправе, изможденное, унылое лицо пришибленного сегодняшним житьем человека. Работает телевизор, мы одним глазком посматриваем в его сторону. Вдруг из телевизора зазвучал советский гимн, с новыми «реформенными» словами — это было самое начало правления второго «всенародного избранного», когда он примерял маску патриота. Мой сосед тут же вскакивает — взгляд почти безумный, губы трясутся, и как закричит на всю парикмахерскую: «Идиот! „Совок“ проклятый! Опять в нищете жить будем!». И выскочил пулей на улицу. Народ в парикмахерской даже хмыкнул.

Смысл тирады этого, по всей видимости, идейно крепкого либерала, которого не сломило даже лицезрение воплощения его любимых либеральных идей в жизнь, понятен. «Возвращаются советские атрибуты, того и глядишь вообще советские времена вернутся». Помните, тогда многим казалось, что Путин — скрытый просоветский патриот, хитро внедрившийся в Семью. Но вот что удивительно: ладно бы, эту тираду выпалил какой-нибудь бритый бизнесмен с толстенной золотой цепью и с собственным «Мерседесом за окном». Ему в советские годы точно в жизнь бы не видать такие деньги. В те времена по Москве на иномарке ездил, например, Высоцкий, но он ведь был известнейший артист, он своим талантом и трудом деньги на нее заработал и в Париже ее купил. То ж Высоцкий, а не спекулянт какой-нибудь! Но сказал это не бизнесмен, а, повторю, интеллигент, изрядно потрепанный либеральными реформами. Причем, интеллигент «в возрасте», который прожил при социализме большую часть жизни, который в ту эпоху, будучи, возможно, конструктором, а то и вузовским преподавателем, мог себе позволить и в Сочи раз в два года отдохнуть, и в профилакторий регулярно съездить, и детишек в школе и вузе бесплатно выучить, и квартиру опять таки бесплатно получить. А сейчас он последний костюм донашивает, зарплату уже год не получает, судя по его шевелюре стрижется не чаще раза в два месяца, а уж о том, чтобы зубы починить и тем более внуку обучение в институте оплатить — разговора нет. Раньше, правда, ему Солженицына запрещали читать, только он все равно же читал — перепечатанного на машинке, ночами, а потом в курилке обсуждал и никто его — представьте! — не арестовывал. А теперь читай — не хочу, в каждом магазине этого Солженицына как раньше плавленого сырка «Дружба», но стоит он, увы, столько, что если пару книжек купишь, то к концу месяца станешь как узник Соловков, брошенный в карцер и объявивший сухую голодовку. Впрочем, это я все таки для красного словца завернул, а если серьезно, никто же не отрицает, что были недостатки при прошлой, советской власти и жизни. Были скучные партсобрания, были чванливые парторги, были бессовестные начальники. Если не на иномарках, то на черных «Волгах» ездили не только известные артисты, но и чинуши-карьеристы, а то и проворовавшиеся завбазами, которым в столыпинских вагонах бы ездить в другом, северном направлении. Правда, роскошь их была все же не такой вызывающей, наглой, циничной, как у нынешних «хозяев жизни». И был, действительно, страх, что тебя «по головке не погладят» за чтение самиздата, и если уж не посадят — времена были давно не те — то из партии или из комсомола вышибут. И было желание свободно обсуждать проблемы своей страны, участвовать в их решении, а номенклатурщики стеной стояли и никого «не пущали». Все это было. Но ведь и нищеты-то в национальном масштабе как раз и не было! Наоборот, сейчас мы брошены почти в нищету, и никакого просвета не видно! И кстати, те же номенклатурщики, теперь уже переквалифицировавшиеся в «демократов», все равно нас ни к чему «не пущают», и пугают. Не исключением из партии, нет, увольнением с работы, что по нашим временам иногда равносильно голодной смерти. И те крохи демократии, которые обычный советский человек в 80-е годы имел, теперь, при «демократии» мы лишились напрочь! Попробуй сейчас скажи что-нибудь о своем плохом начальнике: Да и негде сказать, собраний-то нет! Да и повода нет, он ведь теперь перед нами никогда и ни в чем не отчитывается!

Так почему же этот интеллигент уверен, что раньше он жил в нищете, а теперь он живет лучше? Почему он телевизору и либеральным газетам верит больше, чем собственной памяти? Почему он не может и не хочет просто повспоминать и спокойно подумать? Почему он безбожно раздувает недостатки тогдашней жизни, и «забывает» о ее достоинствах? Это что с его мозгами нужно было сделать, чтобы он почитал очередное пропагандистское, да еще и шитое «белыми нитками» вранье, за простую «истину», не нуждающуюся в доказательстве?

Я долго терзался этим вопросом, и, наконец, недавно рассказал об истории своему другу, такому же преподавателю вуза, как и я, вовсе даже не «левому» по свои взглядам, а скорее, даже аполитичному. Он мне ответил: «а что ты хочешь? Кто в этом виноват, кроме нас с тобой? Таких же преподавателей, как мы? Кто ему в институте курс философии читал, про диалектическую логику рассказывал? Ведь этот курс читается, чтоб человека мыслить научить самостоятельно, явления жизненные анализировать с разных сторон, соотносить теорию с практикой. А его вместо этого белиберду заставляли зубрить об агрегатных состояниях воды и об „алгебре революции“! Вот он теперь и не способен простейшие жизненные факты соотнести со своими воззрениями. Помнит и видит одно, говорит другое и никакого противоречия не чувствует, потому что не только диалектическую, простую аристотелевскую логику не знает и применять не умеет. От одной идеологии он избавился, но вместо того, чтобы начать самостоятельно, критически мыслить, он попал в плен к другой идеологии. С вывернутыми наизнанку теми же самыми стереотипами. Одна идеология ему твердила, что в СССР всем и всегда жилось и живется хорошо. Он ей верил до поры до времени, потом переметнулся ко второй идеологии, которая твердит совершенно противоположное. И то, и другое, конечно, заблуждение, но чтобы это понять, нужно к конкретным фактам обращаться, а не тезисы пропагандистские пережевывать…»

И что мне оставалось после этого, как не согласиться со своим другом? Действительно, все так. Это они творят идеологии, штампы, стереотипы, говорят о благотворности поворота северных рек, невзирая ни на какие предупреждения экологов, и о дружелюбности блока НАТО и безопасности продвижения НАТО на Восток, даже не поинтересовавшись мнением военных. Они кричат, что раньше была нищета и концлагерь, или, напротив, что было всеобщее богатство и земной рай. Они, когда учились в советских школах, зубрили, что царская Россия была мрачным царством угнетения и беспросветной тоски. А теперь, когда они стали монархистами и отрастили бороды или «просвещенными националистами» и отрастили: ну скажем, щегольские маленькие усики, они вопят, что все наоборот. Царство Божье на земле было при императорах российских! И попробуй сказать слово против: заплюют, обвинят в «очернительстве русской истории» (слово-то какое — из советского лексикона, очень «подходящее» антисоветчикам). Испытал на себе. У этих вчерашних «верных ленинцев» и сегодняшних таких же верных антиленинцев ведь мышление механическое, черно-белое. Они не могут понять, что жизнь развивается, она противоречива, многогранна, и нужно уметь видеть не одну сторону вещи, исторического периода, человека (да еще и безбожно ее раздувая), но и другую, противоположную, обе сразу и уметь находить синтез этих противоположностей, который тут же становится тезисом, требующим для своего определения антитезис.

Универсальных формул, пригодных на все случаи жизни не бывает. Политик, который утверждает, что частная собственность всегда, во всех случаях, и во всех странах эффективнее государственной, такой же догматик, как и политик, который утверждает, что всегда и везде эффективнее государственная собственность. И в этом плане нет разницы между Чубайсом и Троцким.