Достаточно еще молодой - сорока лет от роду - и энергичный бывший завлаб МАИ Вячеслав Кантор прозябал в советско-американском СП "Интеллектуальные материалы и системы" ("Интелмас"). СП занималось всякой всячиной, звезд с неба не хватало, однако свой доллар-другой сшибало. На поставке диковинной тогда оргтехники в бюджетные и правительственные организации. Постепенно обрастал Кантор связями, и связями большими, что несколько странно для человека, которого недавно выгнали из закрытой лаборатории за скандал с продажей оборонных секретов американским товарищам.

Госсекретарь Российской Федерации Геннадий Бурбулис - из когорты новых знакомых Кантора - направил предпринимателя в Новгород, где недавно получил назначение на главу администрации деревенский учитель из Западной Украины Михаил Прусак, - тоже с помощью Бурбулиса. Причина командировки была более чем серьезная - готовилась приватизация самого современного и мощного химического комбината в стране, производителя минеральных удобрений - новгородского "Азота".

Зайдя на "Акрон" под предлогом мониторинга экологической обстановки, директор "Интелмаса" Кантор развернулся по-настоящему. Через некоторое время он уже консультирует руководство "Азота", как провести приватизацию химического гиганта, налаживает личные связи с руководством области и города, главами комитетов по управлению госимуществом, представителями банковского сообщества. Иными словами, готовит операцию по приватизации.

В одном из весенних номеров 2004 года русскоязычной версии журнала Forbes была опубликована "золотая сотня" - список российских миллионеров. Кантор занял в нем 53-е место. Это незаслуженно ни с точки зрения оценки уведенного из России капитала -"Форбс" насчитал всего 500 млн. долларов, ни с позиции заслуг Кантора перед отечественным теневым бизнесом.

Дерзкая операция по приватизации "Азота" стала классикой и была впоследствии неоднократно тиражирована другими ловкими бизнесменами при приватизации других российских предприятий. Согласно этой методике, трудовой коллектив получал 20% акций, руководство - еще двадцать пять, столько же выделялось для региональных властей, а оставшиеся тридцать забирал вовремя подсуетившийся ловкач. Из всех перечисленных групп акционеров реальные деньги платили за свои акции только представители трудового коллектива, остальные как-то обходились без этого.

Кантор сумел приобрести сразу 35% акций "Акрона" (так в процессе приватизации переименовали "Азот"). Химический комбинат был оценен командой Кантора в 600 тысяч долларов. Много это или мало?

На момент приватизации продукция "Акрона" на мировом рынке оценивалась в 140 долларов за тонну. Годовой объем выпуска достигал тогда на "Акроне" 4 млн. тонн или 560 млн. долларов. Себестоимость производства 1 тонны продукции составляла 4 доллара, а балансовая прибыль комбината - свыше 500 млн. долларов ежегодно.

Кантор получил "Акрон", заплатив за свою 35-процентную долю 200 тысяч долларов. Причем деньги эти Кантор взял тут же, на "Акроне", получив на реализацию крупную партию удобрений.

Пришедшие с Кантором на "Акрон" члены его команды вскоре заняли все ключевые посты в руководстве химическим комбинатом. Началась погоня за прибылью, за огромными деньгами. Приватизационная программа, которую должно было выполнить новое руководство приватизированного "Акрона", была похоронена, план модернизации производства уничтожен, техника безопасности - забыта.

Одна за одной возникали аварийные ситуации. В 1994-м произошел мощнейший выброс аммиачных паров - новгородцев спас нетипичный в летнее время западный ветер, отнесший огромное облако мимо дач горожан в чистое поле. Но люди все равно гибли. Во время трудовых вахт и дежурств. Гибли вследствие износа оборудования, морального старения технологического процесса и вопиющего нарушения техники безопасности.

Пожар в 1995 году (цех нитроаммофоски), 1998-м, 2000-м (цех аммиака), 2002-м. Четыре аварии в 2003 году, серьезный пожар в начале 2004 года (цех нитроаммофоски).

А на Запад шли эшелоны с продукцией "Акрона" и на Западе же оседали средства от реализованных миллионов тонн аммиака и минеральных удобрений.

Таких денег Кантор в своей жизни еще не видел. Он купил виллу в Швейцарии на берегу Женевского озера и поселился на ней безвылазно. Счел, что в России ему теперь появляться опасно. Обзавелся израильским гражданством.

В это время ставшая дотационной Новгородская область задыхалась от недополученных миллионных налогов "Акрона", а новгородцы задыхались от смрада акроновских труб и подсчитывали естественную убыль населения. В области расцвели пышным цветом онкологические заболевания и легочные болезни. Срочно пришлось строить онкологический центр. Спасибо тому же Кантору - помог, добрая душа.

А что же властные структуры? Безучастно смотрели, как вымирает население на фоне цветного дыма из труб химкомбината.

В одном интервью Кантор сообщил журналисту: "Меня нисколько не тяготит, что компания не подконтрольна местной власти, напротив, считаю это положительным моментом в своей работе, ведь в России как-никак тоже капитализм строится..." Кантор знал, о чем говорил, - он стал подлинным хозяином жизни. Сотен тысяч жизней новгородцев.

К этому времени он подмял под себя Новгородскую и Смоленскую области, перехватил управление на "Дорогобуже", планировал прибрать к рукам всю агрохимическую отрасль, воевал с "Апатитом", не очень корректно поступал с партнерами и строчил письма во всевозможные инстанции с обвинениями в адрес конкурентов.

А из "Акрона" - когда-то самого современного предприятия в отрасли продолжали выжимать все соки. Зарплата работников новгородского градообразующего предприятия - самая низкая среди предприятий отрасли. Социальные программы практически свернуты. Одна радость - если руководство "Акрона" поможет семье бывшего акроновского работника похоронить кормильца.

Знаете, как хоронят на Новгородчине? Гроб с покойником баграми и шестами топят в гнилой воде, одновременно присыпая глиной - такая в этих местах почва, такая сверхвысокая влажность.

Низкая облачность не позволяет ядовитым отходам вредных производств улетучиваться или относиться на безопасное от Новгорода расстояние. Все диоксины, окиси азота, соединения фосфора становятся достоянием горожан, исправно пополняющих ряды раскисших кладбищенских могил.

Но вернемся в 1993 год. После получения контроля над предприятием Кантор привел на комбинат своих управленцев, а денежные потоки "Акрона" ушли в АвтоВАЗбанк-Москва, известный как банк Бориса Березовского. Как следует из результатов многочисленных расследований, с приходом на завод новых менеджеров Кантора экспорт аммиака и минеральных удобрений стал осуществляться через ряд оффшорных компаний - ММВ Center Ltd, SK Enterprises Limited, Wetech Limited, Transchem International INC и teofert Trading INC, зарегистрированных в Панаме и Гибралтаре и подконтрольных председателю координационного совета ОАО "Акрон" Кантору. Это позволило выводить значительную часть валютной выручки предприятия за рубеж на личные счета.

Именно эти доходы позволяли В.Кантору приобретать влиятельных покровителей, организовывать административное и РR-давление на поставщиков сырья и конкурентов, осуществлять масштабные проекты в самых разнообразных сферах. Одним из таких проектов должно было стать строительство элитных коттеджных поселков на землях Московского конного завода N1.

В 1990-х годах Кантор стал приглядываться к одному интересному предприятию в Московской области - Московскому конному заводу N1.

В России тогда все было недооцененным. Особенно земля. Особенно элитная земля. Где-нибудь в Одинцовском районе по соседству с дачами Косыгина, Брежнева и резиденцией действующего президента.

Земли конного завода - а их без малого 2300 га - располагаются на Рублево-Успенском шоссе, где свободных мест сегодня просто не осталось - все застроено, а стоимость одной сотки земли начинается от 25 тысяч долларов.

Кантор старался все делать аккуратно. Старому директору МКЗ N1 помогли уйти (снят по обвинению в получении взятки). Новый через дарственную помог проникнуть в круг участников закрытого акционерного общества "Московский конный завод N1". После чего началась скупка акций у колхозников. В настоящее время Кантор контролирует ЗАО "МКЗ N1", а руководителем этого акционерного общества сейчас является Оскар Валтерс, бывший председатель совета директоров ОАО "Акрон". Но оказалось, что легко расставшиеся с акциями конного завода сельчане не собираются уступать задаром свои земельные паи. Кантор решил действовать с нажимом. Против его воли скандал выплыл наружу, вмешались СМИ, придав делу публичность Процессом заинтересовались могущественные конкурентные силы, приступившие к скупке паев у работников МКЗ. Пока Кантор заметил, что удача уплывает из его рук, сторонние инвесторы успели купить порядка 20% паев. Было отчего хвататься за сердце - Кантор пережил первый инфаркт.

Скандал дошел до судов, но и они не смогли примирить хозяйствующих субъектов. Сейчас на руках сторон противоположные решения судов различных инстанций, а любые сделки с землей находятся под запретом. Разбирательство продолжается, и вряд ли оно будет в пользу Кантора.

Впрочем, уплывающая из рук земля Московского конного завода сегодня далеко не самая главная боль Кантора. Как говорится, потерявши голову, по волосам не плачут. А сегодня топор правосудия занесен прямо над головой бизнесмена. Под ударом оказался главный актив Кантора - Новгородский "Акрон". Как сообщил Интерфакс, в ходе налоговой проверки были проведены выемки финансово-отчетной документации в Московском представительстве ОАО "Акрон" на ул. Пречистенка. Вскоре последовали выемки и в заводоуправлении "Акрона" в Великом Новгороде. В СМИ появилась информация, что выемки стали частью следственных действий по определению схем, применяемых для вывода прибыли "Акрона" за рубеж. По предварительным данным, ежегодно через подконтрольные Кантору оффшорные компании уводится из-под российского налогообложения до 200 млн.долларов

В тандеме с налоговыми органами работают и аудиторы Счетной палаты. В отчете Счетной палаты РФ об итогах приватизации в России фигурирует и "Акрон", в списке 100 предприятий, приватизированных с наибольшими нарушениями законодательства.

Интерес налоговых органов к новгородскому "Акрону" объясняется тем, что некогда самый современный российский химкомбинат на сегодняшний день является уже далеко не современным (износ основных фондов превысил 60%) и не совсем российским. Мало того, что принадлежит "Акрон" зарубежным оффшорам, подконтрольным Кантору, так и еще и продукция химкомбината к российским земледельцам фактически не поступает. Доля поставок удобрений на внутренний рынок не превышает 4% от объема производства "Акрона", а азотные удобрения и вовсе в полном объеме отправляются за рубеж, главным образом, в Китай. Более того, по сведениям авторитетной газеты "Труд", несколько месяцев назад всерьез рассматривались перспективы вывода основных производственных мощностей "Акрона" в Китай, на принадлежащий Кантору завод по производству минеральных удобрений "Хунжи-Акрон", что располагается в северо-западной китайской провинции Шаньдунь. Если это произойдет, то Россия, уже лишившаяся удобрений "Акрона", потеряет и само химическое производство. Для Новгородской области это будет означать сокращение и без того скудных налоговых поступлений и резкое увеличение безработицы. Кто ответит за неизбежный в этом случае социальный взрыв?

http://www.chembz.ru/news.502.html