Украинские события и переход Малой Руси под полный контроль Пентагона, наряду с целым рядом громких поражений России в 2004 году поставил русскую дезорганизованную патриотическую оппозицию перед тяжелым выбором. Суть его заключается в необходимости поддержать одну из противоборствующих на российской политической арене группировок – В.Путина и его окружение или уже сформировавшуюся, но еще не вышедшую в большой свет либерально-националистическую группировку. Необходимость делать выбор (и делать его срочно) проистекает из нескольких фактов: во-первых, из принципиальной неготовности самих патриотов побороться за власть (ни в организационном, ни в идеологическом плане), во-вторых, из стремительно формирующейся в России революционной ситуации (в полном смысле этого слова).

 

Сразу необходимо сделать оговорку. Очень многие считают В.Путина и его группировку неотделимыми от группировки либеральной: В.Путин, говорят они, собственно и проводит в жизнь либеральную программу «развития» России (достаточно посмотреть только на список подписанных президентом в 2004 году законов). Безусловно, есть веские основания так думать. Однако, с другой стороны, есть ряд причин считать, что борьба с либерально-националистическими революционерами является для группировки В.Путина принципиальным вопросом.

 

Во-первых, либерал-националисты (во главе с Д.Рогозиным) уже успели «записаться» в «революционеры» (участие Д.Рогозина в событиях на Площади Независимости в Киеве).

 

Во-вторых, программа либерал-националистов полностью вписывается в общую стратегию Пентагона по организации мирового пространства в систему национальных государств с урезанным суверенитетом.

 

В-третьих, ближайшие четыре года станут годами реализации внешнеполитической программы, выдвинутой Демократической партией США (взятие под контроль ядерных объектов, окончательная «демократизация» европейской части постсоветского пространства), о чем свидетельствует, в частности, инаугурационная речь Д.У.Буша 20 января 2005 года с ее акцентом на распространении «свободы и демократии» по всему миру. Реализация этой программы потребует быстрого и полного демонтажа России, на что – есть основания полагать – представители группировки В.Путина пойти не захотят.

 

Есть и другие, более очевидные, но менее значимые причины.

 

Рассмотрим, далее, примерные варианты развития событий при победе той или иной стороны (исходя из предположения о наличии принципиального противоборства между группировкой В.Путина и либерал-националистами).

 

Победа либерал-националистов приведет к ускорению реформ соответствующей направленности, быстрому и необратимому разрушению страны. Как показывает практика, за последние двадцать лет ни одной стране мира не удалось вырваться из сферы контроля Запада – приход к власти либерал-националистов будет означать их окончательный и бесповоротный приход к власти (хотя, безусловно, сами «революционеры» в будущем еще не раз будут вынуждены делать «реакционные» уступки России). Необходимо также отметить, что участь лично В.Путина и некоторых его соратников представляется весьма незавидной в связи с широкой эксплуатацией народного гнева либерал-националистами (жаль, что Л.Кучма изначально был на стороне Запада – в ином случае окружение В.Путина получило бы хороший урок на тему).

 

Когда мы начинаем рассматривать возможные последствия возможной победы В.Путина в текущем политическом противостоянии, мы вновь возвращаемся к вопросу о том, является ли это противостояние реальным или инсценированным. Здесь принципиально важным является понимание целей инсценировки. Этот аспект ситуации будет рассмотрен чуть ниже. Сейчас предположим, что конфликт действительно принципиален и что группировка В.Путина одерживает победу в противостоянии.

 

Самым важным результатом этой победы стала бы открытая конфронтация с Западом. Как и в случае с нереализованным сценарием подобного рода на Украине, такая конфронтация неизбежно повлекла бы перемены как во внутренней, так и во внешней политике. Эти перемены могли бы быть направлены либо на консервацию системы с частичным восстановлением экономического потенциала страны, либо на поиск пути решительного выхода из кризиса. Первое, безусловно, более вероятно, так как менее перспективно. Но – так или иначе – победа В.Путина ценой жесткой конфронтации с Западом могла бы дать России еще один шанс.

 

Теперь перейдем к рассмотрению перспектив, открывающихся перед русскими патриотическими силами в связи с вышесказанным. Здесь надо, как минимум, иметь в виду следующие аспекты.

 

Во-первых, необходимо учитывать действительное соотношение политических сил в России. Авангардом либерально-националистической революции в стране могут стать пенсионеры и некоторые другие группы бюджетников, по которым реформы льгот ударили сильнее всего – учитывая в общем ненасильственный характер противостояния, это ни в коем случае не может расцениваться как показатель слабости либерал-националистов. Кроме того, события возможной революции внесут новый раскол в российское общество еще по одной линии: город – деревня. Ведь деревенские льготники, уже несколько лет как не имеющие доступа к общественному транспорту или учреждениям медобслуживания, действительно выиграли от реформ (насколько здесь вообще уместно говорить о каком-либо «выигрыше»).

 

Во-вторых, надо понимать, что все действия, предпринятые властями за 2004 год, являются действиями, совершенными от имени В.Путина (вне зависимости от того, кто стоял за ними). Следовательно, необходимо очень осторожно подходить к вопросу о выражении поддержки В.Путину (так же, как и его оппонентам, так как после прихода к власти они, надо полагать, не замедлят претворить свои планы в жизнь). Нейтрализация накопленного внесистемными патриотическими силами потенциала в деле выдвижения новой идеи развития России – это могло бы быть достойной целью для инсценировки революционной борьбы в стране (если допускать, что борьба эта – не более чем инсценировка).

 

В-третьих, надо помнить и о пресловутом гражданском обществе, которое, несмотря на сетования западных СМИ, пустило глубокие корни в России. Если смоделировать украинские события для РФ, то окажется, что власть фактически не контролирует страну. Поэтому в ходе конфликта ситуация в регионах будет представлять отдельную проблему (которая никем в достаточной мере не изучена).

 

Самая важная особенность текущей ситуации, однако, в том, что патриоты ни на йоту не готовы к участию в грядущих (и уже имеющих место) событиях. Многие в связи с этим возлагают немалые надежды на самоорганизацию и на сетевые принципы организации и функционирования патриотических сил. Здесь нужно внести ясность.

Одна скромная деталь, которую благоразумно замалчивают западные исследователи сетевых организаций, заключается в полной бесперспективности сетевых организаций при отсутствии достаточного финансового и коммуникативного ресурса (другими словами, без западных денег и западных, а также, в нашем случае, подконтрольных западным российских, СМИ). В случае отсутствия этих ресурсов сетевая организация сильна лишь в том смысле, что ее трудно уничтожить. Но реализовывать масштабные операции она не способна.

 

Вторая подобная скромная деталь заключается в том, что сетевая организация – это составная часть иерархической структуры. Сетевой принцип не противостоит иерархии, но дополняет ее, служа самым эффективным инструментом проведения воли субъекта на вершине иерархии до нижестоящих звеньев.

 

Следовательно, перед патриотами стоят следующие задачи.

 

Во-первых, согласовать позиции по принципиальной оценке ситуации. Согласиться о недопустимости прямой поддержки ни группировки В.Путина, ни либерал-националистов.

 

Во-вторых, выдвинуть ряд проектов или программ (которые были бы здоровой альтернативой сложившейся в современной России болезненной дихотомии) и заявить о них на местах. О единой программе не может быть и речи – во-первых, ею не замедлит воспользоваться одна из сторон, во-вторых, к ее выдвижению не готовы сами патриоты.

 

В-третьих, увеличить, насколько это возможно, организационные возможности патриотических сил.

 

В-четвертых, развернуть борьбу за символы: либерал-националисты будут воровать советские и державные символы – это крайне важно.

 

Однако наибольшую трудность будут представлять другие задачи.

 

Компенсация отсутствия финансового ресурса – без скатывания к одной из сторон конфликта (что крайне вероятно на фоне растущего общего антипутинского недовольства и соблазна идти вслед за ним, а не направлять его).

 

Компенсация отсутствия коммуникативного ресурса – за счет работы на местах.

 

Обретение вершины иерархии – выдвижение лидера.

 

Если до наступления решающей фазы политической борьбы патриоты не справятся с перечисленными семью задачами, они обречены – или стать пассивными наблюдателями, или разрозненно поддержать одну из сторон, или (в лучшем случае) организованно блокироваться с одной из сторон (и стать заложниками этой стороны).

 

История бросает серьезный вызов патриотам, вызов, достойный русского народа.

 

Есть все основания полагать, что разворачивающийся на наших глазах конфликт в России – последний ее шанс. Дальше спор будет вестись уже только о формах умирания.