Рассмотрим возможность изъятия сверхприбыли из торговли. Вся прибыль торговли в 2003 году составила 23,5% всей прибыли экономики, что равнялось 316 млрд. рублей (см. таблицу 1). Возможности изъятия сверхприбыли из торговли посвятили статью “Лукавая цифра еще жива” Д. Фомин, Г. Ханин [8]. Правда, там они приводили альтернативные подсчеты прибыльности торговли только продовольственными товарами в 2001 году в 406 млрд. рублей. Эти оценки сильно превосходили официальные. Если считать, что объем торговли непродовольственными товарами примерно такой же, как и продовольственными, то тогда вся прибыль розничной торговли составляла порядка 800 млрд. рублей в 2001 году. А в 2003 году с учетом инфляции должна была составить порядка 1 трлн. рублей, т.е. в 3 раза больше официальной цифры. На мой взгляд, эта цифра все же преувеличена, имея в виду, что товарооборот всей розничной торговли в 2003 году был 4,5 трлн. рублей. Г. Ханин считает, что рентабельность торговли чрезмерна, и из нее можно без ущерба изъять до 80% прибыли. Таким образом, если признать, что это так, то тогда из торговли можно изъять от 250 до 650 млрд. рублей. В принципе особых сомнений подобная теоретическая возможность изымать из прибыли организаций торговли до нескольких сотен миллиардов долларов в год не вызывает. Какой-то особой необходимости обновлять основные фонды у бурно разросшейся за последние 15 лет торговли сейчас нет, наоборот, торговые площади давно пора прекратить увеличивать, особенно в крупных городах.

Г. Ханин и Д.Фомин предлагают использовать сверхприбыли торговли для поднятия сельского хозяйства России, справедливо заявляя, что “основу продовольственного комплекса составляет сельское хозяйство, пищевая промышленность лишь перерабатывает его продукцию, а торговля поставляет ее потребителям. При всей важности и необходимости этих функций они вторичны: крах сельского хозяйства неизбежно обернется крахом пищевой промышленности и торговли”. Они предлагают новую систему сбора налогов, основываясь на таких параметрах торговли, которые невозможно скрыть ( например торговые площади). Эта новая схема позволит собирать те самые дополнительные 80% прибыли торговли и пищевой промышленности, что составит по мнению авторов до 500 млрд. рублей - сумму, на которую можно предпринять эффективные инвестиции в сельскохозяйственное производство нашей страны. Заметим, что совместные инвестиции государства , колхозов и совхозов РСФСР в 1987 году составили 18 млрд. рублей, что в пересчете на рубли 2003 года с индексом-дефлятором 50 составит 900 млрд. рублей - сумму почти вдвое превышающую указанную Ханиным и Фоминым. А ведь еще есть другие депрессивные с финансовой точки зрения отрасли в нашем хозяйстве ( см. таблицу 1). А депрессивными с производственно-технической точки зрения являются вообще все отрасли, кроме торговли и связи ( и то, если считать, что почти повсеместное применение иностранной техники связи есть нормальное явление для нашей страны). Для этих отраслей откуда будем изымать средства с помощью налогов?

Однако и с изъятием средств из доходов торговли дело обстоит не так просто, как бы хотелось. Когда говорят о том, что на что-то не хватает денег, то подразумевают, что если деньги появятся, то тут же все можно будет купить - на рынке же все есть. Однако при этом не вспоминают, что количество товаров на рынке подстроено под текущий спрос, и не предполагают, что может произойти, если на рынки тех или иных товаров будут выброшены большие денежные средства. Допустим, что из торговли изъяли в год 500 млрд. рублей денежных средств и перечислили в виде прямых государственных субсидий на счета сельскохозяйственных предприятий. Ясно, что то, что изъяли из розничной торговли не является напрямую инвестиционными товарами для сельского хозяйства ( каковыми могут быть трактора, комбайны, доильные аппараты, сеялки и пр.), а является лишь символами возможного приобретения таковых товаров в дальнейшем. Именно инвестиционные товары, внедренные в сельскохозяйственное производство, а не денежные символы, являются реальным материальным выражением инвестирования денежных средств в сельхозпредприятия. Получив от государства деньги на счета в виде прямых субсидий, сельскохозяйственные предприятия еще не получат инвестиционных товаров - их еще только предстоит купить. Смогут ли они их купить на рынке на вышеозначенную сумму в 500 млрд. рублей в течение года ( как мы помним, удовлетворительные капиталовложения в с/x должны составлять примерно такую сумму каждый год) ? Ответ однозначен - нет, не смогут. Попытаемся объяснить, почему это так. - Да просто потому, что на нынешнем внутрироссийском рынке физически не существует вышеозначенных товаров для сельского хозяйства на такую громадную сумму. Обывательские представления, что «были бы деньги - а все остальное купим», здесь придется отбросить. Представим себе, на рынки каких товаров направляли до сих пор свою громадную прибыль торговые организации? - Разве ж на рынки инвестиционных товаров для сельского хозяйства? Нет, конечно. Эти товары были совершенно другого рода . Это прежде всего шикарное потребление нынешних хозяев торговли, выражающееся в приобретении дорогих автомашин, квартир, загородных домов. Разумеется, нельзя списывать и громадные суммы, которые ныне затрачиваются на дальнейшее расширение торговых площадей, что выражается в больших заказах соответствующим строительным организациям, а также в заказах на приобретение торгового оборудования. Поэтому, если правительство изымет из торговли в виде налогов сотни миллиардов рублей дополнительно, то оно просто достаточно сильно сузит рынок шикарных иномарок, дорогостоящих квартир, рынок строительных подрядов на возведение новых торговых комплексов и т п., но при этом рынок сельхозтехники от этого сам собой не возникнет.

Это означает, что даже если руководители сельскохозяйственных предприятий не смогут или не захотят ничего украсть из средств, переведенных им государством в виде субсидий, то приобрести ни тракторов, ни комбайнов, ни грузовиков, ни другой сельхозтехники , в количествах, которые теоретически можно было бы закупить на перечисленные деньги, они не смогут. Допустим, наши разваленные заводы, сейчас выпускающие по 6 тыс. тракторов в год ( вместо прежних 220 тыс.), получат заказы на изготовление огромного количества тракторов и деньги под эти заказы. Ясно, что нарастить производство в десятки раз они смогут даже теоретически только за много лет. При этом придется тратиться не только, собственно, на изготовление сельхозтехники, но и на восстановление порушенной в годы реформ производственной базы, на подготовку огромного количества новых кадров, взамен утерянных в те же окаянные годы. Короче, заказы на несколько сотен миллиардов рублей в год дополнительно предприятия, изготавливающие технику для сельского хозяйства, выполнить в обозримом будущем не смогут, а значит, без «внеэкономического» принуждения, не будут и пытаться. Вместо этого, прослышав, что у бывших колхозов и совхозов завелись денежки, они просто поднимут цену на свою продукцию, в соответствии с законами спроса-предложения. Когда цена отечественной техники сравняется с зарубежной в результате такой замечательной способности рынка к саморегуляции, то руководители сельхозпредприятий, естественно решат закупать технику за границей. Для этого им придется обменять свои сотни миллиардов рублей на доллары. Такая операция на валютном рынке резко поднимет курс доллара, т.е. они ни в коем случае не смогут обменять все свои рубли или даже их существенную часть по первоначальному курсу. Кроме того, если на рынок валюты будет одновременно выкинуты сотни миллиардов рублей, то это вызовет мультипликативный эффект, так как подорожание доллара заставит и других субъектов экономики избавляться от дешевеющих рублей. В общем, мало долларов наменяет таким образом руководство сельхозпредприятий и мало техники сможет закупить за границей. Кроме того, менеджеры иностранных компаний при возникновении дополнительного спроса из России на сельскохозяйственную технику также не замедлят поднять цены уже в долларах.

Таким образом, приобретать на сотни миллиардов рублей в год достаточное количество техники сельхозпредприятия даже теоретически не смогут, в силу ее физического отсутствия на рынке в необходимых количествах. Как только это будет выяснено, то многие руководители бывших колхозов и совхозов, очевидно, решат тратить денежки на то, что на рынке присутствует, - на те же шикарные авто, многоэтажные коттеджи, бассейны, импортное бытовое оборудование, может, даже решат торговые центры в крупных населенных пунктах строить. Словом, деньги будут потрачены на то, на что их и так тратили руководители торговли до этого. А сельское хозяйство так и останется лежать на боку. Кстати, сходный эффект сможет быть достигнут, если государство не будет выбивать драконовскими мерами с гигантским расходом сил и средств денежные символы из торговли ( ничего другого, кроме символов, годного для возрождения сельского хозяйства, машиностроения и т.д. в нынешней торговле просто не существует) , а просто напечатает новые деньги с минимальными затратами и раздаст их руководству сельскохозяйственных предприятий в виде субсидий.

Теперь проведем краткую оценку общих инвестиционных возможностей экономики нынешней России. Инвестиции в экономику черпаются из прибыли. Общий объем прибыли в 1987 году составил 105 млрд. рублей в текущих ценах. В пересчете на деньги 2003 года с индексом-дефлятором, равным 50, это даст сумму 5250 млрд. рублей. Действительная же прибыль в 2003 году составила всего 1343 млрд. рублей. Следовательно, инвестиционные возможности нынешней экономики уменьшились в 4 раза! А если учесть, что значительная часть нынешних инвестиций идет отнюдь не в производство, а в первую очередь в расширение все той же торговли и всякого рода увеселительных доходных заведений, то ясно, что возможности нынешней экономики делать производственные инвестиции сократились еще больше, чем в 4 раза.

Однако у России сейчас имеются значительные финансовые накопления в виде золотовалютных резервов и стабилизационного фонда в общем объеме порядка 140 млрд. долларов или по текущему курсу порядка 4 трлн. рублей. Эти денежные накопления были созданы в результате массированного вывоза товаров из России ( прежде всего сырьевых) на протяжении последних лет, который не компенсировался ввозом иностранных товаров. Эти деньги, вообще говоря, являются отложенным долгом мирового рынка по отношению к России. В принципе этих денег хватило бы на то, чтобы делать инвестиции в экономику на советском уровне в течение года. И только. Инвестировать эти деньги в экономику России можно одним единственным способом. Потратить их на закупку на мировых рынках инвестиционных товаров для промышленности, сельского хозяйства, а также для непроизводственного сектора - прежде всего жилищно-коммунального хозяйства. Именно потому, что эти валютные средства являются отложенным долгом мирового рынка и не имеют никакого товарного наполнения на рынке внутреннем, их совершенно бессмысленно тратить внутри страны - ничего кроме скачка гиперинфляции это не вызовет. Именно скачком инфляции наши невменяемые министры-экономисты, - Кудрин и Греф,- мотивируют невозможность использования средств стабилизационного фонда и валютного резерва для инвестиций в экономику. Естественно, что если деньги из этих фондов тратить на мировом рынке, а не на внутреннем, то никакой инфляции рубля в России это не вызовет. Другое дело, что если попытаться закупить реальные товары на сумму в 140 млрд. долларов дополнительно на мировом рынке в течение года, то это, несомненно, вызовет заметное падение доллара опять-таки потому, что иностранные производители заранее нам не подготовили дополнительно товаров на такую сумму. Хотя, конечно, иностранные производства нужных нам инвестиционных товаров находятся не в таком запущенном состоянии, как у нас, и, по всей видимости, смогут быстро нарастить объемы производства, тем не менее, заметное падение доллара весьма вероятно. Это наводит на мысль, что возможное падение доллара на мировом рынке является дополнительной причиной, по которой наши финансовые власти не собираются использовать валютные резервы для закупки инвестиционных товаров за границей. - Иностранные хозяева им это не велят.

Есть еще один резерв для реальных инвестиций. Валютные накопления юридических и физических лиц в России. Их источник тот же, что был указан выше. - Безвозмездный вывоз на Запад наших товаров в качестве уплаты фактической дани в течение ряда лет. Сейчас за рубеж вывозится пятая часть всего, что потребляется ( в 2002 году общее потребление домохозяйств России - 6 трлн. рублей, а чистый экспорт - 1,2 трлн. рублей ) - фактически значительно больше (относительно всего потребления), чем во времена татаро-монгольского ига. Этот вывоз американцы компенсируют печатанием своих денег, которые и оседают в России в умопомрачительных размерах. По некоторым данным сейчас в России циркулирует до 150 млрд. долларов долларовой наличности, которая без толку болтается на внутреннем рынке в качестве простых платежных средств. Если всю эту валюту изъять из наличного обращения ( с компенсирующей эмиссией дополнительных рублей), и поместить на специальные счета, которые смогут обслуживать только закупки товаров на внешних рынках - то это откроет дополнительный канал для использования имеющихся накоплений населения для инвестирования экономики за счет закупки реальных инвестиционных товаров на Западе. Доллары следует использовать только для закупки товаров за границей, а для расчетов друг с другом можно использовать и простые бумажки, напечатанные на фабрике Госзнака под названием «рубли». Разумеется, не каждый захочет потратить свои валютные сбережения на инвестиции вместо потребления. Поэтому, для тех лиц или организаций , которые захотят это сделать, рассчитывая в дальнейшем на преференции, государство может выпустить специальные облигации внутреннего валютного займа, которые в дальнейшем будут погашаться с процентами. Эти средства тоже весьма значительны, но их вряд ли хватит на инвестирование в советских темпах более чем на полгода - год. Разумеется, не следует полагать, что их возможно будет потратить за полгода, просто это говорит об их наличных объемах. Наша экономика еще многие годы не сможет осваивать производственные инвестиции в темпах, сходных с советскими.

В общем, в нашей стране можно наскрести при желании денежные накопления, достаточные для производственных инвестиций в экономику в течение только примерно двух лет темпами, равными советским. Однако эти денежные накопления можно использовать в основном только для закупки инвестиционных товаров на внешних рынках. Осваивать эти инвестиционные товары в советских темпах сейчас просто некому. Нет необходимого количества квалифицированных кадров и рабочих рук. Нет адекватных организационных средств. Возможности же внутреннего производства инвестиционных товаров сейчас составляют от четверти до трети от тех, что были у страны в конце 80-ых годов. Именно к такому состоянию привели страну «реформаторы».

Таким образом, мы приходим к выводу, что проблема возрождения отраслей отечественной экономики - это проблема вовсе не финансовая, а производственно-организационная, социальная, и даже, если хотите, мировоззренческая. В стране, где производственно-техническая, кадровая, управленческая, организационная база практически всех отраслей находится в плачевном состоянии, либо вообще уничтожена, надеяться, что все проблемы можно решить чисто финансовым, коммерческим путем - абсолютно бессмысленно. Анализ инвестиционных возможностей с чисто финансовой стороны показал, что совершенно неоткуда взять необходимое количество финансовых средств для восстановления прежних объемов производств на модернизированном оборудовании. В топливно-сырьевых отраслях зарабатываемых средств едва хватит на проведение внутриотраслевой модернизации ( и то только с сохранением нынешней ценовой конъюнктуры на сырье на мировых рынках). Прочие отрасли ( кроме торговли) и вовсе не имеют внутренних источников для восстановления и модернизации. Изъятие же денежных средств из торговли в виде дополнительных налогов приведет к значительной инфляции в виду неразвитости рынков инвестиционных товаров в России. Кроме того, средств, которые теоретически можно изъять из торговли, едва хватит только на удовлетворительные капиталовложения в сельское хозяйство. На практике же, средства, изъятые из торговли совершенно невозможно обратить сейчас в сколько-нибудь значительных объемах в реальные инвестиции в сельскохозяйственное производство, как это было показано выше. И ни в какое другое производство также, кроме, конечно, производства торгового оборудования и торговых сооружений.

Ну а коли денег на нормальные инвестиции нет и не предвидится, то пора прекратить поиск этих самых несуществующих денег, и подойти к проблеме инвестиций с другой стороны. Что такое собственно деньги? Разве это есть объективная реальность, существующая вне нашего сознания? Если бы это действительно было так, то тогда невозможность найти деньги действительно ставила бы крест на возрождении нашей экономики. Однако деньги - это всего лишь символы, придуманные людьми. Эти символы должны служить людям, а не люди должны служить им, как служили язычники своим идолам. На эту тему написана замечательная статья “Механизм финансового закабаления ”, помещенная на сайте contr-tv.ru 28.01.2004. Суть ее в том, что монопольный контроль над денежной системой государства означает реальную власть над его населением, позволяет осуществлять его закабаление, эффективно противодействовать всякому самобытному национальному развитию, и даже осуществлять физическое уничтожение общества. Как я уже показал в ряде своих предыдущих статей [6,7], в современной России, как и вообще практически во всех незападных странах, отсутствует собственная независимая финансовая система, и шире - собственная независимая система разделения труда, действующая в интересах народов России и народов бывших союзных республик, а не в интересах мировой финансовой олигархии. В этом собственно и выразилась интеграция в мировую экономику, которую с самого начала проповедовали наши либерал-«реформаторы». Естественно, без решения проблемы воссоздания национальной системы разделения труда и речи быть не может о восстановлении отраслей, не востребованных ныне мировым рынком - а в это число, как мы выяснили, входят вообще все отрасли экономики России, кроме топливно-сырьевого комплекса и торговли. В число этих отраслей входит и непроизводственная сфера, в которой сосредоточена треть национального богатства страны - прежде всего жилищно-коммунальное хозяйство, образование, здравоохранение. От функционирования этих отраслей зависит само физическое существование народов России в нашем суровом климате.

Собственная национальная система разделения труда и собственная финансовая система позволят избавиться от проблемы нехватки денег, так как генерация новых внутренних денег не будет связана с планами мировой финансовой олигархии, а подчинена интересам внутреннего хозяйствования. Если на мировом рынке не будут востребованы те или иные отечественные изделия или разработки - это ни в коем случае не помешает их внутреннему внедрению ради эффективного функционирования надежного внутреннего хозяйства страны. Как должна выглядеть новая система разделения труда? Я лично считаю, что она должна воспринять положительный опыт советской плановой хозяйственной системы. Основой ее должно стать некоммерческое плановое хозяйство, имеющее целью удовлетворение физических и духовных потребностей населения, а не частное накопление символьной прибыли. При этом я не утверждаю, что абсолютно все экономические субъекты должны руководствоваться этим принципом. Реальная многоукладность экономики должна проявляться не столько и не только в форме разных форм собственности, как это принято сейчас характеризовать, сколько в форме разных хозяйственных укладов, направленных на достижение различных целей в хозяйственной деятельности. Почему денежная нажива должна признаваться единственной целью деятельности хозяйственных субъектов? Эмиссия новых денег в хозяйственной системе, направленной на обеспечение потребностей населения, должна осуществляться в соответствии с государственными кредитными планами, скоординированными с планами производственными, она не должна зависеть только от текущих экспортных возможностей страны, под которые только и готова печатать деньги мировая финансовая олигархия во главе с финансовыми институтами США.

Восстановление порушенной в начале 90-ых годов системы разделения труда в стране - нелегкая задача. Гораздо легче подключится уже к существующему внешнему рынку той частью имеющейся хозяйственной системы, которая может быть им востребована, положившись при этом на интересы новых американских хозяев ( и наплевав при этом на интересы собственного народа), чем создать внутренний рынок, обеспечивающий потребности населения страны. Это требует выдвижение хозяйствования в масштабе общества на первое место по сравнению с хозяйствованием на уровне предприятий. При этом под хозяйствованием подразумевается не накопление и перераспределение денежной прибыли от имеющихся субъектов экономики, а организация их производственной активности с наибольшей общественной эффективностью и создание новых экономических объектов в интересах всего общества.

Сейчас хозяйство страны организовано таким образом на основе нового хозяйственного права, разработанного в начале 90-ых годов ( просто скопированного из западных учебников или пропаганды), что единственная возможность предприятию, корпорации, отрасли даже не развиваться, а просто существовать - есть коммерческий успех частной экономической деятельности. Если предприятие не имеет положительного финансового результата, то единственная возможность продолжать работать заключается в использовании заемных средств у коммерческих банков, или других финансовых учреждений, что приводит к залезанию в долги и, либо к конечному банкротству и закрытию, либо к продолжению производства без возможности модернизации основных фондов - т.е. к постепенному угасанию и деградации. Руководство страны с упорством фанатиков продолжает считать, что частный коммерческий эффект при любой макроэкономической ситуации является окончательным и абсолютным индикатором эффективности хозяйственной деятельности - последним вердиктом анонимных сил рынка, точно определяющим, имеет ли право данное производство на существование или не имеет. При этом не имеет значения, что собственный внутренний рынок многих отечественных товаров неразвит или вовсе отсутствует , и дышащим на ладан предприятиям приходится иметь дело с рынком мировым. Либерал - реформаторы считают, что наши предприятия должны быть конкурентоспособны и на мировом рынке, независимо от технического состояния их основных фондов. Например, лично президент Путин считает, что многие сотни миллиардов рублей долгов, в которые залезли сельскохозяйственные предприятия страны - это не следствие проводимых либералами так называемых «рыночных реформ», приведших экономику в состояние беспрецедентных структурных и ценовых перекосов, а следствие внутренней несостоятельности абсолютного большинства бывших колхозов и совхозов. Поэтому для В. Путина списание долгов сельскому хозяйству является не исправлением дефектов проводимой лично им и его предшественником Б. Ельциным макроэкономической политики следования в форватере интересов иностранного капитала, в результате чего наше сельское хозяйство бессовестно грабится уже почти 13 лет, а нарушением некоей «финансовой дисциплины».

Самое страшное то, что в результате такого «естественного отбора» к управлению экономикой сейчас системно пришли люди, ставящие частную денежную корысть выше возглавляемого ими дела, выше общественной пользы. Причем это характерно для всех уровней экономики от мелких производств до крупных государственных корпораций типа РАО ЕЭС России. Вместо хозяев в руководстве большинства отечественных предприятий и организаций сейчас находятся дельцы, занимающиеся не делом, а денежными сделками и очковтирательством. Естественно, что без избавления от этих дельцов, ни о каком возрождении экономики и речи быть не может. Представим себе, что государство изыщет денежные средства для прямого субсидирования сельского хозяйства ( например, изъяв их из валютного резерва). Смогут ли эти огромные вложения на десятки миллиардов долларов в год окупиться в коммерческом смысле в обозримом будущем? Нет, конечно. Они могут и вообще никогда не окупится в коммерческом смысле. - Субсидирует же Запад непрерывно свое сельское хозяйство. Спрашивается, если в руководстве сельхозпредприятий будут стоять дельцы, а не хозяева - зачем они будут в таком случае вкладывать эти средства в производство сельскохозяйственной продукции, которое не принесет им прибыли в обозримом будущем, если гораздо проще прямые государственные субсидии превратить в огромные собственные прибыли уже сейчас, без лишних хлопот?

Люди, которых интересы дела заботят в первую очередь, в стране есть. Но для них сейчас красный свет по всем направлениям. Экономическое законодательство рассчитано на обеспечение интересов рвачей и проходимцев, готовых любой ценой обеспечить коммерческий успех, а не на обеспечение интересов рачительных хозяев. Долг нового руководства страны использовать потенциал таких людей и обеспечить их успешную производственно-хозяйственную деятельность, на благо построения надежного внутреннего хозяйства, финансовыми средствами, правовой регламентацией, рабочей силой, научно-техническими и производственно-управленческими кадрами. При этом новая система должна, разумеется, действовать, как единый согласованный хозяйственный механизм, а не как куча разрозненных хозяйственных единиц, тянущих одеяло на себя и, вследствие этого, беззащитных перед мировыми финансовыми спрутами. Нынешнее же руководство России ценит людей иного склада - способных оттянуть тающие средства страны в свой карман, да еще поделиться с властями, а уж никак не людей, способных преумножать богатства страны, обеспечивать собственное благополучие за счет благополучия общего, заниматься организацией больших хозяйственных проектов, следствием которых явится создание реальных материальных благ для населения.

Продолжение следует...