Три основные опоры, на которых держится все здание общества, суть: система власти и управления, экономика и идеология. В результате антикоммунистического переворота в России были разрушены все три. Однако больше всех из них пострадала третья. Сначала это было незаметно. Все были убеждены, что базисом общества является экономика. Экономика завладела умами россиян. Потом выяснилось, что это — заблуждение, что экономика зависит от организации власти и управления. И вниманием россиян завладели спектакли власти. Лишь теперь люди начинают замечать, что человеческое общество есть объединение существ, наделенных сознанием, что социальная организация общества есть результат сознательной деятельности людей, а не приспособления к неподвластной воле людей экономике — новому божеству постсоветской России, что система власти и управления и экономика не могут достаточно эффективно функционировать без должной идеологической обработки людей. А для этого необходимы соответствующее условиям идеологическое учение и идеологический механизм, вбивающий это учение в мозги граждан. Но все то, что на этот счет делается в стране, не соответствует потребностям страны и амбициям ее правителей.
В результате антикоммунистического переворота в горбачевско-ельцинские годы в России был отменен (именно отменен!) марксизм-ленинизм как государственная идеология. Наступило состояние идеологического хаоса. В Россию через СМИ и культуру устремились потоки западной идеологии, началась реанимация феодальной идеологии дореволюционной России (особенно православия), усиленно поддерживаемой новой властью, стали появляться и распространяться всяческие сектантские учения и всех сортов идеологическое шарлатанство (включая астрологию, магию, «ясновидение» и т. п.). Начались поиски некой «национальной идеи», призванной (по замыслу искателей) сплотить россиян в единое целое и вдохновить на некий порыв к мировому величию. При этом искатели новой идеологии не поднимаются над уровнем дилетантизма и доморощенной кустарности. На том же уровне остаются руководители и идеологи бесчисленных политических партий и общественных движений.
Идеология прошла длительный исторический путь от самых примитивных идей и учений, погруженных к тому же в явления иного рода (мифологию, религиозные учения, литературу, науку), прежде чем обрела самостоятельное существование и социальный статус особого компонента социальной организации общества. Это произошло лишь в ХХ веке. Первым крупнейшим в истории феноменом такого рода явился марксизм-ленинизм, ставший государственной идеологией Советского Союза. Он подчинил себе философию, которая в западном мире составляла часть светской (нерелигиозной) идеологии и послужила одним из источников марксизма. Он подчинил себе и целый ряд сфер науки — экономику, социологию, историю и т. д. С отменой марксизма как государственной идеологии была отброшена на задворки философия, а прочие обслуживавшие идеологию сферы интеллектуальной деятельности перешли в услужение новым хозяевам. Повторяю и подчеркиваю: марксизм утратил значение не потому, что был преодолен идеологическим учением более высокого интеллектуального уровня и более адекватным потребностям и условиям конца ХХ и начала XXI века, а потому что был просто отброшен, искусственно лишен возможности для существования. Вместе с КПСС был разрушен идеологический аппарат. Прекратилось обучение марксизму в учебных заведениях. Прекратилась подготовка специалистов. Прекратилась его пропаганда. Допущена и поощряется его критика, обычно переходящая в извращения его. Ему создается репутация не только ложного, но и преступного учения.
Я вовсе не защищаю марксизм. Наоборот, я считаю, что его крах был предрешен. Сыграв огромную роль в русской революции и в выдвижении России на позиции лидера мировой истории, он в новых условиях второй половины ХХ века стал терять свое соответствие реальности и превратился в один из факторов кризиса и краха советского коммунизма. Но то, что пришло на смену ему, есть не шаг вперед на пути интеллектуального и нравственного прогресса российского населения, а беспрецедентная в истории человечества деградация.
Можно ли остановить этот процесс и сделать что-то позитивное в этой сфере жизни страны? Не берусь делать на этот счет какие-то прогнозы. Но знаю определенно следующее. Без серьезных усилий и материальных затрат со стороны власти в отношении разработки и пропаганды светской (гражданской, нерелигиозной) идеологии ни о каком улучшении идейного и морального состояния в стране и речи быть не может. Социальная функция идеологии — формирование сознания людей, адекватного современным условиям их бытия, и управление людьми путем воздействия на их сознание. В наступившем XXI столетии никакая религия и церковь (не говоря уж о еретиках, сектантах, шарлатанах и т. п.) эту функцию должным образом (в интересах страны) выполнить не могут. Это под силу только светской идеологии, базирующейся на лучших достижениях научного познания реальности.
Духовность
В русской среде широко распространено убеждение, будто мы, русские, превосходим все прочие народы в одном отношении: обладаем самой высокой степенью развитости духовности. Допустим, что так на самом деле. Естественно, встает вопрос: а что такое духовность? Раз мы обладаем этим выдающимся качеством, должно же быть достаточно полное и ясное его описание. Должны же те, кто придерживается такого убеждения и высказывает его, знать, в чем конкретно оно заключается. Но, увы, ничего подобного нет. Мне довелось просмотреть сотни текстов, в которых так или иначе говорилось о духовности, и опрашивать большое число людей, разделявших убеждение в наличии у русских исключительной (не свойственной другим народам) духовности, но вычитать или услышать хотя бы мало-мальски вразумительный ответ на мой вопрос так и не удалось. В конце концов в словоблудии на эту тему более или менее отчетливо проступало одно: сведение мистической духовности к религиозности. Причем не к любой религиозности — мусульманская, буддийская, конфуцианская и даже католическая религиозность духовностью не считаются, — а к православной. Лишь православная религиозность якобы является подлинной (истинной) духовностью.
Распространяется также убеждение, будто в результате антикоммунистического переворота в горбачевско-ельцинские годы русский народ освободился от некой советской бездуховности и встал на путь возрождения духовности, якобы присущей ему от природы. При этом имеются в виду реанимация православия и его устремленность на превращение в государственную идеологию.
Но обратимся к исторической реальности России и к тем ее явлениям, в отношении которых в рамках светской (нерелигиозной) идеологии, философии, социальной литературы и науки употреблялись и употребляются слова «дух» и «духовность», — в конце концов никто не давал попам монополию на употребление этих слов для обозначения каких-то явлений человеческой жизни. Если не ограничивать феномен духовности религиозностью (к тому же — лишь ее частной формой), а включать в него более обширное состояние сознания (духа) людей, которое формируется под воздействием образования (особенно гуманитарного), просвещения, пропаганды достижений науки, знакомства с литературой, кино, музыкой, живописью, театром и другими подразделениями культуры, воспитания системы ценностей и нравственности и т. д., то элементарная научная и гражданская честность обязывает признать нечто противоположное тому, что сказано выше о переживаемом перевороте в русской истории. Даже по признанию наших врагов, в советские годы русский народ по уровню духовности превосходил все другие народы планеты (не говоря уже о его собственном духовном уровне в дореволюционные годы). И эта оценка духовности русского народа как народа советского давалась в соответствии с критериями науки, а не на основании каких-то смутных и дремучих представлений о природе человека. В числе этих критериев были такие, как самое лучшее в мире и самое демократичное всеобщее образование, общедоступность и высокая нравственность культуры, доминирование высших духовных ценностей над материальными в советской системе ценностей.
Это исторический факт, что Советский Союз выстоял в труднейших условиях, победил в величайшей в истории человечества войне против самого сильного врага и стал мировой сверхдержавой в значительной мере благодаря высокой духовности советского народа, а не благодаря отсутствию таковой. Это исторический факт, что инициаторы «холодной войны» Запада против Советского Союза с самого ее начала главной целью своих атак избрали именно духовное состояние советского народа. Они понимали, что Советский Союз можно было сломить только при условии разрушения его духовного потенциала, при условии занижения духовного уровня советского населения, русского народа в первую очередь. Об этом прямо говорилось в документах тех лет, которые стали публиковаться уже в конце прошлого века. Больше полувека шла (и еще не окончилась) война превосходящих сил Запада против русского народа, в которой шаг за шагом разрушались все основы именно русской духовности, достигнутой в советские годы. Достигнутой не вопреки атеизму советской идеологии, как иногда приходится слышать, а благодаря ему.
В постсоветские годы началось не возрождение русской духовности, а ее стремительная деградация. То, что сейчас выдается за духовность, есть лишь суррогат ее, имитация, подделка под духовность, явление в виртуальном мире. Нет надобности говорить о том, что происходит в нынешней России со всеми основами реальной духовности — с системой образования, с культурой, системой ценностей, системой воспитания. Программа инициаторов и стратегов «холодной войны», сформулированная более полувека назад, выполнена почти на сто процентов. Это общеизвестно. Этого уже не скрывают. Сообщениями на этот счет переполнены средства массовой информации. Тот факт, что выросло число людей, которые крестятся, носят кресты и посещают церковные службы, нисколько не препятствует росту насилия, преступности, коррупции, наркомании, алкоголизма и прочих язв постсоветского образа жизни. Наоборот, они прекрасно уживаются как проявления сущности произошедшего перелома в русской истории. Важнейшим следствием этого перелома стала гибель подлинной русской духовности и процветание бездуховности, маскируемой духовностью виртуальной.
Наступление мракобесия
Когда читаешь российскую прессу и смотришь телевидение, невольно задаешься вопросом: а в какую эпоху мы живем — в эпоху колоссального научно-технического и образовательного прогресса или в эпоху дремучего мракобесия и тотальной безграмотности?
По телевидению сообщили о том, что вышло в свет руководство по… гаданию! Оказывается, существует школа гадания. И это пропагандируется в СМИ. А много ли вы читали и слышали в СМИ о научном прогнозировании? Я уже четвертый год живу в России (после возвращения из вынужденной эмиграции). Внимательно слежу за тем, что делается в этом отношении, — это часть моей профессиональной работы. И не заметил ничего мало-мальски вразумительного на этот счет. Зато сколько говорится и пишется об астрологии и гороскопах! И в стране, битком набитой высокообразованными людьми, ни слова о том, что специалисты в этой лженауке совершают элементарные логические ошибки, скорее прибегают к жульническим махинациям со знаковыми явлениями. Например, от банального абстрактного утверждения, что окружающий нашу планету звездный мир оказывает какое-то влияние на судьбы людей, совершают логически недопустимый переход к жизненным судьбам конкретных людей и народов. И какие-то совпадения, процент которых в общей сумме событий близок к нулю, выдают за подтверждение якобы сбывающихся прогнозов.
Или такая сенсация в СМИ (и не в первый раз): какие-то американцы, используя математические средства и компьютеры, якобы «вычитали» в Ветхом завете предсказание многих значительных событий современности, включая исламских террористов во главе с бен Ладеном и войну в Персидском заливе. Считается, что Ветхий завет был сочинен несколько тысячелетий назад, и якобы уже тогда авторы этого текста предвидели и Гитлера, и бен Ладена, и мировые войны ХХ столетия, и многое другое. Но эти американцы удивительным образом «вычитывают» в Библии именно то, что требуется для оправдания американской агрессии. Они даже полагают, что предсказанные в Библии события не являются фатальными. Их можно предотвратить, если заранее принять меры против них. Так, предсказываемая в Библии катастрофа, исходящая якобы от Ирака, может быть предотвращена, если против нее будут приняты должные меры, а именно — если США нанесут военный удар по Ираку, чтобы спасти человечество от гибели. Что же это за прогнозы, если предсказываемые события не произойдут?! Для тех, кто хотя бы мало-мальски знаком с логикой, жульнический и логически безграмотный характер такого рода «вычитывания» предсказаний событий будущего в текстах прошлого очевиден. И если какие-то видные ученые якобы подтверждают такого рода жульничество, то это говорит лишь о том, что в данной сфере эти ученые суть такие же шарлатаны, как и упомянутые «вычитатели».
Недавно по телевидению показали выступление одного крупного (в своей области) ученого, который, разглядывая иконы, ухитрился разглядеть, будто математика подтверждает существование Бога. Это пример не просто идиотизма, а сверхидиотизма в духе помутнения умов в среде людей, действующих на высотах науки. Науки не в смысле научности — научного в этом бреде нет ничего, — а в смысле сферы разделения труда, в которой профессионально заняты миллионы людей. Даже школьники младших классов знают, что изучает и разрабатывает математика — правила оперирования особого рода знаками (числами, фигурами). Бог — независимо от того, существует он или нет в реальности, — не является математическим объектом. И математикой в отношении его ничего не докажешь и ничего не опровергнешь. Тут уместна лишь логика, да и то лишь в следующем смысле: если вы дадите точное определение слова «Бог» в соответствии с правилами теории определения понятий, а также определение выражения «существует эмпирически», то можно чисто логически доказать или опровергнуть суждение «Бог существует эмпирически» (или «Бог не существует эмпирически»). И ничего больше. Если правила логики тут не соблюдены, то всякие рассуждения с приведенными языковыми выражениями суть лишь словоблудие.
Сколько внимания в СМИ уделяется чудесам, путешествиям во времени, «опровержениям» достижений науки (например идеи возникновения человека в результате длительной социобиологической эволюции), множественности миров в различных пространственных измерениях и т. д. Нет надобности перечислять бесчисленные каналы, по которым идет тотальное оболванивание человечества. В эту работу вовлечены миллионы специалистов. Она ведется систематически, охватывая все аспекты интеллектуальной жизнедеятельности людей, то есть именно духовной сферы, если не сводить духовность к религиозному оболваниванию, а включать в нее состояние умов, формируемое на основе овладения достижениями человечества в течение многих веков интеллектуального творчества.
Поражает в этой ситуации поведение российской интеллигенции. Она полностью (за немногими исключениями) утратила ту роль, которую играла в прошлые годы российской истории — роль духовного просвещения и воспитания людей в высоком гражданском смысле. Она выполняла эту роль в борьбе с религиозным мракобесием, сектантством, с псевдонауками, околонаучным шарлатанством и т. п. Эта деятельность интеллигенции стала одним из важнейших условий тех беспрецедентных достижений эпохального и глобального масштаба, которых добилась наша страна в советские годы. Теперь же российская интеллигенция стала активным участником процесса интеллектуальной (духовной!) деградации России — роль позорная, капитулянтская, холуйская, трусливая, шкурническая. Она не имеет никакого морального оправдания.
Уважайте чувства неверующих
Я за свою жизнь много повидал и пережил. Многое передумал. Привык ничему не удивляться. И все-таки то, что происходит сейчас в России и с Россией, никак не укладывается в моем сознании. Происходящее не просто выходит за рамки здравого смысла, оно выходит даже за рамки каких-то элементарных человеческих приличий.
Недавно мне довелось присутствовать на похоронах одного хорошо знакомого мне человека. Высокообразованный, значительный в своей области ученый, он был членом КПСС по доброй воле и без всяких карьеристских целей, был атеистом, участвовал в деле научного просвещения в советские годы. А хоронили его по православному обряду. Почему?! Он в постсоветские годы, будучи освобожден от насильственного гнета атеистической идеологии, вдруг на старости прозрел и обратился к Богу — так что ли? Да ничего подобного, это чушь несусветная! Так в чем же дело? Все присутствовавшие на отпевании (в большинстве — пожилые люди) были, судя по всему, люди интеллигентные. Многих из них я знал. Никто из них, насколько я помню, не был верующим. Почти все были членами КПСС и наверняка — комсомольцами в молодости. Получили превосходное образование — советское образование даже в кругах врагов нашей страны считалось если не лучшим, то одним из лучших в мире. И вот теперь все они усердно крестились и ставили свечки. И с укоризной поглядывали на меня, поскольку я и не скрывал моего внутреннего протеста против виденного. Один из них даже спросил меня, верующий я или нет. Я ответил, что готов простить советской системе все ее прегрешения за одно только то, что она хотя бы на короткое время освободила русский народ от засилья религиозного мракобесия. Он сказал, что не ожидал от меня, известного критика советской системы, такого отношения к религии.
В заключение процедуры длинную речь произнес поп. Это было для меня ново — такая речь не входит в ритуал отпевания. Речь имела ярко выраженный политический и идеологический характер, с острой антикоммунистической и антисоветской направленностью, целенаправленно антиатеистической. Я шепнул соседу, моему старому знакомому, что не мешало бы уважать и щадить чувства неверующего меньшинства. На меня зашикали. И я покинул церковь, про себя попросив прощения у покойного за мое поведение.
Процедура отпевания закончилась. Некоторое время мы топтались около церкви. Говорили о том, о сем. Я слышал, как мой старый знакомый, осудивший меня за атеизм, говорил кому-то об уважении чувств неверующих и о включении в число прирожденных прав человека атеизма. Слушатели посмеялись шутке и распрощались. Но я-то не шутил. Я отметил лишь одну черту российской реальности, о которой всего несколько лет назад и помыслить не мог.
Что бы ни говорили о конституционном статусе православия в нынешней России, фактически оно становится не просто главной религией в стране, а главной идеологией. Поскольку оно имеет сильнейшую поддержку со стороны президентской власти («Кремля») и активно вмешивается во все важнейшие аспекты жизни страны, можно с полным правом утверждать, что оно становится государственной идеологией постсоветской России. Это происходит фактически. Православная церковь даже чуточку противится этому. Трудно сказать, из лицемерия или из страха, что не справится с выпавшей на ее долю исторической удачей. Важно то, что это происходит на самом деле. Происходит потому, что православие сейчас просто не имеет серьезной конкуренции. Советская идеология разгромлена. Марксизм как будто испарился, и возрождение его не предвидится. На создание другой светской идеологии такого масштаба нужны десятилетия (если не века). К тому же она может пробиться к жизни лишь в жестокой социальной борьбе, на какую не только в России, но и на Западе пока нет достаточных сил. Носители светской (гражданской) идеологии, философы, стушевались, затаились, боятся, что их выбросят, и заискивают перед попами; западная идеология, проникающая через СМИ, культуру и личные общения в сознание россиян, по самому своему характеру не может стать организованной и единой идеологической силой. Она, внося в души россиян моральное разложение, скорее работает в пользу православия, оправдывая его притязания на роль духовного и морального пастыря заблудших жертв советизма и западнизма. Поиски некой «национальной русской идеи» так или иначе упираются в православие. И ничего другого реального не находят. Перед попами заискивают даже лидеры оппозиционных партий. Одним словом, идеологическая сфера оказалась брошенной на произвол судьбы (или на милость победителей), и было бы глупо со стороны православной церкви, быстро создавшей сравнительно сильную организацию, не взять в свои руки то, что ей отдают добровольно и что само идет в руки. Тут произошло нечто подобное тому, что случилось в результате антикоммунистического переворота в сфере экономики: ее захватили мародеры разгромленной в эволюционной войне с Западом страны.
Возникает вопрос: что несет России православие в рассматриваемом социальном качестве фактической государственной идеологии или хотя бы претендента на эту роль? Несет не на словах, не в обещаниях, а на самом деле. Несет даже, может быть, и не желая этого, может быть, не отдавая себе в этом отчета. Иначе говоря, какую роль ему предстоит сыграть в силу исторически данных условий в мире и в России и в силу объективных социальных законов, неподвластных воле и желаниям всех тех, кто так или иначе способствует происходящему его возвышению? Ответ напрашивается весьма неутешительный: роль орудия идеологического оболванивания россиян, орудия занижения их интеллектуального и духовного (именно духовного!) уровня, орудия лишения россиян статуса активных творцов социального прогресса и превращения их в покорное стадо существ, обреченных на историческую гибель.
Прогресс одурачивания
Прогресс в деле познания людьми бытия, просвещения, поумнения и т. д. сопровождался прогрессом извращения бытия, помутнения умов, оглупления, сознательного одурачивания и т. д. И трудно сказать, в чем больше человечество преуспело — в первом или во втором. Во всяком случае, глядя на происходящее ныне в России, невольно приходишь к мысли, что прогресс во втором аспекте начинает доминировать над прогрессом в первом. Причем прогресс не только в смысле роста числа обманываемых и оглупляемых (оно перевалило за миллиарды), но и в смысле мощности средств обмана и оглупления, а также вовлечения в этот процесс самой просвещенной и, казалось бы, умной части человечества. Теперь для разоблачения обмана требуется высочайший уровень развития средств научного мышления, которые сами оказались в положении гонимых, запретных или, по крайней мере, непоощряемых. И поразительно то, что миллионы и даже миллиарды людей охотно одурачиваются и оглупляются, так что гипотеза гибели человечества вследствие собственной глупости и самообмана приобретает все более серьезные основания. В этой заметке я познакомлю читателя с одним приемом одурачивания и оглупления огромных масс людей, который сейчас стал буквально тотальным в средствах обработки сознания россиян (и не только их).
Суть этого приема заключается в том, чтобы для описания данной реальности отбирать из множества событий такие, чтобы каждое суждение о них по отдельности было истинным, но чтобы их совокупность как целое была бы ложной. Классическим примером на этот счет является «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына и вообще сочинения диссидентского периода, разоблачавшие советскую реальность, создававшие ее образ как «империи зла». В современных средствах массовой информации, в литературе, кино, в научных сочинениях и публицистике примеры такого рода можно видеть в изобилии.
Как это возможно: из суммы истинных по отдельности суждений сложить в целом ложную картину реальности? Нет ли в этом моем утверждении логического противоречия? Никакого противоречия тут нет. Ситуация здесь с логической точки зрения довольно простая (если, конечно, вы знакомы в достаточной мере с логикой, чего нет у подавляющего большинства оболваниваемых людей). В реальной жизни больших человеческих объединений, состоящих из многих миллионов людей, в течение многих лет (десятилетий) происходит огромное число всякого рода событий. Сосчитать их практически невозможно. Это миллиарды событий. И запомнить их люди не в состоянии, если бы даже знали о них. А знания людей ограничены. Каждый по отдельности бывает свидетелем лишь ничтожной части происходящих событий. Находятся люди, которые из общего множества отбирают лишь некоторые события и фиксируют их в суждениях (в языке). Эти суждения по отдельности могут быть истинными. Они объединяются в целостные тексты. И эти тексты выдаются за описание (образ) реальности в целом. Если отбор событий производится тенденциозно (а обычно так и делается), совокупность истинных суждений как целое оказывается ложным образом реальности как целого.
Именно так случилось с сочинениями о сталинской эпохе, разоблачавшими ее «ужасы». Классическим образцом на этот счет может служить упомянутый «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. Из океана событий сталинской эпохи тенденциозно вырывались отдельные события. Суждения о них группировались в ограниченных текстах, которые выдавались за образ эпохи в целом. И многими воспринимались именно так, на что и был рассчитан этот жульнический прием. На самом же деле (с научной точки зрения) процент таких событий в отношении к общему числу событий той эпохи был ничтожен. Можно привести примеры других исторических эпох, в которых процент аналогичных событий неизмеримо выше, но никому не приходит в голову обвинять их в преступности, как это делается в отношении сталинской эпохи. В отношении последней имела и имеет место до сих пор умышленная фальсификация, осуществляемая с помощью профессионально разработанных жульнических приемов — приемов преднамеренного оболванивания масс людей.
Но может быть, историческая значимость событий, вырванных из океана событий эпохи для ее характеристики, была настолько значительна, что все прочие события меркнут перед ними? На самом деле и с этой точки зрения упомянутые сочинения, «разоблачающие» сталинизм, есть преднамеренная фальсификация истории. В сталинскую эпоху в Советском Союзе произошли такие грандиозные социальные события, по сравнению с которыми события, используемые разоблачителями сталинизма для его дискредитации, являются точно так же ничтожными. О подобных событиях просто умалчивают, когда речь идет о других эпохах и других странах. В отношении же сталинской эпохи тут используется другой прием фальсификации истории: замалчивать социально значительные события или занижать степень их значимости и вытаскивать на первый план события менее значимые и непомерно преувеличивать их значимость. Этот прием широко и систематически используется в наше время для тотальной фальсификации истории, проходящей на наших глазах и с нашим участием. Чтобы заметить такое жульничество, требуется уже более высокий интеллектуальный уровень как в смысле научного понимания социальных явлений, так и техники их фальсификации (техники одурачивания). Хочу предложить читателю такой примитивный прием. Разделите события на три категории: значительные, нейтральные и незначительные. Разделение сделайте хотя бы очень грубое: смотрите на события с точки зрения их важности для организации, жизнедеятельности и перспектив российского общества в целом и основной массы его граждан. Это — гражданский подход к событиям, вполне доступный на первых шагах осмысления реальности среднеобразованным человеком с некоторым жизненным опытом. Понаблюдайте средства массовой информации хотя бы в течение пары недель и подсчитайте информацию о событиях по упомянутым категориям. Думаю, что вы сами легко установите факт систематического информационного оболванивания россиян.
Мне уже не раз приходилось говорить о фальсификации истории Великой Отечественной войны 1941—1945 годов. В этом случае жульничество состоит в том, что событие вроде бы отмечается и возвеличивается, но как?! В его изображении не указываются главные участники, благодаря которым была достигнута победа, а именно — советская социальная организация, коммунистическая партия, сталинское руководство и лично Сталин. О нем либо вообще ничего не говорят, либо говорят несусветную чушь, изображая дело так, будто он только вредил, мешал и Победа достигнута вопреки ему.
Трудность обнаружения фактов фальсификации истории состоит в том, что для этого требуются достаточно развитое и в какой-то мере признанное научное понимание реальности, возможность более или менее регулярного публичного разоблачения фактов фальсификации и наличие людей, видящих в этом свой гражданский долг. Ничего подобного пока в России нет.
Социальная организация и система ценностей
В горбачевско-ельцинские годы в Советском Союзе произошел антикоммунистический переворот, в результате которого была разрушена советская социальная организация и в России установлена постсоветская социальная организация. В числе компонентов первой была разрушена старая и стала формироваться новая, постсоветская система ценностей. В чем конкретно заключается этот перелом и к каким последствиям он ведет?
Социальной организацией я называю то в организации огромного числа (десятков и даже сотен миллионов) людей в единое целое для совместной исторической жизни (жизни в ряде поколений), что является результатом сознательной деятельности определенной части членов этого объединения людей. Причем эта деятельность совершается по определенным социальным законам, а не является полностью субъективно произвольной. Социальная организация человеческого объединения есть сложное многомерное образование, структурирующееся и функционирующее также по определенным социальным законам, не зависящим от воли образующих и олицетворяющих ее людей. Основные компоненты социальной организации суть система власти и управления объединением как единым целым, система хозяйства и менталитетная сфера. Функция последней — формирование сознания членов объединения, обеспечение людей необходимой «пищей» для сознания и управление ими путем воздействия на их сознание. В эту сферу включаются религии и нерелигиозные (светские) идеологии с соответствующими организациями, средства воспитания и образования молодежи, литература, театр, средства массовой информации и вообще все то, что так или иначе касается менталитета людей и манипулирования ими путем воздействия на менталитет. И одним из важнейших средств при этом является система ценностей.
Говоря о системе ценностей, я здесь имею в виду не все то, что имеет какую-то ценность (полезность) для людей, а определенный компонент социальной организации человеческого объединения, выполняющий упомянутую выше функцию в жизнедеятельности этого объединения. Это не сами явления как таковые, воспринимаемые и осознаваемые как нечто ценное для людей, а то, что эти явления осознаются в качестве ценностей, что фиксируется в определенных понятиях и суждениях (языковых выражениях, текстах, статьях, книгах, речах и т. д.). Эти языковые явления систематизируются и становятся орудиями особого рода людей в их деятельности по обработке сознания прочих членов объединения. Иначе говоря, я различаю множество явлений в жизни людей, представляющих для них ту или иную ценность (важность), и то, что какие-то члены объединения выделяют в этом множестве какую-то часть, придают им особое значение, закрепляют это в особых текстах, обрабатывают эти тексты по определенным правилам с таким расчетом, чтобы затем вдалбливать их в головы других людей с заранее намеченной целью. Например, в социальной организации западных стран имеют место такие явления, как демократия и рынок. Для каких-то людей они представляют собой благо. Западные идеологи выделяют их в своих сочинениях, включают их в систему ценностей западного мира и вдалбливают в мозги людей Запада и граждан незападных стран, на которые имеют далеко не бескорыстные виды, именно как ценности, которые надо ценить и охранять и к которым надо стремиться, если их нет.
Насколько мне известно, такое различение не делается. Не делается не только и не столько по глупости (хотя и это имеет место), сколько преднамеренно, чтобы запутать довольно тривиальные проблемы, ибо идеологи, как правило, не заинтересованы в ясности понимания социальных явлений. Тексты, в которых говорится о тех или иных социальных явлениях как о ценностях, сочиняются для того, чтобы обработать сознание людей желательным для каких-то членов объединений образом. А для этого нужна не научно объективная картина социальных явлений, а их идеологически искаженный образ. Без этого такие тексты не будут иметь идеологически действенную силу. Одно дело — что из себя на самом деле представляют социальные явления, объявляемые ценностями, и другое — как они выглядят в идеологических текстах, в которых описывается система ценностей.
Далее я буду говорить о системе ценностей как об особых текстах (учениях), в которых те или иные социальные явления преподносятся именно как имеющие ценность для людей — как ценности. Этим явлениям дается определенная оценка. Оценка, естественно, позитивная, апологетическая. Если оценка некоторого явления отрицательная, то это явление не может фигурировать в системе ценностей. О нем могут говорить, конечно, с той или иной целью. Например, в случае противопоставления другой системе ценностей, которая критикуется. Но при этом такое явление считается неценным, вредным, враждебным.
Какие именно явления выделяются в качестве ценностей? Не любые, которые кажутся хорошими, но являются лишь воображаемыми и желаемыми (тут можно навыдумывать, что угодно), а такие, которые характерны для данной социальной организации, реально возможны в ней и желательны для ее сохранения и развития. Это определяется конкретными свойствами социальной организации и конкретными условиями ее воплощения. Хозяева и идеологи советского общества выделяли в качестве ценностей те черты его, которые считали его достоинствами. Хозяева и идеологи западного общества выделяли в качестве ценностей то, что считают достоинствами своего общества. Те и другие изображали выделяемые ими черты как некие общечеловеческие ценности. На самом деле никаких общечеловеческих систем ценностей (подчеркиваю — систем!) нет, ибо человечество пока еще не образует единое целое с одной и той же системой ценностей для всех объединений людей. Еще есть арабские страны со своей системой ценностей, отличной от таковой западных стран. Еще есть коммунистические страны. Еще многие народы живут на дообщественном уровне социальной организации.
Конечно, у разных систем ценностей могут быть сходные черты. Но если их выделить, мы не получим некую систему общечеловеческих ценностей в том смысле, как я определил ее здесь. То, что получится, можно, конечно, назвать словами «Общечеловеческая система ценностей». Но будет ли такой набор слов иметь действенную силу именно системы ценностей? Такую силу могут иметь только такие системы ценностей, которые отражают существенные черты реальных социальных организаций. Например, включение в систему ценностей коммунизма права на труд, отдых, образование, обеспеченную старость, жилье и т. д. отражало реальность Советского Союза и других коммунистических стран; а включение демократических свобод и прав (общеизвестные права человека) отражает реальность стран западного мира (западнизма, по моей терминологии). Система ценностей коммунизма не является общечеловеческой, как и система ценностей западнизма. В свое время Советский Союз стремился навязать коммунистическую систему ценностей прочим странам и народам как общечеловеческую, а теперь по тому же пути пошли США и страны НАТО — навязывают всему человечеству систему ценностей западнизма. Если Западу удастся покорить все человечество, он может осуществить свой замысел. Но это не будет означать, что всем людям на планете станет нравиться система ценностей западнизма. Это будет означать лишь то, что западнистская система ценностей станет глобальным идеологическим орудием управления людьми — сознание всех людей на планете будет обрабатываться стандартным образом в духе идеологии западнизма. Насколько это будет успешно практически — другой вопрос. Я думаю, что кормить всех людей одинаковой духовной «пищей» в виде какой-то системы общечеловеческих ценностей подобно тому, как если бы всех животных стали кормить одной и той же физической пищей. Попробовать, конечно, можно. Но будут ли они сыты?
Обратимся теперь к ситуации, которая сложилась в России в результате антикоммунистического переворота в горбачевско-ельцинские годы. Была разрушена коммунистическая социальная организация, включая советскую идеологическую сферу вообще и ее составную часть — коммунистическую систему ценностей. Произошло это не путем уничтожения людей, сохранявших советскую идеологию и навязывавших ее прочим гражданам, — их не тронули. Это произошло путем ликвидации прежнего идеологического аппарата, лишения идеологов прежнего статуса и поддержки, уничтожения прежних средств их влияния на сознание граждан, заполнения менталитетного пространства идеологическими феноменами другого рода и покровительства им. Короче говоря, просто лишили россиян прежней «духовной пищи» и вместо нее предоставили им «духовную пищу» иного рода, иных ее «поваров» и иных «кормителей». Вопрос: чем именно является все это?
Постсоветская социальная организация стала создаваться как гибрид из элементов советизма (коммунизма), западнизма и дореволюционного (до 1917 года) феодализма, то есть из явлений социальных организаций различного типа и даже различного эволюционного уровня. Естественно, система ценностей и весь механизм ее создания и функционирования не могут быть не чем иным, кроме как гибридом из элементов упомянутых социальных организаций, которые во многих отношениях вообще несовместимы. Рассчитывать на то, что сложится единая, гармоничная и устраивающая хотя бы достаточно значительную часть россиян система ценностей, — по меньшей мере наивно. Совместить в одном и том же сознании то, что навязывают попы, что мутным потоком льется через СМИ и культуру с Запада и что узнается из старых (советских) фильмов, воспоминаний стариков и демагогических призывов правителей и идеологов, можно только ценой идейного хаоса, морального разложения, массовых психических и интеллектуальных заболеваний — что и можно наблюдать сейчас невооруженным глазом в России.
Наговорить множество фраз, выдав их за формулировку некой системы ценностей, можно без всякого труда. По числу болтунов на душу населения Россия сейчас превзошла все, что было в истории и есть на планете. Но станут ли эти слова реальной системой ценностей, зависит от новой социальной организации в целом и от положения России в мировом окружении. Я на этот счет ничего обнадеживающего не вижу. Вижу лишь возможность имитации, показухи или, как теперь стали говорить, виртуальности.
