Каждый выезд на Запад русского искусства или же просто искусства из русских коллекций на выставки сопряжён с заказным воровством. Выставка становится тогда своего рода обрамлением такого грабежа. Страна, где происходит выставка, является промежуточной и не обязательно непосредственно связана с ворами, хотя, может быть и такое – договора могут заключаться уже в России. 

В 1996 году мне удалось спасти два полотна из русского музея в Архангельском под Москвой итальянского художника 18 века Джамбатисты Тьеполо. Оба десятиметровых полотна, скорее, два панно были привезены на юбилейную выставку в Париж скатанными в рулон на самолёте. О чём мне, посмеиваясь, рассказал тогдашний директор этой выставки. После таких переездов  нужно реставрировать живопись. Да и не вывозят западные музеи такого рода полотна. Под панно не было надписей, что и заставило меня сразу же насторожиться. Пришлось поднять на ноги всё: «Agence Franse Presse», администрацию выставки, журналистов в России. Мою заметку о готовящемся воровстве раздавали депутатам Госдумы в Москве. В конце концов из Архангельского музея приехали спустя неделю забирать полотна. Когда уже все картины из других стран разъехались по домам.

Конечно, у меня нет полной уверенности, что впоследствии всё же вещи не были проданы. Каждому из нас не раз приходилось читать в прессе о всё никак не возвращающихся русских коллекциях с Запада. Например, о выставке из Оружейной Палаты в Москве, более года блуждающей по США. Что от неё в результате осталось, никому не ведомо. Или о буквально пропавшей выставке русского искусства 19 века на севере Италии. Это было в самом начале 90-х годов. Эта коллекция чудом была найдена в каких-то заброшенных складах. Никаких серьёзных протестов со стороны России не было. Наоборот, продолжались вывозы картин в Италию, вплоть до того, что откуда-то взявшиеся потомки знаменитых русских коллекционеров Щукина и Морозова чуть не отобрали у России часть произведений из Эрмитажа.

После длительно не возвращавшихся выставок в Россию с Запада можно поставить вопрос о поддельных картинах, встающих на место оригинальных. Я слышала, что в Эрмитаже Петербурга таких подделок не так уж мало. 

Наконец, скандальный случай в середине ноября 2005 года, когда попытались арестовать 54 шедевра из музея Пушкина в Москве. Сам факт, по наглости превосходящий все другие, говорит за себя. И вот ещё что. Картины такого класса чуть ли не целого музея с июня месяца пребывали в Швейцарии не в Женеве или Цюрихе, а в мало кому известном городке – Мартини.

Инцидент на сей раз благополучно закончился для нас. Но на очереди другой. Собственно, ради чего я пишу эту заметку.

В Париже проходит большая выставка русского искусства 19 начала 20 веков. Картины, графика, прикладное искусство и редчайшие фотографии. Судите сами: нечто похожее на каталог выходит спустя три недели после открытия выставки. По сути каталога нет, есть общий обзор выставки, в котором не представлены все вещи. На шести экспонатах нет надписей. Дорогостоящее прикладное искусство, как ювелирные работы Фаберже и Овчинникова, были в первые недели выставки без защитных покрытий. Смотрители мне с запоем рассказывали, как они лично охраняли столики с выставленными экспонатами. То есть эти экспонаты могли стать добычей воров уже классического типа, а не только закулисных воров, комфортабельно договорившихся заранее. 

В связи со всем этим я вспоминаю с большой скорбью в душе разговор, состоявшийся со мной ещё в начале 90-х годов и одним крупным французским дипломатом. Он пытался мне навязать идею того, что все значительные художественные произведения надо вывезти из России во имя их спасения от грядущей гражданской войны. Все помнят, как в те годы проталкивалась возможность такой войны.  Напоследок напишу для тех, кто думает, что может и действительно, сохранится на Западе часть русского искусства. Разуверьтесь, господа. Из России за последние 30-40 лет ушло несколько миллионов старых икон. Они не осели все по коллекциям, они в большом количестве исчезли. И задайтесь вопросом, куда исчезают предметы созданных нами древних цивилизаций. 

Татьяна Паншина, искусствовед.
(www.zrd.spb.ru)