Рассмотрев в статье «Нация и национализм» содержание понятия национализма вообще, перейдем к следующему вопросу: какова специфика русского национализма? Совершенно понятно и очевидно, что русский национализм не может быть национализмом узко-этническим и сепаратистским, хотя попытки искусственно синтезировать такой суррогат не единожды предпринимались. Уже не раз под видом «национализма» озвучивалась идея т.н. «русской республики», т.е. выделения из состава России «этнически чистых русских областей».
Нет надобности объяснять, что реализация такого безумного проекта попросту убила бы русскую нацию как таковую. Обкорнать собственную территорию значит в настоящих условиях прежде всего сдать геополитическое пространство стратегическому противнику. Российские окраины (населенные этническими меньшинствами) в современном мире не могут стать и не станут подлинно независимыми государствами. Там, где ослабляется русское влияние, там автоматически его замещает геополитическое влияние или США, или региональных центров силы – Германии, Турции, Китая. Русская нация не может стать замкнутой сепаратной нацией-государством типа Финляндии или Голландии. Географическое положение и масштабы, весь ход предыдущей истории и, главное, собственное национальное самосознание определяют судьбу России как судьбу Сверхдержавы, Евразийской Империи.
Отказываясь от державности, от «имперских амбиций» русская нация мгновенно теряет смысл бытия и собственную национальную самоидентификацию. Об этом свидетельствует вся история России. Периоды культурного, духовного подъема, подъема национального самосознания и творческих сил неизменно совпадали с периодами русской державности. Напротив, попытки территориально обкорнать Россию и заменить державную идеологию на идеологию обывательского благосостояния неизбежно оборачивались глубочайшим кризисом нации во всех аспектах её бытия – от достижений науки и искусства до уровня рождаемости. Естественными границами России (т.е. границами, в которых национальный русский организм может чувствовать себя здоровым) являются не куцые границы РФ, и уж тем более не границы «русской республики», а границы СССР, почти полностью совпадающие с границами Российской Империи.
Антитезой узко-этническому национализму выступает евразийство, как идеология объединения народов Евразии вокруг России на равноправной основе. Евразийство несомненно является своеобразной формой русского национализма и отражает свойственное русскому национальному самосознанию стремление к вселенскости и универсальности. Однако вместе с несомненным геополитическим позитивом евразийство несет в себе и значительные риски и угрозы. В своих крайних проявлениях оно может обернутся (и на это указывали и указывают многие русские националисты из числа «этно-националистов» и «националистов-западников») растворением и ассимиляцией русской нации в стихии нерусских, преимущественно азиатских народов. Даже сейчас иноэтническая иммиграция из среднеазиатских и кавказских государств приобретает характер колонизации и грозит существенным изменением этнического состава России и существенным искажением как культурной идентичности Русского народа, так и присущих ему антропологических характеристик. В случае реализации евразийского проекта, т.е. восстановления естественных границ России-СССР, Средняя Азия и Закавказье окажутся внутри наших государственных границ, и, следовательно, последние остатки барьера на пути мигрантов могут исчезнуть. Учитывая динамику численности этнических Русских и народов Закавказья и Средней Азии, угроза ассимиляции для Русской нации могла бы при этом оказаться вполне реальной. Ассимиляция государствообразующего этноса означала бы гибель русской нации как организма, а, следовательно, и самой России.
Менее драматическим, но, тем не менее, также весьма рискованным является другой вариант, в котором Русская нация в евразийском союзе окажется в положении «коридора между комнатами». В этом случае пока национальные силы Русской нации будут безвозмездно растрачиваться на реализацию абстрактных идей евразийской державности, окраинные народы будут использовать эту идеологию в прагматических и своекорыстных целях, наращивая собственное народонаселение и благосостояние. В результате евразийство грозит обернуться орудием эксплуатации государствообразующей Русской нации окраинными национальными меньшинствами. В результате же центр истощится, а национальные окраины, осильнев за счет ослабления центра, в итоге отпадут.
Именно в этом, кстати, многие националисты и упрекают национальную политику коммунистов. Действительно, в годы советской власти проводилась целенаправленная политика развития национальной культуры, самосознания и экономики окраинных нерусских народов. За счет каких ресурсов? Очевидно, за счёт центра, то есть за счет государствообразующей Русской нации. В результате в известной мере получился «колониализм навыворот». Если классические колониально-империалистические державы, «сбросив» колонии, из которых ресурсы постоянно перекачивались в метрополию, оказались центрами экономической силы, то Россия оказалась в прямо противоположном положении: закачав ресурсы в окраины, а затем их утратив, она ослабила центр.
Несложно заметить, что национальная политика СССР имела существенные изъяны. Это доказывается тем, что сразу же, как только пошатнулась мощь государственного аппарата насилия – так немедленно проявились межнациональные противоречия, в считанные месяцы обострившиеся до состояния войн практически по всем национальным окраинам страны. Невозможно себе представить, чтобы такого уровня противоречия могли успеть зародиться и вызреть в результате краха советской системы. Очевидно, что ещё до полного краха СССР они уже выступили на арену истории во вполне зрелом и оформленном виде. Следовательно, проводимая в СССР национальная политика лишь сдерживала силой проявление агрессивного сепаратизма, но не устраняла его причин и даже способствовала его вызреванию. Лидер КПРФ Г.А. Зюганов отмечает: «<...> понятие "национального вопроса" отождествлялось с проблемами нерусского населения, национальных меньшинств. Поэтому и национальная политика трактовалась в первую очередь как политика по отношению к инородцам. <...> Ясно, что эта политика обусловливалась совершенно конкретными обстоятельствами места и времени. И она приносила успех, пока соответствовала объективным задачам, пока обстоятельства не изменились. Бездумное продолжение ее и после того, как фактическое неравенство было в основном преодолено, губительно сказалось сначала на судьбе Советского Союза, а затем и самой России. В итоге русский народ сам оказался в фактически неравном положении в своей собственной стране» (Г.А. Зюганов «Понять и действовать»).
Необходимо найти средний путь между крайностями этнонационалистического сепаратизма (чреватого редукцией России до границ пресловутой «русской республики») и евразийского универсализма (чреватого растворением государствообразующего этноса). Это путь расширения геополитического влияния Русской нации с одновременной консолидацией и укреплением государствообразующего национального ядра. Это, впрочем, единственно возможный путь для любой нации с имперской судьбой. Римская Империя сохраняла устойчивость до тех пор, пока сохранялось ядро римского народа. Эдикт императора Каракаллы, уравнявший всех жителей Империи, уничтожил это ядро, одним махом превратив привилегированный и почетный статус римского гражданина в бремя подданного. Следствием этого стала гибель Империи.
Русская нация нуждается в уравновешенности и балансе обеих форм русского национального сознания – этнической и имперско-державной. Вновь обратимся к той же статье Зюганова:
«Известно, что главным двигателем разрушения Союза и прогрессирующего распада России стал воинствующий национализм, который нагнетался самыми провокационными способами. При этом с первых же шагов обнаружилась странная, на первый взгляд, двойственность в тактике провокаторов. Возрастание национального самосознания любого народа - от армян и украинцев до чукчей и чеченцев - рассматривалось как явление позитивное и прогрессивное. Аналогичные же процессы в национальном самосознании русских однозначно расценивались как явление резко отрицательное и реакционное - национализм, шовинизм, антисемитизм и т.д. Всячески поощряя нарастание националистических настроений в нерусской среде, демпропаганда одновременно внушала русскому народу комплекс неполноценности, вины и покаяния. Русофобия стала одним из основных орудий перестройки». «Все это заставляет сделать вывод, что конкретная форма национального вопроса в современной России - это уже не вопрос "национальных окраин", а вопрос "национальной сердцевины". Он касается теперь в первую очередь не меньшинства, а подавляющего большинства населения России. Я не хочу сказать, что у нерусских народов нет будто бы никаких проблем. <...> Но политика есть искусство добиваться целей в условиях ограниченности ресурсов. Поэтому политика есть система приоритетов. Если наша цель - спасение и укрепление единства Отечества, то приоритет - возрождение русского народа» (Г.А. Зюганов «Понять и действовать»).
Вполне очевидно, что наша стратегия должна быть прямо противоположна стратегии разрушителей страны. Стратегия разрушения состояла в том, чтобы повышать национальную идентичность и консолидацию национальных окраин, ослабляя и разрушая национальное ядро. Наша задача противоположна: добиться того, чтобы в «русском ядре» русская, собственно национальная самоидентификация доминировала над самоидентификацией общероссийской, а на национальных окраинах – самоидентификация российская, евразийская доминировала над самоидентификацией национально-сепаратистской.
Здесь необходимо сделать важную оговорку. Речь вовсе не идёт о разрушении национального самосознания или о дискриминации и колониальном угнетении нерусских народов России. Напротив, восстановление русского центра силы является для этих народов единственным путём выживания и потому объективно отвечает и их национальным интересам. Только сильная и единая Россия может гарантировать этим народам сохранение их национально-культурной идентичности. Самостоятельно противостоять поглощению мировым империализмом (глобализмом, системой «Нового мирового порядка») они не могут, и поэтому их этно-сепаратизм является не более чем обманной идеологией, которая лишь камуфлирует стремление местных элит ценой предательства интересов своих народов заслужить себе место лакеев при мировой олигархии. Альтернатива объединению постсоветского пространства вокруг России только одна – распад организующего ядра Евразии и бесконечная, искусственно поддерживаемая структурами глобализма нестабильность с очагами открытой войны. Поэтому объективные интересы народов «российского геополитического пространства» состоят в усилении и укреплении не только общероссийской государственности, но и Русской нации как центра, способного формировать вокруг себя поле центростремительных сил. Но потому и необходимо, чтобы это ядро не распылялось и «плотность» его консолидации была выше, чем «плотность» иноэтнических окраин.
Добиться того, чтобы национально-этническая и имперская идеологемы работали не в диссонансе, а в едином ансамбле, служащем общему делу – задача непростая. Тем не менее это оптимальный путь для Русской нации. Не следует забывать главного принципа: любые идеологемы – это только средства и орудия. Целью является не реализация тех или иных абстрактных принципов, а национальное спасение и процветание. Поэтому и позволительно обращаться с идеологемами инструментально, комбинируя их или меняя в соответствии с реальностью жизни, а не пытаясь подгонять реальность под абстракции.
Уместно в этой связи вспомнить политику Франции времен фактического правления Решелье (т.е. в период, непосредственно предшествовавший и подготовивший последующую политическую гегемонию Франции в Европе). С одной стороны, обеспечивая внутреннее религиозно-политическое единство, правительство жёстко подавляло протестантизм внутри страны. С другой стороны, то же самое правительство в то же самое время оказывало поддержку протестантскому движению за рубежом, тем самым создавая «пятую колонну» в германских землях, направленную против главного противника тогдашней Франции – Империи Габсбургов. Две на первый взгляд противоположные политические линии не только не приходили в столкновение, но совершенно слаженно работали на одну реально-политическую цель – усиление позиций собственной нации и собственного национального государства.
Приблизительно так же должна работать пара из классического русского национализма (идеология внутренней консолидации национального ядра) и евразийства (идеология консолидации и объединения народов и земель вокруг этого ядра).
