Это было именно то, что ждали, жаждали. Все равно, что собралась над Россией огромная туча, воздух наполнился электричеством. Повисла душная, гнетущая тишина. И номенклатурный народ на 1/6 части суши с тоской переглядывался. Сейчас нам русские ВЛОМЯТ. За все - за 70-летнее издевательство, за разрушение культуры, за то, и это, и вот еще то, и вот это не забудут... Пинками, пинками по жирным задам, по загривку оглоблей... Ведь про себя вор знает очень отчетливо. Ночью разбудить - так список своих статей с "бисами" и "примами" отрапортует без запинки. И вдруг вместо удара грома и вселенского потопа пошел теплый смешной дождичек. Грибной, с солнышком, проглядывающим через опереточную вату облаков. 17 мая 1991 года по ленинградскому телевидению музыкант Курехин сказал, что Ленин - это гриб. Запрыгали в классики на одной ноге седовласые генералы во внутреннем дворе Лубянки - гриб-гриб-гриб.
Никто Курехина с его модернистскими поделками уже не помнит. А гриб запомнили. Помнят гриб - помнят Курехина. На днях провели канцелярский фестиваль, посвященный его 50-летию. Ибо гриб это то, что доктор прописал. Гитлер? Да какой Гитлер. Хи-хи, ха-ха, опереточный чарли-чаплин. Что, холокост? Где, когда? Он слишком был смешон для ремесла такого. Есть в Иерусалиме проспект Гитлера, несколько больших памятников. А чего такого-то? Рядом со Стеной плача - мавзолей.
Гриб-граб-гроб-груб.
Умер вскоре Курехин. Молодой еще человек. От болезни страшной - рак сердца. Когда сказали по телевизору, все расхохотались. Ох уж этот Курехин, опять хохму какую-то придумал. Стали собирать деньги на операцию, в доказательство болезни показали в новостях постмодернистскую фотографию шутника. Тот лежал на постели и улыбался. "Рак сердца" в качестве посмертного глумления обыграл комик Дыховичный в своей комедии "Копейка" (местами, действительно, смешной).
Нет, упаси господи, я не хочу сказать, что люцифероподобный диктатор, вылезая из загробного мира через окровавленную пентаграмму... Хотя такая мысль уже озвучивалась заболевшим раком Дмитрием Волкогоновым. Свою книгу о Ленине он закончил следующей фразой:
"Луис Фишер (русское издание) и Роберт Кларк, написавшие честные книги о лидере большевиков, умерли еще до выхода книг в свет. Ленин как будто излучает поражающую радиацию в отношении тех, кто вознамерился правдиво сказать о нем... И я не знаю, удастся ли мне увидеть эту книгу напечатанной".
Нет, я о вещах более простых, житейских. Тут указание Божие на то, что нельзя путать жизнь с фарсом. Делу - время, потехе - час. Карнавал - это не быт, а исключение. Автор теории карнавализма в России прыгал по лагерной зоне на одной ноге. Прыг-скок, прыг-скок на костылях. Издевался, куражился над благородным Достоевским, изображал его клоуном с наклеенным носом из папье-маше, вот, мил дружок, и попрыгай теперь. Вышибло напрочь хамский карнавализм у Бахтина. Печататься предложили, шарахнулся Михаил Михайлович чуть ли не под кровать - упаси господи, мне и так хорошо. Тепло, пенсия 20 р., не бьют. Очень хорошо. Западноевропейский кривляка Хейзинга, изображавший всю средневековую культуру ярмарочным балаганом, перешел в мир иной, не подавившись поросенком на деревенской свадьбе, а скончавшись от голода в кульминационном акте мировой трагедии. Делу - время. Не хами, не издевайся над людьми. Ведь Хам не отвернулся от наготы отца своего. Действительно смешно: папка с голой попкой на мамке прыгает. Ну как тут не рассмеяться: карнавализм. Но ведь вовсе не Пиноккио сам Хам - живой человек. И издеваясь над актом своего рождения, превращая таинство в фарс, он и себя помещает в кукольный театрик вовсе не Бога, а существа тоже мелкого и любящего пошутить. Захочет - ногу оторвет. Захочет - в костер бросит. Запросто. И плакать не даст. "Че ты? Это карнавализм. Ты прикололся. И я прикололся. Чего, шуток не понимаешь?" Ленин - гриб, Курехин - рак.
Кстати, откуда взялся гриб? После разрастания курехинского гриба до размеров водородных, догадливые критики решили, что тут аллюзия на мескалиновую культуру хиппи: мухоморы, Кастанеда, лизергинсалицилдиэтиламидовая кислота. Вроде как сбылась мечта советского андеграунда: залить в водопроводную сеть ведерко ЛСД. "То-то станет весело, то-то хорошо".
Берусь утверждать, что истоки курехинской хохмы более солидные. Впервые Ленина назвал грибом Солженицын в нелепом "Красном колесе":
"Голову носил Ленин как драгоценное и больное. Аппарат для мгновенного принятия безошибочных решений, для нахождения разительных аргументов - аппарат этот низкой мстительностью природы был болезненно и как-то, как будто разветвленно поражен, все в новых местах отзываясь. Вероятно, так прорастает плесень в массивном куске живого - хлеба, мяса, гриба, - налетом зеленоватой пленки и ниточками, уходящими в глубину: как будто и все еще цело и все уже затронуто, невыскребаемо, и когда болит голова, то не всю ощущаешь ее больную, но такими отдельными поверхностями и ниточками".
Несколькими страницами ниже Солженицын обобщает. Ленин сидит на мокрой лавочке у обочины швейцарской дороги. Мимо скачет на лошади красивая женщина: "Всадница сидела невозмутимо или печально, смотрела только перед собой под уклон дороги, не покосилась... на дурно одетого, внизу к скамейке придавленного, в черном котелке гриба".
Гриб из-под шляпки пялится на заграничную фату-моргану. На дворе март 17-го. Занавес.
Именно Солженицын заложил основы постсоветского представления о Ленине как о чокнутом профессоре. Что же такое произошло с Россией в 1917 году? Да известное дело - В УМЕ ПОВРЕДИМШИ. Русские психические - у них есть (внимание!) ИДЕЯ. В этой параноидальной идее - истоки и смысл русского коммунизма. Именно русского. Явление это доморощенное, сугубо национальное. А конкретным исполнителем русского плана оказался безумец с заплесневелым мозгом. Вуаля - концы в воду. А что делать - "крези рашен". Тяп-ляп, покатилось колесо. Где не склеилось, можно мистицизму подбавить. В роли дьявола-искусителя у Солженицына выступает Парвус. Приходит к ничтожному "Грибу" - без связей, без денег, без опыта практической работы - и возносит на политический Олимп. Откуда же связи, деньги и опыт у самого Парвуса? Солженицын не знает, да, похоже, сие знать простому смертному и нельзя. Единственный раз за все десятитомное "Колесо" автор прибегает к филологическому чуду - Парвус без спичек и керосина зажигает керосиновую лампу и поддерживает в ней огонь полтора часа. На этой "керосинке" и поджаривается идеологическая яичница романа.
Так Солженицын (разумеется, невольно) подтвердил и, так сказать, "проиллюстрировал" отвратительную расистскую клевету на Россию.
Но даже в этом виде интерпретация событий была опасной. Ибо сам автор смехотворной концепции был вполне серьезен. Неправдоподобно серьезен. И прожил серьезную, достойную жизнь. Поэтому в дело пошел пересказ пересказа, так сказать, карикатура карикатуры. Это принялось сильно и за последующий десяток с лишком лет разжевано профанами до лубка. Похоже, дело закончил второй "политкорректориссимус" России - Сокуров. Сей кинематографический новатор, сделавший себе имя на претенциозном ломлении в открытую дверь ("Ельцин хороший"; "Гитлер плохой"; "До революции была культура"; "Волга впадает в Каспийское море"), в 2001 году снял фильм "Телец".
Ленин Сокурова - разбитый параличом идиот, ржавый рупор все тех же беликовских максим: "Быть тираном - нехорошо"; "Нормальный индивидуум должен жить своим трудом"; "Нельзя брать чужие вещи"; "Лошади кушают овес и сено". Автору кажется, что положение спасает парадоксальность ситуации: трагикомедия немощного диктатора. Сокуров бы очень удивился, узнав, что еще греки говорили, что нет ничего смешнее престарелого тирана и что на заре нового времени ситуация больного Ленина была в деталях описана Коммином в его мемуарах о Людовике XI.
Сам по себе фильм Сокурова снят не без таланта. Дело, однако, заключается в том, что это единственный фильм о Ленине за все постсоветское время, фильм этот снят человеком, чутко улавливающим политическую конъюнктуру, и суть картины в подмене человеческого лица гиппократовой маской.
"Телец" трудно отнести к жанру комедии. Тем не менее, как и в "Красном колесе", образ Ленина там совершенно пародиен. Конечно, можно и посмеяться, и нужно посмеяться. В Ленине было много комичного, даже фарсового. Но именно МОЖНО, и именно И. Как бесплатное приложение или карикатура на последней странице газеты. А когда кроме этого ничего нет, когда в центре короткие смешки, а по всей стране стоят монументы на всевозможных "ленинских проспектах", то ведь, господа-товарищи, над чем смеетесь?
Я не собираюсь здесь ничего говорить о Ленине. Я только покажу один портрет. Портрет не Ленина, о котором еще в 17-м сказали - это не человек, а ФИРМА, а портрет индивидуального сотрудника этой фирмы, который много над нами ПОРАБОТАЛ.
Это один из руководителей русского масонства Игорь Кривошеин. Добрый, наивный человек. И фамилия мультипликационная, вроде знаменитого Безухова. Сей Кривошеин из-за своей необыкновенной наивности и прекраснодушия в возрасте 48 лет внезапно стал фанатичным сталинистом, начал рваться из Франции в СССР. Бедный, наивный, добрый человек. Видно, ностальгия замучила. Не хватило ему трех высших образований и многолетнего сотрудничества с Интеллидженс Сервис и Сюрте Женераль, чтобы понять, что Сталин не очень хороший. Получил он советский паспорт, приехал в Советскую Россию. Тут бы бериевским палачам действительного, настоящего шпиона и разоблачить, навернуть по звездочке на погоны. Но несмотря на сверхрасстрельные обвинения в сотрудничестве с гестапо, английской и французской разведкой, а также туманной "международной буржуазией", планетарный добряк был устроен бережно, в месте особом. Знаменитом Марьине под Москвой, в бериевской "шарашке". В этом круге первом, по странному стечению обстоятельств Кривошеин встретился с Солженицыным и Львом Копелевым. И там в приватных беседах объяснил молодым аборигенам:
- Ленин, Ленин. А кто такой Ленин. Да так, гриб. Не было никакого Ленина.
И концы в воду. Сам Грибник в 1974 году, то есть одновременно с Солженицыным, уехал во Францию. Отдыхать. Тихо, без шума. А Солженицын с довеском Копелевым вырвался на оперативный простор, покатил красное колесо: гриб, гриб. "Ленин сумасшедший петрушка, которого нашли немцы".
Тогда, в конце сороковых, Кривошеин, конечно, беседовал с другими молодыми советскими интеллигентами. Вполне можно допустить, что какой-нибудь смышленый Сидоров ему возразил:
- Я вот чего не пойму. До революции у русских социал-демократов было пять съездов. Ну, первый в Минске из двух с половиной человек, и то разогнанный. Фиктивный, для солидности. Итого четыре. Второй, то есть учредительный, в Брюсселе, столице английского сателлита. И в Лондоне. Третий - в Лондоне. Четвертый в нейтральном Стокгольме, на идеологически ничейной территории. И пятый опять в Лондоне. Съездов РСДРП ни в Германии, ни во Франции не было. Значит... Или Вы говорите, что Ленин шут гороховый, которого знало до 17-го года несколько человек? Нет, Ленин был главой малочисленной, но шумной фракции в русском парламенте, все заявления которой мгновенно получали мировую рекламу. Ленин ДО революции входил в международный клан профессиональных политиков Европы, его корреспондентами были: Вандервельде, председатель Международного Социалистического Бюро и министр бельгийского правительства, секретарь МСБ и тоже министр Гюисманс, председатель Национального совета швейцарского парламента Гримм, депутат австрийского парламента и министр иностранных дел Адлер и т.д. Сам он в течение многих лет был членом руководства II Интернационала, то есть организации, в которую ("Социнтерн") до сих пор входят множество президентов и премьер-министров западноевропейских государств.
Потом, все, что говорил Ленин в 17-м, сбывалось с железной закономерностью. Например, он говорил о революции в Германии и Австро-Венгрии, люди смеялись: утопия. Но ведь произошла там революция. И дошло вплоть до гражданской войны и советских республик в Венгрии и Баварии. Возникли там советы вовсе не в результате помощи большевиков. Какая помощь в 1918-1919 гг., если в это время основной лозунг был "день простоять и ночь продержаться", и продержаться именно до начала революции в Германии. Помощь большевиков западным революционерам в то время - это что-то вроде помощи пассажиров тонувшего "Титаника" правильному сообщению между Европой и Америкой. Действовали в Германии и Австро-Венгрии силы сторонние, и о предстоящих действиях этих сил Ленин знал, у него был трезвый расчет. Это вовсе не политический мюнхгаузен и пустышкин. У него была ИНФОРМАЦИЯ, и информация конфиденциальная. И какие, к черту, немцы доставили в Петроград Троцкого, приехавшего из Америки не через германскую, а через английскую (канадскую) территорию?
И пошел бы дальше: а вот то, а это. А вот еще факт. И еще.
И завертелась бы английская погань, как сколопендра под пинцетом энтомолога, засучила своими бесчисленными лапками, забрызгала пахучими выделениями. Обрушилась бы вся система эпициклов, десятилетиями внушаемая советской властью в полном единодушии с метрополией. Полетели бы и немецкие деньги, и "мировой цыганский заговор", и "дельцы Уолл-стрита" и великий восток Франции. Все это мы уже слышали.
Однажды повезли меня в совминовский дом отдыха. Машина ехала по загородному шоссе - прямому как стрела. Наконец доезжаем до какого-то отростка. У отростка БУКЕТ запрещающих знаков: объезд, кирпич, ремонт дороги, поворот запрещен. В общем: езжай на все четыре стороны, только ни в коем случае не на совминовскую дачу. Такой дачи нет, это, сынок, фантастика.
Если вы занимаетесь историей революции, сначала вам расскажут, что это "широчайшее творчество народных масс". В телевизоре живут Хрюша и Степаша, если там включить свет, они проснутся и расскажут интересную историю под вывеской "Спокойной ночи, малыши".
Если вы закончили среднюю школу, "она сама себя высекла" срабатывает неважно. Поэтому вывешивают более сложные дорожные знаки:
1. Во всем виноваты немцы. Печатают в ЛОНДОНЕ книгу с кое-какими интересными фактами. Автора подбирают с приятной для русского глаза фамилией - Катков.
2. Во всем виноваты американцы. Русский книжный рынок заваливается писаниями "американского патриота" Саттона о злых заокеанских толстосумчатых. Как нетрудно догадаться, "патриот" родился в ЛОНДОНЕ и затем был успешно заб..., извините, натурализован в США.
3. Что, немцы не нравятся? А на американцев не купились? Тогда в бой идут танки - во всем виноваты евреи. Пишется толстый том, данных - море. Тут же переводится на русский язык и под носом у КГБ (глупые, наивные) печатается "патриотическим подпольем". Автор? Дуглас Рид - ВЕДУЩИЙ СОТРУДНИК "ТАЙМС", специалист по черному пиару, антифашист с международным именем и, разумеется, кадровик СИС. На склоне лет, после разгрома Гитлера, "прозрел" и стал записным антисемитом. Так сказать, поворот на 180 градусов. Чего же, человек служивый:
- Кру-гом!
- Ать-два.
Приказ - закон для подчиненного.
Да, забыл про многострадальных масонов. И первая, и вторая, и третья версии густо посыпаются соответствующими специями. Эти проклятущие масоны живут везде: в Германии, в США, во Франции. На последнее государство вина за русскую революцию непосредственно не возлагается (уж слишком тесные отношения у Франции были с Англией), зато все русские революционеры (разумеется, с аккуратной выемкой большевиков-ленинцев) объявляются членами французских масонских лож. Ну и, разумеется, евреи - это все сплошь масоны.
В общем, виноваты все. Все, КРОМЕ АНГЛИИ.
Впрочем, вернемся к нашему Сидорову. Точнее, возвращаться-то и не к кому. Если бы нашелся такой умник в Марьино, жить ему после этого оставалось недолго. Направили бы его из золотого Подмосковья куда-нибудь подальше, на урановые рудники. Прожил бы он там год-два. Позвонил бы Кривошеин, этот добрейший, простодушнейший и наивнейший "мистер Пиквик" (отзывы подлинные):
- Сидорова не надо. Умный.
- А Копелев и Солженицын... "Мистер Пиквик" забарабанил пальцами в кабинете у Берии:
- Ну, Копелева всерьез брать нельзя. Этот за деньги сделает все и, следовательно, ничего. Разве что на подхвате поставить. А вот Солженицын... Человек вполне честный, с правилами. Есть слог, в будущем и литературный талант, может быть, даже большой. В интеллектуальном отношении... не дурак. Далеко не дурак. Но глубоко рыть не будет. Где укажут, нароет что надо. Посмотреть налево-направо, копнуть дальше - не додумается. Тугодум. Ставку надо сделать на Солженицына.
И сделали.
Д.Галковский
