Один из самых известных фотоснимков лета 1940 года – «танцующий» Гитлер, радующийся своему невероятному успеху во Франции. Поводов для улыбок у германского рейхсканцлера и впрямь было предостаточно. Зато те же факты в отличие от Гитлера, руководителям Великобритании оптимизма не добавляли. В сентябре 1939 года две сверхдержавы объявили Германии войну. Прошло девять с половиной месяцев и одной из них более не существовало. 22 июня 1940 года Франция капитулировала.
По условиям капитуляции французы должны были демобилизовать свои вооруженные силы: французской армии более не существовало. Но англичан более всего беспокоила не армия, а французский флот. А что если французские боевые корабли будут захвачены немцами?
Англичане действовали решительно. Операция «Катапульта» была подготовлена британцами в беспрецедентно короткие сроки и проведена всего через 11 дней после капитуляции Франции. Пикантность ситуации заключалось в том, что на этот раз британцы наносили удар своему союзнику, а не врагу. Безобразная сцена разыгралась на палубах французских кораблей, стоявших в английских портах Портсмуте, Плимуте и Девонпорте. Французские моряки, естественно, не ожидали нападения со стороны своих товарищей по оружию.
«Выступление было неожиданным и в силу необходимости внезапным»1 — напишет позднее Черчилль. Все корабли — 2 линкора, 4 крейсера, 8 эсминцев, 12 подводных лодок и около 200 тральщиков и охотников за подлодками — ранним утром 3 июля 1940 года были силой захвачены британцами. Нападение было столь неожиданным, что вооруженное сопротивление англичанам успел оказать лишь экипаж подлодки «Сюркуф». Французские экипажи кораблей были насильно высажены на берег и интернированы «не без кровавых инцидентов»2. Захваченные таким пиратским способом суда включены в состав военно-морских сил Великобритании…
Но главная трагедия разыгралась не в английских портах, а на стоянках французского флота Оране, Мерс-эль-Кебире и Дакаре. Утром того же 3-го июля3 1940 года к Орану подошла британская эскадра под командованием адмирала Соммервелла. Французскому адмиралу Жансулю, командующему французской эскадрой, англичанами был предложен следующий ультиматум:
- продолжать сражаться против Германии и Италии в составе британского флота;
- просто перевести суда в английские порты, при этом французские экипажи возвращались во Францию, а корабли оставались в руках англичан до конца войны;
- перевести корабли во французскую Вест-Индию или затопить их в течение 6 часов.4
Адмирал Жансуль британский ультиматум отверг. Об этом доложили Черчиллю, и в 18.25 (в преддверии истечения ультиматума) командующий английской эскадрой получил окончательное распоряжение своего премьера: «Французские корабли должны либо принять наши условия, либо потопить себя или быть потопленными вами до наступления темноты».5 Но британский адмирал Соммервелл для сохранения внезапности открыл огонь, не дожидаясь истечения срока ультиматума! В 18.00 он радировал, что ведет бой6. Случилось то, что французские моряки никак не ожидали: английские корабли действительно начали стрелять! Это был не бой, не морское сражение. Это был расстрел совершенно не готовых к отпору французов.
«…Корабли в Оране не были в состоянии сражаться. Они стояли на якоре не имея никакой возможности маневра или рассредоточения… Наши корабли дали английским кораблям возможность произвести первый залпы, которые, как известно, на море имеют решающее значение на таком расстоянии. Французские корабли уничтожены не в честном бою».7
Линкор «Бретань», стоявший в Оране, от прямого попадания бомбы в пороховые погреба взлетел на воздух и в течение нескольких минут исчез в морской пучине. Линкор «Прованс», получив тяжелые повреждения, выбросился на берег; линкор «Дюнкерк» в условиях ограниченных возможностей для маневра плотно сел на мель. Линейный крейсер «Страсбург» с пятью эсминцами и несколькими подводными лодками, хотя и был поврежден британскими самолетами-торпедоносцами, все же сумел прорваться сквозь английскую эскадру к родному берегу с боем.
Британское адмиралтейство могло быть довольно: все новейшие линкоры Франции были выведены из строя. Последний из них, «Ришелье», находившийся в Дакаре, был атакован английскими самолетами-торпедоносцами с авианосца «Гермес» и сильно поврежден. Всего за время операции «Катапульта» погибло около 1300 французов8. В ответ на этот акт вероломства, французское правительство, не объявляя Англии войны, разорвало с ней дипломатические отношения.
А все же могли ли немцы захватить французский флот? Может быть, британский удар по вчерашним соратникам был обоснованным. Ответ на этот вопрос отрицательный. Французский флот в своих портах подлежал разоружению. Никаких документов, обуславливающих переход или передачу боевых французских кораблей немцам, не подписывалось. «…В условиях перемирия не содержалось никаких прямых посягательств немцев на французский военно-морской флот»9 - говорит в своих мемуарах Шарль де Голль. Единственное обязательство, которое Франция брала на себя – это более не воевать против Германии.
Только через два года после «Катапульты», 26 ноября 1942 года немецкие войска впервые попытались захватить французский флот – когда они вошли в Тулон10. Получилось у Гитлера взять под контроль корабли Франции? Нет, находившийся там французский флот по приказу правительства Виши был затоплен.
На дно отправились: 3 линкора, 8 крейсеров, 17 эскадренных миноносцев, 16 миноносцев, 16 подводных лодок, 7 сторожевиков, 3 патрульных судна, 60 транспортов, тральщиков и буксиров11. Как видим, у французов рука не дрогнула. Почему? Потому, что они никогда не были германскими марионетками, и свой флот не собирались отдавать ни немцам, ни англичанам. И накануне коварной британской операции «Катапульта» гарантии того, что боевые корабли ни при каком раскладе в руки немцев не попадут, Франция Черчиллю давала…
Но историю, как известно, пишут победители. Сегодня о предательском ударе Британии по своим французским союзникам практически не пишут. А если и упоминают, то акценты расставляют так: это был вынужденный акт, выбора не было.
Н. Стариков
