Пишу эту статью в преддверии двадцатилетней годовщины путча 1991 года. То есть, конечно, до годовщины еще более десяти дней, и можно было бы об этом и не напоминать, но питерские СМИ уже стали просить интервью, а значит, в голове что-то из прошлого уже прокручивается, что-то вспоминается, вновь осмысливается. Что ж, наверное, вернемся к этому ближе к дате, через неделю. Сейчас же об одном из основных вопросов: ради чего все? Разумеется, не жизнь каждого человека в отдельности – это вопрос уж слишком философский. Но наша жизнь общая и наши совместные действия. Есть ли у России какая-то национальная идея, в соответствии с которой и надо было бы так или иначе реагировать, в том числе, и на события двадцатилетней давности? И через призму чего (господствующей идеи, системы ценностей) стоит рассматривать те или иные события, включая и уже исторические.
Есть ли такая идея у всей страны как единого целого, и, тем более, в чем она, вопрос спорный. Есть ли она у населения страны или у какой-то его значительной, если не подавляющей части? Ответ на вопрос - не за семью печатями и, что немаловажно, не только в столицах. И летний отпуск – возможность проехать по стране – вновь напоминает о некоторых распространенных реалиях. Но, прежде чем о них, об этих повсеместных реалиях, обратим внимание на два события, не прошедших мимо внимания общества.
Первое - недавние кровавые события в Норвегии, массовый расстрел каким-то маньяком безоружных людей, около сотни человек, собравшихся на какой-то семинар «за все хорошее». Перевернут ли эти события сознание и представления большинства о норме и о праве? Конечно, мило и приятно жить в отдельной цивилизованной стране, в которой вы прекрасно защищены от всяческих угроз – настолько, что вопрос о личном оружии для постоянной самообороны даже и не возникает. Но если мы понимаем, что живем в мире, где рядом с нами живут маньяки и просто идиоты, не говоря уже о том, что этот мир открыт и, значит, бесконтролен, допустимо ли так расслабляться? Представим себе, что маньяк напал бы не на группу участников семинара «за все хорошее», а, например, на туристов (или, тем более, охотников), готовых к отражению нападения хотя бы диких зверей, то есть, вооруженных – так легко расстреливать жертвы, как в компьютерной игре-стрелялке, ему бы не удалось. Аналогично, если бы проведение подобных мероприятий изначально требовало вооруженной охраны – тоже все стало бы не так просто. И вот когда опасность вырастает вдруг столь масштабно и зримо, неминуемо должны произойти какие-то изменения и в массовом сознании, должна произойти какая-то корректировка представлений о мире, а значит и об идейной основе совместной жизни людей. Абстрактно философствовать о смысле жизни и вообще о том, нужна ли она, хорошо, когда тебе ничто не угрожает. Когда же угрожает всерьез, просто хочется жить, а значит и весь идейный контекст должен быть как-то естественным образом скорректирован.
По какому пути пойдут норвежцы? Расширят ли они свободу владения оружием вплоть до превращения права на вооруженную самозащиту в обязанность (что технически и технологически проще)? Либо, напротив, ужесточат государственный в этом смысле патернализм, но с соответствующей обязанностью и ответственностью государства и властей за то, чтобы ни у кого никоим образом принципиально не могло возникнуть самой возможности прийти с оружием в место массового скопления людей (что, разумеется, сложнее и дороже, а также, в условиях повсеместной открытости, большой вопрос, может ли вообще быть принципиально осуществлено)? Предсказать не берусь. Но норвежское общество, есть основания полагать, средство защиты от повторения возможности подобных массовых убийств будет теперь искать и найти должно.
Второе событие - в нашей Сагре. Для тамошних жителей, надо понимать, произошедшего более чем достаточно для формулирования национальной идеи, как минимум, на данном историческом этапе. Были бы они отдельным народом, образующим самостоятельное государство, так наплевали бы немедленно на все европейские протоколы и сейчас же ввели бы у себя смертную казнь за распространение наркотиков. А также, что не менее важно, двойную или тройную смертную казнь (понятно, не реальную, а как образ жесткости и уже совершенной неотвратимости наказания), без права помилования и амнистии, для тех, кто, находясь при исполнении должностных обязанностей, каким-либо образом покрывал наркомафию. Или, как минимум, пожизненное заключение без права условно-досрочного снисхождения. И, разумеется, право на ношение законопослушными гражданами оружия и обязанность каждого гражданина с оружием в руках защищать закон и порядок. Всеобщее счастье сразу, разумеется, не наступило бы, могли бы быть и эксцессы и даже какие-то «перегибы». Но жизнь бы нормализовалась и, главное, оздоровилась бы – появилась бы перспектива нормальной жизни.
Но вот беда: они – не есть целый народ, образующий самостоятельное государство. Более того, они, на самом деле, толком, несмотря на все декларации, даже и не самоуправляемая единица: шерифа, вооруженного и имеющего право обезвреживать преступников и даже организовывать вооруженную самооборону силами вооруженных или вооружаемых им добровольцев - так и такого носителя законного права на насилие они избрать не вправе. Нашим гражданам такого властителя делегируют сверху – от высшей власти, действующей якобы от имени всего народа. А весь народ – не только страны, но даже и региона – воспринимает любые локальные события, включая события в Сагре, как частность, которая пока никоим образом не влечет за собой радикального изменения правил жизни, порядков в стране, условий для дальнейшего развития или же, напротив, для дальнейшей деградации…
Конечно, произошли бы события, подобные сагринским, одновременно по всей стране, да еще и в преддверие выборов, так, может быть, мы одновременно осознали бы суть проблемы и нашли бы ее решение. Более того, на основе осознания сути проблемы сама собой родилась бы и общенациональная идея, как минимум, для этого этапа жизни. Но вот беда: нарко- и прочая покрываемая властью мафия берется нас учить не всех одновременно, а по очереди. А в силу слабости, мозаичности сознания и отсутствия минимума общенациональной солидарности мы оказываемся не способны воспринимать локальные события как глобальные вызовы. И, как это ни парадоксально, относительные мелочи, типа техосмотра и страховки (конечно, тоже не мелочи, но как их сравнивать с карательным рейдом наркомафии на мирных граждан?), но затрагивающие всех или большинство, вызывают более живую и, главное, более длительную массовую реакцию, нежели события кровавые или же чудом и волей горстки смельчаков не ставшие кровавыми и трагическими для жителей Сагры.
Но, с другой стороны, неоднократно мне уже приходилось писать и говорить, что никоим образом нельзя разделять экстремальные проявления в нашей жизни и ее повсеместно встречаемую прозу. И, более того, нельзя разделять воров и убийц, даже всякого рода паразитов и убийц, во всяком случае, когда речь идет о воровстве и паразитировании по-крупному. Это всего лишь две стороны одной медали. А значит, вернемся и к прежде описывавшимся проблемам и нашим повсеместным реалиям.
Только написал я о проблеме техосмотра и страхования ответственности автовладельцев, как практика дала новую пищу для размышлений – к сожалению, как подтверждение моей прежней логики, а также и выход на новые обобщения. Но если в прошлой статье, еще до отпуска и перерыва в работе «Столетия», я рассматривал вопрос о ТО и страховании с точки зрения прав человека, то сейчас интересен и иной взгляд – как раз с точки зрения того, что принято называть «национальной идеей».
Так есть она или нет, но ее надо придумать, выработать? При этом как-то само собой разумеется, что национальная идея – это обязательно что-то хорошее, ведущее вперед, как минимум, позволяющее выжить. Выжить всей нации. Но, анализируя нашу действительность, невольно приходишь и к другой версии: «национальная идея» - вовсе не обязательно хорошее или даже позволяющее выжить всей нации, но всего лишь нечто, охватившее широкие слои или, как минимум, некую значительную дееспособную часть общества, позволяющее каждому выжить, может быть, обеспечить некоторое благополучие. При том, что к развитию и выживанию всей нации это может не иметь никакого отношения или даже прямо ему противоречить. Так есть ли у нас национальная идея, не в смысле высокого и прекрасного, но в смысле реально охватившего широкие слои общества? Похоже, есть. И что это, в чем суть идеи? В это не очень хочется верить, но в этом довольно легко убедиться на примерах.
Начнем издалека. Не с правителей и не с олигархов, но с массового сознания. Впрочем, воспитанного таковым ныне, разумеется, не без содействия тому властных политических и экономических верхов. Кем хотели быть молодые люди в советское время? Известно: космонавтами, учеными, инженерами, врачами, артистами и т.п. Кем захотели быть в переломные девяностые? Предпринимателями, банкирами. Кем хотят теперь? Известно – госчиновниками. И весьма массово не потому, что стремятся навести в стране порядок. Нет, но знают, что чиновник теперь имеет мало чем ограниченные возможности «стричь» всякий бизнес, да и простых граждан тоже. В этом смысле без преувеличения можно сказать, что у нас уже давно не профессия и квалификация, но именно место красит человека.
Но как же определить такое целеустремление значительной части общества, это столь выраженное стремление – оно к чему? Ответ известен – к паразитированию.
Альтернативой такому жизненному подходу нам целенаправленно и настойчиво представляют якобы более здоровые бизнес-устремления части молодежи: мол, не сидеть на государственном, не паразитировать, но создавать что-то самим и своим трудом. Что ж, похвально, если действительно создавать, а не паразитировать. Но что мы видим в реальности при столкновении с тем, что у нас называется «частным бизнесом»?
В очередной раз летом еду с семьей на машине к морю – и опять на автодороге «Дон» платный участок. Пока небольшой – те же пятьдесят километров, что и в прошлом году, за те же пятьдесят пять рублей. Но, что принципиально: во-первых, бесплатного объезда, в цивилизованном смысле этого понятия, то есть не за тридевять земель, так и нет, то есть платная дорога практически безальтернативная. И, во-вторых, готовятся новые участки и, как мы знаем, планируется перевод практически всей трассы на платную основу. То есть, что-либо новое созидать и именно на этой основе зарабатывать на конкурентном рынке всерьез никто не собирается. Сейчас по всей длине за государственный счет расширяется и улучшается практически старая советская дорога, которая затем поэтапно монополизируется – и далее на этом можно будет паразитировать.
Все уши нам уже прожужжали про инфраструктуру – обустройство сервиса на автодорогах. Казалось бы, земля вдоль трасс должна стоить не как в центре Москвы, и, соответственно, ничто не мешает настроить тысячи небольших автостоянок, мотелей и т.п. Соответственно, и цены должны были бы стать минимальными, например, как мой товарищ останавливался в Чехии в мотеле за 4 евро в сутки. Но ничего подобного мы не видим: можно ехать по федеральной трассе десятки километров и не встретить ни одной ночной автостоянки, а места в имеющихся «отелях и мотелях» не слишком отличаются от столичных цен. Там же, где автостоянки все-таки есть, цены на них явно неконкурентные. В результате по трассе мы наблюдаем следующую картину: среди ночи автомашины дорожно-патрульной службы останавливаются около машин, припаркованных на ночь в местах, где парковка отнюдь не запрещена, включают мигалки и звуковые сигналы и властно требуют проехать на платную автостоянку. Это уже не старые советские милиционеры, творившие произвол, вроде как, в силу наследия революционных традиций. Нет, это новенькие переаттестованные «полицейские» так пользуются своими правами и полномочиями, так понимают свой служебный долг. В доле ли эти ночные активисты ДПС с парковщиками или они просто так представляют себе наведение порядка на дорогах, нам доподлинно не известно, но предположения напрашиваются.
Кстати, с другой стороны, в защиту дорожных патрульных служб (чтобы не пинать зря тех, кого и так не пинает в СМИ только ленивый) должен сказать, что байки про страшных и ужасных гаишников на ростовских и кубанских дорогах, придирающихся и массово обирающих ни в чем не повинных водителей, на моем опыте в очередной раз никоим образом не подтвердились, хотя мой опыт узок – я, разумеется, ехал на легковой машине, а не на каком-нибудь грузовике с арбузами. Тем не менее: за скоростью явно следят и многих останавливают, но относится это, похоже, лишь к тем, кто превышает скорость нагло и существенно, а также к выезжающим на встречную полосу. За что им (гаишникам) в этом случае и искреннее спасибо. Поток же, идущий с общей скоростью порядка ста - ста десяти километров в час, пропускают беспрепятственно…
…В Туапсе нельзя было не обратить внимания на какие-то просто катастрофические очереди в Сбербанк - такой обновленный и «ребрендированный». Позднее выяснилось, что и в других банках ситуация близкая – стоять, чтобы провести элементарный платеж, приходится, буквально, часами. «Пользуйтесь курортами Краснодарского края»?
Старая песня – давно знакомый произвол сотовых операторов, но каждый раз внове - на новый лад. На этот раз с вновь купленной курортной сим-карты краснодарского МТС с нас вдруг списывают более ста рублей за какую-то прежнюю задолженность. При попытке выяснить, в чем дело и, главное, не собираются ли списывать еще, разъясняют, что в прошлом году на какой-то сим-карте у вас была абонентская плата (хотя мы покупали тарифы без абонентской платы) и с нее списали деньги, образовав «долг», который теперь покрыт… Будешь с этими институционализированными жуликами судиться из-за ста тридцати рублей? Разумеется, нет. На то и весь расчет…
Позже, уже в Петербурге, на вновь там купленные сим-карты того же МТС приходят радостные новости: «Мы вам дарим услугу …, первый месяц бесплатно, а затем автоматическое продление каждый месяц за пятьдесят рублей…». Теперь понятно, откуда вдруг берется «абонентская плата», неожиданно загоняющая в долг. А чтобы от этого «подарка» отказаться, надо еще приложить усилия: позвонить, заслушать всю их рекламу и прочую дурь, на слух воспринять команду «звездочка – сто одиннадцать – звездочка – 29 – решетка – вызов» и выполнить эту команду. Многим пенсионерам точно не по силам. На то опять и расчет…
Особого внимания заслуживает попытка продлить в Туапсе обязательную страховку (ОСАГО) на машину – моя в ближайшее время должна была закончиться и, в связи с некоторым изменением планов, получалось, что я могу не успеть вернуться в Москву.
Первая попытка была осуществлена в «Росгосстрахе». Но, вопреки всем уверениям, что страховщики наши взносы используют не только на выплаты по страховке, но и на создание единой по стране базы данных по всем страховым случаям (почему им и нужно все больше и больше денег), в использовании накопившихся скидок за безаварийную езду мне упорно отказывали. Несмотря на то, что ни я, ни машина, на которую нужно было подлить страховку, ни в одной аварии с самого момента введения ОСАГО не были. Но самое любопытное в данном случае оказалось не это. Убедить страховщиков перенести скидки с действующего полиса на новый мне в конце концов, вроде, удалось. Но зато они тут же потребовали от меня иную необоснованную мзду – оплатить «добровольное» дополнительное страхование. Когда же я, уже больше ради чисто спортивного интереса спросил об основаниях тому, мне предъявили копию приказа головного краснодарского начальства. Эту копию я поспешил сохранить для истории, так как приказ звучал воистину совершенно иезуитски. То есть в нем отнюдь не было сказано, что работников обязывают навязывать клиентам излишнюю «добровольную» услугу. Но было сказано, что имеют право осуществлять страхование без этой «добровольной» услуги только начальники определенного уровня (руководители подразделений), ближайший из которых, как мне тут же любезно разъяснили, располагается в трех с половиной сотнях километров от места действия – в Краснодаре…
В другой страховой компании – «Россия» - также отказались учитывать накопленный стаж безаварийной езды: якобы, для этого нужно специальное заверенное письмо из моей прежней страховой компании. Почему-то ни бланка действующей страховки со всеми скидками, ни моего письменного заявления о стаже безаварийной езды (а если бы обманул – было бы основание затем, в случае аварии, отказать в выплате страховки!) оказывается недостаточно. Правда, в отличие от «Росгосстраха», в «России» согласились оформить «транзитную» страховку на двадцать дней – в «Росгосстрахе» и это делать категорически отказывались, так как, якобы, по правилам страхования такая страховка положена исключительно лишь для перегона вновь купленных автомобилей…
Что здесь существенно с точки зрения того, что мы обсуждаем? Все эти люди, с которыми мне пришлось столкнуться, очно или заочно - не олигархи или госчиновники. Это - простые, вроде как «труженники» и «труженицы». Но все они, похоже, напрочь утеряли представление о сути понятия «работа». Они неплохо пристроились к заведомо паразитической системе, кто-то из них ее и конструирует и совершенствует. Чувствуют они себя в ней вполне уютно и абсолютно не склонны к мыслям о том, что все это абсолютно ненормально и противоестественно, что в нашей жизни надо что-то менять. Все отлично – мы-то устроились! Мы-то паразитируем и не бедствуем. Но что же тогда возмущаться, что кто-то другой паразитирует на нас? Ни малейших оснований.
Это ли не есть подлинная национальная идея? Не та, о которой лучшие умы и сердца мечтают, но та, что утвердилась фактически и властно диктует линию каждодневного поведения многим миллионам наших сограждан…
Юрий Болдырев
http://www.stoletie.ru/print.php?ID=96691
