Пред тем как перейти к сути позволю себе немного пофилософствовать на тему «общественных наук» вообще и исторической науки в частности.
В этих сферах следует разделять собственно теорию, и ее отражения в реальной политической жизни. Это ведь не физика или математика. Когда речь заходит о столкновениях противоречивых жизненных интересах огромных масс людей, то привычные «научные» методы просто перестают работать. В реальной жизни дело приходится иметь больше со столкновением «конкурирующих фантазий», которые люди принимают исходя из собственных интересов и в соответствии с собственным мироощущением. Однажды появившись, «общественные» теории часто начинают жить собственной жизнью, которая нередко удивляет и их авторов.
Например, сторонники марксизма уже замучились разъяснять и своим сторонникам и своим противникам, что на самом деле писали Маркс с Энгельсом, а чего они уж точно не писали. И ужасно обижаются на «вульгарное» понимание марксизма.
Зря, на мой взгляд, обижаются.
«Возглавляя партии и классы,
лидеры вовек не брали в толк,
что идея, брошенная в массы, -
это девка, брошенная в полк»
(И.Губерман)
Такой вот крик души. Я кстати совершенно не разделяю пафос автора данного четверостишья. Творец «общественной» теории должен быть готов к тому, что его идеи всяк будет трактовать и использовать в меру своей испорченности. Это нормальная ситуация. Гораздо хуже, когда теория превращается в догмат.
Теперь об исторической науке. Довольно часто приходится слышать один популярный рефрен, мол, история никого ничему не учит. Верно! Только обычно забывают сказать почему. А происходит это потому, что история обычно преподается как мозаичный набор разношерстных фактов и исторических баек, не сведенных в единую систему. И толку с того обучения! Бессмысленная трата учебных часов, ибо приложить эти хаотичные знания к текущей общественной жизни обычный человек просто не в состоянии.
Позволю себе еще одну цитату:
В 99 случаях из 100 нынешнее наше преподавание исторических наук никуда не годится. Общая линия совершенно отсутствует. В памяти остаются только немногие даты, имена, частичка хронологии. О самом важном, о том, что в сущности только и имеет значение, преподаватель истории не говорит вовсе. Как раз в области преподавания истории нужно прежде всего сильно сократить программу. Центр тяжести надо перенести на то, чтобы облегчить учащимся понимание общей основной линии развития. Чем больше мы изменим программу преподавания в этом направлении, тем более позволительно будет надеяться на то, что каждый отдельный учащийся действительно с пользой пройдет необходимый курс, а стало быть, пользу в последнем счете получит и все общество. Ибо историю должны мы изучать не просто для того, чтобы знать, что было раньше на свете, а для того, чтобы уроки истории уметь применить на будущее с пользой для собственного народа. В этом должна заключаться цель.
Сообщение же соответствующего фактического материала учащемуся должно рассматриваться только как средство.
Ныне же у нас и тут получилось наоборот: средство стало целью, а сама цель позабыта совершенно. И пусть опять-таки нам не говорят, что для основательного изучения истории все эти отдельные даты, фактики и хронология, дескать, совершенно необходимы и что без них учащийся не может понять общей цепи развития. Нет, этим могут заниматься только специалисты-историки. Средний же заурядный человек не является профессором исторических наук. Для него история необходима настолько, чтобы он мог составить себе самостоятельное мнение в вопросах политической жизни своего собственного народа. Кто хочет стать профессором истории, тот может после посвятить себя этим занятиям целиком. Такой человек, понятно, должен заняться всей этой наукой и углубиться в ее малейшие детали. Но в этом ему как раз не поможет нынешний наш способ преподавания, ибо нынешнее преподавание слишком обширно для среднего рядового человека и в то же время совершенно недостаточно для ученого специалиста. (Кто автор — догадайтесьсами).
Я не разделяю убеждений автора данного фрагмента, но его подход к исторической науке совершенно правильный.
Аналогично, можно как угодно относиться к истмату и теории классовой борьбы, но преподавание истории в советской школе было СИСТЕМНЫМ.
По моему мнению, если какая-либо историческая теория не дает возможности увязать многочисленные факты и причинно-следственные связи в единую систему, то она просто не имеет право на существование.
После этой преамбулы перейдем к делу.
Теорию этногенеза Гумилева обычно критикуют с двух позиций: профессионально-исторической и мировоззренческой.
В первом случае Льву Николаевичу обычно инкриминируется слишком вольное обращение с историческими источниками или даже незнание оных.
Я ознакомился с массой материалов подобного рода и в большей части из них речь идет о критике «теории пассионарности». Мол, кто такие эти самые пассионарии и есть ли они вообще?
Удивляюсь, чем люди читают? Нет у Гумилева никакой отдельной «теории пассионарности»! Есть теория этногенеза, а пассионарность в ней фигурирует только в качестве «рабочей гипотезы», которая призвана объяснить некоторые феномены в поведении этносов, которые иначе просто не имеют логического объяснения. Он исследует этносы, как артефакт типа «черный ящик», у которого известны параметры на входе и выходе. А что там внутри? Для грамотного системщика это вообще непринципиальный вопрос. Системный анализ вполне позволяет построить работоспособную модель подобной системы и без досконального знания «потрохов». Что Гумилев, в общем-то, и делает с блеском. Но удержаться от гипотезы о «движущей силе истории» не может. Говорит, мол, внутри «ящика» энергия пассионарности. Кстати, а почему бы ему так не думать. Если присмотреться к эмпирической кривой пассионарности этноса, то можно заметить что она весьма смахивает на графическое изображение переходного процесса в реальной системе в реакции на некий единичный импульс. Вот тебе и «пассионарный толчок».
Согласен, рассуждения Льва Николаевича о природе этой самой пассионарности, лучевых ударах из космоса и тому подобное иногда звучат не слишком убедительно. У меня самого есть к ним серьезные претензии. Но в качестве рабочей гипотезы вполне имеют право на жизнь. Другого-то объяснения нет, иначе вопрос «движущей силе» просто повисает в воздухе. Тут разбираться надо, а не презрительно фыркать.
Лично я пытался разобраться. Вот несколько мыслей на этот счет:
Сам Гумилев дал следующее определение пассионарности:
«Поэтому для целей научного анализа мы предложим новый термин-пассионарность (от лат. Passio, ionis, f.), исключив из его содержания животные инстинкты, стимулирующие эгоистическую этику и капризы, являющиеся симптомами разболтанной психики, а равно душевные болезни, потому что хотя пассионарность, конечно, — уклонение от видовой нормы, но отнюдь не патологическое.».Именно эта формулировка дает повод считать, что Гумилев уклонился от анализа подлинных причин пассионарности. Если исключить все, что он предлагает — то, что остается? Приходится признавать вмешательство неких высших сил в мировую историю, выражающееся в передаче особой божественной субстанции (пассионарной энергии) некоторым избранным народам и их отдельным представителям.
Любопытно, что большая часть исторических личностей, обозначенная Гумилевым, как характерные пассионарии, в анналах Высшей Социологии Г.П. Климова значатся как явные вырожденцы и латентные гомо. Не говоря уже о «Богоизбранном народе», известном своей повышенной активностью. Почему именно им такое благоволение небес? Поэтому предпочтительнее анализировать эту проблему с естественнонаучной точки зрения.
Гумилев, а до него Вернадский, много говорили об энергии: энергия появилась, энергия расходовалась, энергия иссякла. Что же это за энергия такая «пассионарная»? Все виды энергии в науке наперечет. Энергетика человеческого организма основана на энергии биохимических реакций, она имеет жесткие ограничения и никакой дополнительной энергии просто неоткуда взяться. Вариабельность по социуму, конечно, существует и связана со скоростью обмена веществ в конкретном организме. У детей обмен веществ протекает быстрее, у стариков и больных он ослаблен. Существуют правда йога, школы восточных единоборств и т.п., которые дают возможность резких выплесков энергии. Но ведь это чистое перераспределение. Для того чтобы разрядиться в яркой вспышке, требуется предварительное накопление энергии, а после нее время на релаксацию. Думается, что механизм возникновения «пассионарной» энергии тоже перераспределительный.
На мой взгляд, явление пассионарности, т.е. высокий накал социальной активности индивидуума, вплоть до утраты инстинкта самосохранения, имеет триединую основу.
1. Дегенеративная составляющая.
Перераспределение значительной части нерастраченной энергии из сексуальной сферы (где природой заложен существенный резерв), вызванное подавленным гомосексом. В сочетании с понятным желанием получить психологическую компенсацию своего уродства — унижая и мучая других, пусть даже и с риском для жизни. Видимо , знаменитая еврейская «пассионарность» имеет преимущественно эту природу. Конечно, не все пассионарии — дегенераты, как не все дегенераты — пассионарии .
2. Аскеза.
Добровольный или вынужденный аскетизм дает очень похожий эффект. Все новорожденные религии и этносы были помешаны на аскезе. Издавна замечено, что «строгость нравов» усиливает активность народа, а либерализм (особенно в сексуальной сфере), приводит к быстрому краху. В данном варианте «пассионарность» может проявляться и у здоровых людей .
3. Социальные инстинкты.
Биологическая эволюция человека продолжается. В его геноме уже давно пытаются закрепиться новые социальные инстинкты : альтруизма, самопожертвования (во имя общего блага) и т.д.. Это плод длительного отбора на «социальность». Народы, где имеется достаточное количество носителей этих новых инстинктов — получают преимущества, сообщества закоренелых индивидуалистов — напротив. Но это очень медленный и тяжелый процесс. Потери «нового» генофонда очень велики, эти люди всегда гибнут первыми.
Для прояснения точного соотношения составляющих «пассионарности» — необходимы серьезные исследования, но кто их будет проводить? Приходится работать с тем материалом, что есть.
Не нравятся мои рассуждения? Выдайте свою гипотезу!
Далее. Второстепенные заморочки с пассионарностью просто заслоняют действительно важные вещи, которые имеются в работах Гумилева.
Кратко по наиболее важным пунктам:
1. Гумилев постулировал цикличность процессов этногенеза. Педанты, конечно, могут оспорить его приоритет в этом деле, но именно у Льва Николаевича этот принцип был сформулирован наиболее полно и четко. О длительности этих циклов можно при желании поспорить, но сам факт наличия цикличности опровергнуть довольно трудно.
Рождение, развитие и исчезновение этносов рассматривается как антиэнтропийный механизм второго уровня (первый уровень – смена поколений), обеспечивающий человечеству потенциал развития.
Мысль на первый взгляд очевидная, но в мозги воспитанные на идеях «линейного прогресса» проникает с большим трудом. Чем, кстати, можно объяснить «неприятие» Гумилевских теорий индивидуумами с определенным психотипом. Похоже на то, как человек отталкивает мысли о собственной неизбежной смерти. А ведь все там будем!
При этом Гумилев разделяет историю творений человеческих (тут еще можно говорить о неком линейном прогрессе) и историю этносов (цикличную: с рождением, жизнью и смертью).
2. Гумилев ввел важное понятие «базовых стереотипов поведения» этносов. В его трактовке именно эти стереотипы (выработанные в начальной стадии этногенеза, в конкретном географическом ландшафте и в конкретном историческом окружении и т.п.) и являются конструкцией, которая скрепляет этнос воедино. У каждого этноса свой индивидуальный набор таких стереотипов, а их слом обычно приводит к распаду этноса. Легко заметить, что «демократическая» пропаганда весьма прицельно бьет именно по базовым стереотипам русского этноса.
В дополнение стереотипам введены понятия «Комплиментарности» и «Химеры», которые описывают коллизии с совместным проживанием нескольких этносов на одной территории либо с их вынужденным общением. Комплиментарность бывает соответственно положительная и отрицательная, а ее знак определяется взаимным наложением матриц стереотипов. Если взаимная комплиментарность положительна, то этносы могут более-менее гармонично сосуществовать. А если отрицательная, то возникает «этническая химера», в которой у представителей несовместимых этносов начинает ехать крыша и дело обычно кончается плохо. Тонкая, в общем-то, вещь эта комплиментарность, но ведь и на человеческом уровне с взаимными симпатиями и антипатиями не все просто. Одни люди тебе нравятся, а другие нет. И кто объяснит почему?
3. Еще одним важным моментом я считаю введение понятий положительного и трицательного мироощущения. Тоже тонкая штука. Для иллюстрации немного поэзии.
С сотворенья мира стократы,
Умирая, менялся прах,
Этот камень рычал когда-то,
Этот плющ парил в облаках.
Убивая и воскрешая,
Набухать вселенской душой,
В этом воля земли святая,
Непонятная ей самой. (Николай Гумилев)
Лодейников склонился над листами,
И в этот миг привиделся ему
Огромный червь, железными зубами
Схвативший лист и прянувший во тьму.
Так вот она, гармония природы,
Так вот они, ночные голоса!
Так вот о чем шумят во мраке воды,
О чем, вздыхая, шепчутся леса!
Лодейников прислушался. Над садом
Шел смутный шорох тысячи смертей.
Природа, обернувшаяся адом,
Свои дела вершила без затей.
Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорек пил мозг из птичьей головы,
И страхом перекошенные лица
Ночных существ смотрели из травы.
Природа вековечная давильня
Соединяла смерть и бытие
В один клубок, но мысль была бессильна
Соединить два таинства ее. (Н. Заболоцкий).
Чувствуете разницу в мироощущении? Из отрицательного мироощущения, кстати, вытекает понятие Гумилевской «Антисистемы», то есть объединений людей, которые видят свою миссию в уничтожении человечества и биосферы земли вообще. С благой целью прекращения «бесконечных страданий живой материи», ясное дело.
4. Теперь о самом важном. Гумилев разработал ЯЗЫК, который действительно может описывать происходящие в обществе процессы. А я языком, скажу я вам, в общественных науках полный завал. Подозреваю, что этот завал кое-кем создан сознательно. Ситуация напоминает строительство вавилонской башни после диверсии со стороны Всевышнего. Ладно бы эти языки были просто разными, не так уж и трудно соотнести разношерстные термины. Они просто недостаточно полные. Где-то на уровне словаря людоедки Эллочки. Плакать хочется, когда солидные и не очень люди затевают глубокомысленные споры на соответствующие темы. Они друг друга просто не понимают! А ПРАВИЛЬНЫЙ язык очень важен.
Например, не было в языке марксистов подходящих терминов адекватно описывающих национальную специфику, а в результате в национально-территориальном делении СССР и России — черт ногу сломит. Запутались люди в нациях и народностях, вот и пришлось громоздить нелепицы с союзными и автономными республиками и национальными округами.
В перестройку это аукнулось. А в рамках смыслового ряда: консорция, субэтнос, этнос, суперэтнос — можно было бы элементарно разобраться, кто есть кто в наших землях, включая казаков, староверов и прочую экзотику. Добавив же принцип комплиментарности, легко можно выяснить кто у нас тут лишний. А если еще и воспользоваться понятием «антисистема», то сразу станет ясно от кого надо избавляться срочно: пока не поздно.
Более свежий пример. На данном сайте недавно обсуждалась книга Н.В. Коровицыной «С Россией и без нее: восточноевропейский путь развития». Полезная книга, но толковых выводов автору сделать не удалось. Причина — отсутствие адекватного языка. Если проводить анализ в терминах марксизма (рабочий класс, интеллигенция, буржуазия) — получается явная бессмыслица. Автор попытался привлечь дополнительно смысловой ряд: традиция, модерн, постмодерн — вышло еще хуже. А в терминах Гумилева можно было бы
Избавиться от кажущейся иррациональности без особых проблем.
Язык Гумилева очень удобен. Допустим, решил я изложить ситуацию в Эстонии, пользуясь этим языком — получается связно. А попробовал написать тоже самое, но без применения оного — ничего не получается, просто слов не хватает.
В заключение повторю, что, на мой взгляд, теоретические построения Л.Гумилева являются лучшей на сегодняшний день основой для построения «новой русской матрицы». Не согласны? Предложите лучше! Поспорим. Я по старой научной привычке отношусь к теориям прагматично (работает — не работает). Если теория противоречит имеющимся фактам, то ее следует корректировать. А если не получается, то заменить другой. С «общественными» теориями конечно сложнее, тут есть свои нюансы. Но надо пытаться. Теория Гумилева работает!
