Полтора миллиона человек вышли в Барселоне на манифестацию под лозунгом «Каталония – новое государство Европы». Насколько объективны сепаратистские тенденции в мире? Или атаку на многонациональные государства кто-то умело инициирует? Комментирует политолог и публицист Андрей ПАРШЕВ

– В Европе сепаратистские тенденции весьма заметны. А сейчас они усиливаются. Тому есть объективные причины – например, экономические. Ситуация в Европе плохая и ещё более ухудшается. В Испании, например, число безработных среди молодёжи процентов под сорок. Это, конечно же, не способствует миру в мыслях и чувствах испанцев.

А в Англии я с удивлением увидел на лацкане жакета у сотрудницы аэропорта значок с английским флагом – не с британским «Юнион джеком», а с красным прямым крестом Святого Георгия. В Англии этот флаг очень популярен. То есть, в Британии есть не только шотландский сепаратизм, а и парадоксальный английский.

В Бельгии – сильное разделение на голландцев и французов. Бельгийцы называют себя фламандцами и валлонами, но на самом деле это люди, говорящие на нидерландском и французском языках. Процент браков между представителями этих двух общин один из самых низких в Европе, они сильно изолированы друг от друга. И с взаимными экономическими претензиями.

Сепаратизм есть даже и в США. Профессор Игорь Панарин опубликовал карту, где показал, как они могут распасться. Я послал эту карту знакомым американцам, и они сочли, что она отражает некую реальную тенденцию, хотя большая часть граждан США – государственники и настроены сильно против любых разделов.

Управляем ли процесс усиления сепаратизма?

Вполне вероятно, что это так. Почему раньше он не проявлялся заметно? Государственная политика во всех европейских странах была более жёсткой. И во Франции к своим провинциям, и в Испании, и в других  государствах. Сейчас эта политика изменилась и продолжает смягчаться.

Возможно, что усиление сепаратизма связано и с глобальной конкуренцией. Явно заметно охлаждение отношений между США и Европой.

Почему – это тема отдельного обсуждения. Но достаточно сказать, что политика объединённой Европы и политика США имеют немало расхождений, хотя они и стараются напоказ говорить об атлантической солидарности.

Однако понятно же, что объединение Европы, произошедшее несколько лет назад, фактически явилось вызовом глобальной гегемонии Соединённых Штатов.

Поэтому не могли не проявиться трения между этими мировыми центрами силы. Другой вопрос, что претензии на новый центр силы у Европы оказались не совсем состоятельными (больше по экономическим причинам). Но, тем не менее, вызов был брошен.

Поэтому предположение, что в европейском сепаратизме заинтересованы в первую очередь Соединённые Штаты, по-моему, имеет под собой веские основания.