— Сергей Георгиевич, закономерен ли результат, полученный КПРФ на минувших парламентских выборах?

 — В политической борьбе нет краткосрочных закономерностей. Могло повернуться и по-другому. На политической сцене действует много активных политических сил, это сильно затрудняет прогнозирование.

 — Тем не менее, что помешало компартии выступить на выборах в Госдуму удачно — дефицит кадров, раскол в партии, отсутствие привлекательных идей, иные причины?

 — Причиной явилось, прежде всего, то, что партия не соответствовала изменившимся ожиданиям избирателей. Она не поспевала за ходом событий. Причем отстала и в теоретическом плане, и в плане языка, и в плане разработки проекта будущего жизнеустройства, и поиска путей преодоления кризиса. КПРФ оказалась не на высоте требований момента. Тот кредит доверия, который она имела на прежнем этапе, в существенной мере иссяк в новых условиях. Это – причина «массивная», а не конъюнктурная.

Вместе с тем, левый политический фланг и в тактическом плане не нашел, что противопоставить образу Владимира Путина, который был создан СМИ. Вся пропаганда КПРФ строилась на отрицании, по сути дела, «программы Ельцина» без того, чтобы убедительно показать, что «проект Путина» в главном является продолжением программы Ельцина. Напротив, Путин создал политические структуры, в существенной мере напоминающие КПСС (я имею в виду “Единую Россию”), создал иллюзию восстановления стабильности типа советской, хотя под этим нет реальной основы. Помимо того, Путин сделал ряд сильных пропагандистских ходов (например, арест Михаила Ходорковского), которые породили надежды, что существующий режим будет ликвидировать олигархическую надстройку. Такие средства влияния на массовое сознание оказались успешными. Эти причины, на мой взгляд, в достаточной мере объясняют результаты выборов для КПРФ.

 — Как вы оцениваете сегодня потенциал лидера партии Геннадия Зюганова? Можно ли считать его исчерпанным?

 — Ответ на этот вопрос во многом зависит от позиции руководства КПРФ, его дальнейших действий. Потенциал самой КПРФ концентрируется не в личности лидера, а в векторе, в образе предлагаемого партией пути. А этот вектор ослаб. Сегодня людям трудно понять, каков проект КПРФ. Если Зюганов возглавит процесс обновления, идейного и культурного развития партии, то он сможет восстановить свой авторитет. А если он не сможет организовать такую работу, его авторитет так и останется на нынешнем уровне. Но полностью своего авторитета Зюганов, на мой взгляд, не утратит, просто этот авторитет перестанет быть действенным.

 — Что вы думаете по поводу конфликта между сопредседателями НПСР Геннадием Зюгановым и Геннадием Семигиным?

 — Честно говоря, я за этим особенно не слежу и не знаю ни сути конфликта, ни деталей, а они здесь особенно важны.

 — На ваш взгляд, может ли от КПРФ отпочковаться более либеральное крыло, на базе которого будет создана социал-демократическая партия? Хочу подчеркнуть, что я имею в виду серьезную, а не диванную партию.

 — Думаю, что отпочковаться такая партия не может. А вот создать ее в союзе с КПРФ можно было бы. Так, как это предполагалось поначалу в инициативе Г.Н.Селезнева в то время, когда он еще был в партии. Но пока что подобные проекты не удаются, хотя это было бы очень полезно.

 — Думская фракция КПРФ понесла не только количественные, но и качественные потери. Как вы оцениваете нынешний кадровый потенциал думской фракции КПРФ?

 — Мне не кажется, что там что-то принципиально изменилось в силу того, что в составе думской фракции сменились какие-то фигуры. Государственная дума дает компартии большие информационные возможности, что и определяет потенциал фракции. Но многое здесь будет зависеть от того, сумеет ли фракция обновить свой инструментарий – интеллектуальный, теоретический и прочий. Если не сможет, потенциала у нее не появится, ибо она не сможет использовать данные Госдумой возможности. Вспомним, что в царской Думе в начале ХХ века было всего по несколько социал-демократов. Однако они играли важную роль. Парламент дает огромный поток информации, который оппозиция больше нигде получить не сможет — от депутатов далеко не все можно скрыть. Но если его не использовать, то он для оппозиции пропадает.

 — Левый фланг раздроблен. Скорее всего, идея объединения будет вновь актуализирована. Какие барьеры придется брать на этом пути?

 — Главный барьер – это та структура мышления и мировоззрения, которые во многом унаследованы от официального советского обществоведения. А оно было не адекватно ни советской реальности, ни, тем более, нынешней реальности. Люди, которые не могут от этой структуры освободиться, не могут ни понять происходящего, ни, тем более, консолидировать людей для реализации какого-нибудь проекта.

 — Какие перемены на левом фланге наиболее вероятны в ближайшие два-три года?

 — На этот вопрос невозможно ответить. Ясно, что левый фланг находится на распутье. А здесь все будет определяться принимаемыми решениями. Сейчас мы наблюдаем ситуацию неустойчивого равновесия. А в подобных ситуациях давать прогнозы в принципе невозможно. Можно описывать самые разные сценарии. Однако сказать, какой из них реализуется, нельзя.