Президентские выборы 2004 года на Украине стали катализатором темы федерализма и автономизации регионов. На первый взгляд может показаться, что тема эта возникла спонтанно или ситуативно: дескать, теряющие власть «донецкие» судорожно хватаются за спасительную соломинку федерализма, чтобы законсервировать в своём регионе статус-кво, то есть свои выпестованные за годы украинской независимости бандитские привилегии. Во всяком случае, таков лейтмотив лидеров ющенковского лагеря. Возможно, какая-то доля истины в этом и есть. Но только какая-то, поскольку глубинные пласты этой проблемы возникли не в последние тринадцать лет становления бандитского капитализма на Украине.
Тема эта настолько обширна, что глубоко разработать её во всех аспектах в рамках небольшой статьи представляется совершенно невозможным.
Остановимся только на нескольких моментах, лежащих, в общем-то, на поверхности, и на которые бывшая оппозиция, она же бывшая власть, а нынче уже практически действующая власть не хочет обращать внимание своего («моего» – в терминологии Ющенко) народа.
Те политические силы, которые стоят за Ющенко, да и он сам просто на клеточном уровне, зоологически ненавидят коммунизм и сaмого одиозного в их понимании коммунистического диктатора Иосифа Сталина. Они, среди прочего, считают его «катом» (палачом) украинского народа, виновным в «голодоморе» 1933 года, насильственной коллективизации, уничтожении истинных патриотов Украины, боровшихся с оружием в руках против «клятого» (проклятого) москальско-большевистского режима.
Если абстрагироваться от того, насколько хорош или плох Сталин, а принять во внимание только тот факт, что именно он, Сталин, – автор нынешних границ Украины (если не считать Крыма, подаренного братскому народу Хрущёвым), то только за это украинские националисты и иже с ними должны поставить ему памятник из благородных металлов и по «национальным» праздникам лобызать его в разные части тела.
Если взять любой исторический срез за последние, скажем, тысячу лет, то всякий мало-мальски исторически грамотный человек (во всяком случае, любой человек, учившийся в советской средней школе и заглядывавший в учебники истории и прилагавшиеся к ним историко-географические карты), не говоря уже о незашоренных историках-профессионалах, знает, что такой обширной территории, как у Советской Украины и её наследницы «незалежной» Украины, не было у Украины ни при каких гетманах, атаманах и радах.
Если допустить, что в годы, непосредственно предшествовавшие упразднению царицей Екатериной Великой Запорожской Сечи в 1775 году, на Украине присутствовали следы (остатки) независимого государства, то оно, государство это, включало территории, не выходящие за пределы нынешних Винницкой, Житомирской, Киевской, Черкасской, Кировоградской, Сумской, Черниговской, Полтавской, правобережных частей Днепропетровской и Запорожской областей. Кстати, Запорожская Сечь была фактически пограничным форпостом на восточных рубежах Украины, а дальше, на левом берегу Днепра была неукраинская земля.
Ни о каком выходе к Чёрному и Азовскому морям собственно Украины (или Малороссии) тогда не могло быть и речи, ибо на территориях нынешних Одесской, Николаевской, Херсонской, большей части Запорожской области и
Крыма в течение столетий хозяйничало Крымское Ханство, находившееся в вассальной зависимости от Блистательной Порты, то есть Оттоманской Империи, а территория нынешнего Большого Донбасса вообще подпадала под определение Дикого Поля, через которое татары ходили на Москву, а Москва – на татар. Это были годы, когда Российская Империя находилась в процессе вытеснения татар и турок из Северного Причерноморья, и если эти последние всё-таки оттуда были вытеснены, в этом заслуга Российской Империи, без которой территориальная оформленность нынешней Украины была бы невозможной, за что, кстати, императрице Екатерине Великой можно поставить памятник наравне с памятником Иосифу Сталину.
Кстати, название Новороссия пришло из тех времён, и служит оно напоминанием о том, что земли Северного Причерноморья и нынешнего Востока Украины были отняты у «басурман» и присоединены к России усилиями русских.
Если углубиться в историю ещё больше, например, к 1653 году, когда Украина, якобы, была несправедливо включена в состав России, или немного раньше, то там ситуация выглядит ещё мрачнее: немощное, чахлое, не имевшее даже постоянной столицы (она мигрировала из одного города в другой), территориально ещё более сморщенное по сравнению с описанным чуть выше украинское государство было раздираемо с разных сторон теми же татарами, турками, поляками и литовцами, и если бы не «крыша» России, ещё не известно, чем все эти, говоря нынешним языком, разборки закончились бы для Украины.
Что касается нынешних западных областей (западнее Винницкой и Житомирской), то те, как известно, практически перманентно, столетиями, находились под иностранной оккупацией, и прошу заметить – не русской, и только благодаря диктатору Сталину в 1939 году и после окончания Великой Отечественной войны были интегрированы в состав нынешней Украины.
И всё бы ничего – то есть если предположить нерушимость границ, оформленных в Европе после 1945 года, которые, якобы, святы и нерушимы, но которые с 1989 года сплошь и рядом перекраиваются, если того хотят западные манипуляторы народов, – да только в ходе мануальных пассов над картой Украины в её состав попали, кроме собственно украинцев, ещё и русские, венгры, словаки, румыны и некоторые другие «нетитульные» народы, причём даже если допустить (только допустить!), что русские пришлые, то такие народы, как венгры, словаки и румыны столетиями жили на населяемых ими ныне территориях. А что касается русских, то, как уже было сказано выше, без них нынешняя Украина просто бы не материализовалась.
Украинские национал-патриоты любят ссылаться на цивилизованный мир, для них конечная цель жизни и мироздания – вступление Украины в Евросоюз и НАТО. Так вот. В цивилизованном мире сплошь и рядом – федеративные, полиязычные государства.
Примеры? Хоть сто порций.
Соединённые Штаты Америки – светоч цивилизации, всеобщий образец для подражания. Как известно, это государство состоит из 50 (пятидесяти!) субъектов федерации, известных как штаты, и это при том, что США – фактически моноязычное государство (Украина – государство полиязычное), в котором нет исторически компактно проживающих национальных групп, исторически же претендующих на национально-культурную автономию. Зато хозяйственная автономия налицо.
Канада. Ярко выраженная федерация, состоящая из провинций, созданных для удобства территориального управления гигантской страной. Одна провинция, Квебек, имеет ещё и культурно-языковую автономию, причём французский язык, на котором говорит большинство жителей Квебека, является по совместительству ещё и одним из двух государственных языков федерации.
Соединённое Королевство Великобритании и Северной Ирландии. Официально – конституционная монархия, фактически – федерация, состоящая из Англии, Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии. Во всех частях признаётся функционирование местных языков соответствующих «субъектов федерации», и если фактически правит бал всё-таки язык английский, то таковы исторические последствия господства английского империализма.
Федеративная Республика Германии. Стопроцентная молодая (к этому ещё вернёмся) федерация, состоящая из 16 (шестнадцати) субъектов, и это при том, что территория Германии практически в два раза меньше территории Украины, а язык один – немецкий, хотя и с диалектами. Что касается Украины, государства унитарного, то только очень недобросовестный человек может сказать, к примеру, что язык Донбасса и язык Галиции («Галичины») – это одно и то же.
Австрия. Федерация, состоящая из девяти субъектов, имеющая площадь примерно в семь раз меньше площади Украины и население в шесть раз.
Австралия. Федерация, состоящая из штатов. Численность населения примерно в два с половиной раза меньше численности населения Украины, а площадь – почти в тринадцать раз больше площади Украины.
Испания. Государство, имеющее площадь примерно на 17 процентов меньше площади Украины и население, численность которого также на 17 процентов меньше численности населения Украины. Состоит из 19 (девятнадцати) автономных областей.
Все перечисленные выше государства – процветающие (если брать общепринятые в нынешнем мире оценочные критерии), поэтому они, казалось бы, могли бы служить образцом для подражания для Украины.
Кстати, этот список можно продолжить, например, с помощью Швейцарии, где при населении менее 7 млн. человек функционируют четыре государственных языка – французский, немецкий, итальянский и рето-романский), или Люксембурга, где население составляет менее четырёхсот тысяч (для сравнения: в одном Донецке – минимум миллион) и при этом пользуется тремя (!) государственными языками (немецким, французским и люксембургским), но, я думаю, приведенного перечня стран вполне достаточно, чтобы задуматься над правомерностью утверждений национал-патриотов о несостоятельности федеративного устройства для Украины. Конечно, можно приводить статистическо-экономические выкладки о том, чтo даёт тому или иному субъекту федерации его статус в западных демократиях или чтo бы он мог давать субъектам федерации, будь таковая на Украине, но я хочу подчеркнуть другое – непоследовательность, лицемерие, двойные стандарты постсоветских правящих кругов Украины: когда им выгодно, они выпячивают пример Запада как непреложную, общечеловеческую модель развития всего мира вообще и Украины в частности, когда не выгодно – говорят о специфике Украины, для которой пример Запада – не указ.
В качестве доводов с их стороны обычно приводятся два аргумента:
1. В других странах федерации оформлялись столетиями, там уже всё «устаканилось», а нам ещё рано мечтать о федеральном устройстве, надо укрепить молодое государство и уж потом думать, если думать вообще, об его федерализации.
2. Главное, чтобы людям жилось хорошо, а федерация или нет – это дело десятое.
Что касается того, рано или поздно, то, как говорил один из персонажей известной советской кинокомедии, думать об этом никогда не рано и никогда не поздно. Это во-первых. Во-вторых, известно, что нет ничего более постоянного, чем временное: задвинем вопрос с федерализацией в долгий ящик, он там навсегда и останется.
Если говорить о молодости государства, то такое государство, как Германия – в его нынешнем виде – было создано только после Второй Мировой войны, в 1949 году. На конец 2004 года ФРГ исполнилось лишь 55 лет – возраст даже для человека далеко не старческий, не говоря уже о государственном образовании.
Во многих федеративных государствах правящие элиты не боятся, хотя бы в определённых пределах, делиться с местными общинами – в широком смысле – частью своих управленческих привилегий, не до конца замыкают на себе распределение ресурсов, заработанных в том или ином регионе, допускают мысль ( хотя бы мысль ) о культурно-языковой самостоятельности, и если возникает дискуссия о теоретически возможной независимости, как, например, в Бельгии, где валлоны не прочь отделиться от франкоговорящей части страны, или в Италии, где Север давно поднимает вопрос об отделении от Юга, не пугают её инициаторов прокурорскими санкциями. А в самых продвинутых демократиях доходит до «смешного» – по украинским меркам: в Финляндии при населении где-то в 4,5 млн. человек и количестве национального меньшинства, шведов, примерно в 80 тысяч, шведский язык является государственным наравне с финским, то есть с языком, на котором говорит более 98 процентов населения. Приведенный ещё выше пример с Люксембургом – не менее характерен. Сравним: на Украине при населении 48 млн. человек русских или «русскоязычных», по скромным оценкам, где-то 12 млн., а сколько государственных языков ? Правильно, один ! То есть как минимум за четвертью населения не признаётся право иметь свой, равноправный язык.
Если говорить о том, что главное – уровень жизни народа, а автономия и федерализм – дело не суть важное, так ведь одно довольно часто следует из другого: не будь, скажем, в США федерации, ещё не известно, были бы «штаты» такой сверхдержавой, как сейчас, или нет. А если брать в качестве примера Германию, то, например, в Баварии все послевоенные годы правит одна местная партия, Христианско-Социальный Союз (ХСС), и там, в Баварии, уровень жизни даже по немецким меркам выше, чем в других землях. Красноречивый пример того, как федерализация помогла отдельно взятой территории в пределах одной страны добиться впечатляющих успехов! Кстати, Бавария официально называется Freistaat Bayern, то есть «Свободное Государство Бавария», у этого «государства» – свой флаг, как, впрочем, и у других пятнадцати земель, но это не мешает всем землям жить вместе, без нагнетания страхов по поводу развала Бунда, то есть федерации. Я бывал в Баварии, немецкий язык там окрашен существенными диалектизмами, его даже не всегда понимают в других землях Германии. Это примерно как Галиция по отношению к остальной Украине. Национальные баварские цвета, кстати, – белый с голубым. Это может вызывать определённые ассоциации с последними президентскими выборами на Украине, кроме одной: в Германии местная «Галичина» мирно сосуществует с другими землями и не диктует им свои условия.
Политическая организация Германии вообще может служить примером Украине на нынешнем этапе её становления. Президент там – фигура номинальная, представительская. В субъектах федерации (землях) правят избираемые на определённый период партии – в зависимости от локальных предпочтений.
Например, в Баварии, как уже говорилось, давно у руля Христианско-Социальный Союз, в земле Северный Рейн-Вестфалия – социал-демократы. А почему на Украине, где одна половина страны практически поголовно хочет одного кандидата (одну партию), а другая половина – другого кандидата (другую партию), в конце концов приходится ставить во главе обеих половин страны человека и партию, которых не приемлет другая половина? Отсюда – моральный и душевный надрыв в обществе, всеобщая истерика и паранойя. Если бы предпочтения избирателей по стране распределялись в шахматном порядке, тогда можно было бы допустить, чтобы страной правила партия, опередившая своего конкурента хотя бы на один голос, а так – несправедливо получается, господа демократы.
Политика правящих кругов Украины, параноидально боящихся признать за народами (кстати, это касается и региона, больше других мутящего воду, – Галиции) страны право самостоятельно определять, как им жить в пределах единого государства, вызывает у людей в лёгком случае – непонимание и подозрения в чистоте намерений, в тяжёлом – неуёмное желание отделиться к чёртовой матери и строить жизнь самостоятельно, по своим представлениям о счастье.
Лицемерие не может вызывать иного чувства, кроме, по меньшей мере, неприятия. Вспомним, как в перестроечные годы украинские «патриоты» кляли империю и хотели сами быть в своей хате хозяевами. Теперь они отрицают право быть хозяевами в собственном доме другим народам, населяющим страну. Кстати, это характерно для всех национал-патриотов. Я помню, как в то же перестроечное время по телевизору показывали кадры из Тбилиси, где демонстранты с плакатами почему-то на английском языке (видимо, на потребу западным средствам массовой дебилизации) требовали: «Долой империю». То есть империя – это плохо. Понятно. Но потом, когда империя приказала долго жить, эти же «патриоты» клеймили другие народы, хотевшие жить в собственном доме по своему уставу, например, абхазов и южных осетин, сепаратистами.
Ясно: когда Грузия отделяется от Советского Союза – это демократия, а когда Абхазия отделяется от Грузии – это сепаратизм. То же – на Украине: самостийна Украина в русско-имперских и советско-сталинских границах – это хорошо, это демократия, а Донбасс, имеющий ограниченную автономию в пределах Украины, – это неприемлемый сепаратизм, который надо выжигать калёным железом. Например, НАТОвским, как в Югославии. В Югославии, правда, выжигали «империю», но это – когда выгодно американцам. Теперь им не выгоден восточноукраинский «сепаратизм», поэтому при необходимости они будут выжигать его.
Ясно, что неприятие постсоветским украинским истэблишментом федерализма как способа решения многих государственных проблем с приходом к власти Ющенко только усугубится. «Оранжевый» идол станет достойным продолжателем дела Кравчука-Кучмы, которые, по сути своей, не сильно от него отличаются. В вопросах федерализма и региональной автономизации преемственность режимов будет обеспечена. Паранойя продолжается.
