Какие же вопросы и претензии вызывает предложенная обществу военная реформа?
Во-первых, нет четкого представления о той модели, которая соответствовала бы защите наших национальных и геополитических интересов именно военной силой, и я уже не говорю о том, что политические установки предложенной реформы сочинялись людьми, никогда не видевшими живого солдата и не знающими, как выглядит казарма (хотя в ряде средств массовой информации и бытует формула «реформа генералов»). Во-вторых, по неизвестной причине мы фактически отказались от Концепции национальной безопасности и военной доктрины, которые вроде приняли три года назад. В-третьих, постоянный упор на контрактную армию противоречит и опыту России, и всему международному опыту, поскольку европейские страны (и не только европейские) последовательно придерживаются принципа комплексного подхода, а именно: контрактная армия плюс призыв. Во всех суверенных и уважающих себя государствах Вооруженные Силы представляют не менее одного процента населения! Следовательно, в Российской армии должно находиться не менее 1,5 млн. человек, а не 400 тысяч, как пытаются нам внушить лидеры СПС, успешно прививая власти привычку к безответственности.
Нет ответа на вопрос, как должны складываться наши отношения в плане военного сотрудничества в рамках СНГ. Мы последовательно отторгаем от себя Белоруссию не только как политического, но и как военного союзника, и это весьма сомнительное достижение за этот год. А Украина, перед которой мы постоянно заискиваем, хотя должны были бы выстроить отношения по крайней мере как между равными партнерами?! За все годы своей самостоятельности она успешно развивалась по сценарию Збигнева Бжезинского и стала действительно «буфером» между Россией и Европой. Активность Украины в плане сотрудничества с США и НАТО в ущерб российским интересам не может не настораживать. Это беда и для самой Украины, и для России. Парадокс в наших отношениях заключается и в том, что российские политики или крупный российский бизнес фактически поддерживает антироссийские силы на Украине!
Сегодня у нас отсутствует четкое понимание того, как строить свои отношения с блоком НАТО. Тезисы некоторых наших политологов о том, что НАТО-де перестала быть дееспособной (читай — агрессивной) организацией, следует считать явно преждевременными — генсек НАТО Джордж Робертсон активно «работает» над всем постсоветским пространством, в том числе и в регионе Центральной Азии и Закавказья.
С учетом расширения НАТО на Восток за счет прибалтийского региона возникает абсолютно бесконтрольная, «серая» зона неучтенного военного потенциала, не охваченного ДОВСЕ (Договора об обычных вооруженных силах в Европе). Добавьте сюда новую роль Польши как активной раскольницы Европы, последовательно осуществляющей раскол Белоруссии и Украины, и даже несведущему в военных вопросах человеку станет ясно, что наша армия совершенно не готова выполнять новые задачи в соответствии с новым типом войн и провокаций. И для того, чтобы она их выполняла, надо нашей власти иметь четкое представление о том, какой современная армия должна быть, чтобы решать реальные, а не виртуальные задачи. После 11 сентября мы фактически объявили о своей полной геополитической капитуляции и уступили важнейшие позиции НАТО и Вашингтону.
Что же делать? Во-первых, все ветви власти, включая верховную, должны считаться со специалистами и выстраивать современную модель армии в соответствии с научным прогнозом военных специалистов. Во-вторых, учитывать международный опыт и не упускать шанс сотрудничества с Европой, например, с ЕС, который готов к формированию 60-тысячного корпуса быстрого реагирования. Россия с ее опытом миротворческих операций в мире и в СНГ, с ее неплохими, в сущности, техническими показателями и космической составляющей могла бы стать заметной частью этого процесса и быть ее ведущим участником.
Будет ли армия России занимать достойное место в своей стране и в мире? Это зависит от того, какого рода реформы ей предлагают (или навязывают). Реальные реформы должны не разрушать, а создавать армию при участии всего общества.
