Тем более — можно надеяться, что данный пример будет интересен и для других читателей и сможет дать им дополнительный материал для размышлений.
Итак — дело было в конце 1993 — в начале (середине) 1994 года. В тот период Ваш покорный слуга не интересовался политикой, верил демократам и полагал, что рынок мудр, строг (но справедлив), усилит страну и не даст людям голодать, как при большевиках. В общем — был обычным либерально-рыночным недоумком.
К числу его любимых периодических изданий относилась «Совершенно Секретно» — благо тогда эта газета отличалась от сегодняшней в лучшую сторону.
Читая один из номеров, пишущий эти строки обратил внимание на весьма любопытный материал. Автор — Любимов (который разведчик) — рассказывал историю, произошедшую, с его слов, около десяти — двенадцати лет назад.
Как говорилось в статье, он, вместе с несколькими другими специалистами КГБ, был привлечён в качестве руководителя к аналитической разработке, исходившей из следующих предпосылок: в СССР «произошло» усиление демократии, свободы слова и политических взглядов, ликвидация «руководящей роли партии» в стране, введение частной формы собственности на средства производства и пр.… В общем всё то, что Россия имеет на сегодняшний день. Не помню точно, но то ли главным, то ли одним из основных «заказчиков» числился сам Андропов. Именно то, что задание исходило «с самого верха» и характер исходных данных, выглядело самым странным и даже интригующим.
Автор пишет, что был немало изумлён предлагающимися вводными, но приказ есть приказ. Да и ранее ему и его коллегам приходилось производить разработки по анализу и вариантам развития весьма необычных ситуаций.
Работа была выполнена в отведённое время, готовые результаты переданы руководству. Любимов рассказывает, что, в противоположность принятому порядку, немедленной реакции не последовало.
Однако, когда руководство всё-таки «отреагировало», он был изумлён ещё больше. Мало того, что его ускоренно отправили в запас (подходил срок). Он так же был лишён допуска к различным благам, полагавшимся гэбэшникам на пенсии. Даже от ведомственной поликлиники он был откреплён — а это, по словам автора, неслыханная жестокость! Да и, вдобавок, сразу заметил, что его стали сторониться бывшие сослуживцы. С ними явно были проведены «разъяснительные беседы».
Автор пребывал в раздумье: за что такая редкостная немилость? Даже то, что анализ мог быть неудачен с профессиональной точки зрения, не объясняло ситуацию. Допустим, руководству не понравилась изложенная в отчёте информация. Ну и что? Во-первых, так жестоко наказывать за подобные проступки было НЕ ПРИНЯТО. И, во-вторых — ему никто не объяснил, в чём именно его ошибка. Да и не мог он ошибиться до такой степени. Всё-таки профессионал высокого класса! Он ведь понимал, что мог что-либо недоглядеть в незначительных деталях (и то вряд ли), но в главном был почти на сто процентов уверен (отметим этот момент — он важен для последующего разбора).
Что ж — судьбы разведчиков полны превратностей. Он стал жить, как все советские люди, благо хоть пенсия осталась приличной.
Любимов уже всё меньше и меньше задумывался над тем, что произошло. Как вдруг был приглашён …своим бывшим шефом, ставшим теперь уже Генеральным Секретарём ЦК КПСС. Естественно, от таких «приглашений» отказываться не принято. И в назначенный час он предстал пред ясные очи Андропова.
То, что он услышал, по его словам удивило его ещё больше, нежели то, как с ним обошлись.
Вы, вероятно, удивлены, сказал Андропов, тем, как поступили в отношении Вас? Я всё понимаю. Но поймите и Вы — в Вашей разработке была затронута столь важная тема, что по моему указанию был проведён комплекс мероприятий по отдалению Вас от сослуживцев. Мы старались не допустить утечек материала даже в собственной среде.
Всё то, что Вы написали — сделано превосходно, на высочайшем профессиональном уровне и полностью соответствует теоретическим разработкам, проводившимся в рамках данной программы (!) и заслуживает самой высокой оценки.
Мы — продолжал Андропов — всерьёз разрабатываем ситуацию, которая произойдёт в нашей стране в случае кардинальных изменений социальной системы, экономического и общественного укладов.
Далее разговор коснулся «существующих объективных тенденций», «реальных перспектив» и предпосылок для того, что бы рассмотренный гипотетический сценарий стал реальностью. Со слов Любимова Андропов сообщил, что «реальная ситуация такова, что подобное развитие событий неизбежно» и, более того, крайне желательно.
Дескать, накопившиеся проблемы в экономике и социальной сфере требуют радикального решения. Иначе крах, с катастрофическими последствиями, неизбежен. Существует достаточно многочисленный и влиятельный круг людей, которые, «реально оценивая ситуацию», к переменам готовятся и более того — их самих готовят.
Разговор касался самых разнообразных тем. Говорилось, к примеру, о том, что деятельное участие в подготовке грядущих событий, принимают западные спецслужбы. Они подготавливают «агентов влияния», зачастую — самыми жестокими методами (в статье была приведена фотография, на которой один человек лежал связанным на столе, а двое через воронку вливали ему в рот
Как заканчивалась статья, я уже не помню.
Мысли в голову лезли разные. Главное — что всё произошедшее со страной было не случайно; не просто «объективный исторический процесс». Даже учитывая, что пишущий эти строки был в те времена убеждённым демократом и рыночником, по прочтении материала кольнуло: неужели знали всё заранее? Зачем же тогда говорить, что коммунизм рухнул сам по себе, «под грузом противоречий»?
Переживания варились в душе до тех пор, пока в следующем номере я не увидел анонс: продолжение публикации следует, готовьтесь, уважаемые читатели. Я с нетерпением ждал следующего номера, что бы узнать — что там ещё по такой интересной теме напишет бывший разведчик? Тем более, что и анонс был не совсем обычный. Традиционно ведь продолжение планируется заранее, публикации идут одна за другой. В крайнем случае говорится: «продолжение в следующих номерах». Но в статье не было ничего; логически она была законченной публикацией и о продолжении не объявлялось. Значит —
Ожидание не было обмануто — редакция постаралась на совесть.
Любимов писал примерно следующее: ну, уважаемые читатели … Ну вы меня, блин, удивили …
Я чего угодно ожидал — что меня высмеют, скажут «что за бред?», «врун», «провокатор». Что найдут явные неувязки и несуразности в рассказе. Но что всё написанное будет воспринято за чистую монету — ну никак не ожидал!
Я же придумал это всё — неужели вы не поняли?
Друзья дорогие, мы в какое время живём? Нам столько лет пресса не позволяла усомниться в том, что вещала. Но
Ну, написал я целиком выдуманную историю (автор даже, если не ошибаюсь, заметил — пробовал себя как писатель; дебют, так сказать) — что ж мне, перед каждой строкой указывать, что «все совпадения с реальными персонажами и событиями — вымышлены и редакция за них никакой ответственности не несёт»?
Вот посмотрите: фотография «подготовка агента влияния» (тот самый жутковатый снимок). Неужели не нашлось в нашей стране ни одного культурного человека, который признал бы в этой фотографии снимок из музея восковых фигур (название музея я, к сожалению, забыл)? Разве не видно — это всё бред и прикол, крайний эпатаж, призванный как раз и продемонстрировать читателям, что речь не идёт о реальных событиях!…
И далее — всё в таком же духе …
Должен признаться — я ощутил себя униженным, пусть и заслуженно. И вдобавок — идиотом, который не способен понять самой элементарной вещи.
Действительно — доказательства выдуманности истории были столь очевидны, а некоторые детали повествования выглядели после «саморазоблачения» столь неправдоподобными, что оставалось только краснеть от стыда. Теперь уже было совершенно ясно, что всё рассказанное в повествовании разведчика есть литературный вымысел. Оно и понятно — в тот период все баловались писанием книг или, по крайней мере, статей. Свободное время, вольный ветер перемен …
Постепенно, размышляя над прочитанным, я перестал огорчаться, что меня так ловко развели. Действительно — ну чего сердиться? Ведь столько десятилетий жили, как дураки, веря всему, что в газетах понаписано. Вот и отвыкли во-первых мыслить самостоятельно, не по указке, а во-вторых — … Ну действительно — в газетах такую чушь пишут … Ну как мог поверить во все эти «заговоры»? Мало ли что болтают? Вот таких статей начитались — и болтают.
Автор ведь не просто ткнул меня носом в мою коммунистическую зашоренность (мрачное наследие тоталитаризма). Он строго, но честно и справедливо, показал мне, в чём я не прав. Урок доходчивый; впредь буду умнее (и верить в сказки, что СССР развалили в результате происков врагов, уже не стану). Да и в тексте «опровержения» Любимов не просто высмеял своих излишне доверчивых читателей. Он ещё и в мягких, обтекаемых фразах ободрил, дал намёк: ничего, друзья, не боги горшки обжигают! Вы научитесь, я в вас верю, ведь в наступающих временах нужны не тупые рабы (как раньше), а умные и свободные люди!
Через некоторое время история забылась. Иногда, конечно, в разговорах по работе и просто в досужих беседах, я вспоминал о ней, но лишь для того, что бы блеснуть памятью и порадовать слушателей историей об одной интересной публикации (я уже тогда занимался рекламой и основами PR).
… И, чем дальше, тем отчётливее при каждом воспоминании об этой истории, я ощущал
* * *
Вот, собственно и всё.
А теперь главное.
Не так давно, занимаясь анализом рекламных технологий, пишущий эти строки пришёл к выводу: длительное аттрактивное воздействие на потребителя рекламы, не рассчитанное на немедленное поднятие уровня продаж (на рекламном жаргоне это называется «имиджевой» рекламой; стоит как правило, ощутимо дороже, чем реклама «обычная»), но «продвигающее» бренд в долгосрочной перспективе, чаще всего ведётся «поэтапным» («фрагментарным») методом. Например: сначала на щитах наружной рекламы появляется какой-либо один элемент рисунка или рекламного слогана, через некоторое время — другой, потом третий. И только позднее, когда все уже достаточно «заведены» (ну что за кретин тратит такие деньги на отрывочные куски изображения?), появляется «фирменный стиль», соединяющий в себе все разрозненные фрагменты. Следует заметить, что между появлениями «фрагментов» и «фирменного стиля», должно пройти некоторое время (обычно — около месяца. Это связано с особенностями механизма восприятия человека) — адаптивный период. После этого в сознании реципиента складывается законченный образ объекта рекламы, накладываясь на получаемую ранее «положительно-раздражительную» информацию. Надо заметить, одна из самых удачных рекламных технологий (по такому принципу строились рекламные кампании «Шевроле Блейзер», «Текила» и недавняя «Skylink» в Питере).
При работе с этим материалом мне не давало покоя ощущение, что я
Я несколько раз проработал всплывший из глубин памяти материал, обкатал его и так и эдак, стараясь опровергнуть сам себя. Ведь пример исключительно показательный с многих точек зрения (из которых технология манипуляции — не самая значимая). И ознакомить публику с такой «находкой» было просто необходимо. Но, с другой стороны, не хотелось и вылезать на люди с непроверенным материалом; излюбленный приём пишущего эти строки — бить редко, но наверняка.
Однако, как ни крутился в жерновах мозга материал, «самоопровержение» не вытанцовывалось. Все факты укладывались в свои места. Да так, что по неволе приходилось признать мастерство, да что там — искусство — тех, кто такую акцию подготовил.
Прежде всего, вызывала восхищение смелая и талантливая концепция всей «информационной кампании» рассматриваемых статей (
Как была выстроена концепция? Вспомним:
Теперь «расшифруем» концепцию данной PR-акции. Для этого мы, приводя каждый отдельный пункт, станем расписывать, какую функцию в механизме обмана он нёс.
п.1 — даёт читателю собственно информацию. Характер данной информации, как уже отмечалось, не позволит оставить её без внимания. Человек, прочтя статьи, приходит к следующим выводам:
- тенденция подготовки развала Союза ССР существовала, люди этим занимались специально и основательно
- раз так, то и заговор по уничтожению страны (со всеми последующими «прелестями») так же имел место или, по крайней мере, МОГ ИМЕТЬ
- следовательно, утверждения демократов о том, что Союз развалился без участия заговора, а исключительно вследствие объективных экономических причин, лживы или, по крайней мере, имеются серьёзные доказательства так считать
- раз так — то вовсе не обязательно, что экономические условия жизни в СССР были настолько уж хуже, чем в демократическом образовании, появившемся на обломках Союза
Как мы видим, человек очень быстро приходит к опасным для действующей системы выводам. Но зачем системе создавать в людях подобные настроения? Она что — самоубийца? Ведь ей как раз наоборот было бы выгоднее добиваться, что бы население уверовало, что все четыре пункта ошибочны и, главное, что никакого заговора НЕ БЫЛО.
п.2 — адаптивный период. Он необходим для того, что бы вброшенная информация, как семя весной, «проросла» в мозгу человека; была «переварена» и «усвоена» сознанием.
Человек, прочитавший статьи, некоторое время находится под впечатлением от прочитанного, переживает перипетии сюжета, эмоции, вкладываемые автором в своё произведение. Это период подготовки сознания к «усвоению» (или «неусвоению») принятой информации на глубоком, подсознательном уровне. По окончании этого этапа информация либо принимается сознанием как поведенческая установка (в данном случае — становится убеждением реципиента), либо отвергается организмом*.
Рассматриваемая нами информация из газеты, несомненно, была бы принята сознанием подавляющего большинства реципиентов (во-первых потому, что написана весьма правдоподобно, а во-вторых — потому, что на тот момент у КГБ был создан имидж поистине дьявольской всесильной структуры, которая способна на всё: хоть Союз развалить, хоть несколько миллионов человек расстрелять**, а в-третьих жизнь уже тогда стала превращаться в дикую, лишённую стабильности и уверенности в будущем карусель). Далее — внимательно: в адаптивный период информация только-только начинает «усваиваться» организмом. Она уже перестала быть просто прочитанным текстом, но ещё не перешла в разряд собственных установок реципиента. Она как бы находится «в пути», образно говоря «от глаз к сердцу и разуму»; в подвешенном состоянии.
п.3 И вот тут то раскрывается замысел технологов манипуляции сознанием. Человек, начавший было верить в предложенную ему информацию, вдруг получает сногсшибательное известие: всё, что он прочёл, вымысел.
Тонкость в том, что если сознание принимает подобную информацию и делает её поведенческой установкой (попросту говоря, человек в неё начинает верить), особенно, если эта информация-установка затрагивает чрезвычайно важные для человека ценности, оно, сознание, начинает процесс СИМВОЛИЗАЦИИ такой установки. Это уже не просто некие засевшие в мозгу данные — это нечто, во что человек ВЕРИТ. Разрушение такой установки способно разрушить или нанести серьёзнейший удар по той системе ценностей или представлений, к которую «инсталлируется» новая установка.
Когда информация «усвоена» и стала поведенческой установкой, «выбить» из сознания её крайне сложно, она имеет свойство «засесть» в сознании намертво. После этого, что бы с ней справиться, манипулятору требуется немало сил и времени. Да и результат проблематичен.
Другое дело, когда установка ещё не успела «впитаться» в сознание. Она, уже приобретя символичность, ещё не приобрела силы к сопротивлению. «Убить» такое убеждение гораздо проще. И, в силу особенностей психики, подобная акция создаёт в мозгу реципиента более-менее устойчивое неприятие всего, что может быть связано с подобной установкой (мозг, образно говоря, начинает считать, что его «там» очень крупно «кинули» и, соответственно, не верит никому «оттуда»).
Получается: автор дал читателю времени достаточно, что бы информация начала «усваиваться» сознанием, но совершенно недостаточно для того, что бы она стала убеждением (случись такое, читатель, прочтя «опровержение», сам стал бы подыскивать аргументы, объясняющие, что «там, всё-таки, была правда»). Разрушая эту информацию, автор успешно разрушает у реципиента — на годы вперёд — саму возможность осознать, что заговор был. Принимая сходную информацию, мозг будет выдавать ответ: это уже было, «плавали, знаем», опять обманывают.
Теперь рассмотрим вопрос с такой стороны: а зачем было огород городить? Зачем такие сложности, зачем применения таких дорогостоящих технологий (а они весьма недёшевы), ради чего?
Предположим, либералы правы. Никакого заговора, ни системного, ни персонифицированного, не было. И все тысяча и одна рассказки про «экономический кризис социализма» — истинная правда. В этом случае раскрутка такой идеи не только бесполезна, она может быть ещё и опасна для манипуляторов. Если люди не подозревают о заговорах и тайных организациях — зачем им об этом напоминать? «Не буди лихо, пока оно тихо» — начнёшь говорить об скользкой теме, люди и призадумаются: а с чего бы? … Может,
Тогда какой смысл было проводить такую сложную и рискованную комбинацию?
Ответ напрашивается один — в качестве упреждающего удара.
Допустим, что заговор был. И к указанному периоду то ли документы какие могли всплыть***, то ли умные не рыночные головы и сами могли бы додуматься до истинных причин постигших нашу страну несчастий. Можно себе представить, на сколько неприятным было бы для ельцинистов, только-только расстрелявших собственный Парламент, появление среди населения мнения, что всё происходящее в стране — результат заговора. Безусловно, такую тенденцию следовало бы пресечь. Но как? Ловить и сажать за «антикапиталистическую агитацию и пропаганду»? Так времена не те. Да и не пересажаешь всех. Однако
И, если поразмыслить, поставив себя на место демократов, приходишь к выводу: самый оптимальный способ — дискредитировать саму идею. Сделать так, что идея будет высмеяна и, когда умные (но, на их беду, честные) люди станут об этом говорить и приводить аргументы, им все скажут: нууууу, хватит, наслушались! Ещё одна байка о номенклатурно-гэбэшном заговоре! Сколько можно?
Вешать на идею «компромат» по ряду причин непродуктивно, случай не тот. Остаётся только одно — сделать так, что бы у «попавших под акцию» реципиентов само воспоминание об этой идее ассоциировалось с
Посмотрим внимательно на требования и на текст статьи. Личное унижение в мягкой форме — это упоминание о том, что статья явно надуманная и эпатажная, фантастика, а вы, мол, и поверили. И в глаз бьёт — и не наповал.
Высмеивание — детали. Тот же «агент влияния» (само словосочетание «влияния». Не «влиять», а «влияли» в него много) — действительно забавно придумано. Сразу после создания «Государственной Думы» — упоминание о «парламентском органе с дурацким названием — какое-нибудь «Вече».
Да и автор в своём резюме старался свести всё к шутке.
Получается: если к тому моменту начинает всплывать информация о существовании в СССР системного заговора и эта информация может больно ударить по легитимности демократического режима, структуры режима должны предпринять необходимые действия для нейтрализации возможных последствий такой информационной тенденции. Комплекс статей, выходящих в пользующемся большой популярностью**** издании, прекрасно справился бы с задачей создания эффективного «аттрактивного ярлыка»*****, налепленного на опасную идею. И тут, очень кстати, появляется именно такой комплекс статей, абсолютно подходящий к необходимым требованиям. Случайность? Как говаривал А. В. Суворов — «Измаил случайность, Рымник случайность. Помилуй бог, а где же талант?»
Давно пора понять: в игре, где ставка — власть над сотнями миллионов человек и триллионы долларов, случайностей не бывает. Если всё изложенное выше верно — тот, кто разработал и выпустил этот комплекс статей, нанёс точный и сильный удар по возможности осознания нелегитимности и преступности разрушения единой страны. Это осознание было дискредитировано на длительное время и лишило тех, кто интуитивно начал понимать безумную подлость процесса «Перестройки» и «реформ», одного из важнейших аргументов в идеологическом споре с Чужими.
* * *
Сейчас, когда наша страна всё ближе и ближе подходит к той черте, за которой уже нет возврата (не в «проклятое тоталитарное прошлое», а к жизни без страха, наркотиков и «миротворческих операций»), нам необходимо, хоть на последок, осознать, что происходит с нашей милой Родиной. Мы все понимаем, что с ней «
Обман, ложь, манипуляция нашим разумом — вот оружие наших врагов. Для того, что бы понять происходящее и спасти страну, да и себя самих, мы должны разобраться: как нас обманывали. Что нам говорили, что переворачивали с ног на голову, что недоговаривали. Обман не прекратился; он живёт и развивается. Мы должны понять то, как нас обманули, ибо, поняв оружие Чужих, мы станем неуязвимы для него.
* — Это, правда, случается гораздо реже — информация если и отторгается, то либо практически сразу, до адаптивного периода, либо гораздо позже, под воздействием иных, поступающих в мозг информаций.
** — по этому поводу следует почитать здесь: http://www.stalinism.narod.ru/repress.htm
*** — пишущий эти строки припоминает, что такого рода разговоры начались как раз в середине — конце 1994 года. Сначала — о том, что «Советский Союз» проиграл третью мировую войну. Потом — что «кое-кто в СССР ещё с Хрущёва хотел капитализма». Потом уже — что «и группы такие существовали, их американцы спонсировали»
**** — газета «Совершенно Секретно» были исключительно популярна. Сам автор, прочитав её, отдавал знакомым и она обходила несколько читателей (не у всех из них, людей с высшими образованиями, опытнейших специалистов-профессионалов, были при реформаторах деньги покупать каждый раз новую)
***** — аттрактивный ярлык — термин из профессионального рекламного (пиаровского) жаргона. Обозначает качественную характеризацию объекта, которая в последствии прочно «приклеивается» к нему в сознании реципиента. К примеру можно сказать — «прохладное пиво». Аттрактивный ярлык — положительный. Каждый ведь понимает, что пиво и должно быть холодным и раз оно холодное — значит, соответствует стандарту хорошего пива, т. е. является хорошим.
С другой стороны — можно сказать: кислое пиво. И тот, кто прочитает, поймёт: технология не выдержана, компоненты плохие и сам продукт — плохой.
То же самое происходит и с определениями в политике или в сфере манипуляционных технологий. Определение, приклеиваемое к названию, становится его визитной характеристикой, «одёжкой», по которой встречают. Такое определение, если оно отрицательное, может основательно «подмочить репутацию» объекту рекламы.
