ЧТО Ж, ЗАДУМАТЬСЯ действительно есть о чем. Однако главное, не вдаваясь в детали, совершенно очевидно состоит в стремлении Путина больше опереться на эти структуры, которыми сам он выращен и возможности которых хорошо понимает. Только вот на что в первую очередь будет направлена сила силовых?

Чтобы точнее ответить на этот вопрос, надо реально видеть положение, создавшееся в стране. Характерная его особенность — разительный контраст между богатством ничтожного меньшинства и нищетой большинства. Есть цифры. Они свидетельствуют, что личный доход полутора десятков олигархов едва ли уже не превышает годовой бюджет целой страны, а между тем миллионам людей не хватает заработка, чтобы в течение месяца свести концы с концами. По данным опроса, проведенного Российским независимым агентством, 88 процентов наших соотечественников не дотягивают до получки, у 48 процентов деньги кончаются за два-пять дней до выдачи зарплаты, у 23 — за неделю, у 17 — за пятнадцать-двадцать дней. Многие же, как мы знаем, месяцами и даже годами вообще зарплату не получают!

Вот я поставил восклицательный знак — и тут же подумал: а ведь восклицания по этому поводу со стороны власти мы не слышим. Не видим, не чувствуем подлинной тревоги и настоящего стремления изменить положение, которое иначе как вопиющим не назовешь. Представить только: сотни тысяч людей честно работают и ничего за это не получают. А на что жить? На что растить детей и содержать стариков? Да если еще ко всему добавляется плата за жилье «по полной программе»?..

В первые месяцы нынешнего года невыплаты зарплат несчастным «бюджетникам» возросли по сравнению с тем же периодом прошлого года на 8 процентов. Казалось бы, серьезнейший повод для власти, чтобы забить во все колокола! Казалось бы…

Но вот как выразился на сей счет президент, проводя очередное совещание с членами правительства. Он сказал: «Никакой трагедии, конечно, нет…»

Негромко сказал, спокойно, будто и в самом деле ничего особенного не произошло. Дескать, обратить внимание надо, но все-таки не воспринимать как трагедию.

Право, трудно было поверить ушам. Ведь, чтобы произнести такое (как бы между прочим!), нужно полностью лишиться и ощущения реальности, и, что еще страшнее, элементарного нравственного чувства. Для кого нет трагедии? Для учителей, которые, как становится известно, нередко падают в голодные обмороки? Или для чиновников, которых столь циничной, по сути кощунственной фразой старается «успокоить» президент? Или для него самого, для президента?

Но если у страны — трагедия, а у человека, считающегося главным руководителем этой страны, никакой трагедии нет, то есть он не чувствует и не понимает трагичность происходящего, тогда, выходит, страна и руководитель слишком далеко отстоят друг от друга.

Сказанное Путиным, как я догадался, поразило не только меня. Наверное, тут же последовали звонки на телевидение, где возмутительное его высказывание (по недосмотру редакторов?) прозвучало. А может быть, сами «редакторы» в Кремле спохватились. Во всяком случае при повторах этого сюжета в последующих выпусках новостей фраза о том, что никакой трагедии нет, была изъята.

Но психология-то президента остается. И остаются, неизменными остаются его действия! Они отнюдь не в защиту тех, кому не платят зарплату. Скорее, наоборот.

Что означает, например, ликвидация налоговой полиции? Если учесть, что «новые русские» никогда не хотели и ни в какую не хотят делиться своими сверхприбылями, смысл предпринятой меры абсолютно ясен. И не делитесь, дескать. И при этом не бойтесь ничего. По тому же телевидению немедленно прозвучала очень веселая переда-ча — «Налоговая полиция к вам больше не придет!»

Никто из самых главных грабителей (которые, кстати, известны всей стране) так и не предстал перед судом. Что же касается выдвигаемой коммунистами задачи — обратить на пользу всего народа природную ренту, то есть доходы от богатств, дарованных нашей стране матерью-природой, то от этого президент тоже всячески уходит. На днях в телепередаче министра Швыдкого «Культурная революция» главный ставленник Путина в экономике Греф долго и путано, крайне туманно опять пытался объяснить, почему этого делать нельзя.

Трудно покуситься на захваченное олигархами? Наверное, нелегко. Но и желания попытаться это сделать никакого нет, поскольку власть и олигархи по существу срослись. Так что усиливаются силовые структуры не для того, чтобы окоротить грабителей, а чтобы не очень-то бунтовали ограбленные — учителя, врачи или шахтеры. А то снова начинают на улицы выходить с протестными лозунгами.

Вот это власти надоело. Этого она видеть не хочет. И тем более не хочет, даже боится, как бы локальные протесты не обернулись социальным взрывом.

Но вместо того чтобы постараться хоть сколько-нибудь уменьшить ужасающую несправедливость, сложившуюся в нашем обществе, президент принимает меры, чтобы ее утвердить. Вот ведь для чего усиливаются «силовики».