Кто такие «арийские народы» и кто такие «арии»? Вопрос этот не имеет однозначного ответа, а ведь его необходимо дать, пусть с вариациями, иначе обсуждение этого понятия в рамках ДНК-генеалогии не имеет особого смысла. Почему же вопрос неоднозначен? Да по той же причине, по какой семеро хрестоматийных мудрецов приходили к разным выводам, ощупывая столь же хрестоматийного слона. Ариев разные науки рассматривают и ощупывают с разных сторон. Но если семеро мудрецов не видели, что ощупывают их коллеги, и каждый делал вывод вслепую, без согласования с другими, то в научном мире все – казалось бы – должны знать, что происходит у их коллег, и стремиться создать общую картину.
Ничего подобного. Эту ментальность в нескольких словах выразил знаменитый российский лингвист, академик, когда его спросили – а почему лингвисты в своих изысканиях не принимают во внимание данные археологии? На что академик ответил – да потому что у них другое получается. Переводя эту фразу на более доступный язык, получаем: мы не хотим принимать во внимание данные других наук, потому что слишком многое придется пересматривать. А зачем это нам нужно? Что нам, от уже полученных грантов отказываться, планы научных работ менять, отзывать десятки и сотни уже опубликованных статей? Показывать всему миру, что мы десятилетиями заблуждались? Нет уж, извините, пусть все идет как идет.
Примерно в таком же ключе выразился еще один лингвист, который, как и сонм других лингвистов, занимается поисками «прародины индоевропейского языка». Здесь можно поставить множественное число – «индоевропейских языков», не имеет значения. Когда автор этой статьи привел тому лингвисту современные данные ДНК-генеалогии, которые неопровержимо доказывают, что люди, а вместе с ними и языки, постоянно передвигались, мигрировали по Евразии последние 60 тысяч лет, и какой-то мало-мальски определенной «прародины» ИЕ языка не может быть в принципе, потому что прародин у языков вообще не бывает (кроме разве что у эсперанто), идут непрерывные процессы дивергенции и конвергенции языков, языки постоянно меняются в своей динамике, и о какой «прародине» вообще может идти речь?
Более того, под «прародиной» лингвисты подразумевают еще и определенную археологическую культуру, которая должна быть однозначно связана с «прародиной» языка. Этого вообще на свете не бывает. Не мудрено, что лингвисты ищут эту прародину уже двести лет, и найти не могут. Археолог В.А. Сафронов в своей книге «Индоевропейские прародины» насчитал 25 «прародин», которые в разное время предлагались и отстаивались как «прародины». Сейчас их число сократилось до четырех-пяти, но не потому, что остальные лингвисты отказались от своих теорий. Они просто ушли в мир иной. Но и эти четыре-пять продолжают неустанно сражаться друг с другом с переменным успехом. Это – Анатолия, Балканы, Дунай, причерноморские степи, вот уже и Ютландия появилась как кандидат на «прародину». И никто трезво не может понять, что раз за двести лет не нашли, то, может, «в консерватории что-то поменять надо»?
Так вот, тот лингвист сказал мне в ответ на то, что прародины в таком ключе нет и быть не может – «вы что, хотите, чтобы я признал, что всю жизнь занимался ошибочными представлениями? Не будет этого». Вот и весь сказ.
Возвращаемся к ариям. У этого термина была непростая судьба. В 19-м веке понятие «арии» как народ было общепризнанным, как и понятие «арийский язык». И в наше время продолжают переиздаваться лекции генерала Альберта Пайка, под названием «Lectures of the Arya», чрезвычайно популярные в конце 19-го века. Потом стараниями немецких националистов вместо «арийские языки» стал настойчиво вводиться термин «индогерманские языки». Предоставим слово Брокгаузу и Ефрону (Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. С.-Пб., 1890-1907), статья под названием «Индоевропейские или индогерманские языки»:
…Оба термина имеют в настоящее время чисто условный характер и довольно неточны, так как не отвечают действительному положению вещей. Первый означает крайние географические области на востоке и западе, между которыми живут «индоевропейцы», — т. е. Индию и Европу, но при этом совсем упускает из виду Америку, где в настоящее время подавляющее большинство населения уже «индоевропейцы». Второй термин, употребительный больше всего у немцев, быть может, не без участия некоторой доли национального шовинизма, имеет этнографический характер, означая крайних восточных и западных представителей всей этой большой семьи народов: индусов на востоке и германцев на западе (самые западные европейцы — англичане, исландцы, затем и янки-американцы принадлежат к германскому отпрыску И. семьи). Но и этот термин неточен, потому что уже довольно давно не индусы — самый восточный народ из индоевропейцев, а русские, т. е. славяне, в Вост. Сибири. <…>. У нас, французов и англичан более употребителен термин, стоящий в заголовке. Кем он введен и с которых пор в употреблении — точно не известно. Второй термин, долго приписывавшийся Фр. Шлегелю, на самом деле впервые употреблен только в 1831 г. Гезениусом, раньше которого некто Schmitthenner придумал близкий термин indisch-teutsch (индо-тевтонский). Сходство языков между собой объясняется их общим происхождением от одного общего И. праязыка, на котором говорили отдаленные предки нынешних индоевропейцев, составлявшие в ту эпоху один цельный народ. <…> Где жили предки нынешних индоевропейцев, которые составляли И. пранарод, говоривший И. праязыком, или, другими словами, где находилась И. прародина — с точностью до сих пор не определено. Существуют на этот счет две гипотезы: азиатская, помещающая И. прародину в Азии (в пределах Иранского плоскогорья) и европейская, ищущая ее в Европе. Вторая гипотеза в настоящее время имеет больше доказательств в свою пользу и больше сторонников, чем первая. По мнению Шрадера («Sprachvergleichung und Urgeschichte», 2 изд., Иена 1890), И. прародина помещалась в юго-вост. России, на среднем и нижнем течении Волги. J. Schmidt искал прародину в Азии, в соседстве с Вавилоном, но его главная мысль основана на маловеских доводах (его работа «Die Urheimath der Indogermanen und das europaische Zahlsystem», напеч. в «Abhandlungen» Берл. акд. наук за 1890 г., представляет хороший критический свод всех предшествовавших мнений). В 1891 г. H. Hirt вслед за А. Sayce’м поместил И. прародину к Ю. от Балтийского моря, приводя в пользу своей гипотезы остроумные соображения и выставляя против Шрадера довольно веские доводы (см. журнал «Indogermanische Forschungen», т. I, 1892 г.: «Die Urheimath der Indogermanen»).
Как видно, в конце 19-го – начале 20-го века оба термина – индоевропейские и индогерманские языки – были практически эквивалентными. Оставался в употреблении и термин «арийские языки», но немецкие лингвисты приложили немало усилий для его дезавуирования, так как, по их мнению, ариями называли себя только индусы и иранцы, и поэтому арийскими могут считаться только языки индоиранской ветви.
Этот аргумент, конечно, умиляет. С какие это пор в названия языков закладываются исключительно самоназвания древних людей? Можно подумать, что древние носители этих языков называли себя «индогерманцами» или «индоевропейцами». Или носители америндских языков так в древности себя и называли – «американские индейцы». А носители китайских языков якобы называли себя «китайцы». Или «хина». Или «чайниз».
Как бы там ни было, но Первая мировая война повлекла за собой антигерманские настроения, и от «индогерманских» языков отшатнулись. В пику германцам в лингвистике утвердилось «индоевропейские языки», при всей искусственности этого термина. Хуже то, что вскоре их носителей стали называть – в научной литературе – «индоевропейцами». По обратной аналогии – это как языки, на которых говорят швейцарцы, называть «швейцарскими языками», а там пойдут и «канадские языки», «австралийские», «новозеландские». А что, вполне логично – на швейцарских языках говорят швейцарцы, на индоевропейских – индоевропейцы.
Ну ладно, принят этот жаргон в лингвистике – пусть так, это их профессиональное дело, в конце концов. «Бракосочетание» – тоже смешной термин, но привыкли. Хотя хорошее дело, как известно, браком не назовут. Но появилась новая наука, и вошла с «индоевропейцами», а также с другими жаргонными терминами лингвистов – с «иранцами» и «индоариями» – в коллизию. Имя этой науки – ДНК-генеалогия.
Дело в том, что ДНК-генеалогия оперирует родами, племенами, их происхождением, наследственностью. Парадигма ДНК-генеалогии не может принять этот неряшливый жаргон, например, в таком виде: «уже к концу первой половины II тыс. до н.э. иранцы были распространены на огромном пространстве от Дона (позже от Днепра) до Енисея» (Клейн Л.С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов, 2007, с. 27.). Какие «иранцы»? Из Ирана? На Дону? На Енисее? Нет, не из Ирана, говорят лингвисты, но так принято. И «индо» вовсе не обязательно из Индии, но так тоже принято. Мы, лингвисты, друг друга понимаем, о чем идет речь.
Ну, хорошо, говорит ДНК-генеалогия устами своих специалистов, вы, лингвисты, называйте между собой как хотите. Но наша парадигма этого не принимает. Поэтому мы «иранцами» тех, кто жил на Днепре между 4500 и 3500 лет назад, называть не можем. А поскольку наши данные показывают, что это были люди, чьи братья и потомки пришли в Индию, Иран, Митанни примерно 3500 лет назад, то это – арии, что история нам и говорит. По своей Y-хромосоме, по своей ДНК-генеалогической линии, легко детектируемой, это род ариев, гаплогруппа R1a. Поэтому вы называйте их язык как хотите, но самих людей, их род, их популяцию мы будет называть так, как считаем нужным в рамках парадигмы нашей науки. Мы не вмешиваемся в вашу терминологию, вы не вмешивайтесь в нашу. Это же нормальное дело в науке. Например, рак может быть членистоногим в одной науке, и острой патологией – в другой. Линкольн может быть и президентом, и автомобилем. И как-то никто не путает.
Так и мы – называть будем, как считаем нужным, имеем полное право, а когда будем совместно обсуждать, как биохимики свои общие дела с микробиологами, где у них «фермент» обозначает совсем разные понятия, то будем прекрасно знать, о чем речь. Экспериментальные факты и прочие наблюдения состыкуем.
Поднялся детский крик на лужайке. Археолог, немножко историк и немножко лингвист Л.С. Клейн пишет автору этой статьи: «Уточняю: арии – это выделившиеся из индоевропейской языковой общности носители неких языков, а индоарии – выделившиеся из ариев носители более узкой группы языков. Никакого другого значения термин «арии» (как научный термин) не имеет. Термин индоарии – соответственно. Носители такого-то языка – и точка» (Коллизия двух парадигм? Переписка с Л.С. Клейном. Вестник Российской академии ДНК-генеалогии, т. 4, №2, 246-402 (2011)).
И далее: «Ариями в науке… принято называть тех, кто говорит на индо-иранских языках. Языки эти выделились из индоевропейских за несколько тысячелетий до н.э. (точно это пока не установлено). Физические предки арийского (то есть индоиранского) населения – и основные и побочные – ариями не были, а были индоевропейцами и другими народами. Для их обозначения во избежание путаницы термин «арии» ни в каких аспектах… применять нельзя».
Как мы видим, первое определение ариев – категорически лингвистическое («носители неких языков», что потом уточняется – индо-иранских языков), и никакого другого значения, кроме лингвистического, не имеет. Второе определение первому противоречит, и говорит уже о физических предках «арийского населения», и что они были «индоевропейцами и другими народами». То есть мы видим перескок от категорически лингвистического понятия к понятию «народов».
Му уже видели этот перескок выше – «уже к концу первой половины II тыс. до н.э. иранцы были распространены на огромном пространстве…». То есть «носители неких языков» уже переводятся на популяцию неких «иранцев», которые жили на Днепре. Хотя с точки зрения ДНК-генеалогии правильнее было написать так: на Днепре во второй половине III тыс. до н.э. и до конца II тыс. до н.э. жили арии, которые говорили на языках, которые потом назовут иранской ветвью индоевропейских языков. Хотя и это будет неверно, потому что те же арии на Днепре в те времена с тем же успехом говорили на языках индоарийской ветви индоевропейских языков. Потому что разделение ариев на три миграционных потока – южный (который в будущем придет в Митанни), юго-восточный (который придет в Среднюю Азию, и затем на Иранское плато), и восточный (который придет на Южный Урал, и далее на юг в Индию) произошло примерно в середине III тыс. до н.э., и уже в процессе этих миграций, с понятным запозданием во времени, произошло разделение арийского языка сначала на диалекты, затем на языковые ветви.
А что у современных историков и лингвистов? Вот что пишет Л.С. Клейн: «Когда произошло разделение арийского языка на две-три группы, вопрос спорный. Одни утверждают, что незадолго до вторжения в Индию и Иран (основания чисто лингвистические), другие – что уже задолго до него индоарии и иранцы существовали раздельно – по меньшей мере тысячу лет (основания археологические). К названию их это не имеет никакого отношения» (Коллизия двух парадигм? Переписка с Л.С. Клейном. Вестник Российской академии ДНК-генеалогии, т. 4, №2, 246-402 (2011)).
Уже хорошо. Здесь язык называется уже «арийским», что нисколько не противоречит парадигме ДНК-генеалогии, и ставится вопрос о том, когда разделение этого языка произошло. На самом деле ДНК-генеалогия дала на это ответ (см. выше). Но вот то, что «индоарии и иранцы существовали раздельно задолго» до прибытия в Индию и Иран вызывает оторжение в парадигме ДНК-генеалогии. Не могли англичане и американцы существовать раздельно задолго до прибытия в Америку на корабле «Мейфлауэр» в 1620-м году. В ДНК-генеалогии иранцы – это те, кто обитают на Иранском плато, а не те, кто еще через тысячу лет туда придет. А индоарии – те, кто обитают в Индии, после своего прихода туда, а не за тысячелетие до того. И это понятно, почему – в ДНК-генеалогии выстраивается вертикаль преемственности рода, которая находит отражение в деревьях гаплотипов и субкладов. Не могут там «иранцы» жить на Днепре за полторы тысячи лет до того, как стали иранцами. В лингвистике же принят обратный ход времен, при котором название языка производится от географии прибытия потомков, и распространяется на предков, в том числе далеких. Это относится, например, к финским языкам, где носители финских языков (с приставками) относятся к уральцам за тысячелетия до прибытия их потомков на Балтику, когда финнов вообще и в проекте не было. Это же видим и с «иранцами», и с «индоариями». Цитата из Л.С. Клейна: «индоарии до Индии – протоиндоарии, но лингвистически их можно, вероятно, именовать и не протоиндоариями, а просто индоариями». Замечательно. Это примерно как «американцы до Америки – протоамериканцы в средневековой Англии, но их можно именовать и не протоамериканцами, а просто американцами».
Очередной пример. Л.С Клейн пишет: «…были ли предки вторгшихся в Иран иранцев по языку тоже иранцами и ариями. Скорее всего, этот вопрос имеет положительный ответ…». Опять мы видим «машину времени» лингвистов-историков в режиме реверса. Как в Иран могли вторгнуться иранцы? Они ведь еще не вторглись. Или они были иранцами до вторжения в Иран? Ариями они, ясное дело, не только могли быть, но и были, как показывает ДНК-генеалогия, потому что они имели гаплогруппу R1a1 и до, и после вторжения. И до сих пор в Иране примерно 20% R1a, хотя исламизация Ирана массу носителей R1a ликвидировала. Как и исламизация ягнобцев, например. Были R1a арии, а стали J2 мусульмане-сунниты.
Ну как ДНК-генеалогия может принять такую «машину времени», на чем настаивает Л.С. Клейн в лице лингвистов-историков? А он настаивает, и грозит карами – «Нет никаких ариев за пределами их выделения из индоевропейцев, и точка. Есть население, в котором позже сформировались арии. Вы можете называть кого хотите ариями вне этого круга, но за Вами научное сообщество не последует». То есть он уже и «научное общество» единолично представляет. Но здесь опять нестыковка – что за «население, в котором позже сформировались арии»? Можно это население описать – вопрос к историкам и лингвистам? Здесь «арии» – тоже строго лингвистическое понятие? Тогда как оно могло сформироваться в «населении»?
Мы видим, что историки в лице Л.С. Клейна либо окончательно запутались, либо создали для себя в высшей степени искуственную картину, которую сами постоянно нарушают. Вся книга Л.С. Клейна полна описаниями раскопок захоронений ариев и индоариев (последние, как правило, до прихода в Индию), описаниями игральных костей, которыми они развлеклись, описаниями похоронных обрядов и т.д. Так это кого там раскапывали – языки и языковые ветви, или костные останки реальных людей, кого сам же Л.С. Клейн постоянно называет ариями? Примеры –
— «Как обрисовывает Ригведа, в Индостан арии явились как завоеватели, чуждые местному населению»;
— «Ямная культура – культура ариев?»;
— «Арии в Майкопе и Триполье?»;
— «Хетты и арии»;
— «митаннийские знатные воины, то есть арии»;
— «арии рассматривали похороны как жертвоприношение»;
— «обозначение четверки на игральных костях (арийское крита – выигрышная четверка), найденных в катакомбных погребениях Причерноморья, имеет точно ту же форму, что и ведийская веди»);
— «в страну Митанни, не говоря уже об Индии, арии пришли с боевыми колесницами»;
— «арии были подвижными скотоводами»;
— «в языке саамов (лопарей) «ариэль» (буквально «арийский», «со стороны ариев») означает “южный”, “юго-западный”»;
— «арии знали имена реки Волга… и Уральских гор»;
— «это, возможно, арии, но какие именно, кто тут осел, кто прошел дальше, сказать трудно. Каменные ящики и закладки говорят об андроновской традиции, но, если судить по большой доле парных погребений…, эти погребения ближе к катакомбной традиции, чем к срубно-андроновской»;
— «арии – это общие предки тех и других [ираноязычных народов и индоарийских народов] (и, возможно, третьих). Для отличия в последнем значении обычно прибавляют префикс: праарии или протоарии»;
— «распад арийского пранарода на индоариев и иранцев»;
— «Арии отличаются от прочих индоевропейцев сокращенной системой гласных. Протоиндоевропейская фонология была построена на пяти гласных, а в арийской она свелась к трем гласным – это проявляется как в санскрите, так и в Авесте».
И так далее. В последних трех цитатах ясно видно, что (согласно Л.С. Клейну) арии – общие предки тех, кто ушел в Индию и на Иранское плато, и кто стали «индоариями» и «иранцами» по языку. Арийский язык Балкан и Русской равнины (как будет описано далее в книге) был фонологически построен на пяти гласных, а в изменившихся диалектах языковых ветвей санскрита и Авесты – уже на трех гласных. Никаких возражений ДНК-генеалогия не имеет, собственно, она это и не рассматривает. Это – область знаний лингвистов.
Исследования по истории, археологии, лингвистике ариев привели к массе неясностей (что, впрочем, наблюдается в любой науке), но многие из них в данном случае связаны с нечеткой базой, которая зиждется на подразделении ариев на «иранцев» и «индоариев» задолго до прихода их на соответствующие территории. Естественно, неясности обусловлены и ограниченным по методологии аппаратом лингвистики и археологии. Здесь претензий быть уже не может, это – данность науки на современном этапе.
Приведем в качестве примеров ряд этих неясностей, которые прояснятся в ходе дальнейшего изложения. Цитировать будем по книгам Л.С. Клейна и Е.Е. Кузьминой, ведущих российских исследователей по арийской тематике (к сожалению, Елена Ефимовна умерла в октябре 2013 года; автор этой статьи беседовал с ней по телефону незадолго до ее смерти, Елена Ефимовна очень заинтересовалась возможностями ДНК-генеалогии и просила приехать для более подробного обсуждения. Увы, не получилось).
Итак, неясности (ясное дело, далеко не все здесь перечислены; здесь только некоторые примеры):
— В памятниках андроновских культур «нередко усматривают след общих предков ариев» (здесь Л.С. Клейн цитирует работы Е.Е. Кузьминой, и затем переходит к размышлениям, иранцы это были или индоарии, вставляя неуклюжую фразу – «Просто иранские черты Синташты, принимаемые за индоарийские, еще несколько ближе к индоарийским, чем более поздние», и далее вообще заключает, что «культурно-определительное значение этих памятников подвергнуто сомнению») (Клейн Л.С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов, 2007, стр. 27-28).
— Глубже этого времени (конца первой половины II тыс. до н. э.) [т.е. глубже примерно 3500 лет назад – ААК] надежно или даже предположительно проследить иранцев не удается. Можно, конечно, проследить корни срубно-андроновской археологической общности, но их много, они опять же расходятся в разные стороны. Соответственно, есть разные гипотезы о происхождении срубной и андроновских культур, и нужен внеархеологический ориентир, чтобы какой-то из них отдать предпочтение (Там же. С. 28).
— Но и в этом времени (глубже конца первой половины II тыс. до н. э.) есть одно существенное обстоятельство, которое представляется очень обескураживающим… для этого времени мы находим не одну ираноязычную культуру, а несколько претендующих на ираноязычие – срубную, алакульскую, федоровскую (обе называют андроновскими), были и еще некоторые (в это же время существовала схожая с ними абашевская), у каждой из них несколько подкультур. Между тем иранские языки раннеисторического времени достаточно близки друг другу, чтобы можно было предполагать где-то в ближайшем прошлом единый иранский праязык (или язык-основу), по канонической глоттохронологии он должен был существовать от силы во втором тыс. до н.э., а ему должна соответствовать какая-то одна культура. В позднем и среднем бронзовом веке этого нет (Там же. С. 28).
— [в продолжение предыдущего сомнения – ААК] либо к историческому времени языки разошлись дальше, чем оценивалось; либо они развивались медленнее, чем предполагалось; либо предковым для всех иранцев является только язык одной из этих ираноязычных культур, а остальные не дали прямого лингвистического потомства; либо одному языку может соответствовать несколько археологических культур (то есть, на базе одного языка произошло образование нескольких культур, поскольку они образуются быстрее, чем делится язык). Вопрос дискуссионный (Там же).
— Если принять, что скифы (несмотря на культурную премственность от западных культур – срубной и катакомбной) действительно восприняли язык от своих восточных предков, прибывших издалека… [то есть здесь принимается, что предки скифов находились где-то на востоке – ААК. На этом основании Л.С. Клейн далее зачисляет скифов в «восточные иранцы» – «принадлежность всех их к восточной группе иранцев понятна»] (Там же. С. 28-29).
— Большинство археологов убеждено, что катакомбные культуры – не местные… Откуда прибыло катакомбное население (или его пришлый компонент), остается предметом споров (Там же. С. 57).
— если принять… атрибуцию лингвистических групп, то общеиранскую общность можно предполагать в ближайшем предшествующем времени – в раннем бронзовом веке, хотя всеми там предполагалось общеарийское единство (Там же. С. 31).
— Я верил в ираноязычие срубников и происхождение скифов от них, но… те, что от лесостепных скифов (если это скифы) по антропологии очень близки к срубным, тут есть преемственность, а вот материалы степные – нет, не похожи. Степные чрезвычайно близки костякам из окуневской культуры Тувы (именно из Тувы, а не из минусинских степей). Получается, что степные скифы пришли оттуда (Выступление А.Г. Козинцева при обсуждении книги Л.С. Клейна, стр. 34 по ссылкам выше).
— Несомненно, продвижение скотоводов-индоевропейцев на восток происходило преимущественно вдоль степной полосы, причем этот процесс продолжался, по археологическим данным, на протяжении всего III тыс. до н.э. Но где был исходный пункт? В припонтийских степях? На территории зарубежной Европы? (Козинцев А.Г. О ранних миграциях европеоидов в Сибирь и Центральную Азию (в связи с индоевропейской проблемой). Археология, этнография и антропология Евразии, 4 (40), стр. 125-136 (2009)).
— Аргументы в пользу ираноязычия срубно-андроновской общности в нашей науке собраны, предъявлены, но не до конца убеждают. Ну нет же в Иране ни срубной, ни андроновской культуры! (Выступление И.Н. Медведской при обсуждении книги Л.С. Клейна, стр. 34 по ссылкам выше) [В целом о степени проработанности даже принципиальных вопросов истории древнего мира (I тыс. до н.э.) можно судить по статье И.Н. Медведской «Заключение по дискуссии», ссылка]
— полной загадкой остается происхождение европеоидного населения Синьцзяна… эпохи бронзы (Козинцев А.Г. О ранних миграциях европеоидов в Сибирь и Центральную Азию (в связи с индоевропейской проблемой). Археология, этнография и антропология Евразии, 4 (40), стр. 125-136 (2009)) [в целом о степени проработанности даже принципиальных вопросов по древней истории Южной Сибири (IV-II тыс. до н.э.) можно судить по статье А.Г. Козинцева].
— Афанасьевская культура, согласно мнению, разделяемому большинством специалистов, как археологов, так и антропологов, близкородственна ямной и ее появление в Горном Алтае и на среднем Енисее было результатом миграции из восточно-европейских степей… Вместе с тем весьма ранние даты древнейших афанасьевских памятников Горного Алтая (середина IV тыс. до н.э.) указывают на возможность участия доямных племен, в частности хвалынских и среднестоговских, а также протоямных (репинских) в сложении афанасьевской общности… [как было показано в статьях на Переформате, миграции шли в обе стороны встречными курсами с разницей в тысячелетия,эрбины (носители гаплогруппы R1b) на запад, арии (носители гаплогруппы R1a) на восток – ААК].
— Полученные результаты ставят под сомнение традиционную идею о том, что единственными и непосредственными предками афанасьевцев были носители ямной культуры. По крайней мере, антропологический материал подтверждений этому не дает (Козинцев). [В свете данных ДНК-генеалогии практически вся работа А.Г. Козинцева должна быть переписана, но не потому, что исходные данные в ней неверны – просто с 2009 года появилась новая методологическая и значительно более ясная и определенная база для анализа и интерпретации данных, в том числе антропологических – прим. ААК].
— Ср. два следующих положения: (1) Называть какие-либо грацильные европеоидные группы рассмотренных регионов средиземноморскими нельзя ввиду отсутствия у них сколько-нибудь четко выраженных антропологических связей с Ближним Востоком, Средней Азией и Закавказьем (Козинцев), и (2) антропологические определения показывают, что носители чемурчекской культуры (скифы с севера Синьцзяна) – европеоиды средиземноморского типа ( Ковалев А.А. Скифы-иранцы из Джунгарии и чемурчекская культура, раздел в книге Л.С. Клейна «Древние миграции и происхождение индоевропейских народов», 2007, стр. 35) [пункт 1 верен, пункт 2 – нет – прим. ААК].
— В своих статьях 1996 и 1998 года (Ковалев, 1996, 1998, Kovalev, 1999) я обосновал гипотезу о происхождении древнейших «скифов Геродота» с территории Джунгарии – севера современного Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР [это положение принципиально неверно, прим. ААК].
— Ряд аспектов чемурчекской культуры (2500-1800 гг. до н.э.)… позволяет внести на обсуждение гипотезу о чемурчеках как предках иранцев (части иранцев) [здесь опять смешение двух понятий – конкретных ископаемых людей со своей археологией, и лингвистики с неясным и нечетким смыслом, типичное для современных историков – прим. ААК].
— Выделение чемурчекской культуры и выведение ее с территории Франции представлется мне чрезвычайно крупным открытием (Клейн Л.С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов, 2007, стр. 36) [первое – на усмотрение археологов; второе, про выведение с территории Франции – бессмыслица, как обсуждалось не раз на Переформате – ААК].
— В вопросе о происхождении (арийского) родства у лингвистов нет согласия. Одни… (Гамкрелидзе и Иванов, 1984) считают, что был единый арийский праязык, общий для индоариев и иранцев и лишь незадолго до фиксации в древнейших памятниках распавшийся. Другие… считают, что такого языка не было, а с самого начала существовало некоторое различие между соседними индоевропейскими диалектами, из которых развились индоарийские языки по одну сторону и иранские – по другую… (Там же. С. 59).
— Я не настаиваю на каком-то одном решении. Я излагаю состояние проблемы. Но прежде, чем выбрать место на археологической шкале, где поместить разделение на иранцев и индоариев, где – выделение ариев из более крупной ветви, …прошу сначала рассмотреть всю лестницу эпох (Там же. С. 69). [Это не помогло. Проблема осталась нерешенной, потому что порочна сама методология Клейна – прим. ААК].
— приход ариев в Митанни произошел, видимо, несколько раньше середины II тыс. до н.э. (скорее всего – в середине XVI в. до н.э.). Вопрос о том, к какой ветви индоиранцев относились переднеазиатские арии, долгое время был дискуссионен. Сейчас господствует точка зрения…, согласно которой пришельцы были уже отделившимися индоариями или носителями особого арийского диалекта, хотя их движение, вероятно, захватило и родственных протоиранцев (Кузьмина Е.Е. Откуда пришли индоарии? Материальная культура племен андроновской общности и происхождение индоиранцев, 1994, стр. 5-6).
— За последние два столетия, прошедшие со времени установления Вильямом Джонсом родства древних индийцев, греков и римлян и выделения Ф.Шлегелем индоевропейской языковой общности, прародину индоиранцев локализовали то в Индии, то в Средней Азии, то на Памире, то в арктической зоне, то на Дунае, то в Северном Причерноморье, то в Иране и Передней Азии… В настоящее время как в лингвистике, так и в археологии существуют два альтернативных определение центра расселения индоиранцев (Там же. С. 6). [Речь идет об анатолийской концепции, когда в IV тыс. до н.э., по описаниям Е.Е. Кузьминой, индоарии передвинулись в северную часть Иранского плоскогорья, оттуда позже проследовали одни – на запад в Митанни, другие – на восток в Индию; и европейской концепции, разработанной в начале 20-го века, по которой отделение индоиранцев предполагалось в конце III – начале II тыс. до н.э. и последующий уход части их с европейской прародины через евразийские степи в Среднюю Азию и отсюда – далее на юг в Индию и Иран; терминология «индоариев» и «индоиранцев» – из описания Е.Е. Кузьминой; данные ДНК-генеалогии объединяют обе концепции в несколько модифицированном виде, и без включения лингвистических терминов «индоариев» и «индоиранцев» – прим. ААК]. Е.Е. Кузьмина добавляет – «Специалистами по археологии Ирана была выдвинута принципиально иная гипотеза, согласно которой прародина индоиранцев находилась на территории Ирана», и что ряд исследователей считают андроновцев финно-уграми (Там же. С. 8). Е.Е. Кузьмина заключает: «Таким образом, ни одна из взаимоисключающих лингвистических и археологических гипотез о локализации прародины индоиранцев в настоящее время не доказана».
— Гипотеза иранской (или индоиранской) атрибуции андроновской культуры (общности), выдвинутая И.М.Дьяконовым [1956] и М.М.Дьяконовым [1961] и сразу же принятая археологами, никогда комплексно не обосновывалась и не верифицировалась. Гипотеза угорской атрибуции федоровских племен, выдвинутая В.Н.Чернецовым в 1947 г., никем дополнительно не аргументировалась (Там же. С. 34).
— …весь круг рассматриваемых… проблем дискуссионен: споры идут и о выделении, типологии и периодизации андроновской культурной общности, и об этногенезе индоиранцев (Там же. С. 52).
— доказательств индоарийской атрибуции катакомбников… достаточно… Но так это выглядит для автора гипотезы… Автор конкурирующей (андроновской) гипотезы Е.Е. Кузьмина четверть века никаких возражений не приводит – отвечает полным молчанием (Клейн Л.С. Древние миграции и происхождение индоевропейских народов, 2007, стр. 45).
На этом пока можно остановиться, поскольку продолжать цитировать нестыковки, пробелы и неверные положения у историков и лингвистов в отношении ариев и их потомков можно до бесконечности. Но важные, принципиальные вопросы они так и не решили – откуда появились арии, куда они делись, кто такие по сути арии, киммерийцы, скифы в отношении их родовой принадлежности и генеалогической преемственности, каков генезис археологических культур, почему они расходятся корнями в разные стороны… Они вскрыли множество частных «моментов» – про игральные кости, статуэтки, похоронные обряды, нашли множество артифактов, но при переходе к принципиальным, общим положениям с неизбежностью буксуют. И это нельзя, конечно, поставить им в упрек – просто такова избранная методология. Что можно и нужно поставить в упрек – это зачастую агрессивное навязывание представлений о своей безупречности в интерпретации данных, о незыбленности избранной ими терминологии, столь часто вязкой, нечеткой, запутывающей их самих и других. Это и мешает, тормозит развитие науки на их фронте. На словах декларируется, что «нужен внеархеологический ориентир», на деле внеархеологический ориентир отвергается с порога, даже без рассмотрения. Корпоративный принцип? Ревность, что кто-то другой показывает им, как стоит интерпретировать их данные? Косность? Примитивность, прямолинейность мышления? Нежелание учиться новым подходам и принципам анализа данных?
ДНК-генеалогия в ряде вопросов по ариям прошла значительно дальше историков и лингвистов в выяснении не частных вопросов, вроде кому принадлежали игральные кости, найденные в захоронениях, или откуда именно арийские слова в финно-угорских языках, но вопросов принципиальных, включая те, откуда арии появились и какова их дальнейшая судьба. ДНК-генеалогия может непосредственно аттрибутировать археологические памятники и культуры, причем это делается на двух уровнях – общим изучанием ДНК-меток в современном населении на тех местах, и анализом ДНК непосредственно в ископаемых костях. Первый подход создает общую канву возможной родовой принадлежности древнего населения, получением датировок времен жизни общих предков современного населения согласно их родовой (гаплогруппы) и племенной (субклады) принадлежности, второй конкретизирует получаемые данные. Более того, сопоставление гаплотипов современных и ископаемых ДНК, а именно картин мутаций в них, позволяет подтверждать и уточнять датировки. Мы имеем, по сути, аналогию с радиоуглеродными датировками (хотя, как пишет Е.Е. Кузьмина, использование дат андроновских памятников, полученных методом С14, некорректно, ввиду их крайнего разброса), но основанную на совершенно других принципах. Об этом рассказано, в частности, в книгах «Арийские народы на просторах Евразии» и «Славяне, кавказцы, евреи с точки зрения ДНК-генеалогии».
При этом необходимо подчеркнуть, что ДНК-генеалогия немыслима без данных истории, археологии, лингвистики. Выводы и интерпретации работ по ДНК-генеалогии встраиваются в рамки этих наук, и либо с ними в целом согласуются, дополняя и углубляя их, либо противоречат, что не менее интересно, поскольку ведут к пересмотру и уточнению либо методологии ДНК-генеалогии, либо интерпретации данных истории, археологии, лингвистики. Наука в любом случае только выигрывает. При этом ДНК-генеалогия вовсе не ориентируется на интерпретации историков, археологов, лингвистов, она ориентируется на первичные экспериментальные данные, измерения, наблюдения, поскольку интепретации часто ошибочны, зачастую не рассматривают альтернативные объяснения наблюдений и экспериментальных фактов (артифактов). Характерно, или скорее забавно, что в русскоязычной научной литературе для археологических и прочих находок зачастую используется термин «артефакт», что означает объект или явление, принимаемые за настоящие, но на самом деле являющиеся продуктом неучтенных ошибок. Реальные находки, обычно несущие информацию о культурной деятельности человека (как в археологии), называются артифактами. Во всяком случае, в англоязычной литературе в этих случаях используется термин «артифакт». Надо сказать, что совсем не обязательно в русском языке копировать англоязычные термины, но не стоит и искажать кальку, раз это калька.
Читая «академические» статьи и книги по арийской тематике, приходится только сожалеть, что современные авторы не имеют понятия о знаниях, которые накопила ДНК-генеалогия к настоящему времени – и об ариях, и о миграциях народов на просторах Евразии, что показывает анализ ДНК ископаемых костей, и как эти знания порой переворачивают существующие представления о наших предках и о предках народов Евразии. Автор этой статьи надеется, что историки и лингвисты с энтузиазмом воспримут новые, интересные подходы, рассматривающие материалы истории, археологии, языкознания под совершенно новым углом, порой переворачивающим современные представления – но не мнениями, а объективными данными, результатами прямых наблюдений, измерений, анализа картин мутаций в ДНК, привязанных к конкретным народам, территориям, временам. Будем надеяться, что после начального периода раскачивания со стороны историков, археологов, лингвистов, откроется новый, продуктивный этап содружества между ними и специалистами в ДНК-генеалогии, и это привнесет новую науку как часть методологии в перечисленные (и другие) специальности. А что касается вопроса, вынесенного в заглавие этой статьи, то ответ многократно дан в статьях на Переформате.
Анатолий А. Клёсов,
доктор химических наук, профессор
