Социологам и политикам-прагматикам давно известно, что чем обездоленнее электорат, тем исправнее он голосует за тех, кто их обездолил. Николай Некрасов в поэме «Кому на Руси жить хорошо» (1866-1876) чётко подметил: «Люди холопского звания — Сущие псы иногда: Чем тяжелей наказание, Тем им милей господа». Антон Чехов в рассказе «Каштанка» (1887) раскрыл рабскую психологию пса, проецирующуюся на психологию холопа).Ничего с тех пор не изменилось.

Социологи, изучающие причины народных восстаний («социология революции»), давно на богатейшем материале различных стран вывели закон, что ударной силой национально-освободительного и гражданско-демократического движения являются люди, увидевшие впереди просвет и стремящиеся к экономической самодостаточности. Нищие не восстают.

А человека легко опустить и сделать из него холопа. Вообще люди слабы. Бунтарь как закваска. Если шкурничество породило страх ответственности у большинства людей и тем самым депассионаризировало их, то у немногих бунтарей уходит почва под ногами. Депассионаризированное общество попадает в тупик, в заколдованный круг «нищета рабство». Даже привыкшие к благосостоянию, но непассионарные люди за день-два впадают в психологическую зависимость от преступника, захватившего их в заложники («стокгольмский синдром»). Это — общечеловеческое, а не только «шведское» или «русское» (мол, Россия — «вечная раба»). Помести француза, шведа или американца в типовые условия нынешней бесправной России – уже через полгода он начнет гадить в собственном подъезде и славить Путина.

Подойдите к нынешнему электорату, к какой-нибудь нищей бабульке на скамейке у подъезда «хрущобы», и проведите социологический опрос — «За кого,уважаемая, будешь голосовать?». Бабулька удивится — «Как за кого? За касатика нашего. За Путина. Он вон какой — на лыжах катается».

Политики-прагматики знают, что нищие (экономически-несамодостаточные и не стремящиеся к самодостаточности люди) выбирают не по собственному интересу, а по внушению извне, и потому те же неглупые американские законодатели допустили своих бабулек к избирательным урнам только восемьдесят лет назад в 1921 году, когда американский «средний класс» достаточно укрепился, и голоса бабулек, в отличие от ситуации нынешней России, уже не играли решающей роли на выборах. А нынешние компрадор-предательские российские правители поняли, что всеобщее избирательное право – это идеальное средство переизбираться вечно, если только не давать возможности сложиться «критической массе» низовых экономически-самодостаточных или стремящихся к самодостаточности граждан.

Вчера в «Новой Газете» приводились данные об электоральных предпочтениях бомжей Санкт-Петербурга (Елена Рачева. Неотмытые голоса, стр. 5). Естественно, нищие вообще и бомжи в особенности — весьма податливые объекты пиара со стороны «партии власти», и «процент выбравших Путина в 2000 году и Ельцина в 1996-м и 1993-м на участке для бездомных превышал общие показатели по городу». И по стране — тоже.

Что же делать, ведь власть сознательно проводит политику люмпенизации Большинства подвластного населения, укрепляя тем самым свою электоральную базу. Порочный круг этот работает и в России, и во всем мире, но у нас он усугубляется нынешней рассыпанностью русского народа и его депассионарностью, вызванной почти поголовной и идущей с верхов эпидемией шкурничества. Рассуждения многих наших доморощенных пророков патриотизма о том, что, дескать, народ наш терпелив, но потом вдруг чаша терпения переполнится, и он восстанет, и что русский мужик медленно запрягает, но быстро едет, и вообще скоро случится «социальный взрыв», — смешны.

На самом деле положение крайне серьезное. Давно пора покончить с обожествлением «народа». Народ — это я, ты, он. Каковы мы — таков и народ, а не наоборот. Если я и ты и он — дерьмо, то почему народ должен быть лучше. Начинай с себя. Даже один на фоне распада — уже сила. А несколько бунтарей-орговиков — то, что надо для победы. Но где их взять?

Эту проблему ощущал великий русский поэт Николай Алексеевич Некрасов:

Велик дворянский грех!
Велик, а все не быть ему
Против греха крестьянского.
Грех предателя — самый тяжелый:
Все прощает Бог,
А Иудин грех не прощается.
Ой мужик! Мужик!
Ты грешнее всех,
А за что тебе вечно маятся!

Мне кажется, не надо надеяться на бога, царя и героя наверху и на чудо «вспрянувшего мужика» внизу, а надо по крупице собирать стремящихся к самодостаточности и вести работу по реализации нашей конкретной надпартийной программы «Путь из тупика». Сплотятся вокруг подобной программы несколько самоотверженных пассионариев-орговиков и можно выиграть у компрадор-предателей сначала на немаловажном программном поле, а затем и на духовном и на организационном. И тогда появятся шансы победить и на самом главном поле — политическом. А как иначе?