Государственный телеканал «Вести» в лице международного обозревателя Самира Шахбаза пристально следит за Бараком Обамой, а в лице соучредителя Фонда эффективной политики Кирилла Танаева – за положением дел в СНГ. Снисходительный прищур глаз на обоих говорящих головах не позволяет усомниться в том, что им сверху видно все, и пусть Обама и Ющенко так и знают.

После Мюнхенской конференции по безопасности в голосе обоих телеведущих проснулся такой победный металл, как будто Россия уже оставила следы на Марсе. Правда, с трибуны Красноярского форума как раз было заявлено, что такими излишествами, как межпланетные полеты, России в период кризиса заниматься не к лицу. Значит, марсианские похождения оставлены на откуп дуракам из НАСА.

Оптимизм в связи с итогами Мюнхенской конференцией возник оттого, что вице-президент США Джо Байден предложил там осуществить «перезагрузку» российско-американских отношений. В чем она состоит, впрочем, пока непонятно, поскольку от своих намерений разместить средства ПРО в Восточной Европе американская сторона не отказалась. Как и от намерений «окольным путем затащить Украину и Грузию в НАТО», как выразился российский министр иностранных дел.

Нельзя сказать, что речи американских представителей в Мюнхене вызвали сильное воодушевление в общественном мнении Европы и Азии. Как Байден, так и выступавшие следом за ним военные стратеги давали понять, что Америка вовсе не намерена никому уступать своих международных позиций, а просто перейдет от тактики «грубой силы» к стратегии «умной силы». Что должно скорее настораживать, чем вызывать эйфорию.

С адекватной настороженностью воспринимают новые декларации Вашингтона в Центральной Европе, ибо новая администрация США явно намерена еще энергичнее прежней принуждать европейских союзников к участию в так называемых «миротворческих» миссиях, особенно в Афганистане. Не испытывает никаких иллюзий и Латинская Америка, в особенности Венесуэла, благо ее правительству дано понять, что Вашингтон по максимуму использует снижение нефтяных цен для экономической осады правительства Чавеса. Куда более лояльное Вашингтону правительство Ирака пока воспринимает посулы Барака Обамы о скором выводе войск со столь же очевидным скепсисом. Соседние исламские страны, от Турции до Египта, были разочарованы поведением Обамы еще накануне инаугурации, когда он отказался комментировать израильское вторжение в Газу.

Если альфа и омега американской внешней политики, несмотря на экономическую рецессию и колоссальный внешний долг, никак – по крайней мере, на сегодняшний день – не изменились, почему Москва должна ожидать от Вашингтона каких-то эксклюзивных поблажек? А если таковые и предлагаются, то на каких условиях? Ответа на эти вопросы отечественная аудитория ждет от федеральных электронных СМИ, призванных отражать официальную позицию государства. Вакуум внятных ответов заполняется домыслами. Что более чем естественно, когда ведущие СМИ Запада без устали внушают мировому общественному мнению, что новое руководство России, дескать, податливее прежнего, более склонно к компромиссам, а в период кризиса больше зависит от западных рынков.

НА ЧТО МЕНЯЕМ?

26 февраля «Вести» транслировали прямой репортаж со слушаний в Конгрессе США, не имеющих законодательного значения и представляющих интерес только в качестве среза мнений. Тема того заслуживала: предметом обсуждения, что происходит нечасто, были политические и экономические отношения между США и Россией.

Высказывания демократа Брэда Шермана телеканал предпочел перевести полностью, а содержание выступления республиканца Даны Рорабахера – пересказать в кратком изложении. Поскольку сюжет был ограничен несколькими минутами, такой выборочный подход вроде бы оправдан. Правда, лапидарность не должна противоречить точности, а значение темы – предполагать хоть какие-нибудь комментарии. Если не экспертные, то хотя бы редакционные.

Из уст конгрессмена Шермана прозвучало буквально следующее: «Что мы можем предложить России? Если на столе переговоров будет предложение, что США не поддержат строительство газопроводов с Каспия в обход России, если мы не будем строить систему противоракетной обороны в Чехии, если мы признаем независимость Южной Осетии и Абхазии, если мы предложим все то, что мы никогда не решимся предложить, сможем ли мы заручиться поддержкой России по иранскому вопросу?»

Аудитория канала «Вести», представляющая наиболее любознательную к геополитическим проблемам часть российской публики, естественно, не может не извлечь из вышеприведенного пассажа некоего вполне внятно артикулированного предложения о сделке. Речь идет о том, что от России ждут некоего содействия в области отношений с Ираном. Это предполагаемое содействие было предметом обсуждения и на Мюнхенской конференции. И это содействие настолько важно для Вашингтона, что в случае согласия американская сторона готова пойти на совершенно беспрецедентные уступки, о которых ранее, во времена правительства Буша, просто не могла идти речь.

Суть предложенных уступок, как несложно заметить, имеет прямое отношение к Ирану. Вопрос о суверенитете бывших автономий советской Грузии утрачивает актуальность для Вашингтона, если сама Грузия утрачивает значение а) стратегического плацдарма для непосредственных военных действий против Ирана; б) транзитной страны для вышеназванного транскаспийского газопровода. Сам же газопровод перестает быть нужным в случае, если газ из Средней Азии доставляется на европейские рынки по иному маршруту – то есть поступает из Ирана, что а) действительно представляет существенную экономию на прокладке подводного газопровода, и б) снижает риски доставки через курдские районы Турции. Наконец, размещение ПРО в Польше и Чехии, равно как и в Азербайджане, станет ненужным (и соответственно, на этом также можно немало сэкономить), если режим в Иране становится «ручным». Таким образом, речь идет о действительно серьезной сделке, предполагающей прямое партнерство Москвы с Вашингтоном в расшатывании режима Махмуда Ахмадинеджада и его замене на более удобную для Вашингтона фигуру.

Несложно догадаться, какие государства извлекут максимальный выигрыш из подобной сделки, а кто, напротив, окажется в убытке, что скажется на отношениях этих стран как с Вашингтоном, так и с Москвой. К первой группе относится, несомненно, Израиль, в особенности фактически выигравший выборы правый блок Ликуда, а также Румыния, через которую иранский газ, в соответствии с первоначальным проектом Nabucco, будет доставляться в Европу. Ко второй – Азербайджан и Турция как предполагаемые транзитные страны (Грузия не в счет, поскольку тот же вариант Nabucco предусматривает ирано-армяно-грузинский транзит как альтернативу турецкому), а также те страны и регионы, которым усиление Израиля и Румынии ничего хорошего не сулит: то есть а) Палестина, Ливан и Сирия; б) Болгария, Украина, Молдавия и Приднестровье.

Если оставить в стороне сугубо моральные и прямо следующие из них репутационные соображения, ограничившись сугубой геополитической и геоэкономической прагматикой, то можно для начала поинтересоваться, обязывают ли Россию к чему-либо только что сложившиеся отношения в рамках так называемого «газового ОПЕК». Второй, не менее существенный, вопрос касается российских инвестиций в Иране, в первую очередь в строительство Бушерской АЭС. Наконец, следует оценить объем инвестиций в предпроектные разработки «Южного потока» и масштаб политических потерь в итоге срыва этого проекта, теряющего смысл в случае реализации первоначального варианта Nabucco. Все это затрагивает не только государственные, но и корпоративные интересы. И все это на главном российском внешнеполитическом канале остается за скобками. Мы этим не занимаемся: мы следим за Обамой.

Этот странный перекос в освещении американо-российских отношений доходит до абсурда, когда телекамера выхватывает из зала профиль находящегося там экс-советника Президента РФ, а ныне сотрудника американского Cato Institute Андрея Илларионова, но причины его присутствия там остаются загадкой. Естественно, из других источников заинтересованный наблюдатель в тот же день узнает, что именно хотел заявить и действительно заявил господин Илларионов на собрании конгрессменов. А заявил он протест по поводу американского флирта с Россией, окрестив его не иначе как «вторым мюнхенским сговором». Хотя предметом гнева нашего ультралиберала была возможность уступки Вашингтона в отношении Абхазии и Южной Осетии, само слово «сговор» показалось редакции телеканала, похоже, каким-то неудобным.

Поскольку тема, озвученная Шерманом, далеко не безразлична для политики России в СНГ (на пространстве от Казахстана до Украины), мы вправе были ожидать хотя бы краткого комментария от Кирилла Танаева, благо этот предмет по его части. Однако господин Танаев, победно щурясь и франтовато подмигивая, сообщил нам лишь об очередных провалах официального Киева в попытках заручиться поддержкой международных финансовых институтов, что обернулось понижением рейтингов Украины до последней ступеньки перед признанием дефолта. По телеэкрану весело скакал мячик, символизирующий падающую оценку PriceWaterhouse Coopers, а за скобками осталось «всего ничего» – потенциальные последствия для России в результате действительно грозящего Украине коллапса.

Примечательно, что приводя перечень недальновидных ошибок Украины, комментатор отчасти воспроизводил точно такие же ошибки России и ее собственного корпоративного сообщества, которые повлекли за собой всем известные последствия, касающиеся не в последнюю очередь рынка рабочей силы. Именно на этот рынок правдами и неправдами, по всему фронту границы, хлынет неприкаянная многомиллионная масса за средствами к существованию. Но мы этим не занимаемся. Мы следим за Ющенко.

ФЕНОМЕН ОПЕРЕЖАЮЩЕГО ОТРАЖЕНИЯ

Господин Рорабахер, бывший советник президента Рональда Рейгана, инициатор Акта поддержки украинской демократии 2004 года и близкий друг Екатерины Ющенко, буквально заявил на слушаниях в Конгрессе следующее: «Мы отвратительно относимся к России, мы трясем этой поправкой Джексона–Вэника над их головами, мы пытаемся их исключить с мировых рынков. Мы упускали столько возможностей последние 10 лет! Надеюсь, администрация Барака Обамы даст новый старт нашим отношениям».

Подобный пассаж и впрямь легко интерпретировать как сугубо дружественную реплику, происходящую от внезапно пробудившейся геополитической щедрости. То ли с господином Рорабахером и впрямь случилось покаянное прозрение, то ли он ведет речь о сделке не менее крупного масштаба – к примеру, о заключении особого американо-российского партнерства в противовес Европе и Азии.

Фантазии государственного телеканала «Вести» не простираются столь далеко. Пишем, что слышим, а именно: Рорабахер-де призвал отменить поправку Джексона–Вэника в отношении России, а также способствовать приему России в ВТО».

Пресловутое членство в ВТО в представлении редакции телеканала является такой безусловной ценностью, что связанные с ним риски сами собой выбрасываются за скобки без тени какой-либо рефлексии. Мало того, «Вести» слышат вожделенные слова, даже когда они впрямую не произносятся. Прямо какое-то опережающее отражение по Анохину.

Через пару дней, не моргнув глазом, тот же телеканал охотно цитирует высказывание миллиардера Уоррена Баффета о том, что международные финансовые институты находятся в состоянии, сопоставимом с венерической болезнью. Так мы хотим этим болеть или не хотим? А может, стоило бы и другим помочь излечиться от недуга? Вопрос прямо касается вышеназванной геополитической альтернативы, которую центральный внешнеполитический ресурс стесняется обсуждать публично.

Может быть, наша законодательная власть, полгода назад столь эффективно и единодушно побудившая главу государства признать государственность Южной Осетии и Абхазии, возьмет на себя смелость поставить перед внешнеполитическим ведомством страны прямой и конкретный вопрос о выборе, который поставлен перед Россией вашингтонскими стратегами «умной власти»? Во всем диапазоне – от предложений по двустороннему разоружению (ни к чему не обязывающему третьи стороны) до внятных и всеобъемлющих (а не кланово-отраслевых) способов защиты внутреннего рынка; от целесообразности скупки казначейских облигаций США до двусторонних отношений в космической сфере, от которых для России действительно есть прямая выгода, в отличие от неприличных геополитических разменов. Российские избиратели восприняли бы такой интерес Госдумы к вопросам первостепенной важности с достаточной степенью благодарности, чтобы отношение граждан к парламентариям поднялось бы хоть на ступень выше с нынешнего обидно низкого уровня доверия. Да и в самом деле, почему мы слушаем чужих парламентариев чаще, чем собственных, и как это соотносится с официально провозглашенной задачей деколонизации сознания?

P.S. От редакции.

Когда статья уже готовилась к публикации, с важным заявлением выступил Президент РФ Дмитрий Медведев. Глава государства сказал: «В отношении ПРО непродуктивно ставить вопрос о каких-то разменах, в том числе по иранской проблематике».

Константин Черемных