Второе ошибочное представление – что Москва, как бывшая метрополия, пользуется в Беларуси авторитетом и влиянием. У белорусов нет антироссийских настроений, но при этом нет и сомнений, что россияне – другой народ. Главное, и даже единственное, что сделал нынешний белорусский лидер для своего народа – это привил белорусам чувство национальной государственности. Пусть они не говорят на своем языке и не совсем осознают, в чем же их особенность, но зато уже четко понимают, что они не русские, не поляки и не украинцы, а имеют свой национальный интерес.
Поэтому решительное давление Москвы по поводу таможенного союза и долга за газ имеет в Беларуси эффект, противоположный задуманному. Белорусский лидер в его свете выглядит защитником национальных интересов: отстаивает равные экономические права для белорусских производителей в рамках Таможенного союза и пытается говорить с Россией на равных в отношении газовых расчетов. Это только повышает его популярность, которую ему как раз срочно необходимо спасать. У недовольных экономической неизвестностью белорусов растет чувство протеста, оппозиция имеет самые большие шансы на успех с 1996г. Возможность перевести социальное напряжение из экономического русла в политическое для белорусского лидера крайне выгодна, и Москва дарит ему для этого отличный шанс.
Во время всех «газовых войн» предыдущих лет с Украиной и Беларусью Россия имела правду на своей стороне: требовала себе то, что причитается ей по праву. И в этот раз долг Беларуси за газ также можно обосновать. Но практически неприкрытая связь между белорусской позицией по Таможенному союзу и угрозой отключения поставок газа дает первое подтверждение давно кочующему западному стереотипу о России как о стране, которая решает свои политические и экономические задачи методом вентиля. Нынешнее импассе с Беларусью опровергает этот стереотип только в одном: Россия так свои задачи не решит.