Национальное достояние

В данной статье, продолжающей цикл ООО «Провал», мы поговорим о лесной промышленности России, о том, какое место она фактически занимает в экономике и какое место ей отведено природой. Данная отрасль выбрана для анализа не случайно. С ней связан своеобразный феномен и в ней как в капле воды отражены многие родовые болячки и перекосы российской экономики и, шире, российского жизненного уклада.

При относительно незначительном месте в экономике (меньше 5% от продукции промышленности), лесная отрасль, во-первых, фокусирует в себе основное противоречие сложившейся в России экономической системы, а во-вторых, интересна именно в силу своего особенного положения в списке остальных отраслей российской экономики. Лесная промышленность ещё со времён СССР стала своего рода гадким утёнком, пропустившим вперёд гиганты чёрной металлургии и нефтянки. В статье мы попытаемся сформулировать, что можно сделать, чтобы гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя. Ибо самой природой именно такой статус предопределен для русского леса.

Лес и всё с ним связанное являются самыми характерными образами России и русской жизни на протяжении многих веков. Из дерева строились жилища и крепости, деревом топили во время полугодовой зимы, на дровах варили кашу, которую ели деревянными же ложками. Не счесть разнообразных украшений, игрушек, домашней утвари. Само название основного типа населённого пункта в России – «деревня» - лучше сотен томов исследований говорит о том, чем были лес и дерево для русского народа.

К сожалению, в процессе урбанизации в России был почти разрушен культ дерева, сохранившийся, например, в странах Северной Европы. Для Швеции и Финляндии лесная промышленность в своё время стала одной из отраслей-локомотивов всей экономики. Аналогичная картина была и в Канаде. В России же лесная промышленность выступала как поставщик сырья самой низкой степени переработки - материала для шахтного крепёжа, или опалубки для тела плотин. В итоге, обладая одними из самых больших запасов леса и занимая ведущие места в мире по лесозаготовкам (9% в 1990), Россия не могла, в частности, похвастать особенными достижениями в качестве, дизайне и ассортименте мебели. Масса изделий не производилась вообще, производилась в недостаточном количестве или негодного качества. Престижными были гарнитуры из Румынии или Польши. В собственной стране обработка леса в лучшем случае заканчивалась на производстве бумаги. Да и то не самого высокого качества, и в этом случае отечественный потребитель традиционно испытывал пиетет перед финской бумагой и финскими обоями. Уже в постсоветской России на рынок вышел гигант шведской лесной промышленности – концерн ИКЕА. А российская лесная промышленность так до сих пор и не обзавелась собственным лицом.

Самое главное – Россия хронически плелась и продолжает плестись в технологическом хвосте у других «лесных» стран. Большинство передовых технологий, инноваций, материалов, оборудования для лесной отрасли приходило и по-прежнему приходит из тех же Финляндии, Швеции, Германии или Канады.

Более того, тенденции последних дет показывают, что ситуация с технологическим отставанием скорее ухудшается, и внутри лесной отрасли наблюдается такой же сырьевой перекос, что и в российской экономике в целом. Глубокая переработка уступает место схеме «срубил-продал на экспорт». Не выполняется даже такая первичная операция как распил, лес уходит за рубеж в виде бревён.

Покажем с помощью официальных данных российского Госкомстата, что произошло с лесной промышленностью за период с 1990 по 2003 год. Как и в целом по экономике, данный период нужно делить на два промежутка – с 1990 по 1998, и с 1999 по настоящее время, Объём лесозаготовок с 1990г. до 1998г. уменьшился более чем в три раза. С 1999г. наблюдается некоторый восстановительный рост, особенно заметный в 1999-2000гг.

Правда, после стремительного подъёма в 1999-2000гг. на треть и выхода на 45% от объёмов 1990г., началось топтание на месте – за период 2001-2003гг. отрасль выросла всего на 6.7%, тогда как промышленность в целом – на 15.8%. И к настоящему моменту факты таковы: великая лесная страна производит на душу населения бумаги на треть меньше, чем в среднем в мире (в 1990 производилось на четверть больше среднемирового подушевого уровня).

Как показано на графике, всё большее количество необработанной древесины направляется на экспорт, тогда как на внутреннее потребление идёт все меньшее число кубометров.

Ситуация с лесным комплексом до удивления похожа на картину, сложившуюся в других отраслях и в экономике в целом. На экспорт вывозится продукция самых нижних переделов, для лесной промышленности – это лес-кругляк. Переработка в конечный продукт ограничена невысокой ёмкостью внутреннего рынка и ещё меньшей – внешнего. В результате, в сырьевых отраслях наблюдается сходная удручающая картина – с одной стороны, общий объём производства меньше, чем был во времена СССР, с другой стороны, на экспорт идёт всё больше, а для собственного потребителя остаётся всё меньше год от года.

В случае с лесной промышленностью эта тенденция проявляется, пожалуй, особенно наглядно. При том, что древесины в России на душу населения заготавливается примерно столько же, сколько во Франции и Польше, далеко не мировых лидерах в данной области, на долю России приходится четверть мирового экспорта леса-кругляка.

При этом нельзя сказать, что причины топтания на месте и растущего сырьевого перекоса определяются исключительно малой прибыльностью лесной отрасли. С 2000 по 2003г. иностранные инвестиции в отрасль выросли с 260 до 600 млн. долларов США. Если на отрасль приходится 1.4% всех инвестиций в экономику, то иностранных инвестиций на лесную промышленность приходится 2%. То есть, отрасль является вполне привлекательной для иностранных компаний. Но ведь буржуи не дураки, и свои кровные или заёмные они вкладывают в первую очередь в самые прибыльные предприятия и производства.

В этой связи интересно проследить динамику участия иностранного капитала в лесной отрасли. На период 1995-1999гг. пришёлся пик приобретения иностранным капиталом предприятий отрасли. Показательно, что если в 1995 на долю предприятий с участием иностранного капитала приходилось 4.9% производства и 3.2% занятых (то есть иностранцы владели средними с точки зрения производительности предприятиями), то, начиная с 1998г., наблюдается существенный разрыв между объёмами производства и численностью занятых. Получается, что иностранный капитал скупил в первую очередь наиболее современные предприятия с производительностью труда в несколько раз выше среднеотраслевой. С 1998г. картина с участием иностранного капитала стабилизировалась. Примерно 25% объёма производства и 8-9% занятых в отрасли приходится на предприятия со смешанным российско-иностранным участием.

Давайте сравним место лесной промышленности в России и некоторых других странах. Для чего воспользуемся данными из официальных статистических сборников российского Госкомстата за разные годы.

Мы намеренно исключили из сравнения топливно-энергетический сектор, так как гипертрофированно высокая доля его в России объясняется в существенной степени его ориентированностью на экспорт и, соответственно, выключенностью из внутреннего экономического процесса.

В таблице показаны объёмы заготовок леса в отдельных странах и доля лесной промышленности в структуре обрабатывающих отраслей. Картина вырисовывается

интересная…

Имеются традиционные лесные державы –Швеция, Финляндия, Канада, работающие в основном на внешний рынок. Доля лесной промышленности в этих странах – 15-25%. На долю лесной промышленности страны приходится чуть более 6% продукции обрабатывающих отраслей. Столько же, сколько в безлесном Израиле! Причём, и это особенно важно, на протяжении последних десяти лет доля лесной отрасли уменьшается из года в год (6.5% в 1999, 6% в 2003).

Понятно, что высокая доля лесной промышленности в странах Северной Европы объясняется их специализацией в рамках ЕЭС. Но вот ведь какая штука! За редчайшим исключением, в прочих странах ЕЭС доля лесной промышленности среди обрабатывающих отраслей выше, чем в суперобеспеченной лесом Россией. Изучение структуры промышленности в европейских странах показывает, что достигни российская лесная промышленность среднеевропейского уровня, то её доля должна стать раза в два выше, нежели сейчас – порядка 12%, примерно как в Польше или Португалии.

Для того, чтобы понять, ЧТО в России произошло с заготовками леса после 1990г., полезно взглянуть на круговую диаграмму. Крохотная долька (2.5%) мирового пирога лесозаготовок – вот что характеризует положение вещей в лесной отрасли самой богатой лесами страны.

Вышесказанное означает, что будущий рост экономики России должен сопровождаться кардинальным изменением отраслевой структуры. Дерево и изделия из него должны вернуться в жизнь российского населения в виде доступного малоэтажного деревянного дома, качественной мебели, обоев и бумаги, продуктов лесохимии, домашней утвари и спортивных товаров.

Россия является не только крупным экспортёром леса. Она ещё и ввозит много товаров лесного комплекса, причём темпы роста лесного импорта превышают темпы роста лесного экспорта.

Основными потребителями российского дерева являются следующие страны: Китай покупает 27% необработанного леса (данные 2001г.), 47% целлюлозы, США – 27% фанеры, Финляндия покупает 34% необработанного леса, Япония – 17%, кроме того, крупными потребителями являются Швеция и Южная Корея.. Общий объём экспорта продукции отрасли в 2003 составил 5.6 млрд. долл. США, а импорт – 2.4 млрд. Экспорт необработанного леса – 37.6 млн. куб. (2003). Примечательно, что на протяжении последних лет наблюдается стабильная величина экспортно-импортного сальдо – в диапазоне 2.6-3.2 млрд. долл. Причём вывозится, как уже отмечалось, практически необработанная продукция, а завозятся – готовые товары высокой степени переработки.

В качестве примера посмотрим как выглядит торговля лесом и товарами из него с другой великой лесной державой и ближайшей соседкой России – Финляндией. Из общего российского экспорта в 3.1 млрд. долл. США (2001г.) на необработанную древесину пришлось 12.6%, или примерно 390 млн. долл. Импорт из Финляндии составил 1.3 млрд. долл., и из этой суммы примерно 220 млн. пришлось на разнообразные продукты деревообработки (бумагу, картон, мебель, печатные изделия – которые, очевидно, печатаются на финской же бумаге) (http://www.finemb-moscow.fi/venajasivut/finfo26.htm

). Что имеем в сухом остатке? Россия поставляет в Финляндию около 11 млн. кубометров необработанной древесины, покрывая 20% финской потребности в древесине.

Почему же в России сложилась такая ситуация с лесной отраслью? Что не даёт воспользоваться естественным благом, дарованным Природой? Почему, наконец, другим странам удаётся производить из дерева всё, что угодно, а не только с ускорением гнать брёвна за границу?

Разумеется, причин много. Но самая главная причина, на наш взгляд, заключается в неоптимальной налоговой системе, которая приводит к дешевизне сырья и дороговизне готовой продукции. В результате лесозаготовители предпочитают продать кругляк за границу, нежели собственному потребителю, ибо именно эта операция приносит максимальную прибыль.

Одной из мер могло бы стать квотирование экспорта леса кругляка с постепенным введением полного запрета на его вывоз. Но только таким подходом проблему не решить. Магистральным решением сырьевого перекоса должна стать реформа налоговой системы. Разумеется, лесная промышленность не может использовать какую-то особенную налоговую систему, отличную от общепринятой. По сути, мы говорим о необходимости разработки и внедрения налоговой системы для всей экономики, построенной на высоком налогообложении первичных сырьевых материалов и одновременно на низкой налоговой нагрузке на обрабатывающие отрасли. Такая налоговая система привела бы к относительному удорожанию сырьевых и энергетических ресурсов и создала бы предпосылки для развития обрабатывающих отраслей (так как налоговая нагрузка на их добавленную стоимость существенно бы уменьшилась).

В этой связи интересным мог бы стать обкат новой налоговой системы в регионах, в которых лесная промышленность является ведущей. На роль таких пилотных регионов идеально подходят Карелия и Архангельская область. В обоих этих регионах на долю лесной промышленности приходится примерно половина всего промышленности. Оба региона являются крупнейшими заготовителями древесины, в обоих регионах налоговые отчисления от лесной отрасли составляют основу бюджета (в Карелии, к примеру, 30%).

Контуры новой налоговой системы в применении к лесной отрасли можно обрисовать следующим образом: с лесозаготовителей взимается высокая плата за каждый кубометр, так что в итоге внутренняя цена 1 кубометра становится сопоставимой с экспортной ценой и таким образом пропадает самый главный стимул гнать кругляк за границу. Одновременно резко уменьшаются другие налоги – НДС, налог на прибыль, отчисления на соцстрах. Путём моделирования (с использованием регионального межотраслевого баланса) нужно будет найти такие ставки сборов за заготовку леса и ставки других налогов, чтобы сохранить основные макроэкономические пропорции. При этом в идеале новая налоговая система должна сделать более технологичное производство более рентабельным по сравнению с низкотехнологичным. Также станет выгодным внедрение экономичных технологий, так как даже небольшое уменьшение потребления леса сразу даст существенную прибавку.

Разумеется, неизбежно восстановление советского уровня лесозаготовок. Для того, чтобы оценить потенциал такого роста, приведём простой пример: если бы 200 с лишним млн. кубометров несрубленного леса превратить в брус и доски, то их бы хватило на постройку не менее 2 млн. домов общей площадью 160 млн. кв.м. (для сравнения – в РСФСР в 1985-1990гг. вводилось в строй 60 млн. кв.м, в нынешней России - 36).

Автор хочет, чтобы его поняли правильно. Речь не идёт о призыве восстановить советский уровень во чтобы то ни стало, ценой загубленных лесов и рек. Разумеется, сохранению окружающей среды должно уделяться первостепенное внимание. На самом деле проблема в том, что Россия обладает действительно огромными лесными запасами. И даже с учётом невысокой биологической продуктивности ежегодный прирост лесной массы в стране позволяет безболезненно заготавливать 300-400 млн. кубометров в год. Автору попадались аргументы вроде того, что по сравнению со Скандинавией, в России леса удалены от дорог и портов, поэтому, мол, потенциал прироста древесины полностью использовать всё равно не удастся. В качестве контраргумента приведу такой показатель – Иркутская область, с суровейшими зимами, одинаково удалённая от всех портов и не обладающая какой-то выдающейся дорожной сетью, заготавливает, тем не менее, 11% всей российской древесины.

Россия должна поставить перед собой задачу приоритетного развития лесной промышленности. Эта отрасль должна по праву занять подобающее ей место в стране, обладающей крупнейшими в мире лесными запасами. Нужно воплотить в повседневность культ леса и дерева, свойственный северным соседям России.

Одним из ориентиров должно стать импортозамещение. За небольшим исключением Россия должна сама обеспечивать себя всем спектром продукции лесопромышленного комплекса. Для этого необходимо будет усовершенствовать систему таможенных пошлин и квот.

Основным потребителем леса должно стать жилищное и вообще малоэтажное строительство. Кроме того, Россия должна занять достойное место в области разработки и производства техники для заготовки леса, оборудования для его переработки и производства бумаги, картона и прочих товаров. Необходимо ускоренное развитие лесохимии. По большому счёту, если вместо экспорта леса-кругляка Россия перейдёт к экспорту готовой продукции (бумага, картон, тара, пиломатериалы), то есть все шансы для того, чтобы лесная промышленность существенно потеснила нефтегазовую отрасль в структуре экспорта. В отличие от углеводородов, лес (при грамотном подходе) является воспроизводимым ресурсом.