Сегодня многие в России и в остальном мире немало поражаются, глядя на этого удивительного кентавра. (В простонародье — тяни-толкая).

С одной стороны, власть Ельцина и его наследника — абсолютистская и архаически-самодурская. В последнее время движение к абсолютизму только ускорилось. С другой стороны, подручные этой власти, либеральные фанатики грефы-кудрины-чубайсы прекрасно уживаются с этой архаичной абсолютистской властью и служат к их «взаимному удовольствию». «Патриот» Путин вполне уютно себя чувствует в одной «вертикали» со своим «экономическим советником» Илларионовым, которого правильнее было бы называть советником по геноциду. Если этот «советник» не стесняется говорить по телевизору, что в России 60 миллионов лишнего населения — то какие советы он даёт Путину? Главное, что всегда поражает в этих людях — себя они лишним населением не считают и так вопрос даже не рассматривают. Хотя единственное, что они умеют — это болтать, ездить на симпозиумы, сочинять людоедские «концепции» и носить пиджак «от Абрамовича».

Не только либерал-фанатики получают от этой власти «крышу» для своих лабораторных опытов над 145-ю миллионами человек , но и власть, как ни парадоксально на первый взгляд, получает от них некую «легитимацию». И не только на Западе, который с ними ведёт своеобразную «игру в моргалки».

«Вы делаете вид, что ведёте эту страну в светлое капиталистическое завтра, — а мы делаем вид, что в это верим. Только ведите их на мясокомбинат спокойно и без эксцессов, чтобы они тоже в это верили. А то мы обвиним вас в недостатке демократии».

Дело в том, что эта власть может держаться только в такой стране, где разрушена её коллективная ткань, которая составляет суть настоящей России — независимо от коммунистической идеологии. Именно эту коллективную ткань России разрушали те, кому досталась власть в феврале 1917 года. Тогда они продержались всего восемь месяцев. Не потому, что «Ленин приехал из Германии в пломбированном вагоне». А потому, что страна их отторгла, как инородное тело. Их последователи в 1991 году оказались удачливее. О причинах этого можно писать очень много, и каждый пункт будет тянуть на отдельную статью или книгу:

1) поддержавшая их «Антанта» 91-го года была гораздо сильнее и изощрённее, чем в 17-м;

2) сами «последователи» были гораздо наглее, циничнее и с уголовной хваткой;

3) при «развитом застое» в 70-х-80-х была заложена система уродливой экономики и политики, во всей красе показавшая себя после победы «демократии». есть Кремль и есть Труба, что сверх того — то от лукавого (а от лукавого — один большой столичный город, чьё мнение по-настоящему ценно для безопасности власти; здесь у нас и будет потёмкинская деревня);

4) к концу века необычайно развились и окрепли технологии господства над человеческими душами, в первую очередь — телевидение: стало возможным создание для огромной массы людей «параллельной реальности», когда за окном — экономический геноцид и тотальный разбой, а в телевизоре — «да-да-нет-да, или Голосуй Таврический».

Но суть отношений тех, кто сумел взять реванш за февраль 17-го с захваченной ими страной довольно проста. Они помнят тот неудачный опыт и сделали из него выводы. Они знают, что не смогут удержать власть в настоящей России — и уже ради одного удержания власти они должны её разрушить.

Отсюда вытекает всё, что они делают.

Отсюда наглые лозунги раннего Чубайса о том, что мы должны как можно скорее раздробить и распродать всю советскую собственность, и неважно, за сколько. Главное, создать ситуацию необратимости. И в этом есть своя логика. Отсюда крайне короткая «скамейка» у Ельцина, который всё время тасовал в правительстве одних и тех же проходимцев, как будто бы кроме них в стране никого не было. Он просто не мог назначать министрами приличных людей, поскольку именно от приличных людей для него и его власти исходила главная опасность. В итоге он всё же нашёл новых «кадров». сперва Кириенко, потом Путина... Пожалуй, скамейка Путина ещё короче, чем у Ельцина: он предпочитает пользоваться услугами тех, на кого есть «крючок» его прошлых «подвигов». Он до упора держал в своей «вертикали» всевозможных лесиных и волошиных; до сих пор держит в ней тех же чубайсов и кириенок — и отнюдь не брезговал пользоваться услугами чубайсова подельника Коха, широко известного своей нежной любовью к России.

Отсюда заявления Ходорковского о его борьбе с «тысячелетним российским рабством», ради которого он даже, в подражание Соросу, создал специальный фонд «Открытая Россия». Говорят, теперь у него появилось много свободного времени, чтобы читать книги по российской истории. Возможно, из них он узнает, что в России, в отличие от Европы и Америки, никогда не было рабства.

Сегодня Путина некоторые ошибочно сравнивают со Сталиным (хотя и довольно мелким Сталиным). При том, что нынешний раскол путинизма с ельцинскими «демократами» пародийно похож на раскол сталинистов с «лево-правой оппозицией» 20-х-30-х — суть этих систем власти принципиально разная. Сталинизм, при всех его эксцессах и «перегибах», опирался на ту самую коллективную ткань России, которая так ненавистна «либералам». Эта власть опирается на её отсутствие — и всё время бдительно высматривает остатки или новые ростки этой ткани, чтобы их уничтожить. Якобы ради построения современного общества и современной экономики. Упёртые «либералы» и «демократы» продолжают твердить, что учение Сахарова всесильно, потому что оно верно, это просто путинские чекисты всё испортили... Точно так же Троцкий твердил в конце 30-х, что сталинизм — это бюрократическое извращение чистого марксизма, и апеллировал к Ленину. (А некоторые «либералы» додумались даже апеллировать к Ельцину). Вряд ли можно что-либо доказать столь упёртым верующим, ибо всесилие единственно верного либерального учения — это действительно религия, чьи адепты верят в это всесилие в том числе и по принципу «верую, ибо абсурдно». Разве не абсурд — верить, что ельцинизм, отбросивший экономику к натуральному хозяйству, уездными феодалами и верховным самодуром, это и есть движение по «столбовой дороге цивилизации». Между тем для верующих либералов это лишь обычные трудности переходного периода...

Главная ложь этой религии — тот самый лозунг, который те же люди высмеивали у большевиков, и которому они картинно ужасались, прежде чем начать делать то же самое. Только с небольшой поправкой. «Железной рукой загоним Эту Страну к счастью»... Можно долго объяснять девственному либералу, что Россия несколько отличается климатом от «азиатских тигров», отсылать его к трудам серьёзных людей, которые популярно показывают, почему строить новый завод в Сингапуре с точки зрения глобального либерализма выгоднее, чем в Норильске. В лучшем случае он пропустит это мимо ушей, а в худшем — начнёт плеваться словами, как Новодворская (совки, красно-коричневые, вас всех самих надо в Норильск — и т.д.). В его религию эти простые вещи не укладываются, и потому для него их не существует. Его аргументы на уровне — вот, в Южной Корее всё хорошо, а в Северной всё плохо — значит, жаль, что нас не разбомбили ядерными бомбами, сейчас бы жили, как в Японии, и т.д...

Точно так же у либерала мимо ушей пролетают слова о том, что ни в Корее, ни в Японии, никаких реформ и никакой современной экономики никогда бы не состоялось, если бы это сопровождалось принудительным «раскореиванием корейцев» и «разъяпониванием японцев». Японский «капитализм» (если его вообще можно так называть) — вещь уникальная, так же как и китайский, и ни в одной другой стране мира не воспроизводится. Американцы в 70-е годы пытались перенять то, что они называли «японский менеджмент» для своих корпораций — и потерпели фиаско. Потому что это не «менеджмент», а культура, цивилизация, стиль жизни. Та самая коллективная ткань, которую целенаправленно разрушали и продолжают доламывать в России. Под болтовню о «гражданском обществе». Такой большой специалист сразу во всех вопросах, как И.Хакамада, как-то изрекла интересную мысль о том, что японское общество — это глина, из которой можно лепить разные причудливые конструкции; западное — кирпичи, из которых можно строить типовые дома (каждый кирпич есть их «свободный» индивидуум); а Россия — это песок. То есть, если следовать её образам, Россия — это сообщество по-настоящему свободных индивидов, из которых невозможно ничего ни слепить, ни построить. С одной поправкой: пока в этот песок не добавят специального раствора. Тогда выходит цемент...

Собственно, советская эпоха и была такой «эпохой цемента», когда огромную страну, занимавшую шестую часть суши, соединяла общая идея. Некоторые врут, некоторые им верят, что всё это единство держалось на репрессивных органах, забывая, что на штыках нельзя сидеть. Эти самые органы были лишь, так сказать, дополнительным ферментом, иногда избыточным.

Главное было в том, что соединявшая страну идея в целом отвечала её коллективной национальной ткани, и распад страны произошёл не от того, что люди отвергли саму идею. Страна стала трещать и распадаться, когда они сперва почувствовали, а потом увидели, что власть под прикрытием этой идеи стала делать нечто противоположное. Ельцин пришёл к власти не под лозунгом освобождения цен, купли-продажи земли и приватизации, а под лозунгом борьбы с партийными привилегиями. Люди видели в партийной верхушке предателей и хотели чего-то вроде народного капитализма, который они одновременно ощущали неким правильным социализмом. Собственно, игра в термины социализм-капитализм постоянно используется профессиональными напёрсточниками, чтобы увести от сути. Суть была в том, что люди хотели жить для себя и для страны, очистившись от своей гнилой верхушки. Именно эту функцию — перманентного очищения верхушки — хорошо ли, плохо ли, выполняли сталинские «органы». В Ельцине 90-го года многие видели такого «нового, современного Сталина», который будет чистить гнилую верхушку. Ельцин, однако, стал чистить рыбу отнюдь не с головы. Бросив всю страну в экономическую яму, он создал бывшей парт-ком-верхушке условия для сказочного обогащения.

Чтобы удержать ТАКУЮ власть, ему тоже нужны были свои «органы». Абсолютно беспринципные, повязанные общим воровством, готовые защищать эту власть от страны, как свою собственную. Чего стоит одно награждение Ельциным министра МВД Ерина званием «Героя России» в 93-м году за танковый бой с Верховным Советом. Но несмотря на награды одним и ликвидацию других, ельцинский трон всё время шатался и каждые четыре года висел на волоске, каждые выборы могли стать последними, — и, в конце концов, самим стоящим за ним «либералам» это надоело. В конце концов, награждай новые «органы» хоть стеклянными бусами — но защищать ЭТУ власть как СВОЮ они будут не раньше, чем она для них станет СВОЯ. Поэтому передача власти «чекисту» Путину (не просто чекисту, а весьма специфическому, проходившему «университеты власти» под чутким руководством таких профессоров и доцентов, как Собчак, Бородин, Березовский, да и сам Ельцин) — вещь абсолютно закономерная. Тот же протопоп-мученик Ходорковский весьма радовался победе Путина в 2000-м году, считая, что они получили надёжного ручного Пиночета, который теперь-то уж начнёт это «тысячелетнее российское рабство» жечь калёным клеймом и давить гусеницами.

Но если путинские «органы», дорвавшись до власти, стали сажать и пинать самих «либералов» — это ещё не значит, что пора перевирать свою недавнюю историю. Якобы это «либералы» нечаянно отдали власть «чекистам» — и теперь через это страдают и мучаются. Они не передавали власть чекистам — а СДАЛИ её, ибо удержать её в ненавидящей их стране уже не могли. Они думали, что будут с «чекистами» равными партнёрами по дальнейшему распилу страны — но им брезгливо отвели роль «советников» по грязным делам, карманников и форточников в особо крупных масштабах. Кого эта роль не устраивала — «иных уж нет, а те далече»...

Поэтому сейчас при власти остались лишь «дисциплинированные» либералы типа Чубайса с Илларионовым, а прочие идейные Ясины обиженно гудят на пресс-конференциях. Путинская власть в идеологическом смысле оказалась даже более шулерской и беспринципной, чем ельцинская, — хотя с трудом верилось, что это вообще возможно. Используя либералов как фомку или отмычку, она одновременно на них же списывает последствия своей совместной «работы». Она топит их на выборах во имя победы своей безликой партии, которая всё равно будет исправно голосовать за то, что сочинят Кудрин, Чубайс или Греф с Илларионовым. А «кремлёвский патриот» Рогозин будет в сто первый раз требовать от любимого вождя Путина, чтобы он их уволил. Путин опять не расслышал? Ничего. Потребуем сто второй раз. Потом пятьсот третий...

Говорят, Путин хочет для России китайской модели. Конечно, совсем не платить пенсии, как в Китае — это облегчение для бюджета. Только ВВП от этого всё равно не удвоится. Потому что в России не работает китайская модель так же, как и американская. По причинам, о которых было сказано выше. В России работает только Российская модель, но для того, чтобы её внедрять, — надо для начала быть настоящим гражданином страны и не держать дочерей в немецкой школе. До тех пор единственная модель, которая у них может выйти — паразитическая. Опытным путём ими была нащупана подходящая «идеология» для данной модели. Если, конечно, это можно называть идеологией. Сама суть этой «идеологии» также есть паразитизм, — причём двойной. С одной стороны — это паразитизм на николаевских «самодержавии, православии, народности», обструганных под текущие нужды. С другой — на идеологии рыночных фундаменталистов, которые власти нужны постольку, поскольку надо же хоть чем-то прикрывать своё воровство. А «либеральные концепции» почему-то для этого подходят лучше всего... При этом, когда Запад недоволен тем, что они сами не слишком искренне верят в эти концепции — власть пугает его Россией. А когда Россия недовольна тем, что власть до сих пор насилует её этими концепциями под патриотические песни и пляски — пугает её Западом. Отсюда и «рейтинг» — от этой напёрсточной безысходности. Либерал-патриот Павловский всё же не зря свои гонорары отрабатывает...

Суть рыночно-либерального фундаментализма лучше всего выразил оксфордский профессор Бернштам, сказавший, что в каждой стране надо делать то, что здесь выгоднее всего. Вот в России, например, выгоднее всего качать нефть — значит, надо качать нефть... (А про себя, наверняка, ухмыльнулся). Перенесём этот тотальный либерализм профессора на Афганистан — и получаем: в Афганистане выгоднее всего выращивать опий. Значит, надо выращивать опий... Чем афганцы тут же и занялись после победы «либерализма». К тому же это надёжнее, чем качать нефть. Нефти во всём мире осталось лет на 20-50 (смотря, как качать будут) — а опия на всех хватит...

Трагедия России конца 80-х начала 90-х была в том, что победили люди, потащившие страну туда, «где выгоднее». Они, правда, заранее не сказали, кому там будет выгоднее. Единственное, что по-настоящему выгодно в России — это высокотехнологичные производства, когда фактор образования и квалификации становится весомее, чем фактор расходов на транспорт и отопление. И именно те, кто был за такой путь развития, были заинтересованы в сохранении единой страны с единой экономикой. Победили те, чья экономика — это Труба. Для неё не нужны ни сложные цепочки экономических связей, ни миллионы лишнего населения. Поэтому илларионовы пока «разрешают» нам оставить целых 80 миллионов человек. Не потому, что они такие добрые. Просто пока даже Илларионов стесняется называть конечную цифру. Ведь, как верно посчитала мадам Тэтчер, для обслуживания Трубы нам хватит миллионов 15. Куда нам больше?

Поэтому все нынешние громкие разборки «либералов» с «силовиками» не имеют отношения к борьбе за «рынок» и «демократию». Это драка за место у Трубы. За контроль над Трубой. За то, чтобы самим не попасть в число тех сокращаемых миллионов, которые каждый год стремительно вылетают в эту Трубу. Они грызутся за свой «либерализм» по лагерному принципу: «умри ты сегодня, а я — завтра». Но, в конечном счёте, если вся эта Труба будет продолжаться и дальше — в неё вылетят и те, и другие.